– Я ведь в деревне твоей была, Сашуль, – тихо нашёптывает Катя. – Ты не выходила на связь, и я взяла два выходных и поехала сама. Встретилась с Максимом, и он сообщил мне, что тебя уже шесть дней, как нет. И что Вадим уехал за тобой. Мы с ним немного разминулись. В этот момент дверь в палату открывается, и заходит Макс. – Переживает за тебя мальчишка, – говорит подруга, ободрительно улыбнувшись ему. – Мы с ним сразу сюда погнали. Подъехали к твоему дому прямо после отъезда скорой. Но полицейские ещё были на месте, и мне удалось у них всё выяснить. Я слушаю Катю, а сама смотрю на Максима. Он недолго мнётся у двери, потом всё-таки подходит к нам. – Сашка… – говорит сдавленно. – Как так-то? На мой синяк он даже не может смотреть. – Не знаю, Макс. Я, наверное, несчастливая просто, – отвечаю с вымученной улыбкой. Он тоже улыбается. – Это потому, что ты совсем не городской житель. Вот осталась бы в нашей деревне, была бы самой счастливой. Мне так приятно от его слов, что снова тянет поплакать. Я так и сделаю – останусь в деревне. Если Вадим позовёт меня. Эпилог Я сижу на заднем сиденье Катиной машины. Макс сидит на переднем, а сама подруга за рулём. Вот уже час мы сидим тут, припарковавшись возле здания участка, и ждём, когда Вадима выпустят. Он, к счастью, не успел попасть в СИЗО, ведь моё заявление полностью оправдывало все его поступки. Катя тоже написала заявление против Сергея, поведав о его махинациях и о том, что он изначально провернул с фирмой отца. Адвоката, который помогал Сергею проворачивать всё это, тоже привлекли к ответственности, и теперь он будет проходить по делу как соучастник. А Ингу не нашли, она вроде как сбежала. Макс дал положительные характеристики на Вадима. Когда мой вскоре уже бывший муж оклемается, состоится суд, и нам не рекомендовали покидать город. Но после долгих препирательств мне разрешили уехать в деревню, ведь формально она находится в нашей области, а значит, никаких границ я не пересекаю. – Так значит, ты не хочешь остаться, – удручённо протягивает Катя, барабаня пальцами по рулю. – А как же дела? Фирма? Развод? – Я ни о чём сейчас думать не могу, понимаешь? Управляющему компании позвонила – там и без меня всё схвачено. Надо отдать должное Сергею – он собрал хорошую административную группу. Они там все уже в курсе событий. Значит, среди них есть кто-то из тех, кто близок моему мужу. И это я обязательно выясню, когда немного соберусь с силами… Но не сейчас, Кать. – Я ведь не настаиваю, – она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. – Просто давно мы с тобой не виделись. Думала, раздавим бутылочку-другую. Поплачем вместе. И все проблемы на глазах растают. В этот момент дверь участка распахивается, и Вадима выводят на улицу. Он без наручников. Прощается с лейтенантом за руку и смотрит по сторонам. Я распахиваю дверь, но прежде чем вылететь на улицу, отвечаю Кате: – Мне теперь нельзя вино. Совсем нельзя, Катюш, – а дальше пусть сама догадывается, что это значит. – Не поняла… – протягивает она озадаченно. Выбираюсь из машины и бегу к Вадиму. Он сразу меня видит и торопливо шагает навстречу. Я вглядываюсь в его глаза. В них – обеспокоенность и сожаление. – Саша… – хрипло выдыхает он, подхватывая меня за талию. – Саша… Больше ничего сказать не может, лишь проводит по моей щеке ладонью. По тому самому месту, где всё ещё есть синяк. Сейчас он расплылся ещё больше и расцвёл всеми цветами радуги. Я накрываю его руку своей. – Не надо… Это не ты. Это он сделал! И ты наказал его за это. Хватит, Вадим. Я больше не хочу вспоминать об этом. Он понимающе кивает. Ещё сильнее стискивает меня в своих объятьях, но потом, спохватившись, вдруг ослабляет хватку и просто прижимает к себе, приобняв за плечи. – Я не лучший отец, Саш… – шепчет каким-то больным голосом. Его начинает трясти. Я понимаю, в чём дело. Вадим уже был отцом, его ребёнок погиб. И он винит себя в этом. Он хрипло повторяет: – Я был не лучшим отцом… Но если ты позволишь… Встав на носочки, прижимаюсь к его губам. Наш поцелуй получается солёным, потому что по моим щекам бегут слёзы. – Я беременна от тебя… И хочу быть беременной только от тебя… – сбивчиво шепчу, оторвавшись от его губ. – И если ты прямо сейчас не отвезёшь меня домой… К себе домой… Я этого никогда тебе не прощу. Вадим сжимает моё лицо ладонями, но делает это осторожно, чтобы не задеть синяк. Прижимается губами к моему лбу, потом целует в губы. С шумом вдыхает запах моей кожи. – Спасибо! – произносит хрипло. – За второй шанс. Он ведёт меня к машине, открывает дверь, помогает сесть внутрь. Садится сам и укрывает меня в своих объятьях. Я зарываюсь носом в его шею. Вадим кладёт руку на мой живот, нежно поглаживает. – Спасибо, – вновь произносит он. Нет, это я должна говорить ему «спасибо». Сначала он спас меня от одиночества, к которому я так стремилась. Заставил меня проснуться. Вновь научил любить. Потом он спас меня от мужа-маньяка. И подарил ребёнка, о котором я так сильно мечтала. Я слышу, как Катя всхлипывает, и смотрю на неё. – Ну вы, блин, даёте… – протягивает она плаксиво. – Как я теперь поеду-то? Меня же прям колбасит от вас, ребята! Её руки, и правда, подрагивают. Она у меня довольно впечатлительная, хоть и волевая. Макс великодушно предлагает ей пустить его за руль. Они меняются местами, Максим заводит мотор и, обернувшись, смотрит на Вадима. – Домой? – Домой, – со вздохом облегчения отвечает мой медведь и посильнее прижимает меня к себе. Носом проводит по скуле, вновь громко вдыхая мой запах. – Я люблю тебя, Саша, – признаётся шёпотом. Улыбаюсь сквозь слёзы. Наверное, большего мне и не надо. Ведь я получила любовь этого сильного, волевого и бесконечно родного мужчины. Раньше он и говорить со мной не хотел, и я поначалу даже посчитала его немым. Могла ли я тогда подумать, что он когда-нибудь признается мне в любви? Нет. Конечно, не думала. А теперь он открыто сказал мне об этом. Пусть и такой ценой, но мы смогли найти дорогу друг к другу, хотя прежде я считала, что это невозможно. Я целую Вадима. Он проникает языком мне в рот и пылко, жадно и глубоко целует. Оторвавшись от него, перевожу дыхание и шепчу: – Я люблю тебя, мой медведь. Бонусная глава Два месяца спустя Окунув кисть в жёлтую краску, провожу ею по холсту. Потом прорисовываю стволы и ветви деревьев коричневым цветом. Сейчас глубокая осень, и лес выглядит просто потрясающим. На кронах ещё осталось много листвы, несмотря на то, что она вся пожелтела. А жёлтый ковёр из тех листьев, которые уже осыпались, устилает землю мягким покрывалом. На моей картине, правда, пока только в наброске, есть и наша речка. А также я решила разместить на ней семейство медведей. Грозный папа-медведь стоит на задних лапах и смотрит вдаль. Словно хочет убедиться, что вокруг всё спокойно, осматривая свои владения. За ним – мама-медведица и маленький медвежонок, который цепляется когтистой лапой за густую шерсть мамы. Наш медвежонок ещё не скоро появится на свет, но мы оба уже очень ждём этого события. Два месяца назад Вадим привёз меня сюда и сделал всё для того, чтобы я забыла, что натворил мой бывший муж. Вадим неустанно заботился обо мне, буквально пылинки сдувал. А по ночам любил… Я тоже помогала ему забыть о том, что случилось, ведь он продолжал обвинять во всём только себя. Не мог простить себе, что отпустил меня с Сергеем. Но, кажется, мы оба наконец-то перешагнули через это. Спустя две недели после приезда я с тяжёлым сердцем сказала Вадиму, что пора возвращаться в город. Там оставалось множество нерешённых дел. Сергей вышел из больницы, и над ним должен был состояться суд. Мы с Вадимом поехали вместе. Поселились в квартире отца, как бы сложно ни было находиться там. И провели в городе две недели.