– О‑о‑о... – застонал от смеха Лекс. – Боюсь, их величества нас с вами на пару упекут в тюрьму за нарушение общественного порядка, Эрика. Давайте попробуем обойтись без вышитых пятачков. – Но тогда уж и без розового платья. Мне оно точно не пойдет к лицу. Я наивно полагала, что свиная шуточная перепалка на этом завершится. Но лорд Риккардо и его отпрыск не были бы ди Кассано, если бы не устроили ей маленькое продолжение. На следующий день Лекс вышел к ужину с подарком для меня: миленькой фарфоровой статуэткой. Пастушка‑свинопаска в розовом платьишке и шляпке держала на ленточке‑поводке симпатичного розового же поросенка. – Хрю‑хрю! – вручил мне ее мальчишка и скользнул за стол. Я прыснула от смеха и поставила эту прелесть перед собой рядом с фужером для вина. – Эрика, у меня для вас небольшой подарок, – решительным шагом вошел в столовую маркиз. – Встаньте, пожалуйста. Под горящими от любопытства взглядами Лексинталя и прислуги, я поднялась. Подождала, пока его сиятельство подойдет. – Позволите приколоть брошь? Конечно, я позволила. А когда лорд Риккардо невозмутимо отправился на свое место, опустила глаза и взглянула. – Свинья! – констатировала я, рассматривая золотую свинюшку с розовой эмалью и драгоценными камушками на ушах, мордочке и копытцах. Хвостик закручивался спиралькой и весело торчал вверх. – Свинка! – исправил меня маркиз. – Вам идет. – Ой, я не могу, – уронил лицо в ладони Лекс и затрясся, ухохатываясь. – Спасибо, – с трудом сдерживая смех, поблагодарила я. – Чувствую себя не свинкой всё же, а свинаркой. Я подняла подарок мальчишки и продемонстрировала главе семейства. – О! Лекс, ты меня опередил. Так что же, Эрика у нас не свинка, а прекрасная свинарка? Слуги сновали вокруг стола, подкладывая нам еды и разливая напитки, и по их сияющим от смеха глазам было видно, как всё это смешно выглядит со стороны. – Боюсь, что так, пап. Раз уж я поросенок, а ты хряк, то Эрика – наша свинарка. – Какой кошмар! – шуточно ужаснулся маркиз ди Кассано. Следующие три дня мне пришлось потратить на поиски достойного ответа. Не могла же я спустить такое безнаказанно. В итоге Лекс получил от меня булавку для галстука. Серебряная свинья была разделена тонкими линиями на части тела, как их разделывают мясники. И на каждом участке была выгравирована надпись с названием: рулька, филей, окорок и прочее. С невозмутимым видом я сама приколола ее на галстук Лексинталя, поправила, полюбовалась и заявила: – Теперь ты никогда не ошибешься. Точно будешь знать, чем тебе грозит плохое поведение. – Что?! Ты угрожаешь ребенку? – заголосил парень, выше меня ростом, и помчался к зеркалу. Изучать. Рассмотрел и прокомментировал: – Потрясающе! Где ты нашла такую штуку? – У мясников, – невозмутимо ответила я. – Пойдем есть свиную рульку. Я к ужину велела приготовить. Лексинталь хохотнул, поправил мой подарок, нашел на нем надпись «рулька» и погладил кончиком пальца. Спустя несколько минут подарок получил и маркиз. – Ваше сиятельство, извольте принять, – чопорно заявила я и вручила сверток. – Что это? – не понял он, распаковал и вытянул перед собой. – Это что?! – Шейный платок, – невозмутимо пояснила я, краем глаза глянув на Лекса, который принялся грызть салфетку, чтобы не смеяться в голос. – Розовый? – Чтобы подходил по цвету к моей свинке. – Я поправила брошь, которую с удовольствием носила не снимая эти три дня, лишь перекалывала на разные наряды. – С черным? – Ну, я подумала, вы мужчина. Не помешает немного брутальности, – опустила я глаза. – Но почему этим черным вышиты на розовом фоне веселые поросята?! – Ы‑ы‑ы‑ы... – Прорвалось из Лексинталя. – Это хряки, – любезно пояснила я. – Эксклюзивная вещь. Выполнена на заказ по моим эскизам. Ручная вышивка шелковыми нитями по шелку. Вы присмотритесь, у хряков глазки даже есть. Это черный бисер. – О‑о‑о‑о... – застонал Лекс и сполз под стол, откуда понеслись совсем уж неприличные звуки. Его сиятельство с каменным лицом рассматривал нежно‑розовый шелковый платок, покрытый вышитыми черным кабанчиками. Я сделала заказ белошвейке и доплатила за срочность. Девушка очень веселилась и заверила, что всё будет точно, как я прошу. А у маленьких хряков будут видны и хвостики, и копытца, и ушки. Пришить бисерные глазки – это ее идея, кстати. Я поддержала. – Вам не нравится? – мило похлопала я ресничками. – Нравится, – сдавленно ответил лорд Риккардо. – Но сейчас я, знаете, о чем думаю? Хватит ли места под столом, если я заберусь туда и буду там хохотать вместе со своим сыном. Я даже бровью не повела. Заглянула под стол, приподняв скатерть. Оценила утирающего слезы Лекса и выпрямилась. – Стоит заняться воспитанием вашего поросенка, ваше сиятельство, – заявила маркизу. – Никуда не годится такое поведение. Но да, места там предостаточно, поместится еще много народу. Желаете, чтобы я, как очень личный ассистент, отправилась туда с вами и составила компанию? Из‑под скатерти взвыл мальчишка. Рассмеялся лорд Риккардо. – Ох, Эрика. С вашим появлением в нашей с Лексом жизни творится сущий кавардак. Но это даже хорошо. А ваш подарок я буду носить. Надо хоть иногда шокировать публику. И самое смешное, что наутро оба потомка рода ди Кассано отправились каждый по своим делам с легкомысленными украшениями на шее. Лекс заколол свиной булавкой синий галстук. Маркизу пришлось подобрать костюм так, чтобы с ним гармонировал вызывающий розово‑черный платок. Он его еще и повязал так, чтобы не повредить хряков и их глазки‑бусинки. Я только растерянно похлопала ресницами, но мужчины были невозмутимы. Всё же они явные потомки Касселя. Тот прожил беспутную жизнь и превратился в беспутное привидение. А эти двое спелись и веселятся по свинячьей тематике. Когда я вечером наведалась в управление, чтобы проверить, не грозит ли скорая смерть кому‑то из сотрудников, мне даже попытался задать вопрос секретарь маркиза. Мол, не в курсе ли я... Тут его взгляд остановился на золотой свинюшке, приколотой к моему платью. – Ах вот оно что! – пробормотал Анри. – Пари? – Нет, ну что вы. Просто жизнь такая... – Я покрутила в воздухе рукой, не зная, как сформулировать. – Ну да, свинская. Согласен, – абсолютно серьезно кивнул он и уткнулся в бумаги. Еще один сюрприз устроил Лексинталь. Он завершил свои уроки у преподавателей академии магии. Вызнал всё, что ему требовалось. И в те дни, когда я была занята, что‑то мудрил в окружавшем особняк саду. Мне было строго‑настрого запрещено туда ходить и подглядывать. Полагалось передвигаться строго по дорожке от калитки до крыльца и ни в коем случае не смотреть по сторонам. Это было трудно. Но я уважаю чужое стремление сделать сюрприз, поэтому старалась ничего не увидеть раньше времени. Полуэльфу удалось меня удивить. Не только меня, но и своего отца и прочих домочадцев тоже. Они‑то, конечно, были в курсе происходящего. Даже помогали что‑то сеять, сажать, вскапывать, покупать. Но было потрясающе. Обычный городской садик превратился в сказочный дивный парк. Вот не зря все время твердила Лексу, что он замечательный. – Невероятно, – выдохнула я, когда парнишка сопроводил меня на демонстрацию своего труда. – Даже жаль, что всё это вот‑вот отцветет и опадет. – Не всё, – подцепил он меня под локоть. – Тут многие растения не теряют листву на зиму. Вот, например, этот багряный вьюн. Мне сказали, что он даже из‑под снега будет полыхать своими красными листьями. – Должно быть красиво. А еще? Пойдем? Лорд Риккардо? – Да, Эрика, – осматривался допущенный до экскурсии маркиз. – Лекс, ты молодец. Так преобразил всё. Я тобой горжусь. Мальчишка порозовел от похвалы, но виду не подал. Принялся дальше рассказывать и показывать. Уже намного позднее мы пили чай и обсуждали планы на ближайшее время. Бал – это неизбежное зло, от которого мне не удается отвертеться. Но с этим злом хотя бы всё понятно. Платье шьется, меня учат, чтобы сама не опозорилась при дворе и маркиза не подставила. Большего от меня никто и не требует. А вот у Лекса более глобальные перспективы. Лицей. Мы с ним уже съездили туда. Всё разузнали. Пообщались с руководством и осмотрели территорию. Я выступала в качестве поддержки и представителя отца. Но Лексинталю сразу заявила, что давай – не тушуйся. Спрашивай всё, что тебя интересует. За такие деньжищи, сколько стоит обучение тут, можно не стесняться. Проси показать спальни, учебные классы и территорию. Узнавай, как насчет дополнительных уроков и возможности отлучаться в город для занятий в других частных школах. Что лицей предоставляет, а о чем нужно заботиться самому. Мы с ним накануне составили обширный список вопросов. Что‑то сами вспомнили, о чем‑то у слуг поспрашивали. Всё же не в лесу живем, прислуга огромного господского особняка общается не только с такими же, как они сами, наемными работниками, но и с горожанами. Лавочниками, курьерами. Они много слышат и видят, могут дать дельный совет. И его сиятельство, конечно же, привлекли. С собой его брать Лекс наотрез отказался, сказал, что справится сам. А для того, с чем не справится, у него есть я. Маркиз если и обиделся, то виду не подал. Но тем, на что следует обратить внимание, поделился. Так что мы долго и обстоятельно мучили представителей лицея вопросами и экскурсией по территории. Всё вежливо, культурно, но очень подробно. Моя задача была помочь Лексу самому выстроить свой будущий жизненный путь. Так что я мило моргала, улыбалась, держала его под руку и только в нужные моменты подталкивала или шепотом подсказывала. В общем, нас всё устроило. Так что я от имени отца будущего лицеиста подписала все бумаги и внесла оплату за обучение. Заверила, что мы непременно подготовим всё необходимое и прибудем в срок. И да, конечно же, обеспечим юношу всем, что требуется для занятий. И дата начала этих занятий неумолимо приближалась. У нас было всё готово и приобретено. Лекс нервничал в преддверии начала самостоятельной жизни вне дома. Я его поддерживала, но тоже нервничала. Маркиз поддерживал нас обоих, но и он немного нервничал. И именно в этот нервный период нелегкая принесла на крыльцо особняка маркизу Эстеба́ну. Мне‑то всё равно, я посторонний человек. Но вот Лекс и лорд Риккардо не обрадовались. Я услышала громкий женский голос в холле и спустилась. Маркиз еще только собирался на работу, мы даже позавтракать не успели. – Леди Эрика, там ее сиятельство приехала, – отловила меня по дороге моя горничная. – Не ходите.