Миз Спенглер дунула в свисток. Мяч со свистом пронесся мимо Сабрины и ударил в Беллу. Сабрина удивилась: накануне Белла уворачивалась весьма проворно, но теперь едва ли не специально лезла на мяч, словно хотела поскорее выйти из игры. Белла пожала плечами. – Удачи, – сказала она Сабрине и вышла за линию. Тоби швырнул мяч в голову Сабрине, целя в нос, но в последний момент Пак протянул руку и поймал мяч. – Тоби вылетает! – объявила миз Спенглер. Раздосадованный мальчишка надулся и вышел за линию. – Дальше что делать? – спросил Пак. – Брось в кого-нибудь, – нетерпеливо посоветовала Сабрина. Пак развернулся и замахнулся мячом в лицо Сабрине. – Да не в меня, балда! – воскликнула девочка и ткнула пальцем в противников. – В них бросай! Пак швырнул мяч в рыжеволосого мальчика, который стоял ближе всех. Мяч ракетой пронесся через весь зал, ударил рыжеволосого в грудь и отбросил на добрых пять метров. Школьники хором ахнули. Игра застопорилась. – Кевин вылетает! – объявила миз Спенглер. Сочувствия у нее в голосе слышно не было. Школьники смотрели на Пака так, словно он предложил учиться по воскресеньям. Пак превратился во всеобщего врага номер один. Мячи летели в него со всех сторон, но он пригибался, подпрыгивал и кувыркался в воздухе, ни разу не попавшись. Он изгибался немыслимым образом. Он вставал на руки и пропускал мяч между ног. Он дразнил противников, отчего те удесятеряли усилия и начинали целить исключительно в лицо. При этом Пак при всяком удобном случае ловил мяч, и в конце концов у его ног образовалась целая горка. Догадавшись, что он задумал, школьники взвыли от ужаса. Ойкнула даже Натали. Пак взял первый мяч и швырнул его в мальчишку неподалеку. Мяч ударил мальчика так сильно, что тот проехал по полу и выпал в коридор. Второй мяч, третий… Пак бросал их с невиданной скоростью. Вот упала длинная худая девочка, на лету потеряв кроссовки. Вот мяч ударил одного, другого, третьего и метался между ними до тех пор, покуда они не повалились как кегли. Миз Спенглер и та получила мячом по спине, да так, что чуть не проглотила свой свисток. К концу игры на поле остались только Сабрина, Пак и Натали. – Никаких ограничений! – объявила миз Спенглер. – Что это значит? – спросил Пак. – Что можно подойди к ней поближе, – сказала Сабрина, указывая на Натали. Пак захлопал в ладоши, счастливый, словно младенец. – Школа – это здорово! – воскликнул он, подобрал мяч и вручил его Сабрине. Сабрина была так счастлива, что ей захотелось расцеловать Пака. Поспешно отбросив эту мысль, она погналась за могучей девицей. Вместе с Паком они загнали Натали в угол зала. Натали пыхтела, как разъяренный буйвол. – А ну, брось мяч! Я тебе такое устрою… – грозно начала она. – Как скажешь, – согласилась Сабрина, изо всех сил размахнулась и бросила мяч в Натали. Мяч ударил девицу в лицо. Натали упала – Сабрина сбила ее с ног во второй раз за два дня. – Натали вылетает! – объявила миз Спенглер. – Финальный бой! Сабрина повернулась к Паку, желая его поздравить, и тут ей в щеку ударил мяч. Сабрина упала. Школьники разразились радостными криками. Пак вскинул руки над головой. – Я победил! – завопил он и побежал вокруг зала. – Дайте пять! К обеду Сабрина была готова придушить мальчишку, но вид сияющего личика Дафны примирил ее с реальностью. Вокруг девочки, как и в прошлый раз, толпились одноклассники. Заметив Сабрину и Пака, девочка извинилась и села вместе с ними за стол в дальнем углу столовой. – Как дела? – спросила Дафна. – Ужасно, – ответила Сабрина. – Скажи ей, что я с ней не разговариваю, – сказала Дафна Паку. – Я спросила тебя. Пак ухмыльнулся. – Малявка говорит, что она с тобой не разговаривает. Сабрина закатила глаза. – И долго ты еще будешь дуться? – Скажи ей еще раз: я с ней не разговариваю, – обратилась Дафна к Паку. – Хватит! – рассердилась Сабрина. – Скажи ей, что я не буду с ней говорить, пока она не перестанет вредничать. – Она говорит, что, когда ты перестанешь быть вонючей какашкой и не будешь такой противной, она согласится удостоить тебя беседы, а до тех пор – отвали, – перевел Пак. – Идиотизм какой-то, – фыркнула Сабрина и уставилась в тарелку с фасолью, которую при всем желании нельзя было назвать зеленой. – Спроси у нее, что такое идиотизм, – попросила Дафна. – Она спрашивает, что такое… – Да слышу я! – рявкнула Сабрина в лицо мальчишке. – Это значит, что ты ведешь себя по-дурацки! Как ребенок! – Скажи ей: кто как обзывается, сам так называется. – Она говорит… – Пак! – взвыла Сабрина, отвернулась и уставилась в тарелку. Откусила кусочек мяса – вроде бы курица… Нет, не курица. – Ну ладно. Не хочешь со мной разговаривать – значит, не узнаешь, какую улику я нашла, – сказала она. Глаза у Дафны загорелись, словно два маленьких солнышка. – Какую? – Так ты теперь со мной разговариваешь? – уточнила Сабрина. – Смотря какая улика. – Помнишь пыльные следы, по которым мы шли прошлой ночью? Так вот, у меня в классе есть мальчишка, у которого вся одежда в такой пыли. Я пыталась за ним проследить, но он спрятался в котельной, – сказала Сабрина. – Когда все уйдут, сходим туда и все разведаем. Просияв, Дафна бросилась на шею сестре. – Ты такая умная! – сказала малышка. – Ладно, тогда я с тобой разговариваю. Тем временем Пак с подозрением обнюхивал кукурузу в сливках. Запустив руку в тарелку, он подцепил пару зерен и осторожно коснулся их кончиком языка. – Как там твои бородавки, вылезли? – А миз Белоснежка сказала, что от лягушек бородавок не бывает, – насупилась Дафна. – Даже от самых больших. – Ну вот, такую шутку испортила, – вздохнул мальчишка. Кукурузные зерна в сливках сыпались у него из пальцев, пачкая и руку, и чистую рубашку. – А ты так здорово испугалась. – Ха-ха-ха. И никакая ты не няша, Пак, – фыркнула Дафна и повернулась к сестре: – Так какой у нас план? – Первым делом нужно сделать так, чтобы тебя оставили после уроков, – сказала Сабрина, разглядывая серый гамбургер. – Зачем? – воскликнула Дафна. – Пак столько хулиганил, что нас обоих оставили после уроков. А раз так, ты тоже можешь немного похулиганить, чтобы остаться с нами. Нам надо держаться вместе. – Но я не умею хулиганить! – воскликнула Дафна. – Ну придумай что-нибудь! Обзови учительницу нехорошим словом, или еще что-нибудь. – Я не буду обзывать миз Белоснежку! – Нет, будешь. В общем, выведи ее из себя, – посоветовала Сабрина. – Меня ты вон как достаешь. У Дафны стало такое лицо, словно она вот-вот расплачется. После уроков Дафна осталась с Сабриной и Паком, но с сестрой разговаривать снова не желала. Она всячески избегала смотреть на Сабрину и не стала рассказывать о том, как добилась наказания. Сабрина лишь пожала плечами. Если бы она переживала всякий раз, когда Дафна на нее дулась, то ни на что другое времени бы уже не осталось. Подуется и перестанет. Главное – они вместе. А пока они вместе, с ними ничего не случится. Они побрели к классу для отсидок. Пак причитал о своей тяжелой судьбе. – Послать на такую страшную муку, и кого – меня! – ныл он. – Я особа королевской крови! Я всегда поступаю правильно, а кто скажет иначе, тот злейший из негодяев. Ибо деяния мои величественны и безупречны! – Да? А когда на уроке мистера Кафферти ты ковырял в носу, это тоже было величественно и безупречно? – поинтересовалась Сабрина.