— Ну, здравствуй, Степа! — насмешливо взглянул на него Браслет. Хмуро глядя на незванных гостей, Росписной встал с дивана. — Там! — кивнул он на сиденья. Алексей поднял подушки. Почти все пространство было завлено деньгами. — Как же ты так? — укоризненно покачал головой Браслет. — Ведь общак же! Росписной не ответил. Впрочем, Браслет и не нуждался в его ответе, так как хорошо знал, чем заинтересовал Валет подельника. — Сколько он тебе обещал? — спросил он. — Треть… — Ну, что же, — покачал головой Браслет, — деньги хорошие, чтобы стать Иудой… — Пойми, Браслет, — заговорил Росписной, — дело не только в деньгах, мы с Валетом корешимся с детства! Ведь он мне был как брат! — Я пойму это только в том случае, — ответил Браслет, — если ты мне сейчас скажешь, что он ничего тебе не обещал с рыжья Цыгана, и ты вообще ничего не знал о нем! Росписной только вздохнул в ответ. Он хорошо знал как воровские законы, так и то, чего стоило любое им сейчас произнесенное слово. Не смотря на всю драматичность ситуации, он уже знал, чтоему делать. Хорошо понимая, что раньше времени его не пристрелят, он решил идти ва-банк. — Хорошо! — сказал он. — Да, я знаю, где находится Валет, но скажу только в том случае, если ты отпустишь меня! — Не боишься? — усмехнулся Браслет. — Нет! — покачал головой Росписной, — Мне, так или иначе, крышка! Воры общак не простят! А так хоть какой-то шанс будет! Браслет взглянул на Алексея. — Черт с ним! — поморщился тот. — Пусть уходит! Валет нам нужнее! Он загнан в угол и способен на все! Кроме того, у него осталось много рыжья! Так, во всяком случае, мне говорил Цыган. — Хорошо! — согласился Браслет. — Говори, — повернулся он к заметно ожившему Росписному. — Село Стромынь в Ногинской области… — Пока поживешь под нашим присмотром, — сказал Браслет, — а как только мы возьмем Валета, можешь убираться на все четыре стороны… Росписного увели, и Браслет сказал Тюре: — Деньги перевезите ко мне на квартиру… Когда они вышли на улицу, Браслет взглянул на Алексея. — Отметим удачу? Тот кивнул. Через час уже сидели на просторной веранде ресторана в Сокольниках и с удовольствием закусывали. Какими бы железными мужчиками они не были, нервы имелись и у них, и все это время они ни на мгновение не забывали, что у Росписного имелся пистолет, который он не замедлил бы пустить в ход… На следующий день они отправились во Владимир. Алексей с интересом смотрел в окно. Большая Володимирская дорога, по которой они ехали, имела интересную историю. Когда-то по ней шли обозы с хлебом, пушниной и другими ценными товарами из Сибири, с Урала, Среднего и Нижнего Поволжья и даже из Китая. По ней в 1812 году покидал Москву митрополит Августин с церковными святынями и государственные службы. По ней проходил путь на знаменитую Нижегородскую ярмарку, которая по праву считалась одной из крупнейших в мире. Владимирский тракт также считался «дорогой ссыльных», которых отправляли на каторгу в Сибирь и на Кавказ, и именно «зеки» нарекли его «Владимиркой». Алексей хорошо помнил легенду о призраке — бородатом мужике, который время от времени появлялся на дороге и говорил единственную фразу: — Прости меня, добрый человек! По легенде, это был призрак каторжанина-разбойника, лишившего на тракте жизни более ста человек и умершего «без покаяния и погребения». Немало по этой дороге прошло и революционеров, и не сулчайно Луначарский в 1919 году переименовал часть Владимирского тракта от Рогожской заставы в «шоссе Энтузиастов». Да и село Боголюбово, в которое они ехали, являло собой местную доспримечательность. Это старинное поселение было основано в 1158 году сыном Юрия Долгорукого, князем Андреем Боголюбским. Согласно легенде, князь Андрей перевозил икону Божьей Матери из Киева во Владимир. Когда он проезжал около устья реки Нерли, лошади остановились и ни за что не хотели сдвинуться с места. Князю пришлось остановиться на ночлег. В ту ночь и произошло явление Божией Матери. На этом месте князь основал замок и повелел написать явленный ему образ Богоматери. Икона Боголюбской Богоматери стала местной святыней. Это поселение имело стратегическое значение, ведь известно, что в древности очень важную роль играли водные торговые пути. Кроме замка, Андрей Боголюбский приказал построить еще и церковь Покрова Божьей матери. Она была построена в 1165 году и посвящена победе русских дружин над волжскими булгарами, а также памяти сына Андрея — Изяслава, который погиб в этом сражении. Знаменитый на всю Россиию храм был известен не только своей великолепной архитектурой, но и уникальными технологиями. Древним зодчим удалось установить церковь на искусственной насыпи. Во время весеннего разлива, она оказывается полностью окруженная водой. Поэтому иногда ее называют церковь на воде. Построив замок, князь Андрей укрепил его стены земляными валами и рвом. В строительстве принимали участие иностранные мастера. Возле княжеской резиденции постепенно возник посад. После смерти Андрея Боголюбского замок не использовался потомками и на его месте был основан Свято-Боголюбовский монастырь. Однако после октябрьского переворота он был закрыт. Алексей грустно усмехнулся. Как это ни печально, но он ехал в Боголюбово не для того, чтобы полюбоваться творениями древних зодчих, а чтобы поставить последнюю точку в той кровавой драме, в которой ему пришлось принимать столь активное участие. Согласно рисунку, сделанному Росписным, Валет жил на самой окраине села в аккуратном домике, окруженном огромным садом. К селу они шли через лес. В пронизанном солнечными лучами лесу стояла удивительная тишина, нарушаемая только пением птиц. В пахнувшим смолой и хвоей воздухе висели тончайшие серебрянные нити паутины, время от времени переносимые слабым ветерком на несколько метров дальше. Где-то совсем рядом куковала кукушка, и, глядя на окружавшее его великолепие, Алексей в какой уже раз подумал о том вопиющем несоответствии, какое являл с нею созданный ею же самой человек. Он взглянул в высокое прозрачное небо и вздохнул. Как все-таки прекрасна была Россия, страна Пушкина и Толстого, Блока и Есенина, Чайковского и Бердяева, давшая миру то, чего не в силах была сделать ни одна даже самая благополучная страна мира: величие души и вечный поиск смысла жизни. Он знал еще и то, что его любовь к этой близкой и понятной ему стране березового ситца с ее равнинами и караванами журавлей не выбить ни до безобразия постоянными кризисами, ни даже самыми бездарными правителями…