За наказанием наблюдали остальные воины, а счет вели сами провинившиеся. Невнимательность дорого им стоила: невысокий, но очень плотный боец поочередно лупил каждого по белой спине – с оттягом, с подскоком и с большим удовольствием. Я смахнул выступившие слезы – стоило подняться наверх, как солнце ослепило глаза, успевшие привыкнуть к полумраку подземелья. Удушливая жара – после свежести темницы она показалась особенно жгучей, – дыхнув горячим воздухом, мигом высушила влагу с одежды и волос. – Ух, жарища… – Младший, с интересом наблюдавший за экзекуцией, опустил голову в бочку с водой, а после, отфыркнувшись, спросил: – Что делать-то будем? – Вернемся в дом, – ответил я. – Туда, где произошло отравление. Думаю, пока остальные занимались поисками яда в покоях Кристофера, мне стоило осмотреть обеденную залу. Когда мы пытались спасти умирающего старика, было не до осмотров, но теперь, возможно, я смогу заметить что-нибудь важное. – Понял. – Младший не стал интересоваться моими мотивами и тряхнул головой, разбросав вокруг капли воды. Прежде чем уйти, я посмотрел на беллаторов, надевавших на себя одну за другой старые кольчуги – похоже, наказание не ограничивалось поркой. Теперь, судя по возгласам товарищей, бедолаги будут нести службу в этих «одеждах», которые хоть и зияли прорехами, но весили немало. Да и жара опять же… От наблюдения за судьбой провинившихся воинов меня оторвал детский голос – приглушенный и очень знакомый, он доносился из-за ворот, закрытых сразу после нашего приезда в усадьбу. – Дяденька, ну пустите нас внутрь, чего вам стоит-то? Ответа я не расслышал, но зато заметил, как напряглись беллаторы, стоявшие неподалеку. Наказание, которому подверглись нерадивые, заставило остальных серьезнее относиться к собственным обязанностям – один даже взялся за рукоять короткого меча, словно готовился отражать нападение. – Дяденька, я кушать хочу! – заканючил ребенок. – И пить! Что же ты как упырище-то? «Золька! – Последнее словечко помогло узнать говорившую. – Но как она здесь оказалась?» Не скажу, что именно повлияло на стражника – жалость или стыд из-за сравнения с упырем, – но небольшая калитка, вырезанная в одной из воротин, со скрипом открылась, и в проеме показалась круглая мордашка. – Благодарствую, дяденька! – Девчушка величественно кивнула и переступила высокий порог. – Я не забуду твоей доброты… Следом протиснулись еще двое моих знакомцев: стражники Дэвид и Росс. Прошедшие дни благотворно сказались на мужчинах – в чистой одежде, с зажившими ссадинами, они совершенно не напоминали тех побитых бедолаг, которыми были в деревне. Похоже, гостеприимство селян пошло им на пользу, правда, не совсем понятно, зачем они поперлись сюда, да еще и прихватили с собой ребенка. – Здесь стойте, – буркнул стражник, просунув голову. Венчавший ее шлем весело звякнул, зацепившись широкими полями за дверной проем. – Никуда не ходите, пока старшие не разрешат. Беллаторы, осознав, что опасности от гостей ждать не стоит, заулыбались – Золька, уставшая и немного чумазая, выглядела довольно забавно. – Какие такие «старшие»? – Девчушка тяжело вздохнула и, нахмурившись, посмотрела по сторонам. Заметив мужчин в доспехах и при оружии, она спросила: – Кто тут у вас старший? – Ты чего, козявка, сама не видишь? – произнес один из воинов. – Вот эти молодцы! – Он указал обрубком пальца на провинившихся. – Видишь, сколько на них брони? Специально столько нацепили, чтобы случайно не пораниться! Золька недоверчиво посмотрела на собеседника, но все-таки сделала небольшой шажок к покрасневшим беллаторам. – Не слушай ты его, внучка, – улыбнулся седой боец. – За старшего у нас Рэд, но его здесь нету. Ну или сами Ван-Праги, но их лучше по пустякам не беспокоить. Так что жди пока, внучка. Можешь, вон… – Мужчина кивнул на меня. – Господина интерфектора попросить, чтобы он тебе что-нибудь интересненькое рассказал… Девчушка заметила меня, замерла на мгновение, а потом сорвала с головы крохотный чепчик, скрывавший рыжие волосы, и завопила: – Норвуд! Башмачки застучали по утоптанной земле и редким камням, оставшимся кое-где как память о мостовой. Спустя мгновение Золька крепко стиснула меня в объятиях, заполучив на лоб роскошную царапину – символ столкновения покрытого веснушками лба с кольчугой и моими ребрами. – Норвуд, ты так возмужал! – серьезно и очень по-взрослому произнесла девчушка, когда наконец разжала руки. – Золька, мы не виделись всего несколько дней, – улыбнулся я и спросил у подошедших мужчин: – Вы как сюда попали? И зачем привели ребенка? – Да как попали… – Росс пригладил бороду. – Шли-шли и пришли… – А ребенка мы не приводили, – добавил Дэвид. – Это она нас… – А откудова у тебя кольчуга? – Золька не дала мужчине договорить. – Она же вроде бы господину интерфектору принадлежала… – Девчушка свела брови и закусила губу. – Что с ним? И где Френсис со старичком? Мне не хотелось расстраивать ребенка, но и врать было как-то неправильно. – Они в плену, – коротко ответил я и добавил, увидев, как из господского дома через какую-то боковую и почти незаметную дверь вышел Рэд: – Потом расскажу. Усач, хмурый и уставший, подошел поближе и спросил, посмотрев на Дэвида и Росса: – Кто такие? Бывшие стражники коротко представились, а Золька вдруг подпрыгнула и дернула воина за свисавший рыжий ус. – Дяденька, а это ты здесь старший? – Малявка глядела на Рэда, уперев кулачки в подбородок. – Ты нас не выгонишь? Мужчина сначала опешил, но потом рассмеялся – злиться на Зольку было попросту невозможно. – Это мои друзья, – сказал я. – И если получится предоставить им кров, буду вам очень благодарен… Рэд поправил тяжелый пояс, на котором помимо двух мечей – обычного и короткого – висели еще кинжал и кольцо с парой больших ключей. Черные и неровные, они почему-то сразу навевали мысли о казематах и пыточных принадлежностях. – Не выгоню, – пообещал он. – Разве ж рыжий рыжего погонит? – Вот и я так думаю, – согласилась Золька. – А когда кормить будут? Младший присвистнул, подивившись наглости девчушки, а Рэд расхохотался – теперь он не выглядел таким уставшим, каким был еще совсем недавно. – Пойдешь на кухню, – одной рукой воин указал направление, а другой потрепал непослушные детские кудри, – и скажешь, что я распорядился тебя накормить… Тебя и твоих спутников. Золька посмотрела на мужчину полным благодарности взглядом, но уходить не спешила, заприметив, как из дома вышли Ван-Праги: Ри и Алистер впереди, а Кристофер сзади, поддерживаемый под локти двумя воинами. Пленник едва перебирал ногами и водил по сторонам невидящим взором. – Я нет… Не я… Я нет… Не я… – лился из его рта монотонный и неразборчивый шепот. Когда Ван-Праги приблизились, Рэд шагнул им навстречу и негромко произнес: – Я приготовил камеру… Камеру и инструменты. Похоже, чутье меня не обмануло, и ключи на поясе усача имели самое прямое отношение к тюрьме и пыткам. А еще я обратил внимание, что темницу велели подготовить до проведения обыска, который почему-то занял совсем немного времени. То ли у Кристофера так мало вещей, что перерыть их не составило большого труда, то ли было заранее известно, где нужно искать… – Замечательно! – Ри тряхнула золотыми волосами и вдруг посмотрела мне прямо в глаза. – Знаете, любезный Норвуд, что мы обнаружили в покоях этого негодяя? В руках у девушки виднелся пузырек, закрытый заплесневелой пробкой, в котором перекатывались зеленоватые кристаллы размером с мелкую ягоду. Изящные пальчики сжимали толстое мутное стекло, а длинные ресницы подрагивали – красавица ожидала ответа. Стоило посмотреть на Ри, как сердце замерло от восторга. Было трудно – практически невозможно! – допустить мысль, что она способна на подлость или предательство… Однако имелось слишком много деталей, на которые я раньше отчего-то не обращал внимания, но которые теперь особенно отчетливо предстали перед глазами. Девушка явно испытывала неприязнь к Кристоферу, и все обвинения против него строились по большому счету вокруг ее слов. Она имела какие-то дела с Коленом – перед смертью здоровяк тянулся именно к ней, и странные слова, услышанные мной, явно не были бредом: мужчина из последних сил пытался уверить девушку, что он не забыл о чем-то важном. Кроме того, раньше он упоминал, что рубаху, испорченную Леко, ему подарила некая «госпожа». О ком шла речь? Думаю, о Ри. Ну и самое главное: именно ее просьба заставила меня покинуть темницу и дала Колену шанс расправиться с Лонгусом. – Мы нашли яд, любезный Норвуд! – не дождавшись ответа, сообщила Ри. Она так пристально смотрела на меня, словно пыталась прочесть мои мысли. – Удивительное дело… – Я пожал плечами. – А как вы поняли, что это именно яд? Алистер нахмурился – похоже, ему самому этот простой вопрос в голову не пришел. – Да, сестра. – Он смущенно поправил шнурки на рукавах. – Как мы… Как ты поняла, что это яд? Губы девушки задрожали, а глаза в очередной раз заблестели, готовясь разразиться водопадом слез. – А что еще это может быть? – воскликнула Ри, подняв находку повыше. – Неужели вы не видите? Пузырек и в самом деле производил впечатление хранилища для отравы – разве что надписи «яд» не хватало… Однако неправильно делать выводы о содержимом только на основании внешнего вида. – А вы, господин интерфектор, – заметила мой настрой девушка и продолжила говорить: – Если не верите, то можете скормить эту гадость какой-нибудь собаке! – Господин интерфектор? – с удивлением произнесла Золька, широко раскрыв глаза. – Когда же ты… Мои пальцы сжали широкий нос, усыпанный веснушками, – девчушка ойкнула, но не успела наговорить глупостей. – У меня нет повода не верить вам, госпожа, – произнес я, протянув тем не менее ладонь. – Но стоит исключить любую ошибку. На самом деле у меня не было ни малейших сомнений, что в пузырьке действительно яд. Но откуда эта абсолютная уверенность у Ри? От убежденности в собственной правоте или потому, что она сама подложила отраву в вещи Кристофера? Девушка отчего-то не спешила отдавать находку – прищурившись, она глядела на меня так, словно впервые увидела. – Сестра, а господин интерфектор прав, – произнес Алистер. – Стоит убедиться во всем до конца. Судя по интонации, мужчина надеялся, что произойдет чудо и зеленоватые кристаллы окажутся чем-то совершенно безопасным. Несмотря на постоянные перепалки с братом, он явно не спешил воспользоваться сложившейся ситуацией. – Хорошо, – процедила Ри, бросив пузырек мне в ладонь. Стекло хранило тепло ее пальцев. – Пусть господин интерфектор убедится. Я склонил голову, чтобы скрыться от горящего взгляда красавицы. Он вынуждал чувствовать стыд за свои подозрения, которые с каждым мгновением становились только сильнее.