– Тогда почему ее арестовали? – Я не знаю. – Где это случилось? – На улице. Честно говоря, я совершенно случайно стала свидетельницей этого происшествия. Ей преградил дорогу городовой, потом подошел какой-то тип в партикулярном платье, и ее заставили сесть в закрытую карету. – Когда это произошло? – Днем, около двух часов пополудни, точнее не скажу. – Вы долго добирались до нас с этой вестью. – Мои товарищи были против, чтобы я вмешивалась. Они и сейчас не знают, что я пришла к вам. – И по какой же причине? – По той же, по какой я не стала привлекать к нашим делам Степаниду. Все дело в вас. Нам всем прекрасно известно, что вы из себя представляете! – О как! – Да-да! Вы отвратительный приспособленец! Прекрасно зная, как тяжело живется простому народу, как бессовестно попираются его права, вы не только ничего не сделали для борьбы с угнетателями, но и встали на их сторону. Странно только, что поступили на флот, а не в жандармерию. Там вам самое место! – Кстати о жандармерии, – проигнорировал революционный пафос своей собеседницы Будищев. – Вы уверены, что Стешу задержали городовые? – Да, там были только полицейские. – А сюда вы пришли, чтобы бросить обвинения в мою похабную морду? – Как убийственно точно сказано! – восхитилась барышня. – Жаль, что воспитание не позволяет мне применять столь сильные выражения. Впрочем, я пришла не за этим. – Так зачем же? – Вы… вы… вы богатый человек. Имеете связи. Вы можете помочь бедной девушке, тем более что она ни в чем не виновата… – Почему вы решили, что я оставлю ее без помощи? – Ну, бросили же вы на произвол судьбы Гедвигу! – Что?!! – А разве это не так? Разве вы не променяли ее на дочь придворного банкира? Разве вы не сделали вид, что ее никогда не было в вашей жизни? – Вот что, дамочка, – нахмурился Будищев. – Спасибо вам за сигнал, но впредь старайтесь держаться от меня и моей семьи подальше. Я сам разберусь с полицией. – Что же, – поджала губы Искра. – Это все, что я хотела от вас услышать, а теперь я, пожалуй, пойду. – Всего хорошего, – мрачно кивнул ей вместо поклона Дмитрий, после чего вдруг резко наклонился и прошептал: – И не дай бог я узнаю, что вы мне хоть чуточку соврали насчет участия в ваших делах Стеши! Барышня в ответ нервно дернулась, но не посмела возразить и вышла в прихожую. – Ой, что же это, вы уже уходите? – всплеснула руками Домна. – Я только собралась на стол подавать… – Спасибо, в другой раз. – И Стеши до сих пор нет, – сокрушенно вздохнула кухарка, подавая шубу. – Я уж испереживалась вся, не случилось ли чего… – Случилось-случилось, – пробурчал Будищев, берясь за пальто. – А вы куда, Дмитрий Николаевич?! – Да так, прошвырнуться… – Я с тобой, – пискнул Семка. – Вот тебя только и не хватало! Ну-ка марш в кровать, пока не выздоровел… – Так мальчонка еще же не емши, – возмутилась Домна. – Вот и покорми, а потом в кровать, – отрезал подпоручик. Выйдя из парадного под удивленным взглядом швейцара, он быстрым шагом направился к ближайшему полицейскому околотку. – И куда его на ночь глядя нелегкая понесла? – услышала бурчание привратника идущая следом Искра. На улице было зябко, и барышня, поплотнее запахнув воротник своей видавшей виды шубейки, посеменила по улице. – Ну наконец-то, – вышел ей навстречу из ближайшей подворотни рослый мастеровой. – Я уж думал, околею тут. – Максим, это вы? – узнала знакомый голос учительница. – Напрасно вы тут мерзли. Я же говорила, что все будет хорошо. – Да кто его знает, что Митьке в голову взбредет, – пробурчал парень. – Одно слово, бешеный. Вон как поскакал! – Это да, – согласилась Искра. – Его бы энергию да на правое дело. – Не, он ломоть отрезанный, – покачал головой парень. – Почуял запах денег, теперь со своей дорожки не сойдет. – Как знать? – пожала плечами барышня. – Впрочем, теперь это не важно, да и холодно очень. Пойдемте быстрее. – Ага, пойдемте. Надо нашим рассказать, на всякий случай. – Максим, – остановилась учительница и испытующе посмотрела на своего спутника, – я же просила вас никому об этом не говорить? – Ну, хорошо, – скрепя сердце согласился молодой человек. – Но только при одном условии. – Это при каком же? – Перестаньте мне выкать, а то я чувствую себя неловко. – Нет ничего проще, обращайтесь ко мне на ты, как к своему товарищу, только и всего. – Это совсем другое дело, – не согласился парень, – вы барышня образованная, с воспитанием. Это никак не возможно. – О господи, ну тогда хотя бы зовите меня по имени. Ириной. – Это можно. А как по батюшке? – Максим! * * * «Чижик-пыжик, где ты был, на Фонтанке водку пил», – крутился в голове Будищева глупый стишок, пока он ожидал в приемной Министерства внутренних дел. Прошедшую ночь он почти не спал, пытаясь узнать хоть что-нибудь о судьбе Стеши. Увы, ни поднятый им с постели квартальный надзиратель, ни дежуривший у себя в участке Ефим ничего не знали. Адвокат тоже ничем помочь не смог, хотя и вызвался навести справки, и вот теперь ноги привели его на набережную Фонтанки, куда сходились все нити управления великой империи. Мимо туда-сюда сновали чиновники с важными и не очень лицами, мелькали мундиры всех полков гвардии и армии, но более всего, конечно, жандармские. Некоторые из них с ленивым любопытством смотрели на непонятно как забредшего моряка, но большинство равнодушно проходили мимо. Наконец к нему вышел хлыщеватого вида жандарм и с глупой улыбкой поведал: – Я все разузнал, господин подпоручик. За прошедшие сутки было шесть происшествий с экипажами, но среди пострадавших девиц с описанными вами приметами нет. – Какого черта, – едва не взбеленился голодный и злой как собака моряк. – Я ведь русским языком сказал вам, что она арестована! – Так что же вы мне голову морочите? – с совершенно тупым видом отвечал ему дежурный. – Это надобно обратиться в другой отдел… – Да я тебя! – Простите, что здесь происходит? – подчеркнуто вежливо, но вместе с тем властно прервал едва не начавшую ссору господин лет сорока с «Анной» на шее форменного сюртука. – Да вот, ваше сиятельство, – почтительно отвечал ему жандарм, – господин подпоручик изволили потерять некую девицу и теперь желает, чтобы мы ее разыскали. – Вот как? – удивился чиновник и, обернувшись к Дмитрию, неожиданно улыбнулся. – Я что, на вашу бабушку похож, что вы так обрадовались? – раздувая ноздри от гнева, спросил тот. – О, простите мою невежливость, позвольте представиться. Меня зовут Владимир Петрович Мещерский, а вы ведь Будищев, не так ли?