С этим опознанием изначально было понятно, что придется повозиться, продираясь через преграды. Хозяевами на ежегодном городском балу в Ратуше традиционно были градоправитель Дамиан Вардстон и его супруга Тереза. Событие это было значимым в жизни города, по долгу службы либо по зову сердца здесь собирались наиболее влиятельные персоны Лидия — верхушка местного чиновничества, главы гильдий и представители старых семейств, которые нередко, впрочем, входили в первые две категории. Безопасность мероприятия обеспечивалась на соответствующем уровне — нечего было и думать о том, чтобы протащить туда кого-то, обмотанного чарами с ног до головы, и не поставить на уши охрану. Пришлось договариваться с градоправителем (предварительно предъявив его портрет Алеману, чтобы убедиться — не он) и получать добро. Потом связываться с управителем (предварительно аккуратно предъявив его Алеману, и убедившись — не он) и требовать содействия, потом… Отдельной строкой стояла Эва, которую следовало защитить от возможной угрозы со стороны арестованного. И подстраховаться на случай, если вдруг Алеману ударит в голову кажущаяся близость свободы. К тому моменту, как бал подошел вплотную, у Вольфгера ныли зубы от любого упоминания о нем. То есть безостановочно. Следует, правда, отдать должное Валлоу — добиваться своего он умел. И если уж постановил, что операции «Опознание» быть, то все бюрократические препоны взял на себя, большей частью сметая их, как несущественные. И теперь у Вольфгера в кармане лежал ключ, переданный Алексом Корнвелом по окончании работы с заключенным. Явившись на место проведения операции, Лейт первым делом подошел к магу, отвечавшему за систему безопасности. Тот чуток поколдовал над металлическим жетоном размером с монету и клятвенно заверил капитана, что ни один сторожок на их фигуранта не пискнет. Вольфгеру очень хотелось в это верить. Не хватало еще, чтобы при появлении Эвы в компании Алемана сторожевые системы сошли с ума. Впрочем, при появлении Эвы все и так сошли с ума — а некоторые, капитан шестого отделения стражи, к примеру, так до сих пор и не смогли в него прийти. Ощущения были примерно те же, когда его головой об лестницу приложили. Капитан, конечно, сам попросил Эву оттянуть на себя внимание гостей, чтобы не слишком пристально разглядывали ее «родственника», но так-то уж… Он попытался оттянуть воротник-стойку, который внезапно начал душить. Семейство Алмия ненадолго задержалось у лестницы, общаясь с градоправителем — незамужняя племянница Терезы Вардстон смотрела на госпожу старшего эксперта во все глаза, и Лейт явно видел, как приличествующее случаю выражение сдержанного осуждения борется в ней с завистливым восторгом и досадой, то и дело сдавая позиции. Эва на девицу особо не глядела, присутствовала рядом с отцом с видом скучающей безмятежности. Да, девочка, тебе еще учиться и учиться носить маску с такой непринужденностью. Вольфгер лениво, нарочито рассеянно обвел взглядом зал. Гости курсировали по залу, собирались и распадались смешанные группки, вокруг гильдейских глав то и дело образовывались небольшие водовороты, почтенные матроны держались компаниями по интересам. Чета Корвинов прибыла незадолго до семейства Алмия, и Николас сдержанно кивнул, встретившись взглядом с капитаном. Сухопарая дама в возрасте держалась рядом с его женой безликой тенью. То тут, то там (а иногда, по ощущениям — в нескольких местах разом) мелькала темноволосая макушка Макса в сопровождении кудряшек его своенравной супруги — и с ними обоими капитану хотелось бы переговорить, но выловить пока не удалось. Госпожа Эдора Шантей величаво проплыла в круг своих сверстниц, ответив на его поклон благосклонным наклоном седовласой головы. Клан Ревенбрандтов был представлен сразу несколькими ветвями, и Кевин, на взгляд капитана, очень заметно старался не пересекаться траекторией движения со старинным приятелем Николасом. Полковник Валлоу, который уже перекинулся с подчиненным парой слов, спешил засвидетельствовать почтение батюшке госпожи старшего эксперта — и рассыпался в комплиментах ей самой. Эва внимала с благосклонной снисходительностью. Взгляд капитана прилип к ней намертво. Она, словно ощутив это, оглянулась, повела взглядом по залу и, найдя капитана, изобразила лицом «надо же, как кстати!». Потом что-то сказала на ухо «невельскому родственнику», тот тоже оглянулся и попытался выразить что-то вроде «ба, какая радость!» — но получалось у него куда хуже, чем у Эвы. На предвзятый взгляд Лейта это больше походило на «все же он здесь, скотина!» А мастер, тем временем, ослепительно улыбнулась Валлоу (вид у него на краткий миг сделался осоловевший) и наконец-то повела Алемана к капитану. Лейт подобрался, радуясь в душе, что закончилось, наконец, это бессмысленное времяпрепровождение и началась работа, и тут же мысленно выругался — вслед за Эвой к нему приближался и Валлоу. Глухой рык задавить удалось с трудом — этот хлыщ что, через плечо ему собрался заглядывать? Контролировать опознание? Или, может, думает, что без его ценного руководства ни одна вода не освятится? Как только управление до его, Валлоу, прибытия из столицы и достояло… Раздражение полыхнуло и опало, задавленное тренированной волей — Эва подплыла к капитану с очаровательной улыбкой. Отношения — отношениями, а в былые времена такая улыбка означала стопроцентную гадость, и с его, капитанской, стороны было бы глупостью думать, что в этом вопросе что-то существенно поменялось. Ожидаемая колкость привычно завязла в толстой шкуре, мастер пропела что-то в духе «ах, какая удача, что вы давно знакомы!», Вольфгер принял объект, Эва бросила на него насмешливый взгляд и собралась что-то еще сказать, но тут как раз подоспел Валлоу. — Если госпожа Алмия вам больше не нужна, то я ее у вас украду! — и предложил ей локоть, — Позвольте, мастер, мне необходимо обсудить с вами несколько вопросов. Лейт задавил рычание. Эва обернулась к Валлоу с тем самым нежным выражением лица, с которым имела обыкновение откусывать головы проштрафившимся стражникам и собственным подчиненным, и шагнула следом за ним, повернувшись к капитану спиной. Вышибив Лейту тем самым дыхание из легких. Дракон на ее спине переливался магическим сиянием, скалился, ухмылялся и, кажется, жил активной, насыщенной жизнью… Ну, Эфа! Рядом раздался нервный хрип — это Алеман с трудом втянул в себя воздух. Полоснув его предостерегающим взглядом, Лейт тронулся с места. Валлоу вел куда-то Эву, не переставая токовать перед госпожой старшим экспертом. Эва внимала ему со сладкой улыбкой. — Она не уйдет далеко? — нервно уточнил маг. — Нет, — хмуро бросил Лейт, заставляя себя оторвать взгляд от женской спины, но не очень-то в этом преуспевая. — Здесь во всем зале меньше двухсот метров. Очевидно, Эва все же не очень хотела демонстрировать татуировку всему высшему свету, потому что по игре бликов и магического сияния можно было подумать, что дракон — просто искусная иллюзия, наведенный рисунок. Но Лейт-то знал!.. Какого грандиозного дурака они сваляли при планировании операции, капитан понял уже спустя несколько минут. Два мужика, слоняющиеся между гостями, выглядели донельзя глупо. Нужно было оставлять Эву. Она могла бы свободно представлять подопечного многочисленным знакомым, ведь знакомить родственника с нужными людьми и завязывать деловые связи — что может быть естественней? Так у них была бы возможность курсировать по помещению и не вызывать подозрений, а сейчас… Лейт мысленно ругнулся. Ну ладно, не надолго же она ушла. Рано или поздно вернется: помелькать перед обществом рядом с родственником, подразнить капитана голой спиной — и тогда уже они нормально прочешут этот чертов прием, а пока… Лейт выцепил взглядом Макса и направил стопы, свои и подопечного, к нему. Алеман вертел головой по сторонам, стараясь, чтобы это не слишком бросалось в глаза и выглядело естественно. Получалось у него в целом неплохо — сказывался большой опыт преступной жизни. — Конрад, позволь представить тебе прима-мастера Максимилиана Шантея и его очаровательную супругу Нинон Шантей! — Мы знакомы, — насмешливо блеснул глазами Макс. — О да, — легко поддержала его жена, перенявшая у Макса худшие привычки, к примеру, ехидство. И светски поинтересовалась у «Конрада»: — Как вам его изделие? — Весьма… надежно, — вынужден был признать тот. — Надеюсь, с радиусом воздействия казусов не произойдет. — Ни с радиусом, ни со сроком! — жизнерадостно заверила его добрая девушка. — Сто лет прослужит! Осчастливленный Максом клиент отчего-то ощутимо скис… Взяв с подноса у скользящего мимо официанта что-то безалкогольное, Лейт повел Алемана к стене. Оттуда под предлогом утоления жажды можно будет спокойно изучить прилегающую часть зала, а потом диспозицию придется менять. Ситуацию осложняло то, что гости свободно циркулировали по залу, и запретить им это было никак нельзя. Скорее бы уже Эва избавилась от Валлоу… Он не удержался и оглянулся в ту сторону, где видел парочку в последний раз. Вокруг Эвы собралось небольшое столпотворение, а раздувшийся от гордости глава управления стражи держал ее под руку. У Лейта застучало в висках, почему-то в левом — сильнее. Твою ж мать, нашел, когда хвост распускать, павлин столичный! — Здесь не вижу, — уныло сообщил Алеман. За сотрудничество ему была обещана поблажка в суде, и он рассчитывал, что получит ее легко и просто. И, кажется, только теперь начал осознавать, что ничто не дается легко, мать его, и просто. Особенно — судебные поблажки. Супруга градоправителя, Тереза Вардстон, перехватила их в лучших традициях коронных охотников за головами — подстерегла момент, когда добыча расслабилась, отвлеклась и не ждала нападения. Почтенная дама возникла рядом с ними под руку с племянницей так близко и так «случайно», что любая попытка избежать встречи выглядела бы уже нелепой попыткой к бегству. — Добрый вечер, капитан! — Добрый вечер, — покорно сдался Лейт на волю обстоятельств. — Чудесный праздник. Очень… грамотно организован. — С трудом нашел он слова, которые сошли бы за комплимент, но при этом имели хоть какое-то отношение к тому, в чем он разбирается. — О, — польщено отозвалась госпожа Вардсон. — Чрезвычайно приятно услышать это от вас! Лейт только беззлобно усмехнулся на эти слова, нисколько не задетый подтекстом. — Позвольте представить вам мою племянницу, Селию Тиррей, — выдвинула она на передний план свою молодую спутницу, прелестную и свежую, с восторженным блеском в прекрасных очах. Поскольку сам капитан стать причиной восторга в глазах девицы брачного возраста и высокого положения никак не мог — ни званием не дотягивал, ни происхождением с перспективами, да и староват уже для столь юной девицы — то вывод был очевиден. — В свою очередь, позвольте вам представить моего старинного знакомого, Конрада Алмия, — произнес он, слегка сожалея о том, что нынче планы прекрасных дам дали осечку. — Мы знакомы, — очаровательно улыбнулась Селия Тиррей, под снисходительно-одобрительную улыбку тетушки. — Господин Алмия представлял вас дядюшке… Я бывала в Невеле, у вас очень красивый город! Вольфгер было напрягся, но Алеман вполне уверенно поддержал беседу и ловко свернул разговор на саму Селию. — Не ожидала, что вы разбираетесь в организации светских мероприятий, — негромко заметила госпожа Вардстон, бдительно следя за оживленной беседой племянницы с перспективным холостяком. Оная беседа, на взгляд капитана, очень походила на перетягивание каната — Селия пыталась выяснить о своем собеседнике хоть что-то, а тот менял тему на любую, потенциально близкую юной госпоже Тиррей, и засыпал ее комплиментами. Пожалуй, из него вышел бы ловкий брачный аферист, отметил Вольфгер и честно признался. — В организации балов — не разбираюсь. Но я разбираюсь в безопасности. Охранные системы мероприятия на высоте. У вашего супруга очень толковый маг. И неожиданно попал в точку — почтенная дама расцвела, будто сама была тем самым магом. — Это наш сын. Младший. Я познакомлю вас при случае… Лейт мог бы сказать, что уже знаком с младшим сыном четы Вардстон — именно он, скорее всего, и зачаровывал ключ для нужд управления — но сдержался, потому что, во-первых, это противоречило бы требованиям конспирации, а во-вторых, именно в этот момент Селия Тиррей вознамерилась куда-то утащить капитанского задержанного. К счастью, всего лишь представить своему отцу — а не под венец. Пока что. Повиснув на локте Алемана, она беспечно щебетала о том, какое это чудесное совпадение, что у ее нового знакомого пеньковый завод, потому что ее отец связан с кораблестроением, и им непременно нужно познакомиться — двум таким умным мужчинам обязательно найдется, о чем поговорить! — Оставьте, — вмешалась Тереза Вардстон, когда Лейт дернулся пресечь похищение. — Пусть молодежь общается… Лучше расскажите, как продвигается расследование гибели Аморелии Ревенбрандт? Вольфгер примерно понял, как чувствует сейчас себя Алеман, не имея возможности увильнуть от вопросов собеседницы, но и не сошедший с ума в достаточной степени, чтобы говорить ей правду. — Вы были дружны? — поинтересовался он с умеренной долей сочувствия. — Были, — задумчиво согласилась госпожа Вардстон. — У нас были разные интересы, но тем не менее, отношения между нами были неплохие. Это редкость для людей с такими разными взглядами на жизнь, как у нас… — Какой она была? — спросил Вольфгер, ненавязчиво ведя свою собеседницу по залу так, чтобы держать в поле зрения Алемана. — Нетерпимой, — не задумываясь ответила та. — Требовательной. Она всю жизнь провела во власти, руководила не из-за спины мужчины, а занимая солидную должность, с которой ее не могли сковырнуть до тех пор, пока она сама не приняла решение уйти на покой — а желающие были, и немало! Но и тогда она сумела посадить на свое место того, кого сама желала — а это было непросто, возможно, даже сложнее, чем самой в нем усидеть. И это сказалось на ее характере не самым лучшим образом… Я достаточно требовательна к обслуживающему персоналу, капитан. Но Аморелия легко дала бы мне сто очков вперед. И совершенно не считалась с мнением специалистов, которых сама нанимала — им надлежало подгонять свои рекомендации под ее требования, а не ей согласовывать свои действия с советами специалистов.