«Неужели им и правда нравится кривляться и выставлять себя дурочками?» – думала она, глядя, как Дорис изображает старуху уборщицу, а Клодин – горничную. Энджела поправила свои прекрасные бледно-золотые волосы и, мысленно сравнив их с нечёсаной гривой Карлотты, самодовольно улыбнулась. Она знала, что гораздо красивее всех девочек в школе. И при чём тут ум и способности? Окружающие всегда смотрели только на её внешность, и им казалось, что она по крайней мере принцесса. Но кто знает, может, когда-нибудь она и правда выйдет замуж за принца и тогда действительно станет принцессой. Энджела размечталась, забыв обо всём на свете, и потому не заметила, что за ней наблюдают по меньшей мере две одноклассницы. Одной из этих девочек была Полин, простоватая и некрасивая. Она отчаянно завидовала Энджеле и мечтала выглядеть точно так же. Но её прямые и гладкие волосы, сколько их ни расчёсывай, не желали блестеть и завиваться внутрь, как у соперницы. Глаза у Энджелы были восхитительно ярко-синие, а у Полин – бледно-голубые. Щёчки Энджелы розовели, как яблоневый цвет, а у Полин лицо было бледное и бесцветное. Как же несправедливо, что у Энджелы столько всяких достоинств, а у Полин – почти ничего! Второй девочкой, которая не отрывала от Энджелы глаз, была конечно же Элисон, её покорная рабыня. Она пыталась понять, прощена ли за то, что посмела лезть с советами насчёт Айлин, и ловила взгляд подруги, но та совсем замечталась. – Ты такая красивая, – не выдержав, прошептала Элисон. Это Энджела услышала и милостиво улыбнулась. Она уж забыла, что обижена. – Я как следует отчитала Айлин за то, что она бегает жаловаться, – негромко похвасталась девочка подруге. – Запретила ей ябедничать, и она обещала исправиться. – Энджела, ты что, правда заставила её пообещать? – восхитилась Элисон. – Ты просто удивительная, нет, правда! – Она огляделась. – А кстати, где Айлин? – Хочешь узнать? – бросила Энджела, глянув на золотые наручные часики. До отбоя оставалось всего пять минут. – Тогда пошли со мной, и я, скорее всего, смогу показать тебе, где наша дорогая Айлин! Она провела Элисон в маленькую музыкальную комнату. – Вон, видишь каменную стену? – спросила она. – Помнишь, в ней есть маленькая калитка? За теннисными кортами? Так вот, думаю, что Айлин вышла за эту калитку на улицу, чтобы поболтать с дорогим, драгоценным Эдди. – Смотри, это не она возвращается? – заволновалась Элисон. – Ну и попадёт же ей, если её поймают! – Да, это она, – согласилась Энджела, когда Айлин на минуту показалась из-за деревьев, а потом снова скрылась в зелени. – Давай выйдем отсюда и встретим её у входа в гостиную. И девочки встали снаружи у дверей. Айлин торопливо шла по коридору. – Ну и как поживает дражайший Эдди? – поинтересовалась у неё Энджела. Айлин подняла на неё невидящий взгляд. Лицо у неё было бледное и расстроенное. Она толкнула дверь гостиной, чтобы пройти внутрь и забрать ночную рубашку, которую зашивала этим вечером. Но Энджела заслонила ей дорогу. – Ты не ответила на мой вопрос, – проговорила она ровным голосом. – Как поживает дражайший Эдди? Только тогда Айлин посмотрела злой девчонке прямо в лицо. – У Эдди всё отлично, – ответила она дрожащим голосом. – Всё хорошо. У него куча замечательных новостей. Всё здорово. – И прошла в гостиную. Элисон снова стало неловко. Она не любила, когда над другими издевались. Энджела сейчас говорила очень зло. Но разве у неё могли быть недостатки? Глава 7 Клодин добивается своего – А что, эта четверть очень даже ничего, – сказала Пат сестре, когда они вытирались после купания в бассейне. – Я так люблю, когда можно всё время быть на улице – играть в теннис, плавать, кататься верхом, что-то сажать в саду. Сегодня даже уроки были на улице из-за жары! Изабель с улыбкой кивнула, потом добавила: – Бедная Клодин! В отличие от нас она терпеть не может занятия на свежем воздухе. Она была такая смешная на математике! Клодин и правда вела себя довольно странно. Когда мисс Эллис предложила провести урок в саду под деревьями, она почему-то пришла в ужас. Похоже, ни в одной из школ, где она раньше училась, такого никогда не бывало. – Урок на улице! – воскликнула маленькая француженка. – Но зачем? Чем плохо в классе? Мне не нравится на улице! Солнце такое жаркое, я обгорю! – Тебе не помешает немного поджариться, – ухмыльнулась Бобби, коричневая, как желудь. – Посмотри, какие мы все загорелые. А ты – белоснежная, словно лилия. Клодин с удовлетворением посмотрела на свои лилейные ручки. – В этом я вас, развесёлых английских девочек, тоже не понимаю, – сказала она. – В загаре нет ничего красивого, веснушки – это уродство, а вы весь день только и делаете, что стараетесь загореть посильнее. А мне нравится моя бледность. Это естественно, это красиво. И как только мисс Эллис в голову такое пришло – провести урок на улице! Обязательно возьму с собой зонтик, мне веснушки не нужны! Но мисс Эллис не понравился зонтик на уроке математики. – Не пойму, Клодин, то ли ты вздумала всех рассмешить, то ли всерьёз считаешь, что тебе нужен зонтик от солнца, когда ты сидишь в тени под деревом, – неодобрительно сказала она. – В любом случае немедленно отнеси зонтик на место. Ума не приложу, где ты его взяла. Девочки использовали этот зонтик в театральных постановках. Он был гигантских размеров, и Клодин просто терялась под ним. Француженка жалобно уставилась на учительницу. – Пожалуйста, chère[5] мисс Эллис, я не в шутку! Я просто не хочу, чтобы у меня на носу вылезли веснушки! – умоляюще воскликнула она. – Веснушки француженкам не идут, веснушки – для англичан, мисс Эллис, и я не хочу их выращивать! – Ах вот оно что! – проговорила мисс Эллис. – Но, должна тебе сказать, веснушки бывают и у французов, и у англичан. И твоё бледное личико только выиграет от пары-тройки веснушек, Клодин. Так что, будь добра, унеси зонтик и больше никогда не приноси его. – Ой, мисс Эллис, пожалуйста, позвольте мне сесть под зонтик вместе с Клодин! – сказала вдруг Энджела. Её лицо успело покрыться нежнейшим розоватым загаром, но на нём не было ни одной веснушки – девочка старалась как можно реже бывать на солнце, поскольку боялась разрушить свою кукольную красоту. Красавица бросила презрительный взгляд на Бобби – у той всё лицо до самого кончика курносого носа было сплошь покрыто мелкими коричневыми конопушками. – Я не вынесу, если стану такой же веснушчатой, как бедолага Бобби, – кротко сказала Энджела своим самым невинным голоском. – Солнце такое жаркое, мисс Эллис! Только посмотрите, что оно сделало с Бобби! – Глупости, – отрезала Бобби, которая терпеть не могла такого рода кошачьи игры. – Моё лицо покрыто веснушками и летом, и зимой, и солнце здесь ни при чём! Я такой уродилась. Класс захихикал, и довольная произведённым эффектом Бобби собралась уже продолжить речь, но мисс Эллис, которая отлично знала все эти хитрости, перебила девочку: – Достаточно, Бобби. Не будем тратить драгоценное время, отведённое для математики, на разговоры о веснушках. Клодин, неси зонт на место. Энджела, не делай вид, что сейчас упадёшь в обморок, вам с Клодин обеим не помешает по нескольку веснушек на носу: Клодин – потому что она слишком много сидит в закрытом помещении, а тебе – потому что слишком серьёзно относишься к своей внешности. Хорошо бы для разнообразия подумать немного о работе. Ты, может быть, считаешь, что это очень забавно – каждую неделю оказываться в самом конце списка успеваемости. Но мне совсем не смешно. Энджела покраснела. Какой ужасной бывала иногда эта мисс Эллис! Зато на губах у Полин заиграла довольная улыбка. Она была умнее Энджелы – наверное, только в этом Полин её и опережала. Заметив это, Энджела помрачнела и оглянулась на Элисон, ища поддержки. Та сразу одарила подругу ободряющей улыбкой и скорчила гримаску за спиной у мисс Эллис. И всё же уроки на открытом воздухе явно не задались. Клодин взвизгивала каждый раз, когда мимо пролетало какое-нибудь насекомое, а стоило птице внезапно выпорхнуть из кустов, она вскрикивала так, что все содрогались. В конце концов француженка вскочила и с подвыванием перебежала к другому концу длинного стола, за которым сидели все ученицы. – Ну что теперь? – устало спросила мисс Эллис, которой это до смерти надоело. – Это зверь, который делает ж-ж-ж и кусается! – испуганно выпалила Клодин. – Пчела, – раздражённо ответила учительница. – Она тебя не ужалит. Сядь, ты мешаешь остальным. Следующим был муравей, который мирно полз по ноге Клодин. Увидев его, она издала такой вопль, что все так и подскочили на своих местах. – Клодин! Я отправлю тебя в класс, если ты взвизгнешь ещё хоть раз! – в отчаянии воскликнула мисс Эллис. – Ну что ещё случилось? Клодин трясущимися руками развязывала подвязку на чулке, попеременно поскуливая и бормоча что-то на французском. Оказывается, бедный муравьишка каким-то образом забрался к ней в чулок. Среди учениц поднялся смех, и учительница рассерженно застучала по столу. – Клодин, что ты устроила? Ты что, чулки снимаешь? Но та ничего не слышала. Она как зачарованная смотрела на муравья, не смея ни дотронуться до него, ни отвести полный ужаса взгляд. Наконец Бобби пожалела её и лёгким щелчком ловко скинула муравья в траву. – А-ах! – выдохнула Клодин. – Merci bien[6], Бобби́! Какой кошмарный случай! – Кошмарный случай будет, если ты снова мне помешаешь, – сказала мисс Эллис так сурово, что Клодин испуганно заморгала, а потом тихо села, завязывая чулок. – Ты дождёшься, что я отправлю тебя в здание, – пригрозила учительница. Клодин задумалась. Ей сейчас больше всего на свете хотелось уйти в дом, подальше от всех этих ползучих и летучих тварей. Она выждала некоторое время и, когда учительница склонилась над тетрадью Хилари, проверяя ошибки, завизжала так, что её соседка Полин подпрыгнула от неожиданности и опрокинула чернильницу, расплескав по столу чернила. Мисс Эллис вскочила с места, утратив обычное спокойствие. – Клодин! Это невыносимо! Сейчас же отправляйся в школу, в учительскую гостиную и подойди к любой учительнице, которая не занята. Скажи, что я тебя наказала, и попроси разрешения посидеть возле неё, пока ты будешь делать задание по математике. И, если ты сделаешь хотя бы одну ошибку, мне будет что сказать по этому поводу. Я тобой крайне недовольна. Клодин не стала спорить. Подхватила учебники с тетрадями и, пока учительница не передумала, бодро и весело припустила к зданию школы. Дорис прыснула в кулак, но мисс Эллис так на неё глянула, что она мигом затихла. И только тут до мисс Эллис дошло, что Клодин, как обычно, добилась своего, пусть и не самым честным способом. «Интересно, – подумала она, – кто из учителей сейчас сидит в гостиной? Скорее всего, мисс Роллинз. Это хорошо. Мисс Роллинз – очень строгая, она сумеет прижать девчонке хвост».