– Руби, я не знаю, что с этим местом не так, но нам пора прекратить эти споры. Мы потеряем бдительность, а это опасно. Руби шумно выдохнула. Она кивнула. – Ну и что теперь? Джонс открыл рот, но сразу закрыл – между деревьями раздался шорох. Он поднял палец, будто перископ, и указал в направлении шума. Тихонечко, словно тени, они подкрались поближе. Но шорох тут же прекратился, и Руби поняла, что тот, кто прятался в листве, услышал их. Она прислонилась к дереву и выглянула. Там было существо около трёх футов в высоту, с крысиной мордой и изогнутыми клыками, торчащими над нижней губой. По его широко распахнутым глазам и короткому, прерывистому дыханию она догадалась, что он прислушивается. Он дёргал носом, стараясь унюхать их, и часто моргал. Руби разглядела его треугольные зелёные зрачки. Чёрный хвост, как у большой кошки, рассекал воздух. Джонс уже приготовил рогатку и зарядил серебряную дробь. Но не успел он выстрелить, как существо бросилось прочь, взметнув вихрь листвы и на бегу схватив что-то с земли. – Это малый гобболин, – крикнул Джонс, бросившись в погоню, и Руби уловила нотку радостного волнения в его голосе. Существо скользило между деревьями впереди, и поспеть за ним было нелегко. Джонс ни за что не достал бы его рогаткой, а Руби никак не могла прицелиться, чтобы выстрелить волшебной искрой. К тому времени как они добрались до края рощицы, гобболин уже добежал до середины парка, и вдруг он остановился и оглянулся на них, будто играл в игру и ждал, когда же они его догонят, затем он снова бросился бежать – к домам на дальней стороне парка. Джонс остановился, упёршись руками в колени, и тяжело дышал. – Если мы поймаем его, то, возможно, выясним, что творится в этом городе, – Джонс показал туда, куда побежал гобболин. – Можешь задержать его, пока он не добрался до тех домов? – Попробую. Руби понимала, что они в общественном месте и что их могут увидеть. Всё же она вспомнила несколько подходящих заклинаний. Выбрав самый удачный вариант, Руби протянула руки вперёд и выпустила россыпь белых искр низко над травой. Хотя малый гобболин убежал довольно далеко, искры ударили его прямо в спину. На мгновение показалось, что он развалился надвое, но Руби вдруг поняла, что он нёс что-то на плече – из-за чего казался чуть больше, чем на самом деле, – и теперь выронил свою ношу. Малый гобболин быстро вскочил на лапы и не стал мешкать, бросив поклажу на траве. Не оглядываясь, он исчез между двумя рядами домов. Когда Руби и Джонс добежали до того места, они обнаружили на траве мешок, но Джонс не стал останавливаться. – Мы вернёмся за ним, – крикнул он. – Нам нужен этот гобболин. Но к тому времени как они добрались до домов, от малого гобболина не осталось и следа. Они быстро зашагали по улице, высматривая, где может прятаться существо, заглядывая в тёмные уголки и останавливаясь то тут, то там. Но их поиски не увенчались успехом, и они пошли обратно по другой стороне улицы. Джонс пнул землю. – Мы упустили его, – сказал он. – Невероятно! Он же не умеет ни лазать, ни прятаться. Да и вообще, такие существа обычно никуда не бегут, а вступают в бой. Те ещё паршивцы. Он должен быть где-то здесь. – Они поискали ещё немого в мусорных контейнерах, под припаркованными автомобилями и в передних двориках домов. – Ерунда какая-то, – сказал Джонс, качая головой. – Никогда не видел, чтобы они так убегали. Как думаешь, почему он остановился, будто хотел, чтобы мы догнали его? Руби понимала, что Джонс размышляет вслух, а не обращается к ней, – ей-то откуда знать. Они вернулись в парк тем же путём, и, когда дошли до мешка, Джонс взял палку и, приоткрыв его, заглянул внутрь. Плюшевый мишка глядел на него стеклянными янтарными глазами, одно ухо было оторвано. В мешке оказалось и другое барахло: обрывки фольги, конфеты в золотистой обёртке, мелкие деньги. – Вернёмся к фургону, – сказал он. – Нужно ещё раз поискать в книгах. Они шли по городу, почти не разговаривая. Малейший странный звук заставлял их настороженно вслушиваться. Руби оживилась, раз они наконец отыскали существо, но она понимала, что Джонс не разделяет её восторга. Он опять думал вслух, бурчал что-то под нос и качал головой. – Что с тобой? Это же начало, Джонс, – сказала она. – Да, но начало чего? Сперва мы вообще ничего не нашли, а когда нашли, этот малый гобболин повёл себя вовсе не так, как должен. Он просто взял и исчез. – Джонс остановился, потом вдруг снова зашагал, намного быстрее. – Я кое-что придумал. * * * Уставшие и продрогшие, они ели томатный суп на ужин, макая тосты с маслом в горячие миски. Руби попыталась поговорить с ним, но Джонс был не в настроении беседовать. Он ел, листая книги, и издавал странные звуки. – Мне понадобится пара часов, чтобы приготовить то, что нам нужно, – сказал он ей, вытирая миску дочиста куском хлеба. – А потом мы вернёмся туда, где последний раз видели гобболина. – Что ты будешь готовить? – спросила Руби, пока Джонс убирал со стола тарелки и доставал вещи из шкафчиков. – Сильверин, – сказал он, не глядя на неё. Джонс поставил глубокую серебряную миску на середину стола и принялся опорожнять в неё банки и бутылки с разными жидкостями и смесями, проверяя консистенцию и цвет, как настоящий повар. Вскоре едкая вонь наполнила фургон, и зелье, больше напоминавшее грязь, закипело. Даже с открытыми окнами Руби не выдержала таких ароматов; скакка чихнул и заскулил в своей клетке. Руби вывела его в поле погулять и потренироваться в новых командах. На обратной дороге к фургону скакка остановился, рыгнул и снова вырос. Его красные глаза блестели в темноте почти уже вровень с лицом Руби. Он с такой силой натянул поводок, что ей пришлось идти намного быстрее, чтобы не отстать от него. Она нащупала в кармане куртки свисток и крепко сжала его, от всего сердца благодаря щедрого Минкса. Оказалось, что Джонс задремал, смешно прижавшись лицом к окну. Фургон блестел чистотой, но вонь ещё не выветрилась, и Руби наморщила нос. Джонсу снился сон, он вздрагивал. Когда скакка чихнул, он проснулся и сразу вскочил. Его уставшие глаза широко раскрылись, и он ошалело огляделся, прежде чем вспомнил, где он. Затем показал на пузырёк на столе. – Я же говорил, что сделаю сильверин, – сказал он гордо. В пузырьке была серебряная пыль. Джонс встряхнул его хорошенько, и порошок зашипел, заискрился, каждая гранула затрепетала, словно крохотная рыбка. – Для чего он? – Увидишь. Готова? – Джонс, можно мне взять скакку? Джонс нахмурился. – Но, Руби… – Он прекрасно слушается свистка. И посмотри, какой он большой. Как раз пригодится, если мы столкнёмся с кем-то покрупнее малого гобболина. Джонс снова встряхнул пузырёк, и серебряная пыль взметнулась за стеклом. – Хорошо, – сказал он. – Но надеюсь, он действительно слушается тебя. – Он встал и натянул пальто. Затем посмотрел на часы. Уже больше одиннадцати. – Поспешим, путь неблизкий. – Можно использовать шлепковую пыль. Джонс задумался. – Со скаккой? – Конечно, – сказала Руби. – Он готов. – Уверена? Руби кивнула. – Только мне надо его напоить, надеть шлейку и самой приготовиться. Подождёшь? Джонс заворчал и нащупал пузырёк со шлепковой пылью в кармане пальто, затем направился к двери. – Пять минут, – сказал он. Когда Джонс захлопнул за собой дверь, Руби постояла минутку и сунула руку в карман. Она достала пузырёк Слупа с зелёными каплями везения и откупорила его. – На счастье, – шепнула Руби скакке. – Однажды они уже сработали. Мы нашли зацепку в этом дурацком городе, почему бы не воспользоваться ими ещё разок. Она откинула голову и капнула одну-единственную каплю на язык. Скакка заскулил. – Это не для тебя, – сказала Руби, пряча пузырёк обратно в карман. – И не говори Джонсу, – добавила она, хмуря брови. – Он не знает, что я стянула их у великого Саймона Слупа, – она проговорила это имя с презрительной усмешкой. – Батюшки мои, – сказал револьвер, когда Руби пристёгивала кобуру. – Не поздоровится тебе, если Джонс узнает, не говоря уже про этого вашего Слупа. – Нам тоже не поздоровится без этих капель, – прошипела Руби. – Или ты не заметил, что мы в Грейт-Уолсингеме? Дверь открылась, и Джонс сунул голову в фургон. – Что тут происходит? – Ничего особенного, просто болтаю с револьвером. Всё никак не нарадуется новой кобуре. – Револьвер заворчал, а Руби направилась к двери со скаккой на поводке. Красные глаза пса горели, как фонари из тыквы, когда Джонс насыпал круг шлепковой пыли вокруг них троих. Пёс волновался и всё старался броситься вперёд и обнюхать коричневую пыль, его длинный язык раскручивался, будто флаг, чтобы попробовать порошок на вкус. Было нелегко усмирить столь мощного зверя, и ему всё же удалось слизнуть немного шлепковой пыли, которую он с отвращением выплюнул. – Уйми его, пожалуйста, а то вернётся обратно в клетку, – проворчал Джонс и насыпал ещё пыли, чтобы заполнить круг. Руби просвистела команду, и скакка сел, брезгливо отфыркиваясь. Когда шлепковая пыль зашипела, Руби крепко стиснула поводок, и в следующее мгновение они уже стояли в рощице, где они впервые заметили малого гобболина. Скакка сидел рядом с ней, вилял хвостом и оглядывался, радуясь новым запахам, и, похоже, волшебное путешествие ему вовсе не повредило. – Идём, – сказал Джонс; он уже шагал к деревьям и парку. Когда они добрались до улицы, где исчез малый гобболин, фонари светились ярко-оранжевым светом, отчаянно стараясь сдержать полуночный мрак. Занавески на всех окнах были опущены, ставни закрыты, город погрузился в сон. В тишине Руби казалась себе большой и неуклюжей, она изо всех сил пыталась не шуметь. Даже скакка притих. Джонс откупорил пузырёк и высыпал горсть сильверина. Порошок затрепетал у него на ладони. – Вставь пробку обратно, пожалуйста, – сказал он, и Руби взяла у него пробку и воткнула её в пузырёк, до того как оставшаяся серебристая пыль выпорхнула из горлышка. Оглядевшись по сторонам, не идёт ли кто, Джонс подбросил сильверин в воздух. Он взвился облаком и стал выделывать зигзаги, словно стайка пёстрых рыб. – Что он делает? – шепнула Руби; скакка подпрыгивал, чтобы ухватить лапой блестящие гранулы. – Вдруг здесь потайная дверь, и гобболин сбежал через неё? – Какая потайная дверь? Куда? – Вот и выясним. – Джонс скрестил руки и принялся наблюдать за мерцанием сильверина. – Сильверин способен обнаружить массу необычных вещей. Особенно тайную дверь или портал. Тебе не кажется странным, что мы встретили всего одно существо, с тех пор как приехали в город? Возможно, Грейт-Уолсингем – большой портал, который ведёт куда-то ещё. Он умолк, когда облако пыли съёжилось до маленького пульсирующего мячика перед стеной, где был тупик. И вдруг, совершенно неожиданно, сильверин упал на землю и потух, превратившись в нечто серое, похожее на пепел.