— Думаешь, у нас где-то протекло? — А где же еще? — Ладно, разберемся, а ты сматывайся, пока не накрыли! Вил на месте. — Пока не так горячо, посижу. — Смотри, как бы не спалиться. — Я удачливый. Ты вот что, подумай, как этих шакалов за хвост подергать и отвлечь внимание от меня. — Лады, чо-нибудь придумаю. — Давай, закручивай. А я буду держаться до последнего, — закончил разговор Стрельцов и переключил внимание на квартиру и двор. Охрана Харламова продолжала осматривать припаркованные машины, не поленилась забраться на крыши гаражей, а потом, разделившись на группы, взялась проверять подвалы и чердаки близлежащих домов. Эта строгая последовательность действий противника не оставляла у Стрельцова сомнений в том, что рано или поздно «торпеды» и «быки» попытаются сунуться в медслужбу. В каком образе: сантехника, электрика или кровельщика они подберутся к нему, уже не имело значения. Значение имело только время. А его оставалось все меньше. Солнце клонилось к закату, вот-вот должны были наступить вечерние сумерки. Во дворе напряжение возрастало. Свора Креста закончила осмотр подвалов, чердаков и собралась вокруг него. Судя по жестикуляции Креста и «торпед», они не собирались сворачивать поиск киллера. Их лица все чаще обращались к медслужбе, и Стрельцову показалось, кто-то из «быков» показал Кресту на чердачное слуховое окно. Это не было обманом зрения, один из «быков» и трое «торпед» направились к подъезду медслужбы. Стрельцов напрягся и не спускал с них глаз. У него оставалось всего несколько минут, чтобы уйти из-под удара. И здесь у Креста зазвонил телефон, а через мгновение, подчиняясь взмаху его руки, «торпеды» ринулись к парковке. С нее сорвалась бежевая девятка, в погоню за ней на двух машинах бросились «быки» и «торпеды». «Сова уводит от меня», — оценил Стрельцов этот ход и снова сосредоточился на квартире Харламова. В прицеле мелькали лица «Бульдога», «Спортсмена, но не того, кого он так жаждал увидеть на мушке. Харламов продолжал таиться в глубине комнат и выжидал, чем закончится облава на киллера. Прошло около двадцати минут, к дому возвратилась погоня, и, судя по поведению «торпед», она закончилась неудачей. Озлобленные, они с еще большим остервенением взялись за прочесывание двора и домов. Двое направились к подъезду медслужбы, но дальше проходной не прошли. Дежурная, напирая на них необъятной грудью, вытеснила на улицу. Стрельцов перевел дыхание, но ненадолго. Крест не оставлял попыток проверить подвал и чердак медслужбы, на этот раз он решил подобраться к ней со стороны пристройки. Трое «торпед» вместе с ним вошли в подъезд. Время начало свой неумолимый отсчет. Взгляд Стрельцова метался между окнами квартиры Харламова и вторым выходом на чердак. Он мысленно считал секунды, отпущенные ему судьбой, и надеялся на удачу. И она, наконец, улыбнулась ему. В окне гостиной появился он — Харламов! Нет, это не было обманом зрения, в прицеле был отчетливо виден рваный шрам на правой щеке. В этот миг для Стрельцова перестали существовать мечущаяся во дворе свора бандитов и те, кто подбирались к нему со стороны пристройки. Он видел перед собой только одну цель — Харламова. Палец выбрал свободный ход спускового крючка и нажал. Слабый хлопок слился со звоном разбитого стекла. Фигура Харламова надломилась и исчезла за подоконником. Отшвырнув винтовку, Стрельцов ринулся к люку, кубарем скатился по лестнице и оказался в гардеробной. Последние пациенты тянулись на выход. Он присоединился к ним, прошел по коридору, спустился в подвал и через выставленное оконное стекло выбрался в сквер. За ним его ждала машина с Галлиевым. Газета «Сыщик». Тревожная хроника. «Выстрелом киллера-снайпера с чердака здания медслужбы управления контрразведки по Свердловской области, произведенным через окно, в собственной квартире был убит известный предприниматель и главарь организованного преступного сообщества, так называемых «синяков» — Игорь Харламов. В предыдущем номере «Сыщика» мы уже сообщали читателям о загадочном исчезновении его сына — Павла Харламова». Глава 14 Опытный агент американской разведки Беднов-«Колокол» действовал по всем правилам шпионского искусства. Встречу с Карповым, на которую тот должен был принести копии совершенно секретных чертежей системы подачи топлива в новый ракетный двигатель РХД-5, Беднов назначил не в Верхней Салде, а подальше от чужих глаз, в Нижнем Тагиле, у центрального отделения почты. В 9:30 он въехал в город и, проверяясь, покружил по центральной части. Контрразведка себя никак не проявила. Не доверяя своим ощущениям, Беднов решил подстраховаться и направил машину к городскому рынку. Стрелки часов на входе в центральный павильон показывали 10:15. Торговля была в самом разгаре. Огромная толпа не помещалась на территории рынка и многочисленными ручейками растекалась по прилегающим улицам. Затеряться в ней не составляло большого труда даже человеку далекому от спецслужб. Оставив машину на стоянке, Беднов окунулся в людскую реку, потолкался среди торговых рядов и, сменив рубашку, кепку, пешком отправился к месту встречи. Дошел до сквера; за ним через дорогу располагалась почта, выбрал укромное место и стал наблюдать за тем, что происходило на подступах к ней. На первый взгляд ничто не выбивалось из привычного ритма жизни и ничто не резало глаз. Серые коробки домов, местами расцвеченные баннерами и рекламой, бойницами-окнами уныло смотрели на окружающий мир. У магазина «Новый мир» выстроилась длиннющая очередь, шла распродажа по бросовым ценам старых, еще советского производства мебельных гарнитуров. Неподалеку от него рабочие занимались ремонтом теплотрассы. У самой почты десяток божьих одуванчиков — пенсионеров, рассевшись на лавочках и подставив лица солнцу, грелись в его лучах. Время шло. Беднов нервными шагами семенил по аллее и все чаще постреливал глазами в сторону стоянки. Карпов проявил завидную пунктуальность, ровно в 11:00 подъехал к почте, вышел из машины, покрутился перед входом и возвратился обратно. «Мандражит, значит привез! Хвоста не видно, значит все чисто!» — оживился Беднов и отправился на встречу. По пути настороженным взглядом косился по сторонам, задержал на рекламном плакате почтовой службы. Ее яркая представительница с вызывающе глубоким вырезом жакета на груди и в короткой юбчонке призывала граждан пользоваться услугами почты. В нижней части плаката чья-то дерзкая рука написала: «А почтальоншей можно?» Хмыкнув, Беднов забыл о страхе перед контрразведкой, перебежал дорогу и направился к машине Карпова. Тот увидел его и предупредительно распахнул дверцу. Звуки песни оглушили Беднова. Певец с надрывом пел: «…Сегодня парни водку пьют, а завтра планы продают…» — Борис, ты чо ничего лучше не нашел? Выключи! — потребовал Беднов, и невольно холодок окатил ему спину. А певец продолжал: «…Сегодня ходят в бороде, а завтра где? В НКВД…» — Выключи! — сорвался на крик Беднов. — Михаил Иннокентьевич, ты чо такой заведенный? Сбрей бороду и никаких проблем, — демонстрировал завидное хладнокровие Карпов, но магнитофон выключил. Беднов втиснулся на переднее сидение, перевел дыхание и спросил: — Материалы с тобой? — Да, — подтвердил Карпов, расстегнул портфель, достал увесистый пакет и потряс в воздухе. Беднов потянулся к нему. Карпов отвел руку и, покачав головой, произнес: — Извини, Михаил Иннокентьевич, но, как говорил классик, сначала деньги, а потом стулья. — Борис, ты чего, мы же партнеры?! — опешил Беднов. — Да, партнеры, Михаил Иннокентьевич, но я не Леня Голубков, деньги вперед. — Ты что мне не веришь? — Верю, но деньги вперед. — Ну ты и фрукт, — ворча, Беднов открыл дипломат, достал туго перетянутую резинкой пачку долларов и подал Карпову. — И что, это все?! — возмутился тот, и его понесло: — Это же копейки! Да если бы я знал, то не стал бы мараться. — Погоди, погоди, Боря! Это только часть, остальное в ближайшие дни. — Сколько здесь? — 15 тысяч! — Всего-то? — Я же сказал: часть. — 15 тысяч? Ну и жмоты же! А чо ты тогда пел: Боинг, Боинг, денег куры не клюют! Да разве это деньги, курам на смех! — Боря, ты тоже пойми, платить всю сумму за то, что не видел, мягко говоря, неосторожно. — Ах, неосторожно! — вскипел Карпов. — Кто-то над своим кошельком трясется, а я значит должен башку подставлять! Нет, так не пойдет! — Ну не горячись, Боря, на моего партнера можно положиться. Он человек слова. — Чего, чего, это в наше-то время? Да где ты такого нашел? — Неважно, главное, он платит. — Э-э, Михаил Иннокентьевич, я не дурак! Хватит мне мозги пудрить про совместную российско-американскую компанию и продвижение передовых технологий. Чую, тут шпионажем попахивает. — Какой шпионаж?! О чем ты, Боря?! — воскликнул Беднов и замахал руками. — О том, а на кой черт ты меня потащил в Тагил? Неужели это нельзя было сделать в Салде? — Ну, ты же знаешь наших режимщиков, если заметят, то появятся лишние вопросы. Они тебе нужны? — Значит, говоришь не шпионские дела? — сбавил тон Карпов. — Клянусь! Ну какие еще шпионские, я же себе не враг? — Так ты же говорил про Боинг, а это же американцы. — Но мы-то имеем дело с нашим мужиком. Он из Екатеринбурга, из новых русских, а партнеры у него американцы. — Новый русский? О, этот точно кинет. — Боря, перестань, он заинтересован не только в материалах, но и в тебе, как специалисте. — Правда? — Клянусь! После ознакомления с материалами, он намерен встретиться с тобой и сделать деловое предложение. — Ну, это уже не ля-ля тополя! Ладно, забирай, — согласился Карпов, передал пакет с чертежами и предупредил: — Здесь только часть материалов. — Как?! А остальные где? — опешил Беднов.