— Вытащив тебя из этого нежного белого платья, прежде чем ты съешь жирную пиццу. — Я не собираюсь надевать его куда- то еще. С другой стороны, он трезвее меня, так что, возможно, он прав. По крайней мере, платье хранит воспоминания. Мало того, что моя старшая сестра Элла надела его в день своей свадьбы, это еще и символ всего, что я потеряла. Наверное, мне следовало его сжечь. Досадно, что я этого не сделала. — Ладно. Убирайся, чтобы я могла переодеться. Я толкаю его к двери. — В самом деле, почему бы тебе не уйти совсем? Но я уже знаю, что он этого не сделает. У Уэста какое-то задание, а это значит, что он не сдастся, пока не соблаговлит сам. — Нам нужно кое-что обсудить. Я буду ждать тебя на кухне с пиццей. Конечно, он собирается отобрать у меня обед, так что мне ничего не остается, как последовать за ним. Безжалостный ублюдок. — Не начинай есть без меня, — приказываю я, делая шаг к двери шкафа, чтобы закрыть ее за ним. Вместо того чтобы грациозно уединиться, я спотыкаюсь о кружевное платье, переступая через собственные ноги, и хватаюсь за его бицепс, чтобы не упасть. Но это бесполезно. Я только успеваю вскрикнуть, когда тащу его за собой на пол. Вместе мы попадаем в позорную путаницу конечностей, Уэст каким-то образом оказывается сверху. От шока я замираю. Сразу же я осознаю два неизбежных факта: во-первых, его эрекция все еще горячо приветствует меня. Во-вторых, я чувствую себя гораздо лучше, когда нахожусь под Уэстом, чем мне бы хотелось. — Слезай. Я толкаю его из чувства самосохранения. Он не двигается, только убирает непослушную прядь волос с моего лица мягким движением ладони. — Эрин… Боже. Он собирается сделать или сказать что-то соблазнительное, что растопит меня. Эта истина очевидна в его слишком голубых глазах. Я не лгала, когда сказал Эхо, что мой коэффициент оргазма был равен нулю с тех пор, как Уэст ушел из моей жизни. Но действительно ли серия кричащих оргазмов хороший повод снова залезть под простыни с ублюдком? Хмм. Может быть. Или, может быть, это вино. Должно быть, так оно и есть. Я не могу признаться вслух, что скучала по нему. — Почему, что бы я ни делала, ты оказываешься сверху — в буквальном смысле? Я стараюсь говорить как сумасшедшая. — Ты всегда брал верх во время нашей помолвки. Но теперь ты здесь уже пять чертовых минут, а я уже в невыгодном положении. Я готова к любому ответу — кроме того, что мужчина перевернет нас на спину, а я окажусь сверху. — Счастлива? Что-то острое собирается на моем языке, но он прерывает мою способность говорить, когда его ладони скользят вниз по моему телу, поглаживая бока, скользя по моей грудной клетке, прежде чем остановиться на моих бедрах. — Взволнованна. Это слово вырывается слишком хрипло. Его мускусный запах снова наполняет мою голову. Наши взгляды встречаются, его переполняет жар, который заставляет меня двигаться. Я пытаюсь встать и увеличить расстояние между нами, но заканчиваю тем, что кладу руки ему на плечи, а мои бедра седлают его бедра. Он мягко сжимает мои ноги и подталкивает меня к своей неослабевающей эрекции. — Милая, придвинься ближе. Его мягкий скрипучий голос приказывает мне. Боже, я так хочу. Мой мир сужается, пока я не осознаю только Уэста. То, как он на меня смотрит. То, как его тепло просачивается сквозь платье, согревая меня в местах, о которых я не знала уже три долгих года. Внезапно он обхватывает своими длинными сильными пальцами мои запястья и оттягивает мои ладони от своих плеч, пока они не упираются в низкий ворсистый ковер по обе стороны от его головы. Теперь наши бедра прижаты друг к другу. Моя грудь нависает прямо над его. Его губы еще ближе, и я чувствую легкий запах вина в его дыхании. Я сглатываю. Мое сердце бешено колотится. Мои силы, кажется, иссякают. Почему я всегда была слабой, когда дело касалось этого человека? С того самого момента, как он заметил меня в переполненном баре, и до сегодняшнего дня я просто не могу сказать "нет". — Что ты со мной делаешь? — выдыхаю я. Он не отвечает, просто гладит меня по рукам и обнимает за плечи. Нежный рывок, которому я не в силах сопротивляться, заставляет меня упасть, пока я не оказываюсь на локтях над ним. Наши груди соприкасаются. Мое сердце бешено колотится. Наши губы так близко, что, просто наклонив голову, я могла бы снова ощутить, как головокружительно захватит меня поцелуй Уэстона Куэйда. Мне нужно встать и уйти от этого человека. Проблема в том, что чем дольше мы находимся так близко, тем больше его голубые глаза темнеют — и тем меньше я забочусь об осторожности. Мои локти соскальзывают. Моя грудь прижимается к его твердой груди. Мои губы нависают над его губами всего лишь на мгновение. Я чувствую, как все вокруг меня движется и раскачивается. Вот он, поцелуй, которого я втайне ждала. Боже, я не смогла бы пошевелиться, даже если бы попыталась. Мне больно. Мне нужно. У меня кружится голова. Я закрываю глаза и отдаюсь осознанию того, что желание к Уэсту неизбежно. Я не могу дождаться, когда снова почувствую его вокруг себя — внутри себя. Как только я преодолею последнее расстояние между нами, пути назад уже не будет. Он поглотит меня. У него хватит сил вывернуть меня наизнанку. Даже зная это, я опускаю голову. Еще один дюйм, и мы больше не будем врозь.… Глава 2 Уэст Эрин потеряла сознание — прямо на мне. Прошлой ночью я был там, изнывая, с ревущей кровью, в шаге от того, чтобы снова поцеловать ее. А потом…Мерло прервало этот момент. Конечно, я пришел к ней не для секса. Или даже не чтобы установить дружеские отношения, хотя мне бы очень хотелось. Я все время говорю себе, что это хорошо, что между нами ничего не было. Она была слишком пьяна, чтобы согласиться или вспомнить. Но десять часов спустя я почти не спал, и у меня все еще был серьезный приступ синих шаров, от которого не помогла мастурбация. А все потому, что я зациклился на своей бывшей — точно так же, как в первую нашу встречу и каждую минуту, проведенную с ней, пока не расторг нашу помолвку. Черт побери, я надеялся, что после того, как увижу ее снова, то пойму, что ее хватка вокруг моего сердца была только в моей голове. Нет. Единственное, что я узнал вчера вечером, было именно то, почему все мои перепихоны за последние три года были бессмысленными. Я все еще люблю Эрин Хоуп. И я единственный мужчина, к которому она больше никогда не прикоснется. — Кофе? — спрашивает бойкая официантка в джинсовых шортах и белом фартуке с надписью "Ява и Джекс" спереди. — Пожалуйста. Мне понадобится кофеин, и побольше, чтобы справиться сегодня. Молодая женщина наливает кофе и декламирует фирменные блюда дня. Я слушаю вполуха, потому что пришел сюда не за едой. — Что вам принести? — спрашивает она, держа в руке блокнот и ручку. — Овсянку грубого помола и десять минут наедине с Эрин. Официантка замолкает, глядя на меня. — Овсянка — это не проблема. Мой босс… Это из-за вас она сегодня в таком паршивом настроении? Возможно, но я не упоминаю об этом. — У нее что, похмелье? — Да, чертовское. Маленькая брюнетка наклоняется к нему с заговорщическим шепотом. — Она выглядела почти зеленой, когда вошла. Откуда вы знаете? Я вздрагиваю. Мои сегодняшние новости вряд ли улучшат ее настроение.