Кипяток. Какого дьявола?!.. Даниэль открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Разомкнул пересохшие губы. — Помоги мне, Лали. Он взял мою руку и переместил со лба на грудь, жестко впечатывая в себя мою ладонь. И я задохнулась. Это было не истощение. Сила бушевала внутри него как разъяренный дракон. Огромная, необъятная. Я не понаслышке была знакома со срывами, но даже мне ни разу не приходилось видеть ничего подобного — ни один, даже самый впечатляющий срыв не мог сравниться с этим буйством. А еще это был не срыв. Даниэль был в сознании, не в трансе. Его изнутри распирало невообразимой мощью, которая может раскатать этот замок по камешку в одно мгновение, а этот идиот шутил про мою пижаму. И держал эту силу так крепко, что было очевидно — он, может быть, и не выдержит сам, но и ни капельки не прольет во внешний мир, просто выгорит изнутри. Вот только если для истощения у меня был протокол, то с подобным я никогда не сталкивалась. Мне кажется, что с подобным никто никогда не сталкивался. Оглушенная увиденным, я растеряла всю ярость. — Как? — осторожно спросила я. — Что мне делать? — Не знаю. Даниэль снова закрыл глаза. — Наверное, ничего. Просто будь рядом. Так… — он помолчал, будто мучительно подбирал слово, и наконец произнес: — Спокойнее. Спокойнее. Прекрасно! Ему спокойнее! Мне прикажете трястись за нас двоих? О, будь проклят тот день, когда я согласилась помочь Крису с его подготовкой! В очередной раз разозлившись на всех и вся, я вытащила ладонь из-под руки Лагранжа, и принялась расстегивать на нем рубашку. Опережая очередную пошлую шуточку, пояснила: — Ты горишь. Разденешься — будет капельку легче. Я помогла ему стянуть рубашку, и ботинки с носками, уложила на кровать. Распахнула окно, откуда ощутимо тянуло весенней ночной прохладой. Передернулась от озноба, и хотела было потянуться за свитером, но застыла. И, поразмыслив мгновение, села на кровать. — Скажешь хоть слово — вышвырну в окно, будешь охлаждаться там, — на полном серьезе предупредила я прежде, чем улечься рядом и прижаться к горячему мужскому боку. Ему жарко — мне холодно. Можно помочь друг другу. Осторожно устроив голову на жестком плече, я закрыла глаза и сосредоточилась, осторожно активируя собственную силу, казавшуюся сейчас, после увиденного, слабенькой полудохлой искоркой. Возможно, от этого впечатления (да тьху, чего этого пшика бояться?) она и откликнулась очень легко. На кончиках пальцев зажглись голубые морозные огоньки, и я осторожно опустила холодную ладонь, на раскаленную кожу. Даниэль шумно выдохнул, рефлекторно вжался в кровать, убегая от ледяного прикосновения. Я обеспокоенно вскинулась, но Лагранж, не открывая глаз придавил мою голову обратно. — Нормально. Продолжай. И я продолжила. Я гладила его холодной магией, и та оставляла блестящий влажный след на загорелой коже. По груди, по животу, по плечам, по беззащитно запрокинутой шее. Чувствуя ладонью бешено частящий пульс, а макушкой — частое прерывистое дыхание. Хорошо, что Лагранж молчал. И что я не видела его лица. А потому просто и без стеснения, в каком-то странном трансе, пялилась на красивое мужское тело, испытывая смутные, тянущие ощущения, каждый раз, когда его мышцы подрагивали, если я случайно задевала их пальцами. Может, Лагранж и засранец, но красивый, зараза… Хотя, возможно, потому и засранец! Моя магия начала иссякать, и я, погасив заклинание, приподнялась на локте, чтобы снова потрогать лоб. Хм, а ведь кажется лучше. Глаза Даниэля были закрыты, дыхание выровнялось, он, кажется, уснул. Я снова положила ладонь ему на грудь, как это сделал он сам, и осторожно вгляделась. Дракон тоже уснул. Он свернулся компактным клубочком размером со среднюю гору. И несмотря на то, что на него все равно невозможно было смотреть, не задирая голову и не распахивая от изумления рот, теперь он внушал скорее благоговение, чем ужас. Я попыталась припомнить, видела ли я когда нибудь силу Лагранжа в спокойном состоянии… Нет, вряд ли. Я приглядывалась только в моменты истощения. Да, я знала, что природа его щедро одарила, все это знали. Но чтобы настолько?.. По спине прошел озноб, и я встала, чтобы закрыть окно, в котором больше не было необходимости. Мужская рука сгребла меня за талию и придавила, мешая поднялся. Я взвизгнула от неожиданности и ужом выкрутилась из ставших вдруг крепкими объятий. — Идиот! — фыркнула я, одергивая слегка задравшуюся маечку, и выпалила обвинительно: — Я думала ты спишь! — Заснешь тут, когда ты меня всего облапала, — тихо рассмеялся Лагранж, усаживаясь, и с хрустом потянулся всем телом. Я рефлекторно ткнула его в лопатку острым кулаком и замерла. Показалось? Или не показалось? Помедлив мгновение, я ткнула в то же место пальцем. Нет, не показалось. Где-то под кожей мелькнул зеленоватый проблеск. — Что ты делаешь? — Даниэль с улыбкой обернулся. — Замри, — строго одернула я, подползая чуть ближе, и положила обе ладони ему на плечи. — Лали, я хочу попробовать объяснить… Сутки назад я бы дорого отдала, чтобы услышать этим слова. Но сейчас, когда они были произнесены... — Заткнись, — неожиданно для самой себя буркнула я. Лагранж явно не ожидал такой реакции, открыл рот и подавился словами, потому что я снова ткнула его пальцем, на этот раз в позвоночник. — Ай! — Ш-ш! От этого толчка по всей спине прошла волна слабых зеленых вспышек. Какой-то сложный удивительный подкожный узор. Он так быстро погас, что я не успела его рассмотреть. А если так? Я с нажимом провела по спине вниз, добавляя крохотную толику силы в это прикосновение… Спина “расцвела”. Узор вспыхнул ярче, проявляясь уже не просто причудливыми линиями. Рунами. Сложнейшая вязь многокомпонентных рун. Мне таких даже в учебниках видеть не доводилось. От них сразу же зарябило в глазах, и погасли они слишком быстро, быстрее, чем я могла даже просто запомнить хотя бы одну, не то, что разобрать, что она означает. Но прежде, чем я успела попробовать еще раз, Даниэль повернулся. — Хватит меня щекотать, ежик, я не железный. — Что это? — мне было не до улыбок. Лагранж вскинул бровь. — У тебя на спине невидимые руны под кожей. Улыбка застыла на его лице маской и медленно сползла. — Не надо, Лали, пожалуйста... — Не надо?! — прошипела я. — Не надо?!!! Ты всерьез думаешь, что я сейчас скажу “да, конечно! не надо так не надо” и просто помашу тебе ручкой до следующего раза когда ты завалишься ко мне с очередным чертовым приступом?! Даниэль молчал, хмуро глядя на меня из-под светлой лохматой челки. — Я тоже не железная, понял? — мой голос против воли задрожал. — И если ты считаешь, что мне плевать, то ты еще больший идиот, чем я думала. Он продолжал молчать. Эта незатыкаемая скотина молчала именно тогда, когда мне нужно было, чтобы он говорил!