– Понятия не имею. Занималась я своими делами, никому не мешала, и вдруг – БАЦ – мир перевернулся вверх тормашками, и полезла масса всяких существ. Люди запаниковали. Старались отбиться. Меня подловили в лесу какие-то мерзкие маленькие существа – с виду гоблины. Они притащили меня сюда, к этому верзиле, владыке этой отвратительной пещеры, чтобы развлечь его. Да, мне кажется, это всё-таки он, хотя с такими монстрами и не поймёшь, что к чему. – А этот мир, что он из себя представлял? До того, как всё пошло наперекосяк. Золотце издала такой звук, будто откупорили бутылку лимонада, она втянула в себя воздух сквозь зубы и уставилась на них. – Я сразу смекнула, что вы не местные. Как и все остальные, ну эти мужчины. – Она помахала волшебной палочкой перед лицом Томаса Гэбриела, он пригнулся и выставил руки, защищаясь. – Все они молили о помощи, и мне было нелегко, ведь я не могла помочь. – Золотце кивнула на клетку в дальнем углу пещеры, по её полу были разбросаны кости, затем она цокнула языком и покачала головой. – Но ты не такая, как они, – сказала она, улыбнувшись Руби. – Так что я согласна, – она протянула руку. – Ну, так что, договорились? Покажи, на что ты способна, и я тебе помогу. Руби поглядела на её руку. Ей хотелось задать столько вопросов, но сейчас не самое подходящее время. Откуда-то из глубин пещеры донёсся лязг, и когда он стих, она услышала, как приближаются голоса. Стены замерцали чёрным и оранжевым, когда появились факелы, и голоса стали громче. Золотце оглянулась. – Пора идти, вам не кажется? Руби колебалась. У неё не было плана. Но ей во что бы то ни стало нужна эта женщина с её волшебством. – Ну что ж, придётся рискнуть, – сказала Золотце, опустив руку и подхватив свои юбки, чтобы бежать. – Нет, подождите! – прошипела Руби. – Я знаю, как выбраться из этой пещеры. Конечно, она не знала. Пока. Так что надо придумать что-нибудь побыстрее, чтобы убедить Золотце помочь ей. Глава 15 Солнце нещадно палило, Джонс сделал глоток воды из кожаной фляжки, которую ему дали, и задумался – бывает ли в этом мире ночь. По его подсчётам, прошёл не один час, но солнце не сдвинулось ни на метр с тех пор, как они с Руби попали сюда. Он сделал ещё глоток воды, теплой на вкус. Должно быть, она давно парилась во фляжке, – на языке у него остались тонкие коричневые волоски, и он сплюнул их. Когда гномы поднялись и стали отряхиваться, Джонс понял, что привал окончен. Его заставили встать, потянув за цепь, которой сковали ему запястья, – металл больно натирал кожу. Хотя он был выше существ, окружавших его, они его не боялись. Когда с него сняли сеть, он вскочил на ноги, готовый броситься в бой, но лишь насмешил гномов. Один из них схватил его и прижал руки к бокам, а другой связал ему запястья. Лютые гномы – сильные, крепкие создания, по выносливости ничем не уступают рабочим лошадкам, а выглядят так, будто высечены из гранита. Джонс многое узнал о них в Пустынных землях. Они похищают детей и низкорослых взрослых, чтобы те работали на них – копали шахты и подземные тоннели и гнули спину, пока не свалятся с ног и не умрут от изнеможения. Видно, такая судьба ждёт и его. Скакку тоже усмирили – набросили ему на шею серебряную цепь, и он безропотно семенил за гномом, который вёл его, ещё двое шли слева и справа от него, тыкая его палкой, стоило ему зазеваться. Джонс знал, что некоторые создания плохо ладят друг с другом, и догадался, что скакка и лютые гномы не жалуют друг друга. Поскольку гномы строили целые системы пещер и прорывали тоннели, вряд ли они одобряли кладбища и вонь мертвечины. Наверняка это и объясняло, почему они обращались с псом так непочтительно. Но они сохранили скакке жизнь. Да и он ещё дышит. Пока хватит сил, он будет начеку и сбежит при первой возможности. Именно поэтому он думал о солнце. Ночью было бы намного проще высвободиться из оков. Но до ночи ещё далеко. Гномы заспорили, их хриплые голоса эхом разнеслись по лесу. Они постоянно ворчали и кричали друг на друга, и минуты не могли прожить без ссор, будто это единственное, что держит их вместе. Потасовка превратилась в драку, и Джонс решил, что это его шанс. Почти все гномы ввязались в перепалку, они разбушевались не на шутку и забыли про него, тогда он отошёл на несколько шагов, стараясь не споткнуться, и исчез между деревьями. А потом побежал что было мочи через заросли папоротника, с руками, скованными впереди. За спиной раздались недовольные возгласы, и он понял, что его отсутствие заметили. Он свернул в сторону и припал к земле возле дерева, тяжело дыша. Пока он слушал, нет ли погони, он заметил надпись, вырубленную на гладком стволе дерева в том месте, где отслоилась кора. Это был мирканга Опустошителя. Д. ПИТЕРСОН 24.03.55 ВАРГУМ БИВЕНЬ ТУТ ↓ УДАЧИ В ЭТОМ МИРЕ! Джонс видел варгума на картинках в книгах. У него два направленных вниз бивня с острыми как бритва краями, способными разрезать всё что угодно. Цепи на запястьях забренчали, когда он принялся рыть землю у подножья дерева. Чтобы не поранить руку о бивень, который действительно мог быть всё ещё здесь, он решил копать ботинком, надеясь, что никто из Опустошителей не наткнулся на эту надпись до него и не принял щедрое предложение Д. Питерсона. Когда он увидел кожаную рукоятку, торчащую из земли, он догадался, что бивень зарыт острым концом вниз, а корень бивня обвязан кожаным ремнём, чтобы можно было его держать в руке. Джонс потянул изо всех сил, и бивень легко вышел из земли. Он был около трёх футов в длину и чуть загнут, как ятаган. Зажав кожаную рукоять между колен, он нагнулся над бивнем, направив его загнутым концом вверх, и накинул цепь, сковывавшую его запястья, на острый конец. Он так легко разрезал металл, что от неожиданности Джонс чуть не упал на бивень. За спиной сердито зарычал гном, Джонс быстро сбросил цепи и обернулся к нему лицом. Секунду спустя его правая рука уже достала из кармана рогатку, а левая сжимала серебряную дробь. Одним уверенным движением он вложил дробь в седло, прицелился и выстрелил, и гном повалился на землю, как только дробь попала в цель. Другие гномы с шумом продирались через лес, и когда серебряная сеть засвистела в воздухе совсем близко от него, он увернулся и спрятался за деревом; сеть ударилась о ствол и упала на землю. Джонс перекувырнулся в другую сторону и выстрелил из-за дерева, повалив второго гнома, затем бросился к бивню и схватил его за кожаную рукоятку. Он оказался легче, чем можно было ожидать, но Джонса поразила острота клинка, блестевшего в лучах солнца. Ещё одна сеть полетела в его сторону, бивень в мгновение ока разрубил её пополам, и две половинки упали на землю позади него. Гномы насторожились и стали внимательно следить за ним, перекрикиваясь между собой, и вскоре они окружили его плотным кольцом. Когда они начали наступать, Джонс рубанул бивнем по воздуху, чтобы отпугнуть их, – острый конец загудел у него в руках. Но гномы боялись его меньше, чем он их. Он почувствовал, как что-то больно ударило его по руке, – в него кинули камень. Джонс стал вращать бивнем, как ошалевший, когда в него полетел целый град камней. Несколько штук он разрубил, но один камень угодил ему прямо в лоб; деревья будто вытянулись перед ним, и он повалился навзничь. По лицу что-то потекло, он облизнул губы, почувствовав вкус крови и пота. – Прочь, – крикнул он в отчаянии, но осёкся. – Прочь! Он принялся шарить по земле в поисках бивня, схватился за один из острых краёв и даже не понял, что поранился, пока не увидел тёмно-красный рубец через всю ладонь. Рука заныла, и тут же гномы набросились на него и потащили за ноги. – Нет! – кричал Джонс со слезами. – Нет! Вдруг он почувствовал, что гномы уходят, их руки выпустили его, и они попятились, поэтому Джонс закричал ещё сильнее, будто «НЕТ» – волшебное заклинание, которое непременно сработает в такой ситуации. – НЕТ! И вдруг он понял, что они не обращают на него никакого внимания. Тут был ещё кто-то. Джонс вытер слёзы и увидел мужчину в сияющих доспехах, он размахивал мечом, и его светлые локоны блестели в лучах солнца. Это был не просто мужчина. Такого красавца свет не видывал. Его точёные черты лица и пронзительные голубые глаза были предельно сосредоточенны, он прошёлся по гномам играючи, будто танцевал, и прикончил всех до единого. Кровь брызгала, словно красные вспышки молний; руки, головы, ноги летели в разные стороны. Джонсу показалось, что время замерло, пока все гномы не были повержены и разрублены на куски. Рыцарь огляделся и кивнул, довольный собой. Он даже не запыхался. Когда он протянул руку Джонсу, чтобы пожать её, мальчик взглянул в сияющие голубые глаза и вдруг заметил, что кожа вокруг них белая и мягкая как шёлк. – Я Чаминг, – сказал рыцарь глубоким, раскатистым голосом. – Принц Хью Ричард Чаминг. Судя по твоему одеянию, ты, должно быть, Опустошитель. Джонс кивнул, гадая, откуда ему это известно, и с трудом сдержался, чтобы не ахнуть, когда его руку стиснули так сильно, что пальцы побелели. – Я Джонс, – выдавил он из себя, глядя, как пальцы приобретают естественный цвет. * * * Руби вела Томаса Гэбриела и Золотце обратно через проход в хранилище и напряжённо думала, что делать дальше. До сих пор Золотце молчала, но чем дальше они шли, тем громче она стала ворчать. – Куда мы направляемся? – прошипела она наконец. Руби ничего не сказала. Они повернули за угол и вошли в хранилище со странными синими шарами и первой клеткой, которую она нашла. Руби надеялась придумать, что делать дальше. Но нашла двух гоблинов, которые осматривали деревянную клеть с какими-то зелёными камнями, и один из них царапал странные символы на листе бумаги огрызком карандаша. Гоблины оскалились, и один из них выхватил кинжал с грязным лезвием. Томас Гэбриел отшатнулся, так что Руби и Золотцу пришлось выпутываться самим. – Нет у тебя никакого плана, так ведь? – прошипела Золотце. Руби не ответила, и фея цокнула языком. – Придумывай, чего ждёшь, – сказала она, – иначе нам отсюда не выбраться. Мы же договорились. Покажи, из чего сделаны девочки. Покажи, что заслуживаешь мою магию! Руби уже выхватила револьвер из кобуры и взвела курок. Сейчас не время переживать из-за шума. Надавив на спусковой крючок, она вспомнила, что осталось всего три патрона, так что промахнуться нельзя. Револьвер выстрелил, и её руки дёрнулись назад. Когда она подняла глаза, гоблин с кинжалом опрокинулся на пирамиду из синих шаров. Сооружение рухнуло, и шары разлетелись в стороны, один из них раскололся, и из него вытекла яркая серебряная жидкость, она потекла по полу, словно ртуть. Она так блестела, что Руби увидела собственное отражение, движущееся в ней, и отступила, когда жидкость подобралась к её кроссовкам. Она услышала шаги, вспомнила про другого гоблина и тут же прицелилась. Но тот уже исчез в проходе, ведущем к главному залу пещеры, судя по эху, которое доносилось оттуда. Бумагу и карандаш он бросил на пол. Руби понимала, что скоро он вернётся с подмогой, так что времени у них мало. – Ну? – спросила Золотце. – Что теперь? Мысли кружили в голове у Руби, словно бабочки; она склонилась над серебряной лужицей. С тех пор как она увидела отражающую жидкость, у неё появилось знакомое чувство – зуд, который появлялся каждый раз, когда она видела зеркало или блестящую поверхность, восторг, который мог ощутить лишь прирождённый наблюдатель. Её сердце трепетало от нетерпения. Она окунула в лужицу палец. Жидкость была едва тёплой, но никакого вреда не причинила, тогда Руби подняла руку и внимательно осмотрела её, большая капля упала обратно в лужицу. Отражение Томаса Гэбриела появилось рядом с ней, когда круги на лужице улеглись. – Ты бросишь нас здесь? – спросил он. – Я знаю, у тебя получится, ведь такого подглядывателя, как ты, ещё поискать. Мы оба это знаем, да? После того, что произошло в прошлый раз… – он осёкся и схватился за неё. Его трясло. – Я не брошу тебя, Томас Гэбриел, – сказала она. – У тебя есть важное дело в Грейт-Уолсингеме, с амулетом, помнишь? – она показала на Чёрный амулет на его иссохшей руке. – Ах да, – сказал он, просветлев. – Да, это я могу. Я закрою этот мир силой амулета, как только ко мне вернётся магия. Я это знаю, потому что тёмная магия сказала мне, что я это могу. И я знаю, что она не врёт, потому что ей нравится ранить меня правдой. – Хорошо, но сначала ты и Золотце должны кое-что сделать, если вы хотите пойти со мной. – Что же мы должны сделать, позвольте уточнить? – спросила Золотце. Руби достала банки с уменьшающим порошком, которые Джонс дал ей, и сняла крышки. – Я могу вывести вас отсюда, но только если вы станете маленькими, – она взяла щепотку красного порошка и посыпала им Томаса Гэбриела, отчего он чихнул. Затем она взяла щепотку чёрного порошка. – Ничего страшного с тобой не случится, обещаю. Томас Гэбриел кивнул и вдруг улыбнулся, будто догадался. – Это же уменьшающий поро… – его голос превратился в тоненький писк; мальчик уменьшился и теперь едва доставал Руби до щиколотки. Руби осторожно подхватила его и положила в карман куртки. Золотце глядела на неё во все глаза, она так широко разинула рот, что у неё чуть челюсть не отвалилась. – Как ты… как тебе это удалось? – Это грибы… Да я сама не знаю, как они работают. Руби оглянулась на проход, когда услышала эхо приближающихся шагов. Кто бы там ни был, он бежал в их сторону.