Глава 13 Возвратившись в Екатеринбург из поездки в Верхнюю Салду и поднявшись к себе в кабинет, Раздольнов попытался взяться за дела, но никак не мог сосредоточиться. После провального разговора с Бедновым, им владело жгучее желание раздавить, размазать по стенке строптивого упрямца. Ему — всемогущему главе «Урал-Грейта» посмел не только перечить, но и отказать какой-то очкастый, с козлиной бороденкой инженеришка, зачуханый ларечник, какая-то продажная американская подстилка! Раздольнов порывался вызвать Сову и немедленно отправить в Верхнюю Салду, чтобы вывернуть наизнанку ИЧП «Шанс» вместе с его хозяином, но в последний момент остановился. Здравый смысл взял верх над эмоциями. Было не то время и не та ситуация, когда Раздольнов мог позволить себе такое. Его, как волка красными флажками, со всех сторон обкладывали враги-конкуренты, а партнеры один за другим предавали. В сложившейся критической ситуации воевать с ЦРУ для него было бы чистейшим безумием. Угрозы Саттера не являлись пустым звуком, американцу достаточно было пошевелить пальцем, и последний спасательный круг — активы «Урал-Грейта» в Италии, Венгрии и Прибалтике могли пойти прахом. Поэтому Раздольнову ничего другого не оставалось, как искать особый подход к упрямому и несговорчивому Беднову. Он снова и снова перебирал различные варианты. «Ломать тебя, засранца-инженеришку, через колено? Опасно, вдруг бросишься в бега или подохнешь, и что тогда? Цэрэушникам ты нужен живой и с секретами. Но почему Саттер вцепился именно в тебя? Что тебя, Беднов, связывало с Гэрбером? Кто он такой? Такой же цэрэушник, как и Саттер? — размышлял Раздольнов и пришел к выводу. — Все вы из одной шайки-лейки. Но почему разбежались? Почему? Что-то не поделили? Вряд ли, у шпионов так не бывает. А-а, Беднов, ты зассал и лег на дно. Так как же тебя поднять и выпихнуть на американцев, а там пусть сами с тобой разбираются. Как?» — искал выход Раздольнов. Скрипнула дверь, и на пороге возник Лев Могучий. В прошлом администратор местного оперного театра, ныне правая рука Ашота Астояна — заместителя генерального директора «Урал-Грейта» по коммерции, он оказался на своем месте и проявил незаурядные способности в том, чтобы обаять клиентов. То ли артистические навыки, приобретенные Могучим во время работы в театре, то ли природная сметка, сделали его незаменимым переговорщиком с самыми несговорчивыми партнерами. Сам Астоян, съевший собаку на коммерческих делах, и тот признавал: «наш Лев уговорит даже мертвого и охмурит самую хитрую «лису». Раздольнов бросил недовольный взгляд на Могучего, и готовое было сорваться браное слово замерло на губах. Каплеобразная фигура, галстук-бабочка на гусиной шее и добродушная физиономия, на которой выделялись большущие, голубые глаза, по-детски наивно смотрящие на мир, невольно вызывали улыбку и располагали к себе. Раздольнов улыбнулся, и тут его осенило: «Черт возьми! Как же я забыл про тебя?! С этим прохиндеем, с этим козлиной инженеришкой нужен не Сова, а такой же, как Беднов! Конечно, Лев! Ты уж точно найдешь с ним общий язык, а там придумаем, как тебя, Беднов, вывести на американцев». Раздольнов махнул рукой Могучему и кивнул на кресло за столом. Тот колобком подкатился к нему и, постреливая на шефа хитрющим взглядом, зашелестел бумагами. Нашел факс от итальянского партнера Бруно Корризи и скорбным голосом произнес: — Николай Павлович, наши партнеры в Италии проявляют серьезное беспокойство по поводу задержек с поставками изделий — титановых лопат. — Лопаты им нужны, бабки бы вовремя перечисляли! — буркнул Раздольнов и спросил: — Это все? — Нет, «Глобал Шипинг» также выражает тревогу по поводу задержки партии титана. — Титана! Титана! Он что, у меня под кроватью лежит? Будет — отправлю. — Как скоро? На какие сроки их ориентировать, Николай Павлович? — уточнил Могучий. — Черт его знает! Мудак Салмыков сбежал, а я теперь должен на ушах стоять! — А что ваша поездка в Верхнюю Салду? Как прошли переговоры, есть положительные подвижки? — поинтересовался Могучий. — Какие? С кем? — удивился Раздольнов его осведомленности. — Ну, с этим, Бедновым? — Бедновым?! А он тут каким боком? И вообще, ты откуда про него знаешь? Могучий замялся и невнятно пробормотал: — Так это, только что услышал. — Интересно, от кого? — Э-э, кто-то в приемной сказал. — Слушай, Лев, ну, если ты все знаешь, так может мне поменять тебя местами с Совой? — Да вы что, Николай Павлович?! — всполошился Могучий. — Где Владислав Григорьевич и где я. Я и мизинца его не стою. — Ладно, ладно, не прибедняйся, — махнул на него Раздольнов и, хитровато прищурясь, спросил: — Кстати, Лев, ты паять умеешь? — Что, что? — Я спрашиваю, паять когда-нибудь пробовал? — Э-э, давно, в детстве держал в руках паяльник. — Ну вот, а это основной инструмент в работе Совы. А куда его втыкать, думаю, не ошибешься, там всего одна дырка. Могучий изменился в лице, замахал руками и в ужасе воскликнул: — Нет, нет, Николай Павлович, лучше сразу увольте! — Ха-ха, — рассмеялся Раздольнов и следующим вопросом вогнал его в краску. — А тебе еще не надоело заносить хвосты Астояну? — Э-э, извините, Николай Павлович, я вас не понимаю, в каком это смысле? — В прямом. — Но у меня в отношениях с Ашотом Гургеновичем не было и нет никаких проблем. — Хочешь сказать, рука руку моет? — Нет, нет, что вы, Николай Павлович! Мы с Ашотом Гургеновичем строим отношения на сугубо деловой основе. — Хорошо, что на деловой, но вопрос не в этом. — А в чем? — Не буду скрывать, да ты и сам хорошо знаешь, в последнее время у нас появились проблемы в бизнесе. — Ну, у кого их не бывает, — поддакнул Могучий и напрягся. Интуиция ему подсказывала, сейчас может последовать важное предложение. И она его не подвела. Раздольнов порылся в документах на столе, нашел проспекты аэрокосмических компаний Боинг, Эйрбас и подал ему. Могучий пробежался по ним взглядом и вопросительно посмотрел на Раздольнова. Тот начал издалека. — Передовые технологии определяют наше настоящее и будут играть все большую роль в будущем. — Идет четвертая техническая революция, Николай Павлович! — блеснул знаниями Могучий. — Совершенно верно, Лев! В этих условиях клочок чертежа с новейшими разработками может перевесить сотни тон металлов, которые мы гоним за границу. — Николай Павлович, я правильно вас понял, вы намерены развивать направление передовых технологий? — Да, — подтвердил Раздольнов и пояснил: — Оно должно стать нашим новым трендом в работе. — Безусловно! Я уже думал над этим, и здесь перед нами могут открыться захватывающие перспективы! — живо подхватил тему Могучий. — Ты зришь в корень, Лев. Так вот, я хотел поручить тебе это, так сказать, прорывное направление. — Спасибо, Николай Павлович, спасибо, для меня это большая честь! Клянусь, не подведу! — Не сомневаюсь, — и, хмыкнув, Раздольнов многозначительно заметил: — Если кого и подведешь, то только самого себя, и подведешь под монастырь. Ты меня понял, Лев? — Николай Павлович, можете не сомневаться, я потяну это дело, буду трудиться, не покладая рук! — Но только тяни не в свой карман. — Ну, что вы?! У меня такого и в мыслях нет! — Время покажет, а теперь, Лев, по сути дела. Начнешь работу с Салды, с ВСМПО. — А может с Уралхима, там у меня крепкие связи, — проявил инициативу Могучий. — Дойдем и до него, а пока займись ВСМПО, это наша старая поляна с нее и начнем. Кстати, я там когда-то работал. — Да, и кем? — Как все, инженером, три года отпахал. Там в мое время этих самых передовых технологий было море. Сегодня они мало кому нужны и валяются под ногами. Поэтому, Лев, надо их подобрать и с умом использовать. — Хорошо. С кого и с чего начинать? — Есть такой человек — Михаил Иннокентьевич Беднов, инженер, изобретает в управлении РД, где этих технологий выше крыши. Он и жнец, и на дуде игрец. В свободное от изобретений время пытается толкать их на сторону, держит частную кантору, называется «Шанс». Вот ты и должен дать ему шанс. — Понял, а что конкретно предлагать? — Не мелочись, подкатишь ему Боинг. — Сам Боинг?! — поразился размаху Могучий. — А что здесь удивительного? — Ну, все-таки Боинг и ВСМПО? — Лев, не боги горшки обжигают. Если энергично работать и заинтересовать наших западных партнеров перспективными предложениями, то это откроет перед нами блестящие перспективы.