— Лиза, я же вижу, с тобой что-то не то. А я просил тебя быть со мной откровенной. Называет меня моим настоящим именем? Плохо дело. Может, все-таки подлечиться сексом? Все лучше, чем кинжал в сердце. Понимая, что так просто он не отстанет (и ведь явно что-то, не в меру проницательный, подозревает!), чуть слышно призналась: — Я бы… не отказалась от пары капель магии. Замерла, широко открытыми глазами глядя на Стального лорда. Ожидая его реакции и его решения, а может, приговора. Реакция его всемогущества меня слегка удивила. Мэдок сосредоточенно кивнул, а потом сделал ко мне несколько быстрых шагов. К счастью, не чтобы придушить свою проблему, геморрой и головную боль в одном флаконе. Меня то есть. Вместо этого протянул мне руку, предлагая подняться с кресла, и сказал, гипнотизируя внимательным взглядом: — Рано или поздно это должно было случиться. Сегодня дворец будет полон хальдагов. Слишком много источников магии, слишком серьезное для тебя искушение и испытание. Будет лучше, если я поделюсь с тобой силой. И тогда во время бала не пострадает ни один граф Варежка. — Спасибо. — Я даже попыталась ему улыбнуться, хоть не уверена, что у меня это получилось. Если только улыбка вышла очень грустной. А потом спросила: — Как это вообще работает? Что мне нужно… делать? Пальцы де Горта, сильные, теплые, на удивление мягко скользнули по сгибу локтя, прошлись по плечу незатейливой лаской-поглаживанием, а спустя мгновение я услышала его вкрадчивый шепот: — Для передачи силы нужна близость. Меняясь, пришлые не понимают, как забирать магию, действуют на инстинктах, принимая жажду силы за физический голод. Он будто успокаивал меня, а может, ждал, пока я расслаблюсь. Когда перестану чувствовать себя одним сплошным комком нервов, перестану бояться. — Оттого очень часто их жертвы оказываются растерзаны. А вот эта фраза, пусть и произнесенная бархатным, гипнотическим голосом, снова заставила меня напрячься. Мэдок это почувствовал, мягко огладил плечи и, глядя мне прямо в глаза, проговорил с улыбкой: — Но я не предлагаю тебе кусать меня, Лиза. Достаточно будет и поцелуя. Ты ведь чувствуешь во мне силу? Я неуверенно кивнула, и он добавил: — Тогда постарайся расслабиться, выбрось из головы все лишнее. Сосредоточься на мне и на своих ощущениях. — Что, если… я не смогу остановиться? Если честно, это пугало больше всего. Я боялась потерять над собой контроль и навредить ему, сделать больно. Тогда уже точно стану одной из тех, на кого он всю жизнь охотится — жадным до чужой магии чудовищем. — Если потребуется, я сам тебя остановлю. — Мм? И снова эта улыбка на резко очерченных губах, к которым он предлагает мне прикоснуться. И я уже, кажется, не против и вовсе не из-за голода, а просто… Просто потому что мне этого безумно хочется. — Я тебя не обижу. Обещаю. Готова? Не уверена, что к такому можно быть готовой (не к поцелую, а к превращению в вампира), но Мэдок прав: лучше это сделать здесь и сейчас за закрытыми дверями спальни, чем наброситься на кого-нибудь во время праздника. В голове шумело все сильнее, все сильнее хотелось ощутить на своих губах вкус его поцелуя и… вкус его силы. Будто кто-то невидимый толкнул меня в его объятия. Прикрыв глаза, я позволила Стальному приникнуть к моим губам в долгом, сладостном, невозможно желанном поцелуе. Чувственном и таком глубоком, когда не понимаешь, то ли ты выпиваешь из него силу, то ли он пьет, хмелея, твое дыхание. Сейчас мы оба хмелели. Он целовал, обхватив мое лицо ладонями, а я наслаждалась этими прикосновениями, этой сладостью, этим огнем, что растекался по моему и его телу. Млела от ласк его языка, горела желанием не останавливаться, даже на короткий миг не разрывать эту умопомрачительную связь. Безумно сладко, безумно хорошо, но… Заполошный удар сердца, и я ощутила неприятную горечь у себя на языке. Вязкую и тошнотворную, от которой все внутри скрутило в болезненном спазме. Оттолкнув от себя хальдага, рванула в ванную. Почти на ощупь, ничего не видя — перед глазами все расплывалось и двоилось, будто на картинку окружающего мира плеснули чернилами. Самый обалденный поцелуй в моей жизни закончился так… так… Короче, это даже не описать. Давно я не обнималась с фаянсовым другом. Пришлось попрощаться и с рогаликами, и с булочками, и даже с обедом. Гадость-то какая… При воспоминании о полынной горечи, растекшейся по небу, все внутри тут же просилось наружу. Хотелось поскорее вытолкнуть из себя эту дрянь, перестать чувствовать все то, что чувствовала минуту назад. Стальной был рядом, хоть я и просила его подождать за дверью, потому что леди, обнимающаяся с унитазом, — не самое романтическое зрелище, особенно после того, что между нами сейчас произошло. Но он вышел лишь затем, чтобы наполнить бокал водой и протянуть мне, когда я вскинула на него взгляд. — Так и должно быть? — Выпила воду залпом, с горем пополам поднялась, поддерживаемая хальдагом. Зацепившись взглядом за отражение в зеркале, невольно скривилась. Бедная Илсе. Так старалась превратить меня в писаную красавицу, и на кого я теперь похожа? Цвет лица реально как у иномирянки после «легкой трансформации». Разве что бельм на глазах не хватает да острых клыков. — Не должно. — Стальной хмурился и, кажется, был сбит с толку нетривиальной реакцией моего иномирского организма. — Нэймессы питаются силой, а не отторгают ее. — Должно быть, я бракованная нэймесса, — пробормотала, сдергивая с золоченой ручки полотенце. Смочив его в прохладной воде, обтерла лицо и с облегчением выдохнула. — Пойдем, тебе надо прилечь. Мэдок проводил меня обратно в спальню, заботливо уложил в кровать. Сам опустился рядом, ладонью, обжигающе-горячей, коснувшись моего лба. — Тошнит? — Уже нет. — Я облизала пересохшие губы, прерывисто вздохнула. — Я что-то не так сделала? Хальдаг покачал головой: — Наоборот, все так. Ты расслабилась, открылась. Но стоило мне начать делиться с тобой силой, как ты оттолкнула меня и побежала в ванную. По какой-то причине ты не смогла ее принять. — Мне вдруг так противно стало. — Я даже поежилась, вспоминая свои недавние ощущения. — Если честно, не припомню, когда меня в последний раз так выворачивало. На губах Стального появилась задумчивая усмешка. — Загадкой больше, загадкой меньше — в нашем случае уже без разницы. В нашем… Он поднялся, прежде чуть сжав мою ладонь. Мимолетное прикосновение, почти незаметное, но я продолжала чувствовать тепло его пальцев, даже когда он уже был от меня далеко. — Илсе принесет отвар, который придаст тебе сил. К сожалению, я не могу оставить тебя дома. По приказу Рейкерда все участники Охоты и их наины должны быть сегодня во дворце. Я тяжело вздохнула: — Раз приказал, значит, будем. Хальдаг ушел, я откинулась обратно на подушки, бездумным взглядом уставившись на лепные завитки, кокетливо обрамлявшие хрустальную люстру. Ну вот что со мной не так? Даже магией подзаправиться по-нэймессовски не получается. Лучше бы продолжала закидываться рогаликами. Или физическими упражнениями немного поотвлекалась. Уверена, нам бы обоим понравилось. ГЛАВА 14 При виде меня, безжизненно распростертой на кровати, Илсе всплеснула руками. К счастью, ей хватило ума, прежде чем это делать, поставить поднос с чудо-отваром на столик и только потом изливать на меня свои эмоции. — Ох, моя леди, отчего же вам вдруг сделалось плохо? У вас ведь было хорошее самочувствие. И аппетит здоровый… Скорее нездоровый и ненормальный, но не признаваться же в этом служанке. — А еще снадобье, — задумчиво протянула Илсе. Что-то прикинула в уме, губу глубокомысленно закусила, после чего добавила, преисполненная энтузиазмом: — Моя госпожа, а вдруг… Вдруг вы в положении? Согласна, что я в положении, причем крайне щекотливом и интересном, но только не в том, на которое, смущенно улыбаясь, намекает моя камеристка. С ночи потрясений и дивных открытий (потрясений для меня и дивных открытий для Истинного) прошло чуть больше недели. Для токсикоза как-то рановато. Ну, или я чего-то в этой жизни не понимаю. Вместо ответа я потянулась за бокалом и залпом опрокинула в себя резко пахнущее травами снадобье. Опрокинула, скривилась и продолжила лежать, наблюдая за возней всполошенной служанки и чувствуя, как в голове начинает проясняться. Хорошие травки. Из спальни Илсе меня не выпустила, пока не поправила мне прическу, а вот придать моему лицу ярких красок не смогли даже румяна. — Все равно бледная, — вздохнула она расстроенно, возвращая на столик жестяную коробочку, а потом как будто о чем-то вспомнила. — А знаете что? Сейчас! — С этими словами Илсе ринулась к сундуку, в котором хранились шали, перчатки и прочие милые женскому сердцу аксессуары. Выудив из деревянного монстра черный кружевной веер, протянула его мне. — Предлагаешь мне почаще им прикрываться, чтобы не пугать окружающих? Служанка густо покраснела: — Это на случай… если вам вдруг станет жарко. Я слышала, резкие перепады температуры для беременных обычное дело. — Я не беременна! Наверное, мой ответ прозвучал слишком резко. Илсе вздрогнула и чуть слышно закончила: