– Да, у нас не свидание. Я не хожу на свидания. В серьезных отношениях я не заинтересован. Ей хотелось спросить, почему он не заинтересован в серьезных отношениях и почему все же пригласил ее на ужин. Но его глаза вдруг потемнели. Он явно не хотел продолжать разговор на неприятную тему. – Единственное, почему жалею, что у меня нет спутника жизни, – призналась Моника, – я терпеть не могу есть в одиночестве. – Я тоже. Поэтому, собственно говоря, и пригласил вас в ресторан. Люблю хорошо поесть, но еще лучше – в хорошей компании. Моника улыбнулась, с радостью заметив, что мрак в его глазах исчез. – Отрадно слышать, что вы хотя бы считаете меня хорошей компанией! Джейк улыбнулся в ответ: – Не представляю, чтобы вас можно было считать плохой компанией. Ей стало тепло. Ну что с ней такое? Почему так хочется познакомиться с ним получше и не только из-за репортажа? Почему ей хочется узнать его как мужчину? Почему от его улыбки, от пристального взгляда у нее замирает сердце? Одиночество… Это слово пришло ей в голову, когда она отломила еще кусочек энчилады. Почти все время она старается себя занять, чтобы не чувствовать одиночества. Нет, она ничего не собиралась в связи с этим предпринимать. Работа на первом месте. После того как она упрочит свой успех, у нее останется время для серьезных отношений. Моника потянула носом и нахмурилась: – Мне только кажется или здесь правда пахнет дымом? – Кстати, раз уж вы об этом заговорили, – да. Должно быть, на кухне что-то пригорело. – По крайней мере, мы точно знаем, что горит не наш ужин, – заметила Моника. – Как ваш буррито? – Очень вкусно. А ваши энчилады? – Ни разу в жизни еще мне не попадались невкусные сырные энчилады, – ответила она. – Они просто восхитительные. Не успела Моника договорить, как со стороны кухни послышались крики. В зал выбежали несколько человек в белых фартуках. – Пожар! – закричал один из них. – El incendio! – вторил ему другой. Началась паника. Посетители вскакивали с мест и, толкаясь, бежали к выходу. В двух столиках от их кабинки имелся запасный выход. Он находился ближе к кухне, но туда легче было попасть, чем драться с остальными, прорываясь к главному выходу. Они встали, и Джейк повел Монику к двери. Они оказались не одни. Еще несколько посетителей направлялись туда же. Дым стал гуще, из кухни веяло жаром. Они дошли до двери, и Джейк толкнул ее. Дверь не поддалась; видимо, была заперта. Однако те, кто шел следом за ними, как будто ничего не понимали. Они толкались и прорывались вперед. Когда их окружили, Моника обмерла от страха. Если они не погибнут в дыму и пламени, их просто раздавят! – Выпусти нас отсюда! – раздался сзади мужской голос. – Дверь заперта! – крикнул Джейк в ответ. – Мы не можем выйти отсюда! Жар из кухни стал почти нестерпимым, но люди вокруг них все равно пихались и толкались. Наконец все поняли, что здесь им не выбраться, развернулись и побежали к главному входу. Джейк обхватил Монику за талию и притянул к себе. Они тоже стали пробиваться к выходу. Когда они наконец вышли на улицу, у ресторана уже стояли две пожарные и три патрульные машины, а также несколько машин с логотипами новостных каналов. Все посетители растерянно топтались на месте, не зная, что делать дальше. Замелькали вспышки: их фотографировали. Репортеры совали им в лицо микрофоны. На парковку под завывание сирен въехали две машины скорой помощи. Джейк прижал к себе Монику и развернул спиной к толпе. – Должно быть, кто-то известил журналистов, – негромко заметил он. – Давайте-ка выбираться отсюда. – Согласна, – ответила она. Они направились к своим машинам на парковке. Толпа понемногу рассасывалась, посетители заспешили прочь. Моника обрадовалась, увидев, что ни одна из машин экстренных служб не заблокировала им выезд. – Мы пережили настоящее приключение, – заметила она, когда они подошли к ее машине. – Определенно более захватывающее, чем я рассчитывал, когда приглашал вас поужинать, – согласился Джейк, оглянувшись на ресторан и многочисленные машины экстренных служб. – Хорошо, что как будто никто не пострадал. – Да, это хорошо. В какой-то момент мне показалось, что нас раздавят в толпе. – Я бы подобного не допустил, – заверил он. После его слов ей снова стало тепло. – Что ж, спасибо… увидимся позже! – Монике хотелось поскорее попасть домой и записать сюжет о пожаре. Сюжет войдет в ее сегодняшний подкаст. Кроме того, ей нужно было ненадолго дистанцироваться от Джейка. Когда он обнял ее и прижал к себе, захотелось остаться в таком положении навсегда. Она понимала, что сейчас ей это нужно меньше всего. «Главное – написать репортаж, глупышка», – пробормотала она себе под нос, отъезжая от ресторана. Пожар наконец потушили. ✽ ✽ ✽ На следующее утро Джейк проснулся с тяжелым чувством. Он несколько дней заставлял себя не вспоминать ужасную годовщину, но стоило ему открыть глаза, как на него нахлынуло… Ровно два года назад он отпер дверь дома Сюзанны и нашел ее мертвой в спальне. Воспоминание об ужасном мгновении и вид избитой, изуродованной сестры будет преследовать его до конца дней. Джейк никогда не забудет запаха смерти, который витал в воздухе. Он осторожно, пятясь, вышел из комнаты и вызвал полицию. Потом рухнул на полу в коридоре и разрыдался. Какой-то добрый полисмен помог ему встать и вывел из дома. Он сидел в своей патрульной машине вместе с Джейком, пока тот рыдал. Когда слезы на какое-то время прекратились, ему удалось дать показания. Полицейский проводил Джейка на машине домой, чтобы убедиться, что тот доберется без происшествий. Джейк встал с постели, принял душ, оделся и вышел за утренней газетой. Сегодня необходимо чем-то себя занять. Нужно гнать страшные воспоминания и не зацикливаться на ужасной годовщине. Джейк сварил кофе и, присев за стол, раскрыл газету. Он очень удивился, найдя на второй полосе репортаж о пожаре в ресторане, который произошел накануне. Краткую статью сопровождала фотография ресторана. На заднем плане, в окружении нескольких посетителей, он увидел самого себя. Он стоял, положив руку Монике на плечо. Вчера ночью они снова несколько часов просидели в машине перед домом Клея, но ничего не случилось. Разве только он узнал, что любимый цвет Моники – бледно-лиловый, больше всего из музыки она любит классический рок-н-ролл, а когда ест чипсы, то блаженно урчит. Раньше, когда обнял ее и притянул к себе, выводя из ресторана, он невольно отметил про себя, что она идеально ему подходит. Он с удовольствием прочел газету, выпил утренний кофе. Ему предстоял визит на стройплощадку. На работе не придется вспоминать опьяняющий аромат Моники. Не нужно представлять ее спальню в бледно- сиреневых тонах или думать, приятно ли будет слушать ее гортанное урчание, если он ее поцелует. Меньше всего ему сейчас нужно думать о ней. И конечно, не стоит вспоминать Сюзанну и последний раз, когда ее увидел. Тот день стал чудовищным… Он понял, что с сестрой что-то случилось, когда около полудня она не дала о себе знать. Она не только не позвонила ему сама, но и не отвечала на его звонки. Охваченный страхом, он помчался к ней домой, в глубине души зная: с ней произошло что-то ужасное. Так оно и было. Смерть Сюзанны навсегда изменила его жизнь. Джейк загнал воспоминания вглубь и в восемь часов вышел из дому. Направился на стройку, надеясь, что разговоры с рабочими прочистят ему мозги. – Привет, Джейк! – крикнул Бретт Каммингс, десятник, когда Джейк вылез из машины. – Я все ждал, когда ты приедешь. – Как дела? – спросил Джейк. Если десятник его ждал, обычно это означало какую-нибудь проблему. – Давай поднимемся и взглянем на чертежи двух следующих этажей. – Конечно, – кивнул Джейк. Они сели в люльку и поднялись на шестнадцатый этаж. Там, на переплетении балок, стояла крошечная кабинка десятника. Поднявшись наверх, они прицепили страховки к тросу. Всего один неверный шаг – они упадут и разобьются насмерть. – Погода хорошая, – заметил Бретт. – Благодаря ей мы выдерживаем сроки. – Оба ловко передвигались по балкам. – Да, приятно сознавать, что укладываешься в сроки и в бюджет, – согласился Джейк. Следующий час Джейк решал с Бреттом рабочие вопросы. После того как они все обсудили, он пошел поздороваться с рабочими. Сегодня трудно было вести приятный разговор ни о чем, но он заставлял себя. Побеседовав со всеми, Джейк спустился к машине, откуда наблюдал за работой. Над проектом здания они с Сюзанной работали вместе непосредственно перед ее гибелью. Проект оказался смелым и амбициозным, и последние два года ушли у него на то, чтобы найти инвесторов и позаботиться о том, чтобы их планы воплотились в жизнь. Он с горечью наблюдал за тем, как строится здание – без нее. Как же он скучал по сестре! Ему недоставало ее улыбки. Недоставало их совместных мозговых штурмов, когда они вместе продумывали очередную новаторскую идею. Он скучал по разговорам с ней. Они были неотъемлемой частью жизни друг друга. На него давили всепоглощающее горе и убийственное чувство вины. Если бы он в ту ночь принял другое решение, возможно, сегодня Сюзанна была бы жива. Если бы он не повел себя тогда таким эгоистом! Джейк не знал, сколько времени просидел в машине, думая о сестре. Неожиданно рядом остановилась машина Моники. Он с удивлением посмотрел на нее. Она-то что здесь забыла?! Джейк вышел из машины.