В доме все пришло в движение. Веретено ринулся в дальнюю спальню, растолкал, спавшего мертвецким сном Креста. Тот забежал в ванную, плеснул в лицо водой, бочком проскользнул в гостиную и, стрельнув исподлобья настороженным взглядом по Харламову, просипел: — Я тут, хозяин! — Не слепой, вижу! Где эти шакалы? — Какие? Хто, Алексеич? — Бригадиры! Чо непонятно? — Хто-то в городе, хто-то тут. — Зови тех хто есть! Базар будет конкретный! — Щас! Щас! — засуетился Крест и выскочил в коридор. Его голос грозными раскатами пошел гулять по комнатам, поднимая на ноги «бригадиров» и «быков». Они робко протискивались в гостиную и, с опаской поглядывая на Харламова, рассаживались по креслам и диванам. Последними вошли Крест и Веретено. Харламов поднял голову и испепеляющим взглядом уставился на Веретено. Тот поежился и невнятно пробормотал: — Да все будет нормально, Алексеич, чо, первый раз? Ну загулял Паша с прибалтами, к обеду проспится и заявится. — Действительно, Алексеич, ну чо раньше времени икру метать? — присоединился к нему Крест и, пряча глаза, промямлил: — Все шло путем, подкопаться было не к чему… — Путем? А где Паша? Уроды! Козлы безмозглые! Это же подстава! Купились, как последние дешевки! — взорвался Харламов. Веретено понурился и безропотно сносил оскорбления. Физиономию Креста уродовали гримасы. «Бригадиры» и «быки», опасаясь попасть под горячую и безжалостную руку Харламова, избегали смотреть ему в глаза. И когда вспышка гнева угасла, он окатил их ледяным взглядом и прорычал: — Ищите этих тварей! Живыми мне притащите! Ты слышишь, Крест, живыми! — Найду, Алексеич, — буркнул тот. — Так ищи! Чо стоишь! — Мне чо, в Таллин к Биберману бежать? Это же он, падла, этих тварей подсунул! — Заткнись! — рявкнул Харламов, тяжелым взглядом окатил остальных и просипел: — Вы чо, тоже так думаете? — Да, вроде, Биберман тут не при делах, сделка шла чисто. На подставу не похоже, — промямлил Веретено. — Чисто?! А хто тогда причем? Хто? — Та не рви ты себя, Алексеич, найдем мы этих крыс, — пытался как-то успокоить его Крест. — А хто мне Пашу вернет?! Хто? Козлы безмозглые, развели, как последних лохов! Крест, тебе не дела делать, а у параши мести! — кричал и топал ногами Харламов. Здесь уже нервы сдали у Креста. Его, как последнюю шестерку опускали перед братвой, он набычился и порычал: — Н-у т-ы, дед, фильтруй базар! Я тебе не фраер! Хто нам напевал, шо с Биберманом будем в шоколаде? Вот и получили, все в говне! — Ч-о?! Ах ты, сявка! Та я щас тебя тут урою! — взвился Харламов и ринулся на Креста. Еще мгновение и они бы схлестнулись. Между ними бросился Веретено и завопил: — Что стоим, братва? Поможем Алексеичу! Найдем этих сук и на ремешки порежем! — Найдем! Глотки перегрызем гадам! — ревели «быки» и «бригадиры». Эта демонстрация преданности Харламову заставила Креста проглотить обиду. Избегая смотреть ему в глаза, он пробормотал: — Алексеич, падла я, по дури ляпнул. Харламов ничего не ответил и дышал, как загнанная лошадь. В комнате наступила тишина, никто не решался ее нарушить и все взгляды сошлись на Игоре. Он застонал и кулем свалился в кресло. Прошла секунда, другая, его лицо на глазах постарело, и из груди вырвались глухие рыдания. Сквозь них прорывалось: — Ах, Паша, Паша… Это я во всем виноват… Старый дурак… Поникшая от горя фигура Харламова вызвала новый взрыв эмоций. — Держись, Алексеич! Мы с тобой! — орали «бригадиры» и «быки», а Крест поклялся: — Алексеич, я этих падл из-под земли достану! — И начинать надо с Бибермана! Это он, падла, подослал этих крыс! — торопил события Кувалда. — Не гони лошадей, Кувалда! Биберман не идиот, самому себе петлю на шею накидывать, — осадил Крест. — Так эти суки не с неба же свалились, а от него прикатили! — Не, они скорее всего прокладки. Чуйка мне говорит, все замутил третий — этот долбаный Вольдемар! — заявил Крест. — Он не один был, Пашу и втроем не заломать! Те две крысы с ним за одно! — вторил ему Веретено. — Шо без крыс не обошлось, так это точняк! — согласился с ним Кувалда и задался вопросом: — Но хто такую подставу сделал? Хто? Это же какую башку надо иметь? — Хто, хто, Раздольнов! После нашего прокола в Италии у него нет других вариантов, как валить нас! Это он, падла! — твердил Веретено. — Шоб такое замутить надо время, а он только шо прикатил из-за границы. Не, это не он, — отверг Крест. — Ты про Багина забыл, — ожил и заговорил Харламов. — Не, Алексеич, он тоже за границей. — И чо с того, у него тут халдеев хватает. — Хватать-то хватает, а шо, если за разводкой стоит Меценат? — Ч-о?! Ну ты это брось, Крест! — отмел Харламов. — А чо бросать, Алексеич? Меценат тоже через Бибермана работает, вот и запустил нам ежа в штаны. — А смысл? — Столкнуть нас лбами с Раздольновым, и когда мы перемочим друг дружку, стать хозяином на Урале. — Не, Меценат на такое не пойдет, он мне слово дал! — не мог поверить Харламов. — Сам дал, сам и забрал. В прошлом месяце это же его бригада наезжала на Омара и Томаза, — напомнил Веретено. — Так то ж на урюков, — возразил Кувалда. — Вчера на урюков, а завтра накатит на нас, — мрачно вещал Крест. — А чо, Алексеич, москвичи они такие! Им веры нет! — загомонили «бригадиры» и «быки». В их памяти была свежа последняя разборка, связанная с дележом оптовой овощной базы Екатеринбурга. Тогда заезжая бригада «москвичей» пыталась подмять ее под себя. На стрелку с ними отправился Веретено, но они не подпустили его даже к воротам, и тогда на выручку подтянулись бригады «синяков» и «уралмашевцев». Разборка переросла в перестрелку, остановил ее приезд в Екатеринбург Мецената. На стрелке с Харламовым-старшим он согласился на то, что «навар» с базы будет делиться поровну. Упоминание Крестом той разборки подлило масла в огонь ненависти к «москвичам». Самые горячие головы требовали от Харламова немедленно выкинуть их из города и с Урала. — Ша, братва! — прикрикнул он; и когда вопли стихли, напомнил: — А ну, напрягите свои куриные мозги, и вспомните, хто дал нам выход на Таллин? Хто пропихнул наш титан за границу? А, молчите, так я скажу — Меценат! А хто перекрыл Раздольнову кислород на Прибалтику? Опять Меценат! — Придет время, он и нам его перекроет, — буркнул Веретено. — Крест правду толкует, Меценат нашими руками уберет Раздольнова с Багиным, а потом и нас загонит в стойло, — подал голос Кувалда. — Заткнитесь! Много на себя берете! Хватит базарить! Ищите крыс, шо подставили Пашу! — заорал Харламов и затопал ногами. «Бригадиры», «быки, Крест и Кувалда гурьбой повалили на выход. Веретено остался стоять у порога и переминался с ноги на ногу. — А ты чо тусуешься? Давай за ними! — рявкнул Харламов. — Я чо хотел сказать, Алексеич, в общем… — не знал с чего начать Веретено. — Ну, давай, давай, рожай! — Есть одна хилая наколка на крыс, шо подставили Пашу. — Наколка?! Какая? — встрепенулся Харламов. — Короче, позавчера я был в Нижнем Тагиле. — И чо? — Засек там Рэмбо.