На суде Сергею дали шесть лет, а наш адвокат отделался условной мерой наказания, правда, его лишили лицензии. Я сразу же подала на развод, и нас с Сергеем развели без лишних проволочек. Вопросами фирмы мы с Вадимом занимались вместе. И параллельно с делами я проходила обследования, чтобы убедиться в том, что наш малыш в полном порядке. Неделю спустя сама заговорила о возвращении в деревню, чем очень удивила Вадима. Оказывается, он боялся, что я, как и его покойная жена, не захочу жить в глуши и выберу привычную городскую суету. Но ведь она когда-то ушла не от самого Вадима… Она ненавидела сельскую жизнь и хотела сбежать из деревни. Я же не представляла больше своей жизни в городе. Здесь мне хорошо. Река, лес, пение птиц… Запах дерева, когда Вадим делает свою мебель… Шуточки Макса… Мой грозный медведь, который всё время его одёргивает… Наши дни… Ночи… Кажется, я нашла свой рай на земле. А делами папиной фирмы занимается управляющий. Да и Вадим дистанционно подключается, если возникают какие-то вопросы. Лесопилка тоже работает, и теперь уже на совершенно законных основаниях. Я прорисовываю шёрстку медвежонка, сочетая разные оттенки коричневой краски. Улыбнувшись, бросаю взгляд через плечо. – Ты подглядываешь за мной, да? Хотя Вадим умеет ходить бесшумно, несмотря на свои размеры, я всегда чувствую его присутствие. И сейчас он действительно стоит за моей спиной и смотрит на меня непроницаемым взглядом. – Я не хотел мешать, – произносит негромко. – Ты мне никогда и не мешаешь. Отодвинув мольберт, похлопываю по стволу поваленного дерева, на котором устроилась. – Посиди со мной… Вадим приближается и садится рядом. Сгребает мои ноги, ставит себе на колени, начинает массировать ступни и пальцы. Боже… Как приятно! Я медленно опускаюсь на спину и ложусь на дерево. – Хочу вечно быть беременной от тебя, если ты и дальше так будешь делать, – говорю, почти мурлыкая от блаженства. Хоть живот ещё не такой большой, но Вадим уже считает, что моим ногам нужен постоянный отдых и даже релакс, чтобы я лёгкостью пробегала все оставшиеся месяцы. Он улыбается. Боже… Как же красиво Вадим улыбается! – Я рассчитываю на двоих… Ну, может, троих. – Легко! – моя улыбка становится шире. – А первенца назовём Максом. Если будет мальчик. Вадим спокойно отвечает: – Нет. Я недоумённо смотрю на него и с преувеличенным возмущением бросаю: – Почему это «нет»? – Слишком много чести для этого паршивца, – отвечает Вадим, но совсем не злобно. – Сегодня даже на работу не явился, лоботряс. – Он же предупреждал! – встаю на защиту Максима. – Сегодня у них с его девушкой годовщина – два года, как они вместе. Отмечают молодые, ну ты чего? Вадим недовольно хмыкает, продолжая массировать мои ступни, потом переходит к икрам. – Знаешь… Это даже хорошо, что его сейчас нет поблизости… Тон Вадима меняется, голос теперь звучит волнующе хрипло. Его руки перемещаются к моим коленям, пальцы пробегают по внутренней стороне бёдер. Наши взгляды встречаются. Его – потемневший – уже раздел меня прямо на этом поваленном дереве. Рука Вадима ныряет под мой лёгкий сарафан. На дворе бабье лето, и мы оба пока очень легко одеты. Он подбирается к моим трусикам. Сдвигает их в сторону, пальцами задевает клитор, и я выгибаюсь в спине. Последнее время Вадим чертовски сдерживает себя, и мы занимаемся любовью лишь по ночам, а не целыми днями напролёт, как это было раньше. Вадим переживает, что может навредить ребёнку, и полностью контролирует свою страсть. Хотя когда я проходила обследование, врач заверил меня, что секс уж точно не навредит малышу. Но будущий папа всё равно переживает… А у меня, наоборот, бушуют гормоны, и я постоянно хочу его. И прямо сейчас моментально завожусь не на шутку от его нежных прикосновений. Медленно сажусь, придвигаюсь ближе к Вадиму. Он пылко обнимает меня, усаживает на колени спиной к себе. Целует в плечо, шею… Я поворачиваю голову, и он тут же находит мои губы. Я ёрзаю на своём мужчине, ощущая, как сильно он возбуждён. Мной овладевает нетерпение. Просунув руку под себя, сжимаю его член прямо через армейские штаны. Пытаюсь расстегнуть ширинку… Вадим встаёт с дерева, подхватив меня на руки. Вновь глубоко целует, и я зажмуриваюсь от наслаждения. А потом куда-то несёт… Сначала я думаю, что в дом. Но когда открываю глаза, понимаю, что мы посреди леса. Он бережно кладёт меня на покрывало из листьев и осторожно накрывает собой, удерживая вес тела на руках. Устраивается между моих ног. Я сгораю от желания и вновь нетерпеливо ёрзаю, покрывая его лицо торопливыми поцелуями, пока он приспускает свои штаны вместе с боксёрами. И тут же задирает мой сарафан и сдвигает трусики в сторону. Горячая головка упирается в моё лоно, и я начинаю задыхаться от ещё большего желания. Откинув голову вверх, хватаю ртом воздух, пока Вадим медленно входит в меня… Целует в шею, прикусывает подбородок… Входит до упора и замирает. Подаётся назад и вновь пронизывает меня членом до самого основания. Из моей груди вырываются неконтролируемые стоны. Из груди Вадима – глухое напряжённое рычание… Он снова всеми силами пытается сдерживаться. Это что-то новенькое – заниматься сексом посреди леса. Мне нравится! Однажды именно здесь, на этой тропе, Вадим напугал меня… Позже, когда я чуть не упала в реку с утёса, разбудил во мне желание. Хотя тогда я не призналась себе в этом. А теперь он мой мужчина, отец моего ребёнка. И просто мой большой, надёжный, хоть иногда и очень молчаливый медведь. Я люблю его! – Я люблю тебя… – шепчу, теряя голос. Пристраиваюсь к ритму Вадима, дёргаю бёдрами ему навстречу, и наши тела встречаются с громкими хлопками. Оргазм накрывает стремительно… Вадим кончает вслед за мной, изливаясь горячим семенем внутри меня. Падает лбом на моё плечо. Некоторое время мы оба молчим и просто тяжело дышим. Наконец он поднимает голову и говорит, глядя мне в глаза: – Ладно… Мы можем назвать так нашего первенца. Я начинаю хохотать. – Так вот, о чём ты думаешь, когда занимаешься со мной любовью! – замечаю с притворным возмущением. Он страстно целует меня, чтобы заткнуть. И добивается того, чего хотел – я замолкаю. Вадим отрывается от моих губ и произносит с улыбкой: – Я ведь могу и передумать. Приподнимается, чтобы встать, но я решаю завалить этого медведя на лопатки. Не знаю, откуда берутся силы… Наверняка Вадим просто поддаётся мне! Но у меня получается уложить его на спину и забраться сверху. – Не передумаешь! – бросаю с вызовом. Взяв в руку всё ещё твёрдый член, прохожусь ладонью сверху вниз и обратно. Вадим стонет от наслаждения. Он снова готов быть внутри меня… Прижимаюсь лоном к головке и медленно сажусь, вбирая в себя его член. – Ну что? – требовательно смотрю на него. – Не передумаю, – говорит Вадим хрипло. – Я готов на всё, что угодно, только не останавливайся. Я победно улыбаюсь. Но когда Вадим хватает меня за бёдра и начинает опускать и поднимать, становится не до веселья… Я лишь успеваю хватать ртом воздух и стонать. Вадим тянется руками к моему лицу. Взяв его в ладони, упирается глазами в мои глаза. – Я люблю тебя, Саша. Опускаюсь вниз и целую его, забираясь языком в его рот. Потом вновь приподнимаюсь… И снова… и снова… Довожу своего медведя до пика наслаждения, и кончаю сама, шёпотом повторяя его имя… А потом Вадим несёт меня в дом, моет в душе, и мы вновь занимаемся любовью. В марте, когда сходит снег, и всё вокруг начинает просыпаться от долгого сна, в нашу жизнь приходит Максим. Наш сын. Он похож на Вадима, особенно своими серыми глазами. А уже год спустя у нас родится дочка, которую мы назовём Варечкой. Когда-нибудь наши дети вырастут и захотят уехать из деревни. Но не мы. Мы останемся здесь навсегда. Потому что нашли собственный рай на земле.