Из своего импровизированного бункера открыла частый огонь перезарядившая «винчестер» Вилли. Передернуть затвор. Выстрел! Химера уже совсем близко от меня. Передернуть затвор. Выстрел!.. Гейст прыгнул. Пятиаршинная высота для химеры – раз плюнуть. Поэтому еще когда гейст сжался для прыжка, я спрыгнул вниз, оставляя после себя зародыш светляка. Химера снесла ветку, на которой я сидел, а заодно и магический огонек, который полыхнул ослепительной вспышкой и обрушился вниз водопадом белоснежных искр. Ослепленный гейст врезался башкой в ствол дерева, тряхнув его от корней до макушки, а затем свалился на землю. В бешенстве зарычал и несколько раз хлестнул хвостом. Я оказался почти рядом с задницей твари, увернулся от прорезавшего воздух костяного клинка, а затем воткнул штык прямо в крестец монстра, целясь в промежуток между костяными пластинами. Навалился на винтовку, вгоняя клинок поглубже в тело гейста, а затем быстро отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от еще одного удара хвостом. Швырнул в голову твари шоковое заклятие и рванул прочь. Химера развернулась в мою сторону, помотала головой, пригнулась для прыжка, чтобы обрушиться мне на спину… И тут в бок гейста ударила тяжелая трехлинейная пуля, заставив его пошатнуться. Прыжок твари смазался, и она просто понеслась вперед. Химера махом сократила разделявшее нас расстояние, но я ускользнул прямо у нее перед носом, прыгнув вперед и вверх – на сложенные домиком каменные плиты. А в рыло твари выпустила весь магазин прятавшаяся под ними Вилли, которая затем опустилась на одно колено и уперла в землю приклад винтовки с восемнадцатидюймовым штыком. Гейст с размаха налетел на клинок, который попал ему аккурат выше грудной пластины и глубоко вонзился в тело твари. Мина почти распласталась на земле, уворачиваясь от ударов лап химеры, увенчанных громадными зазубренными когтями. Позади монстра появилась Хильда и метнула в него магическую сеть, которая немедленно прижала тварь к земле. Вилли тут же выскочила из своего укрытия, оттолкнувшись подошвой ботфорта прямо от морды химеры. Блондинка с коротким хаканьем воткнул штык своего «спенсера», а затем нажала на спусковой крючок. Выстрел картечью в упор буквально разнес в клочья горб твари, и та моментально проиграла борьбу с магической сетью, что притягивала монстра к земле. Откуда-то сверху спрыгнул Райнхард. Взмах винтовкой, росчерк окутанного облаком искр штыка, и клинок отделил голову химеры от тела. Я выдернул все еще торчащую из тела твари свою винтовку, открыл затвор и вложил свежую обойму. Лязгнул рукояткой, досылая патрон в ствол, и развернул поисковые чары. – Шустрый… – Вилли пыталась высвободить из-под лежащей туши гейста свой «винчестер». Высвободила. И недовольно протянула: – Ну во-о-от… Штык погнулся… – Перезарядиться! – рыкнул дядя. – Рано расслабляться! – Вторая? – спросил я. – Где? – На одиннадцать часов, – махнул рукой Райнхард, с лязгом вставляя новый магазин в БАР и передергивая рукоять затвора. – И на два часа. – Еще две химеры? Хрена себе… – присвистнула Хильда, дозаряжая свой «спенсер» патроном, а затем азартно добавила: – Охотимся? – Хочешь спать, пока рядом бродят две твари? – ухмыльнулся дядя. – Я вот – не очень, – вставила Мина. – Прям очень не очень. – Идем уступом. Хильда – со мной, Конрад – замыкающий. Держишь сектор на два часа. Развернулись косой линией и пошли в лес, следуя за Райнхардом. Я уже привычно сузил область поиска в ту сторону, что обозначил дядя, но пока что ничего не обнаружил. Углубились почти на сотню саженей. Все равно пус… Дядя неожиданно поднял руку, а затем встал на одно колено около ближайшего дерева и опустил ладонь горизонтально. Мы немедленно последовали примеру Райнхарда, укрывшись за ближайшими деревьями, которые хотя бы в теории могли выдержать удар разогнавшейся десятипудовой туши химеры. Я при этом не забывал держать порученный мне сектор. – Двести саженей, – неслышно для обычного человеческого слуха произнес дядя. Ну ни… чего себе! Я, конечно, знал, что Райнхард может почуять гейста за полтораста саженей, но для него, оказывается, и две сотни не предел. Хотя слабый Голос – это, вероятно, как раз расплата за такие охотничьи способности… И тут я заметил. Не магией – обычным усиленным слухом, как в моем секторе хрустят ломаемые ветки и скрипят стволы деревьев. Что-то двигалось за пределом поискового радиуса. – На один час, – произнес я, крепче сжимая винтовку. – Дальше сотни саженей. – Что там? – громким шепотом спросила Вилли, начиная крутить головой по сторонам. – Не знаю. Что-то двигалось за пределом поискового радиуса… Что-то очень большое. Райнхард бросил взгляд в указанную сторону, прищурился. – Всем заглушить ауру. Живо! Я быстро закольцевал свою магическую тень и затаился. Потянулись минуты ожидания. Присел за дерево, уперся локтем левой руки в собственное колено, поудобнее перехватывая винтовку и на всякий случай строя схему заклинания. Белое пламя даже бронеход прожжет при нужде, а если еще влить в него побольше энергии… Уши неожиданно заложило, а сердце пропустило удар. Ночь вокруг вновь стала кромешно-черной – даже чернее, чем была. Будто бы никакого принятого «катза» и в помине не было… И тут же пришло понимание, что́ это за тварь. – Тойфель… – едва слышно произнесла Вилли. Ночную тишину разорвал оглушительный рев, а затем послышался грохот от ломящейся сквозь чащу огромной туши. Еще один рык, но уже на полтона ниже и почти сразу же захлебнувшийся. По ушам ударила еще одна беззвучная волна. Снова шум и треск ломаемых деревьев. Рык. Глухой удар. Треск и шум падающего дерева. А затем – влажное чавканье. Не знаю, сколько мы так просидели в темноте, с укрытой аурой и без единого звука. Никто не двигался и не шевелился – дядя ничего не делал и никаких команд не давал, а мы привыкли слушаться Райнхарда. Глава Винтеров – больше чем глава клана, он прежде всего командир. Поэтому мы сидели и ждали. Было ли страшно? Не знаю. Может быть. Совсем чуть-чуть. Даже с учетом того, что химера оказалась непростым противником, а второй тварью закусил тойфель. Причем, похоже, без особых проблем закусил. Да и откуда проблемы у гейста высшего ранга такой силы? И массы, что важно. Если в химере десять пудов не до конца живого веса, то в тойфеле десять раз по десять пудов… А затем ночь вновь расцвела всеми оттенками серого, а чавканье прекратилось, и звук ломящейся сквозь чащу туши стал удаляться. И лишь затем дядя нарушил тишину: – Все, мелочь, выдыхаем – он ушел. – А мы его не убьем? – с плохо скрываемым азартом произнесла Хильда. – А он тебя не сожрет? – хмыкнул дядя. – Здесь нужны мины, приманки на тойфеля и штуцер. У тебя, случайно, в ридикюле такого не завалялось? – У меня и ридикюля-то нет… – буркнула блондинка. – О, так ты знаешь, что это такое… – невинным тоном прокомментировала Мина. – Укушу. – Возвращаемся в лагерь. – Райнхард поднялся на ноги. – Снимаемся и уходим к Зеленой скале. – Мы пойдем ночью? – удивилась Хильда. – А разве… – Тойфель. – Чего – тойфель? Мы одновременно посмотрели на блондинку, которая поежилась под нашими взглядами. – Ч-чего так смотрите-то? – Вернусь домой – повторишь мне первые три параграфа третьего тома «Бестиария», – будничным тоном произнес Райнхард. – Чего?!