— Похоже, нам есть что обсудить. Подожди, Перри, — повелительно поднял он руку, видя, что брат хочет что-то сказать. — Позволь мне объяснить и попытайся увидеть все это с моей точки зрения. Перегрин смирился и присел на подлокотник дивана. Адвокат чопорно выпрямился на стуле с прямой спинкой, продолжая сжимать папку одной рукой и бокал с шерри — другой. — Прежде всего позвольте заверить, что с рассудком нашего дядюшки все в полном порядке. Мало того, мозг его работает лучше, чем прежде. Джаспер покачал головой. — Полагаю, он несколько месяцев оттачивал подробности своего дьявольского плана. И уж конечно, еще до того, как решил вернуться в лоно «истинной» церкви. — Сардонически усмехнувшись, он снова взял понюшку. — Если хотите, можете принять все это за чистую монету. Я же не верю ни единому слову относительно близкой смерти и обращения. Одно ясно: наш дядюшка чрезвычайно богат. Скажите, Олтон, у вас есть точные цифры? — Э... да, милорд. — Адвокат не глядя стал перелистывать бумаги. — Все имущество виконта Брэдли оценивается более чем в девятьсот тысяч фунтов. Джаспер ограничился вскинутой бровью, Перегрин тихо ахнул, а Себастьян присвистнул. — Кругленькая сумма, однако, — бросил, наконец, Джаспер. — Достойная набоба, обладающего хитростью моего дядюшки. И он вполне разумно предполагает: раз у племянников нет и двух пенсов за душой, они будут счастливы выполнить любое его условие, если при этом получат наследство. — Но у тебя за душой, Джаспер, имеется больше чем два пенса, — без всякого запала заметил Себастьян. — Да, я унаследовал заложенное и перезаложенное поместье в Нортамберленде и такой же сто раз заложенный семейный мавзолей в городе. А отец оставил мне больше долгов, чем я когда-нибудь смогу погасить, — так же спокойно объяснил Джаспер. — Но считается почему-то, что наше семейство владеет огромными средствами и утопает в роскоши. — Конечно. Тебе тоже нужны деньги, — поспешно согласился Перегрин. — Совершенно верно. И наш дядя прекрасно это знает. Ему больше некому все оставить... Джаспер осекся, потому что адвокат деликатно откашлялся: — Извините, что перебиваю, милорд. Лорд Брэдли особо подчеркнул, что, если вы и ваши братья не выполните его условий, все состояние перейдет к монастырю, монахи которого дали обет молчания. Где-то в Пиренеях, по-моему. Смех Джаспера прозвучал на удивление искренне. — Да неужели? Ах он, старый лис! — Он вновь наполнил бокал и, все еще смеясь, принес графин братьям. — Что ж, дорогие, нам либо придется прочесывать улицу в поисках падших женщин и возвращать их на путь истинный, либо довольствоваться бедной, но честной жизнью и в худшем случае отправляться в долговую тюрьму. — Он уселся в кресло и скрестил ноги. — Не вижу ничего забавною, Джаспер, — бросил Перегрин. — О, да неужели? А вот я вижу, — криво ухмыльнулся Себастьян. — Джаспер прав: или — или. — Олтон, сообщите нам прискорбные подробности, — обратился Джаспер к адвокату. — Итак, милорд, прежде чем унаследовать что-то от дяди, вы трое должны выполнить условия завещания. — Олтон поерзал в кресле. — Как вам известно, браки должны совершиться до кончины виконта. После того как все суммы по закладной на Блэкуотер-Мэнор и городской дом Блэкуотер-Хаус будут выплачены, наследство делится поровну. Джаспер благодарно кивнул: — Значит, у старика еще осталась фамильная гордость. Продолжайте. Расскажите о наших будущих женах. Какими он их себе представляет? Адвокат снова порылся в бумагах и, густо покраснев, стал читать: — «Каждую вероятную невесту необходимо избавить от ситуации, которая могла бы стать губительной для ее бессмертной души. У каждой не должно быть достойных средств к существованию. Само собой разумеется, возможную невесту не следует искать в обычных социальных кругах, где, как правило, вращаются мои племянники; подобные невесты могут оказаться в менее приемлемых социальных кругах, которые, я уверен, они тоже часто посещают». — Неглупо, — пробормотал Джаспер, восхищенно хмыкнув. — Старик воистину превзошел себя. Сам вечная паршивая овца в семейном стаде, он вознамерился принудить поборников чистоты крови Салливанов принять в семью женщин, которым те не позволили бы коснуться своего грязного белья. Весьма тонкая месть за пренебрежение окружающих, которое он терпел все эти годы. Можете себе представить возмущение тетушек? Так и слышу, как они кудахчут. — Все еще усмехаясь, он покачал головой. — Именно таков ход мыслей виконта, милорд, — согласился Олтон, которому, очевидно, было не по себе. — Поверить не могу, что даже дядюшка Брэдли способен на такую дьявольскую месть, — пробормотал Перегрин. — Ты глава семейства, Джаспер, и общество будет вынуждено признать твою жену, как бы ему это ни было противно. Старший брат улыбнулся. Адвокат снова кашлянул: — И еще одно, джентльмены. — Он перевернул страницу. — Его сиятельство выделил каждому по пять тысяч фунтов, чтобы помочь в поисках подходящей невесты. Он вполне понимает, что вы в настоящий момент стеснены в средствах. — Никогда еще не слышал более правдивых слов, — пробормотал Джаспер и, обращаясь к братьям, добавил: — Итак, джентльмены, готовы ли мы к этому совместному предприятию, несмотря на очевидные трудности? Себастьян пожал плечами, вышел вперед и протянул руку: — Согласен. А ты, Перри? — Да... да, конечно. — Перегрин вскочил и последовал примеру брата. — Но что бы вы там ни говорили, а дело это тёмное, — заметил он. — Конечно... а чего ты еще ожидал от дядюшки Брэдли? — осведомился Джаспер, по очереди пожимая руки братьям и поднимая бокал: — За успех нашего предприятия. Глава 1 Граф Блэкуотер пробрался сквозь толпу пьяных гуляк у трактира «Петух» в Ковент-Гардене и неспешно зашагал по улице. Его черная одежда могла показаться скромной, если бы не дорогой бархат, из которого она была сшита, и кремовые кружева манжет и жабо. Темные волосы были скреплены на затылке простой серебряной застежкой. На голове сидела черная треуголка, края которой были отделаны золотой тесьмой. Остановившись, чтобы понюхать табаку, он лениво оглядел живописную сцену. Стояла середина роскошного золотисто-зеленого осеннего дня начала октября, и здесь можно было увидеть людей всех классов и занятий. Денди прогуливались под ручку с размалеванными женщинами. Ковент-Гарден был рынком, где основным товаром считалась плоть независимо от того, предлагалась ли она модно одетыми дамами, сопровождаемыми лакеями, или их менее удачливыми сестрами, стоявшими в дверных проемах кофеен и деревянных лачуг, теснившихся в глубине центрального двора. В жалких попытках привлечь внимание «покупателей» шлюхи кокетливо приподнимали юбки, показывая полные бедра. Джаспер по привычке положил руку на гарду шпаги и насторожился. Слишком часто ловкие пальцы карманного воришки освобождали карманы завсегдатаев Ковент-Гардена от кошельков и часов, особенно в тех местах, где собиралась толпа. После сегодняшнего визита к виконту Брэдли он ощущал настоятельную потребность в свежем прохладном воздухе. Дядюшка был таким же сварливым, как обычно, но смог встать с постели и сидел у полыхающего огня, то и дело прикладываясь к портвейну, который наливал из стоявшего перед ним графина. И это несмотря на строгий запрет врача! Отец Косгроув с пером в руке устроился на месте секретаря у оконного проема, и трогательное облегчение, отобразившееся на его лице при виде графа, в очередной раз снискало сочувствие последнего. Легкая улыбка коснулась губ Джаспера при воспоминании о реакции дядюшки на предложение племянника похоронить его в фамильном склепе в Блэкуотер-Мэноре. Реакции, побудившей бедного отца Косгроува поспешно схватиться за четки и начать читать молитву. Правда, не вслух. — Не хочу гнить в компании предков, этих ханжей и святош! Я прожил свою жизнь и заплатил за свои грехи и буду лежать вместе с хорошими, честными грешниками в хорошем, честном церковном дворе. После этого дядюшка стал допытываться, далеко ли продвинулся Джаспер в поисках жены; вопрос, напомнивший графу Блэкуотеру о полном его бездействии. Он оставил дом дяди и направился к Ковент-Гардену, размышляя над тем, что казалось почти неразрешимой проблемой. Он вообще не собирался жениться ни на ком, не говоря уже о каком-то несчастном создании, нуждающемся в духовном спасении. Он и сам нуждался в этом не меньше. Но без дядюшкиных денег он рано или поздно попадет в долговую тюрьму и общую могилу. Не говоря уже о невосполнимой потере того, чем дорожила семья Блэкуотер. А, нужно признать, он достаточно гордился фамильным именем и своим родом, чтобы спокойно наблюдать за их разорением. Он вдруг сообразил, что направляется к торговцу пирожками. Поднос, висевший на шее у паренька, был доверху нагружен золотистыми деликатесами. От хрустящих корочек поднимался аппетитный пар. Только теперь Джаспер осознал, как голоден. Он не ел со вчерашнего вечера, и от соблазнительного запаха у него потекли слюнки. Джаспер полез за кожаным кошельком с мелочью, который держал во внутреннем кармане, когда что-то врезалось ему в живот. За несколько минут до этого Кларисса Астли пробиралась сквозь скопления людей, стараясь не выпускать добычу из виду. Люк был человеком высоким и носил касторовую шляпу с высокой тульей, что еще больше облегчало слежку. Сегодня в девять утра ее усилия были вознаграждены. Люк вышел из своего дома на Ладгейт-Хилл и с решительным видом зашагал по Хай-Холборн-стрит. Кларисса последовала за ним на почтительном расстоянии, то и дело ныряя в гущу толпы. Она понятия не имела, куда он направляется. И могла лишь надеяться, что Люк приведет ее к брату или по крайней мере туда, где она сможет найти следы бедняжки Фрэнсиса. Намерения Люка стали ясны после нескольких поворотов в сторону и путешествия по переулкам и темным дворам. Его цель — Ковент-Гарден. Кларисса устало вздохнула. Только сегодня утром она покинула Кинг-стрит на Ковент-Гарден, и вот теперь возвращается туда же всего четыре часа спустя. Не выпуская его из вида, она нырнула под сень колоннады площади Ковент-Гарден. Люк шагал уже медленнее, разглядывая памфлеты, выставленные на многочисленных тумбах, рядами обрамлявших площадь. Слишком поздно она поняла, что Люк замер перед одной, известной наиболее непристойными предложениями. К счастью, Кларисса не врезалась в него и успела нырнуть вбок, низко опустив голову. Но тут же ее голова уткнулась в чье-то упругое тело, а на плечи опустились сильные руки. — О нет, не выйдет! — объявил раздраженный голос. — Поверьте, мисс, я более чем знаком с подлыми трюками карманных воришек! Кларисса с негодованием уставилась на державшего ее мужчину. — Пустите! — прошипела она, пытаясь вывернуться из его неумолимой хватки. — С чего это вдруг? Вы же задумали ограбить меня, — почти учтиво заметил Джаспер. Несмотря на то, что девушка явно была взбешена, он не мог не отметить ее на редкость мелодичный голос, в котором не было ни следа лязгающего выговора кокни. Это заставило его пристальнее присмотреться к ней. Оказалось, что он безжалостно сжимает хрупкие плечи. Нефритово-зеленые глаза с удивлением и гневом взирали на него с лица, наделенного редкостной прелестью. Пожалуй, впервые в жизни Джаспер видел подобную красоту. — Ничего подобного! — возмутилась Кларисса. — Зачем мне нужно было вас грабить? — А почему нет? — мягко осведомился он. В этом месте было полно жуликов и мошенников обоих полов, и, несмотря на внешность и нежный голос, в остальном девица ничем не отличалась от остальных негодяев на площади. И одета просто: полотняное платье, больше подходившее деревенской девчонке, и передник. На голове косынка, из-под которой выбивались на лоб прядки цвета червонного золота. Но и этого достаточно, чтобы он захотел увидеть остальное. Гнев Джаспера сменился любопытством и вполне определенными признаками более личного интереса. — Сомневаюсь, чтобы у вас было с собой много денег. Карманники просто не носят их при себе, — предположил он в надежде узнать о ней побольше. — Вы не имеете права бросаться подобными обвинениями! — возмутилась Кларисса. — И не ваше дело, что у меня есть и чего нет. — Совершенно с вами согласен при условии, что у вас не окажется ничего принадлежащего мне, — хмуро проворчал Джаспер. — А если вы не воровка, зачем столкнулись со мной, причем явно намеренно? И тут он, не веря своим глазам, понял, что она, похоже, его не слушает. Вместо того чтобы ответить, девушка растерянно оглядывалась, полностью игнорируя тот факт, что он продолжает держать ее за плечи. — Теперь я его потеряла, — пробормотала она. — Кого именно? Не будете ли так добры ответить? И почему вы врезались головой мне в живот, если не собирались облегчить мои карманы?