Учительница кивнула и склонила голову в сторону уютного уголка комнаты. — Там у нас есть книжный шкаф, полный книг, уровни с первого по третий. И вон там… — Она указала в другом направлении: — … у нас есть рабочие центры, где ученики будут изучать буквы и цифры. В этом возрасте их умы широко открыты для новых исследований. Я попыталась улыбнуться. — Вы, кажется, встревожены, — сказала она мне. — Я… Байрон обнял меня за плечи. — Рене всегда была дома. У Джози есть небольшая проблема с тем, что она будет вдали от нас. — Я всегда открыта для родителей-помощников. Мои глаза расширились. — Я бы с удовольствием это делала. — Отлично, дайте мне ваши контакты. Я знаю, что это трудно, но это часть взросления. Мне бы очень хотелось, чтобы вы помогли мне после первых двух недель. — Я могу помочь завтра, — вызвалась я. Она улыбнулась. — Мы считаем, что лучше, чтобы в течение первых двух недель дети и родители делали перерыв в течение учебного дня. Это позволяет ученикам привыкнуть к рутине. После этого, когда приходит родитель, у детей обычно не возникает проблем с разделением. Я кивнула и подняла глаза, увидев Рене, разговаривающую с другой маленькой девочкой. — Она, кажется, общительна, для той, кто сидел дома, — сказала мисс Макдональд. — Мы вовлекали её в игровые группы и ходили в библиотеку. Она потянулась к моей руке. — Миссис Марш, вы проделали огромную работу. Мне не терпится узнать Рене получше. — Она очень изобретательна. Рисует одежду для кукол, а мы создаем узоры. Я сама шью, она тоже хочет. Я не готова к тому, чтобы у нее были острые иглы. — Это отличный способ развить воображение. — Сказала мисс Макдональд и добавила: — А теперь прошу меня простить. Байрон обнял меня, мы наблюдали, как Рене и ее новая подруга делают открытия в классе. — Она будет в безопасности, — сказал он. — Я тоже осмотрелся. Я видел камеры в коридоре. Сделав глубокий вдох, я выдохнула. — В конце коридора есть еще одна дверь, ведущая наружу. Кто-то мог бы… Он покачал головой. Я знала, что он прав. Я была слишком осторожна. Я подумывала о домашнем обучении, но мы договорились сделать ее детство как можно более нормальным. Я изобразила улыбку. — Я вызовусь добровольцем по крайней мере раз в неделю, и даже чаще, если они смогут меня использовать. — Конечно, будешь волонтёром, — сказал он с улыбкой. К тому времени, как мы и другие родители уехали, чувство умиротворения уже улеглось, в основном благодаря невинному предвкушению Рене. Нам помогло то, что мы познакомились с родителями нескольких ее новых одноклассников, обменялись телефонными номерами и договорились собрать детей вместе вне школы. Когда мы вошли в коридор, я снова посмотрела на пробковую доску, собираясь спросить Рене, может ли она найти фотографии своих новых друзей, и тут мой желудок скрутило. Потянув дочь за руку, я спросила имена только, когда мы поспешили прочь. Дерево было уже не таким, как когда мы вошли. Фотография и имя Рене исчезли. Глава 25 Стерлинг — Он все еще в Вашингтоне, в Колумбии, — сказал Патрик, когда мы втроем собрались на втором этаже. — Если Лорна права, так больше продолжаться не может. И я больше не собираюсь рисковать друзьями Арании, — сказал я, крутанув один из стульев, оседлав его и наклонившись вперед на спинку. — А как насчет судьи Ландерс? — спросил Рид. — Арания сказала, что хочет встретиться с ней. Я кивнул. — Да, когда судья встретилась со мной, она попросила разрешения поговорить с Аранией. — Мне это не нравится, — ответил Патрик. — Ощущается неправильно. Интуиция. Внутренний голос. Иногда она была более точной, чем все компьютерные программы, которые мог запустить Рид. Я провел рукой по волосам. — Вот почему мне так хреново, — признался я в этом единственным мужчинам, которым, когда — либо признавался в неудаче. Когда они оба посмотрели в мою сторону, я продолжил: — С Аранией я не играю. Я согласен, что Ландерс — это ответственность. Ее отношения с Рубио делают ее таковой. Но, черт возьми, это же мать Арании. Женщине сказали, что ее ребенок умер. У кого-то на самом деле был гребаный мертвый ребенок, чтобы она подержала его на руках. Этого она не знала. Я встал, отодвинув стул на колесиках, и начал расхаживать по комнате. В движении было что-то такое, что помогало мне мыслить рационально. — Я посмотрел на Рида, потом на Патрика и покачал головой. — Если Ландерс солгала мне, эта женщина заслуживает гребаной «Эмми». Она зарегистрировалась в психушке. Она думала, что ее дочь умерла. Она живет с этим уже двадцать шесть лет. Связана она с Рубио или нет, она хочет знать свою дочь. — Тебе хреново, потому что ты смотришь на это не так, как глава клана Спарроу, — сказал Рид. — Ты смотришь на это как мужчина Арании. Ее мужчина? И тут я подумал, что она принадлежит мне. Может, было и наоборот. Мои ноги все еще двигались. — А если бы это была Лорна? — Мне бы тоже было хреново, — ответил Рид. Я оценил его честность. Вот почему я мог быть абсолютно откровенным с этими двумя. — Я сказал Арании, что оставлю решение о встрече с Аннабель на ее усмотрение. Она хочет это сделать. Это наша работа убедиться, что конференц-зал находится в безопасности. Везде его окружают Спарроу. Я сказал Аннабель, что ни за что не одобрю ни Рубио, ни Полин. У Полин был шанс. — Думаю, "Полотно греха" — то место, где это должно произойти, — сказал Патрик. — У Рида там понатыкано камер слежения. Офис небольшой, меньше десятой части от размера офисов «Спарроу Энтерпрайзис». Им легче управлять. Я кивнул. — Согласен. Теперь Арания и Аннабель должны решить, когда это произойдет. — Хотелось бы, чтобы это произошло, пока МакФадден в Вашингтоне, — сказал Рид. — С другой стороны, он был в Вашингтоне, когда похитили Тони. Как будто он специально заказывает всё, пока его нет, — сказал я. — И снова здравствуй, — сказал Патрик с улыбкой. — Рид, — сказал я, — войди в компьютер Стефани. Проверь мое расписание на завтра. Если возможно, я поеду в Вашингтон. — Он не захочет встречаться с тобой там. Слишком много вопросов, если Стерлинг Спарроу войдет в кабинет сенатора МакФаддена. — Мне плевать на его репутацию. — Мои ноги замерли, я повернулся к Риду и Патрику. — Но вы правы, это так. Закажи мне номер в каком-нибудь шикарном отеле, но не на мое имя. Я не хочу, чтобы его предупреждали. Как только окажемся там, дадим ему возможность прийти к нам. Если он этого не сделает, мы пойдем к нему и притащим чертову прессу, если понадобится. Я покончил с этим. Я хочу, чтобы у Арании была жизнь здесь, в Чикаго. Я не против, чтобы ты присматривал за ней, — кивнул я Патрику. — По правде говоря, я не вижу, чтобы это прекратилось в ближайшее время. Однако я не хочу, чтобы она беспокоилась о своих друзьях. Я хочу, чтобы она чувствовала, что может пойти в гребаную пекарню. Оба мужчины посмотрели на меня. — Почему в пекарню? — спросил Патрик. — Просто она как — то об этом сказала. Дело в том, что у нас всегда будут враги. Вот и прекрасно. Они мои. Похищение Луизы было прямым нападением на нее. Сильвестр сам так сказал. Он сказал, что взял бы Аранию, если бы мог добраться до нее. Этот ублюдок мертв, но у МакФаддена есть десять готовых занять его место. — Но, — сказал Рид. — Сильвестр сказал, что им нужны доказательства. Нет никаких доказательств. Ты сказал, что даже Аннабель согласилась.