Столовую наполнил разочарованный гул. Я бегло оглядел всколыхнувшуюся толпу, выловив несколько ненавидящих взглядов, несколько восхищенных. Белобрысая макушка нашлась в углу. Седая девочка сидела, уронив ладонь на лоб и всем своим видом излучала: “О боже, меня окружают идиоты”. Ухмыльнувшись, я воспользовался общей толкучкой на выходе, чтобы как следует пихнуть Фишера под ребра, ибо нехрен… Идиота кусок, завязывать драку в столовой. — Я не собираюсь разбираться, кто прав, а кто виноват, — сходу объявил ректор, едва мы переступили порог кабинета. — Завтра перед занятиями подойдете оба к миссис Керлиони и сообщите ей, что у вас у каждого по двадцать часов исправительных работ. Я едва слышно хмыкнул. Такими темпами я свои исправительные работы не то что до двадцати одного, и до тридцати отработать не успею! Проницательный взгляд ректора уперся в меня. — Я так понимаю, вам весело, мистер Лагранж, поэтому предупреждаю, за следующий инцидент с вашим участием вы отправитесь в подвал. Наверное, он ждал от меня возмущений, оправданий или еще чего-то подобного, но я только пожал плечами. Ректорский взгляд, посверлив меня еще немного, перевелся на Фишера: — И вы мистер Фишер за следующий инцидент с участием мистера Лагранжа тоже отправитесь в подвал, даже если вас и рядом видно не будет. — Но!.. — бедняжка Зак не утерпел. — Все, вы свободны. Мистер Лагранж, еще минутку. Ректор дождался пока за Фишером закроется дверь. — Даниэль, — должно быть переход на имя должен был расслабить и вызвать у меня расположение. — Я понимаю, что вы уже не мальчик и дома привыкли к полной безнаказанности. И в принципе считаете, что раз вы у нас ненадолго, то закон вам не писан. Но я предупреждаю — подобного поведения в “Зеленых горах” никто терпеть не будет. Дисциплина — это основа успешного восстановления воспитанников. Не заставляйте нас применять крайние меры. Я молча смотрел на мистера Торнвела. Забавного он обо мне мнения. Правда ошибочного: привык я отнюдь не к безнаказанности. — Мне хотелось бы услышать от вас, что вы меня поняли. — Я вас понял, мистер Торнвел. — Прекрасно, можете идти. И не забудьте, миссис Керлиони, двадцать часов. А книги от отца внезапно пришли на следующий же день. Глава 3 Элалия Из ректорского кабинета я вышла с чувством легкого недоумения. Во-первых, меня выслушали и пообещали разобраться. Во-вторых, даже не прописали наказания, вместо этого освободили от оставшегося огрызка занятий и отправили сначала к медсестре, а потом в комнату, отдыхать. Не то, чтобы жизнь в Горках была совсем уж каторгой, но не баловали тут воспитанников, не баловали! Тем более когда из-за оных воспитанников вся школа несколько часов на ушах стояла. Вот только на мой вопрос — а что собственно это такое было со мной? — ответа никто не дал. Через два дня я подошла сама к мистеру Кроучу с этим вопросом. Учитель посмотрел на меня снисходительно и тепло улыбнулся. — Все очень просто, миссис Хэмптон. Моя ошибка — я не заметил вас, когда осматривал башню, был невнимателен, а выйдя из нее — запечатал вход, чтобы вы не зашли туда, пока мы вас ищем, чтобы не разминуться. Именно мою печать на входе вы и пытались сломать. И неудивительно, что у вас не получилось это сразу. Я недоуменно хлопнула ресницами. — Но… Ерунда какая-то! Я не перепутала бы печать на входе с невидимой стеной, и вообще профессор смотрел прямо на меня и не услышал моего оклика! Как это — не заметил?.. — Мисс Хэмптон, — перебил возможные возражения мистер Кроуч. — Мы отнеслись к вашему рассказу со всем вниманием и тщательно осмотрели башню. И ничего, кроме моей сорванной печати не нашли. Я не утверждаю, что вы нас обманываете. Более того, я даже верю, что вы верите в собственный рассказ. Но поймите, мы не всегда можем доверять собственным ощущениям. Вам в тот день прилично досталось, будьте к себе снисходительны. К тому же, я сегодня заметил, вы снова делаете успехи и достаточно быстро восстанавливаетесь после столь серьезного срыва. Не стоит снова подрывать собственную психику воспаленными фантазиями. Поспешите, а то опоздаете на следующее занятие. И мы увидимся с вами снова сегодня в пять для индивидуальной сессии. Закрыв за собой дверь кабинета, я несколько секунд постояла, переваривая услышанное. Воспаленная фантазия?.. Галлюцинации иным словом?.. Я закусила губу и задумчиво ее пожевала. Галлюцинации могут быть одним из симптомов или последствий срыва. Не самым хорошим, это да. Но довольно часто встречающимся. Я могла бы поверить в галлюцинации, если бы не одно “но”. Преподавательская версия не объясняла того, как я оказалась на потолке. А свидетель тому, что именно с потолка я свалилась у меня был. Если только и он мне не померещился… Про Лагранжа я не упоминала в рассказе. Сказала что просто вывалилась в коридор и сразу отправилась к ректору. Надо ли сказать сейчас? Или сначала уточнить у Лагранжа и потом сказать?.. “Привет, скажи, ты мне случайно не приглючился два дня назад? А то у меня тут кукушечка едет, сверяю факты…” Можно, конечно, но самой подходить к нему не хотелось. Этот тип шагу ступить не может, чтобы не собрать горку неприятностей на свою голову, чего только недавний конфликт в столовой стоит… Пусть он мне книжки привезет и все, и хватит. В конце концов, я не считаю себя умнее воспитателей, а они сказали, что все проверили, так с чего бы мне сомневаться в словах опытных и квалифицированных магов? Остановившись на этом, вне всякого сомнения, разумном решении, я выдохнула, и жизнь в Горках потекла своим чередом. Я снова была Невидимкой, даже для Лагранжа, который, кажется, моей просьбе внял. По крайней мере, на общих занятиях он никак не выделял меня из класса. Хотя пару раз мне мерещился пристальный взгляд с той стороны, где он сидел. Но, оборачиваясь, я ни разу с ним не встретилась. Я расслабилась. А в пятницу вечером, незадолго до ужина в мою дверь постучали. — Привет, бука, — Лагранж расплылся в улыбке, когда я открыла дверь. — Вот принес, чтобы ты на выходных могла себя занять и не слишком по мне скучала. С этими словами, он сгрузил мне на руки стопку книг, перевязанную бечевкой, и удалился, весело насвистывая. Я проводила его ошеломленным взглядом. Потом спохватилась и торопливо спряталась в комнате, пока не дай бог никто не увидел и не сопоставил удаляющегося парня с моей открытой дверью. Не скучала... по нему?! Да что он о себе возомнил?! Вечером воскресенья я сидела на окне в коридоре и читала книгу, и никто из редких проходящих мимо меня не замечал. Их можно понять — совершенно обычное зрелище: окно, девочка, книга. Только под невзрачной обложкой “Рунная магия. Продвинутый курс” прятался учебник по семейному праву. А окно было расположено так, что с него прекрасно просматривались ворота и главный вход. В прошлый раз Лагранжа привезли ближе к ночи, но я надеялась, что выговору мадам Керлиони Лагранж-старший все же внял, и в этот раз они приедут пораньше. Ни малейшего желания торчать на этом окне полночи у меня не было. Зачем я вообще пришла сюда “торчать”, я сама себе объяснить затруднялась. Не то, чтобы я за него переживала. В конце концов, раньше он возвращался из дома в добром здравии. Но где-то внутри зудело странное любопытство. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ У него нет проблем с магией, это факт. По крайней мере, тех проблем, которые исправляют в Горках. Я приглядывалась на этой неделе на занятиях и видела, как он колдует — легко, непринужденно, без малейшего напряга. А то, что в ведомости записывалось как “срыв первого уровня”, а мы называли псевдосрывом, было обычными конфликтами с другими воспитанниками. Просто воспитателям для отчетности обязательно нужно указывать, что проблема есть и они над ней работают. Значит, отец определил его сюда за поведение. Но какой смысл запихивать сюда двадцатилетнего лба, который через несколько месяцев все равно выйдет, да при этом еще и забирать его домой каждые выходные? Неувязочка какая-то получается… А то, что этот лоб, приехав из дома, по неизвестным причинам чуть не скончался в коридоре — это так, вишенка на торте… Эх, плохая была идея тащить сюда право, все равно не могу сосредоточиться и придется перечитывать. Я косилась на вход и на солнце, которое на некоторое время зависло над верхушками деревьев, а потом медленно, неуверенно, как купальщица в холодную воду, в них занырнуло. А потом в какой-то момент, когда еще даже не успело окончательно стемнеть, калитка в воротах отворилась, и зашли трое человек. Я опознала светлую взлохмаченную макушку и обрадовалась — ожидание закончилось. Лагранж с сопровождением пересекли двор и скрылись в замке. Интересно, почему их двое? Достаточно и одного взрослого, чтобы передать “груз” с рук на руки. Понятное дело, что сам мистер Лагранж-старший не будет мотаться туда-сюда из столицы, чтобы проводить сынулю, но одного ответственного вполне достаточно. Охрана? От кого? У главного мага страны есть враги? Хм, а может быть, он прячет здесь Даниэля, чтобы до него эти самые враги не добрались?.. Это имело бы смысл, охрана у нашего богоугодного заведения была дай боже — мышь не просочится. Но зачем тогда его забирать? Не надежнее держать здесь безвылазно, пока не решится проблема?