– Разумеется! – ответил Пак. – В старой доброй Англии люди по три дня стояли под ледяным дождем, чтоб только услышать весть о том, как я поковырял в носу. – Фу! – Отсидка – какой кошмар! Уж я о ней понаслышан. Кто входит в эту дверь, никогда больше не выйдет, а если и выйдет, то сам не свой. – Нечего драматизировать. – Ничего я не драматизирую! – возмутился Пак. – Я вообще таких слов не знаю. Сабрина закатила глаза и открыла дверь комнаты для отсидок. Следующим движением она закрыла ладонью глаза Дафны. В углу комнаты, навзничь опрокинувшись, лежала миссис Червонни. В другом углу, пошатываясь, пыталась встать на ноги Белоснежка. Посреди комнаты раскинулся скелет в изодранном комбинезоне с уцелевшей на нем нашивкой: ЧАРЛИ. На груди комбинезона горел знак «Алой руки». – Вот видишь! Я же говорил! – гордо заявил Пак. – Дафна, не смотри, – велела Сабрина. Дафна оттолкнула сестру и бросилась к Белоснежке. По всей видимости, ранена учительница не была, однако она пошатывалась и с трудом понимала, где находится. Дети помогли ей встать на ноги и усадили за парту. Устроив Белоснежку поудобнее, Сабрина склонилась над миссис Червонни. Та размеренно дышала, но кожа ее была холодна как лед. – Что случилось? – спросила Сабрина. Белоснежка что-то неразборчиво произнесла. Узнать можно было лишь одно слово: «Венделл». – Это все сделал Венделл? – спросила Дафна. Вдруг снаружи раздался гулкий удар, за которым последовал приглушенный стон. Дети бросились к окну и увидели Венделла, плашмя лежавшего на земле. Мальчик, по всей видимости, выпрыгнул из окна. Увидев высунувшиеся из окна головы, Венделл не без труда встал на ноги и побежал к лесу со всей скоростью, на какую только были способны его коротенькие толстенькие ножки. – Эй! – крикнула Сабрина. – А ну, иди сюда! За спиной у Пака стремительно развернулись крылья. – Я его поймаю. Сабрина вцепилась ему в руку. – Нельзя! Тебя могут увидеть! – воскликнула она, оттащила Пака от окна и вылезла через окно сама. Пролетев метр с небольшим, она приземлилась на лужайку. За ней прыгнула Дафна, следом – Пак, который успел избавиться от крыльев. – К лесу бежит! – крикнул Пак, и дети бросились в погоню. Бегун из Венделла был никудышный, однако он имел фору и потому нырнул в лес задолго до того, как троица преследователей достигла опушки. – Ушел, – простонала Сабрина. – А вот и нет. Пойдем по следу, – сказал Пак, указывая на глубокие отпечатки в грязи. Пак пошел первым, остальные – за ним. След привел их на вершину холма, миновал ручей, пересек несколько больших, но ненадежных камней и пару раз заставил преследователей сползти по скользкому склону. – Он в растерянности, – заметил Пак. – То в одну сторону бежит, то в другую. – Зачем? – спросила Сабрина. – Затем, что он дурак, – ответил Пак. – Не понимает, что так он далеко не уйдет. Скоро мы его настигнем. Они шли дальше, то ныряя в густой кустарник, то перепрыгивая поваленные деревья. Пак оказался прав: вскоре они настигли Венделла у круто поднимавшейся вверх скалы. Поняв, что бежать некуда, Венделл по-собачьи заскулил. – Тебе не уйти, – сказал Пак. – Мы знаем, что это ты их убил. Мы отведем тебя в школу и вызовем полицию. Пять минут, и готово. Но ты не бойся, говорят, что на электрическом стуле больно только первую секунду. – Вы ничего не понимаете, – заныл Венделл, вытирая нос платком. – Я ничего не сделал. – А почему ты тогда убегал? – спросила Сабрина. – Я хотел помочь! – крикнул Венделл. – Я хотел их остановить! – Кого? – спросила Дафна. – Это разговор не для дамских ушей. Чем меньше вы будете знать, тем лучше, – произнес Венделл, и в голосе его прорезался странный акцент, как у актера из старых черно-белых фильмов, которые любила смотреть по выходным мама Сабрины. Так говорили их герои, крутые детективы. – Дамских? – воскликнули Сабрина с Дафной. – Это ради вашего же блага, цыпочки, – сообщил Венделл, извлек из кармана джинсов губную гармошку и поднес ее к губам. Протяжная высокая нота – и лес взорвался топотом и писком. Шум нарастал, топот становился все громче. В какой-то момент Сабрина готова была поверить, что из кустов вот-вот выскочит какое-нибудь страшное чудище или живой великан, однако шум внезапно стих, и из-за деревьев выскочил пушистый бурый кролик – самый хорошенький кролик из всех, каких они когда-либо видали. Кролик прыгнул к девочкам, сел на задние лапки и поднял на сестер большие влажные глаза. Розовый носик мелко подрагивал. – Ой, какой миленький! – воскликнула Дафна и потянулась погладить зверька. – Какой пушистенький! Завидев занесенную над ним руку, кролик злобно лязгнул зубами и страшно зашипел. – Фу, какой злой! – обиделась Дафна, отдернув руку. – Надо же, какая полезная гармошка! – расхохотался Пак. – Подудишь – придет кролик и разорвет нас в клочья, да? Венделл ничего не ответил. В этом просто не было нужды. Он стоял молча, а на поляну один за другим выскакивали кролики, сотни кроликов. Места им не хватало, поэтому кролики затеяли потасовку, но вскоре утихомирились и уставились на Венделла, как солдаты на главнокомандующего. – Ой, я забыла вам сказать, – зачастила Сабрина. – Венделл – сын вековечника. Его отец – Крысолов из Гамельна, тот самый, который играл на волшебной дудочке и уводил за собой крыс. Наверное, у них это наследственное. Пак рассмеялся: – Слушай, Венделл, если ты думаешь, что эти твои садовые воришки смогут нас остановить, ты очень ошибаешься. Отзови их, или я сдеру с них шкуру и сошью себе самую теплую на свете шубу! Венделл снова поднял губную гармошку. Воздух прорезала новая нота. Кролики как по команде развернулись и уставились на детей. Во влажных карих глазах полыхала алая ярость, лапы подрагивали от напряжения, острые зубы были обнажены. – Взять их! – крикнул Венделл, и пушистые зомби обрушились на детей. 7 – И ЭТО ВСЕ, НА ЧТО ТЫ СПОСОБЕН? – выкрикнул Пак, крутанулся на пятке и превратился в исполинского медведя в два человеческих роста. От его рева Сабрину пробрала дрожь, однако кролики не испугались. Они волной хлынули на медведя, повалили исполина наземь и покрыли его шевелящимся ковром. – Пак! – закричали девочки. А вдруг он погиб? На мгновение им показалось, что самые мрачные их предчувствия оправдались, однако в следующий миг мальчишка вынырнул из кроличьей груды и взмыл в небо, хлопая гигантскими крыльями. Он нырнул к земле, схватил девочек за руки и отчаянно рванулся вверх, стремясь вырваться из лесу. – В следующий раз напомните мне поменьше болтать! – закричал Пак. – Можно подумать, ты послушаешься! – фыркнула Сабрина. – Мне теперь будут сниться кошмары, – всхлипнула Дафна. – Никогда больше даже не взгляну на кролика! Пак несся по лесу, с трудом уворачиваясь от возникавших на пути могучих кедров и елей. Он пригибался, нырял между веток, с натугой хлопал крыльями, стараясь удержаться в воздухе, подальше от заросшей колючим кустарником лесной почвы. В отчаянной попытке избежать столкновения со старым кленом он нырнул вниз и оказался у самой земли. Из кустарника тотчас же выпрыгнул кролик и вцепился зубами в штанину Сабрины. Девочка стряхнула кролика, и он упал обратно в пушистое море. – Лети к реке! – закричала Сабрина. – В воду они не полезут! Пак бросил на нее сердитый взгляд. – Я знаю, что я делаю, – рявкнул он. – Если б знал, за нами не гнались бы сейчас сто тысяч зомби-кроликов! – крикнула в ответ Сабрина. – Ребята, – позвала Дафна. – Откуда мне было знать, что этот парень псих? – возмутился Пак. – Ну не знаю, – отбрила Сабрина, – нормальные от скелетов не бегают! – Ребята! – закричала Дафна уже в полный голос. – Чего тебе? – повернулись к ней Пак и Сабрина. – ОСТОРОЖНО! Сабрина повернула голову и увидела несущийся на них забор высотой с двухэтажный дом. Пак резко вильнул, чудом избежав столкновения, и вновь пустился в пререкания. – Что я здесь вообще делаю? – вскричал он. – Я же плохой! – Зубы надо чистить чаще! – отрезала Сабрина. – Только и слышно: «Я негодяй, я негодяй»! Где ты видел негодяев по локоть в кукурузе? – Показать тебе, какой я негодяй? – заорал Пак. – Ну, держитесь!