Я не могу позволить, чтобы меня снова обыграли. С другой стороны, когда я рискну взглянуть на свой банковский счет, он будет красным. Арендная плата должна быть оплачена через две недели. Мне нужно заплатить за машину через три. Я не могу сделать ничего из этого, если не буду действовать быстро. Рядом со мной жужжит телефон. Я напрягаюсь, почти ожидая, что Уэст будет на другом конце провода, подталкивая меня к ответу. Но нет, это моя младшая сестра, наконец-то перезвонившая мне. Пока я отвечаю, я не могу решить, то ли разочарована, что Уэст не требует моего внимания, то ли раздражена, потому что он играет в какую-то чертову игру в кошки-мышки. — Привет, Эхо. — Ой-ой. Я знаю этот голос. Насколько все плохо между тобой и Уэстом? Я собиралась позвонить тебе вчера, но день пролетел. Я не знаю, что сказать, когда сама не могу разобраться. — Все запутано. Я ввожу ее в курс дела, ничего не упуская. Ну, почти ничего. Я думаю, если бы сказала ей, как быстро Уэст заставил меня задыхаться, она, вероятно, отругала бы меня. Признаться, что он поцеловал меня — и что мне это понравилось — достаточно неловко. Я отказываюсь даже думать о пульсирующей боли, которую он оставил мне, которая никуда не уходит. — Что ты будешь делать? — Я все еще взвешиваю свои возможности. Но одно я знаю точно. Я убью тебя за то, что ты впустила его, когда я была пьяна, а потом вот так меня проверила. Эхо делает паузу. — Ты не можешь убить меня. Элла придет в бешенство. Кроме того, я сделала это, потому что мне было немного жаль его. — Жаль? Она что, шутит? — Он тот, кто оставил меня. — Я знаю, и не простила его за это. Но я также впустила его ради тебя. Я люблю тебя и хочу для тебя самого лучшего. — Что заставляет тебя думать, что Уэст подходит? — Не знаю, знает ли он. Но я видела, как за последние три года ты перевернула с ног на голову и вывернула наизнанку нескольких отличных парней. Я не думаю, что ты хотела, — быстро уточняет Эхо. — Ты всегда начинаешь отношения с добрыми намерениями. Но стоит парню подойти слишком близко, как ты ставишь его на колени. До Уэста с тобой было не так уж трудно. Я имею в виду, ты всегда была осторожна, и это было прекрасно. Теперь ты боишься. Я не думаю, что ты сможешь преодолеть страх, пока не разберешься со своими чувствами к нему. — Тебе двадцать один год, а ты все еще девственница, потому что зациклилась на своем супергорячем лучшем друге. Что ты знаешь? — пренебрежительно говорю я, а потом чувствую себя виноватой. Она права, и это был удар ниже пояса. Я говорю как последняя стерва. — Я не зациклена на Хейсе, а ты оставь моего лучшего друга в покое, — ворчит она. — Может быть, я и не очень много знаю о взрослой жизни, но я знаю тебя. И тебе нужно разобраться со своими чувствами к нему, Эрин. Вместо того чтобы сказать первое саркастическое слово, которое слетает с языка, я сдерживаюсь. Это никому не поможет, и меньше всего мне. — Извини. Так что… поехать в Вегас, чтобы стать любовницей Уэста и выкинуть его из головы — это не ужасная идея? — Странно, но нет. Ты уедешь через шесть недель, либо зная, что наконец-то свободна от него, либо безвозвратно влюбившись. И я уверена, что ты тоже знаешь, как он к тебе относится. Ты об этом не думала? Спрашиваешь себя, почему он так настаивает на том, чтобы ты вернулась в его постель? В его жизнь? Спрашиваю. Я просто не знаю ответа. — Разум Уэста — это загадка, но если я пойду, то сделаю это для ясности, чтобы уйти с открытой головой и сердцем. — Конечно. Кроме того, получить длительный, хорошо оплачиваемый отпуск не так уж и плохо. И Вегас! Она указывает на достойные причины. — Слушай, а разве у тебя не будет осенних каникул через несколько недель? Ты могла бы навестить меня. — Я не уверена, что Уэст оценит меня в вашем общем любовном гнездышке. — Ну, он может с этим жить. Если я уйду, обещай, что ты приедешь навестить меня на несколько дней. — Я подумаю об этом. Прямо сейчас Хейс говорит о каком-то большом групповом кемпинге и поездке на каноэ в горы. — Ему не нужно, чтобы ты лежала на твердой земле, чтобы тусоваться с его пердящими, пьющими пиво приятелями. — Я слышу тебя. Но она неохотно бросает Хейса, и я знаю, что, несмотря на ее протесты, она полностью в него влюблена. — Мы будем действовать по обстоятельствам, хорошо? У нас есть время, чтобы решить. Черт возьми, мы даже не знаем наверняка, едешь ли ты в Вегас. — Да. Но о чем еще тут думать? Если я не поеду, разве не буду всегда задаваться вопросом, что если? — Я буду держать тебя в курсе. Остаток дня проходит в смутной активности. Я умоляю своего парикмахера уделить мне полчаса на свежую стрижку и укладку. Использую остатки краски для бровей. Я получаю убийственный маникюр и педикюр. Я нахожу самую потрясающую кроваво-красную помаду в торговом центре. Я даже покупаю нижнее белье. Есть одна вещь, которую я не делаю? Проклятая штука с волосами на лобке, которые так не нравились Уэсту. Если я поеду в Лас-Вегас, то сделаю это, чтобы доставить себе удовольствие, чтобы иметь возможность закончить то, чего я никогда не получала, когда мы расстались. Если он больше зациклен на моих лобковых волосах, чем на наших отношениях, то это будут легкие шесть недель горячего секса для меня. Мы разделим удовольствие, немного посмеемся, и устроим это командное представление перед его семьей. А потом, как раз перед Днем Благодарения, я отправлюсь домой — и навсегда покину Уэста. Мне нравится этот план. С улыбкой я хватаю чемодан и начинаю закидывать туда вещи. Уэст Я расхаживаю с телефоном в руке. Сейчас семь вечера воскресенья. Никаких признаков Эрин. Моя квартира готова к ее приезду. Черт, я нашел для нее место в каждом уголке своей жизни. Половина моего шкафа и комода пусты. Я размышлял, планировал, собирал припасы. И долго и упорно думал о том, как с ней обращаться, когда она войдет в дверь. Если она вообще придет. Прошло почти семьдесят два часа с тех пор, как я видел ее в последний раз. Она до сих пор не дала мне никаких указаний, придет ли она… или меня отшила. Но я ставлю на первое. Если она не приедет, то медленное соблазнение, которое я планировал, сопровождаемое долгим разговором по душам, в котором мы нуждаемся, вероятно, никогда не произойдет. А это неприемлемо. Если мне придется возвращаться в Лос-Анджелес и тащить эту упрямую женщину в мой пентхаус за волосы… Черт, я говорю как пещерный человек. Вот как Эрин заставляет меня чувствовать себя — первобытным. Я знаю, что она тоже хочет меня. Я это почувствовал. Я все слышал. Я сделал ей чертовски хорошее предложение. Единственная причина, по которой она откажется, — это злость. Зная Эрин, это достаточная причина, чтобы отказать мне. «Почему ты просто не сказал ей, что, возможно, все еще любишь ее и хочешь попробовать еще раз?» Моя сестра спросила меня об этом, когда я ехал домой в четверг вечером. Вопрос правильный… но бессмысленный. Эрин бы мне не поверила. Я даже не уверен, что ей было бы до этого дело. Так или иначе, я должен заставить ее передумать. Достаточно ли шести недель? Учитывая броню, которую она, несомненно, построила вокруг своего сердца с тех пор, как я ушел с нашей свадьбы, я не знаю, будет ли достаточно и шести десятилетий. Гул смутного уличного шума сорока этажами выше от Стрип (семикилометровый участок бульвара Лас-Вегас в округе Кларк в штате Невада, США) сливается с голосом знойной женщины по радио, которая поет, что не может не влюбиться. Звуки сливаются вместе, исчезают на заднем плане, как белый шум. Я чувствую, как одинок. Как чертовски одинок был с тех пор, как заставил себя уйти от Эрин. Вдруг кто-то стучит в дверь. Мое сердце останавливается на секунду, прежде чем снова застучать. В несколько шагов я пересекаю свою квартиру и распахиваю дверь, нацепив на лицо приветливую улыбку. Вместо Эрин я вижу курьера из соседнего ресторана с нашей едой. — Добрый вечер, мистер Куэйд. Где оставить ужин? — Следуйте за мной. Стараясь, чтобы мой голос не звучал разочарованно, я веду парня студенческого возраста на кухню и включаю нагрев под духовкой. — Поставь на стол. Десерт в холодильник. Я позабочусь об остальном. — С удовольствием, сэр. Он делает, как ему велено, затем вручает мне бланк на подпись. Росчерком ручки я расплачиваюсь за еду и машу ему в сторону двери, предполагая, что он поймет намек. Я распаковываю еду, дважды проверяя контейнеры и устанавливая горячие предметы в нагретую духовку, когда слышу неожиданный голос. — Ну, я никогда не думала, что увижу такое зрелище. Уэстон Куэйд на кухне, выглядящий по-домашнему. С другой стороны, я думаю, что это не так уж трудно заказать еду на вынос. Эрин. Я поворачиваюсь к ней. Конечно же, она стоит у входа в кухню, выглядя гораздо более съедобной, чем все, что только что доставил пятизвездочный ресторан. Маленький черный топ из спандекса обхватывает ее плечи и грудь — и заканчивается в дюймах от чувственного изгиба талии. Облегающие черные штаны для йоги обнажают ее форму, обнимают бедра и льнут к ее стройным бедрам. Это самая сексуальная спортивная одежда, которую я когда-либо видел. Наконец мне удается откашляться и обрести голос.