— Нет, — сказала я, — Стерлинг хочет, чтобы вся информация против обоих мужчин была раскрыта. Ее светло-карие глаза остановились на Стерлинге. — Зачем тебе это нужно? — Это очень долгая история, судья Ландерс. Когда я пришел к власти в этом мир, я продолжил многие из практик моего отца. Одна из них, которую я немедленно закрыл, включала использование, торговлю и эксплуатацию детей. — Он покачал головой. — Мой отец показал мне этот мир, когда я был еще совсем маленьким. У меня также был очень хороший друг, который считал, что потерял свою сестру из-за одной из чикагских сетей. Я делаю плохие вещи. Я не буду лгать ни вам, ни Арании. Однако, когда речь заходит о детях, я непреклонен. — Ты уверена, что это та самая улика, которую спрятал Дэниел? Я кивнула. Ее лицо побледнело. — И ты хочешь сказать, что Рубио все еще замешан в этом деле? — Это труднее доказать, — ответил Стерлинг. — Он был замешан в этом деле. У нас есть доказательства. Причина, по которой я хочу, чтобы все доказательства были раскрыты — это жертвы и их семьи. Может, это поможет одному или нескольким воссоединиться или привести к завершению. И снова в глазах моей матери стояли слезы. — Дэниел мне немного рассказывал об этом. Я и слушать не хотела. Я не хотела этого знать. — Она повернулась ко мне. — Как ты это нашла? Ты сказала, что тебя воспитывали хорошие люди, и в шестнадцать лет ты была представлена сама себе. Откуда же тогда у тебя эти доказательства? Я подняла запястье, то, на котором был старый браслет. — Ключ исчез, — сказала я. — После разговора с тобой мы начали собирать улики. Ты сказала, что мой отец успокоился после посещения церкви в Кембридже, где вы венчались. Ты сказала, что он вернулся с браслетом. Улики были спрятаны в церкви, где ты венчалась с моим отцом. Ключ, который раньше был на этом браслете, открыл шкатулку, которую он отдал на хранение священнику. Она прикрыла губы кончиками пальцев. — Фотография в медальоне. — Да, — сказала я, — это был ключ к разгадке места. — Много лет спустя Дэниел спросил меня, куда делся браслет. Я сказала ему, что отдала его медсестре в больнице, чтобы тот похоронили вместе с тобой. Я пожала плечами. — Я не знаю, как он попал к Джози. Я помню, что она носила его все время. Когда десять лет назад она отвезла меня в аэропорт, то подарила мне. Я сохранила его, потому что он принадлежал ей. — Я перевела взгляд с золотых амулетов на Аннабель. — А теперь я знаю, что он был и твоим тоже. Это очень важно для меня. На протяжении многих лет, с тех пор как Стерлинг прекратил участие Спарроу в бизнесе по торговле детьми, он работал, чтобы помочь жертвам. Я знаю это, потому что встречалась с некоторыми из них. Аннабель переводила взгляд со Стерлинга на меня. — Почему ты так сильно переживаешь по этому поводу? — Мне было тринадцать, — начал Стерлинг, — когда я впервые увидел фотографии жертв. Я был не так уж далек от возраста некоторых из них на компьютере отца. Я нутром чуял, что если кто-то из людей, работавших на моего отца, и добьется своего, то на экране буду я. Единственное, что меня спасло — это фамилия. Честно говоря, у нас есть основания полагать, что именно из-за этой сети Аранию скрыли от вас. Мы не можем подтвердить это, но мы предположили, что Дэниель спрятал ее от Рубио для ее же собственной защиты. — От Рубио? — Как я уже говорил на днях, когда мне было тринадцать, — продолжал Стерлинг, — отец показал мне фотографию Арании. Он сказал, что Дэниел у него в долгу, и если проявлю себя, то однажды смогу заполучить ее. С того самого дня я понял, что она предназначена мне. Каждый год, пока ей не исполнилось шестнадцать, он получал новые фотографии и показывал их мне. Аннабель покачала головой. — Я все еще не могу поверить, что твой отец знал, что она жива. — Ее губы сжались, глаза широко раскрылись, и она продолжила: — О боже, как ты произносишь ее имя. Ты слышал это от Аллистера? — Да, — ответил он. — Ты говоришь по-другому, — сказала я матери. — Да Еще до твоего рождения я предложила это имя Дэниелу. Он согласился, если ему удастся изменить произношение. Я согласилась, но мысленно всегда произносила его как «паук». Я думала, это делает тебя сильнее. — Ее губы изогнулись в улыбке. — И это так. — Она выпрямилась. — Рубио и Полин — моя семья. — Она посмотрела на меня. — Твоя семья. Рубио поддерживал меня с тех пор, как умер Дэниел. — Он не умер, — сухо ответил Стерлинг. — Он был убит Рубио, может, и не его руками. Хотя она и не ответила на заявление Стерлинга, лицо Аннабель побледнело еще больше, дыхание участилось, а остекленевший взгляд остался прикованным к нему. — Мой отец велел эксгумировать гроб Арании, — продолжал Стерлинг, — и сообщил, что внутри была она. Отец был в ярости. Я не знаю, лгали ему или он просто лгал по собственным причинам. — Он повернулся ко мне. — Как я уже сказал, у меня есть доказательство ДНК. Это ваша дочь. Во всяком случае, мы считаем, что Дэниел напомнил Рубио о скрытых уликах. Рубио считал, что Арания мертва, и знал, что вы думаете так же. Единственным человеком, который мог помешать его политическим амбициям, единственным, кто имел доступ к скрытым уликам, был Дэниел. — Есть еще кое-что, — сказала я, вставая и направляясь к своему столу. Достав из сейфа два конверта, я вернулась к столу. — Отец также оставил их в сейфе. Какое-то время Аннабель просто смотрела на конверты, медленно качая головой. — Это почерк моего мужа. — Она подняла голову. — Все это так трудно принять. — Она глубоко вздохнула и снова посмотрела на конверты. — Что в них? — Информация об офшорных счетах, — без колебаний ответил Стерлинг. — Мы пока не можем подтвердить их существование или суммы, которые на них. — Он сказал мне, что есть деньги. — Она покачала головой. — Я не слушала. Я пододвинула к ней один из конвертов. — В этом акции. Еще до моего рождения он вложил деньги в две начинающие компании. — Он был очень хорош в своем деле. Он так хорошо разбирался в финансах. Хотя… Ее слова затихли. — Аннабель, он был великолепен, — сказал Стерлинг. — Он вложил в Walmart и Apple. Его инвестиции сейчас составляют от четырех до шести миллиардов долларов. Ее глаза расширились, недавно вернувшийся румянец сошел с ее щек. Стерлинг продолжил. — Акции были законно завещаны его ребенку или детям, а в случае отсутствия детей — вам. Мать пристально посмотрела на меня. — Мы должны доказать, что ты — это ты. Настала моя очередь плакать. — Ты не хочешь это? — Мне это не нужно. Я в порядке. У меня есть все, что я хочу, кроме тебя. Теперь, когда у меня есть ты, никакие деньги не заставят меня пойти на такой риск. Я глубоко вздохнула. — Мама, Рубио МакФадден угрожал мне. Он пытался убить меня до того, как я вернулась в Чикаго. Он также организовал похищение моей лучшей подруги, чтобы привлечь внимание, и потребовал, чтобы мы нашли доказательства. Полагаю, он решил, что раз я жива, то и скрытые улики должны быть реальными. Он дал нам время до понедельника, чтобы предъявить их. Она снова перевела взгляд со Стерлинга на меня. — Судья во мне хочет доказательств. Ты можешь это доказать? — Мы бы предпочли держать похищение подальше от новостей и от властей. Мы позаботились об этом. Ее подруга в безопасности, — сказал Стерлинг. — Покушение на убийство было совершено при аварийной посадке коммерческого лайнера, на борту которого должна была находиться Арания. Есть денежный след к пилоту, к его жене. Пилот погиб через несколько дней в результате несчастного случая. Это все поддается проверке. — Этот денежный след ведет к Рубио? — Не напрямую, но да, — ответил Стерлинг. — Я не хочу в это верить. Я знаю, что люди думают обо мне и о нем. Это не… — она покачала головой. — …друзья — семья. Это то, чем мы были друг для друга на протяжении многих лет, а также коллегами. По крайней мере, я так думала. Мы наслаждаемся обществом друг друга, но не так, как думают люди. — Она снова покачала головой. — Однако тот, кого ты описываешь, не тот человек, которого я знаю. И все же в глубине души я верю в то, что ты говоришь. О, она говорила, что у них не было романтических отношений? Я надеялась, что это так. — На протяжении многих лет, — продолжала она, — ко мне обращались агенты федеральных правоохранительных органов; на самом деле, еще до твоего рождения, когда у Дэниела якобы были эти доказательства. Именно этого они и добивались. Я могу назвать вам имя агента из Чикагского отделения. — А Рубио знал, что вы с ним разговаривали? — спросил Стерлинг. — Нет. Мне нечем было с ними поделиться. Я думала, он все неправильно поймет. — Она обратила свое внимание на нас обоих. — Совсем недавно я связалась с агентом Уэсли Хантером. — Она повернулась ко мне. — Арания, ты нашла улики. Я не могу посоветовать тебе, что с этим делать. Она посмотрела на Стерлинга. — Я знаю только, что у меня есть дочь. Я не хочу ее потерять. Глава 52 Арания