– Ты ведь понимаешь, что сейчас не самое удачное время для твоих дурацких шуток? – спокойно проговорил он. – У нас масса работы… – Напротив, – перебил я, загасив окурок в настольной пепельнице, внутри которой уже почти не оставалось свободного места. – Сейчас как нельзя более подходящее время. К слову, о времени – часы показывают начало десятого. Так что предлагаю поскорее перейти к делу и обсудить то, что нам сегодня радушно поведал старина Альварес. Ты ведь не желаешь опоздать на первое же свидание, верно? Рид молча окинул меня мрачным взглядом, после чего отодвинул подальше папки с документами и потянулся. – Кстати, как он там? Тебе удалось его успокоить? – Вроде того, – кивнул я. – После пары стаканов виски и сытного ужина Альварес наконец смиренно отрубился. Правда, он отказывался ложиться в постель, пока в номер не приведут его плешивого пса, так что мне пришлось снова тащиться вниз к Тэду и невзначай демонстрировать ему свой жетон. Словно желая доказать правдивость собственных слов, я выудил из кармана плаща тусклый значок и повертел им под самым носом напарника. – После изрядно затянувшегося разговора он все же позволил пустить пса в мотель, но лишь после того, как я вымыл его от лап до самых ушей. Так что теперь в номере за стеной дремлет не только Альварес, принявший душ впервые за сотню лет, но и его пес. Если тебе интересно, после мытья от этих двоих даже почти перестало разить помойкой. – Что ж, – детектив вздохнул и посмотрел на меня. – Теперь осталось выяснить, что за чертовщина здесь происходит. Призрак в подвале дома изрядно спутал наши карты, Миллер. – Напротив, – не согласился я. – По-моему, нам очень повезло. Если бы не это случайное падение Альвареса, мы бы так и не сдвинулись с мертвой точки. – А разве мы сдвинулись? – недоверчиво протянул Рид. – Кажется, все еще больше запуталось. – Это зависит от того, как посмотреть, – я подкурил очередную сигарету и выглянул в окно, за которым уже царила непроглядная темень. – Думаю, мексиканец действительно видел этой весной нашего крадущегося в ночи Стэнли Вайда. Я пригладил выбившуюся из прически прядь, печально повисшую у самого кончика моего носа, широко зевнул и продолжил: – Это означает, что парень не только уже бывал здесь раньше, но и по какой-то причине вернулся в Дарк Маунт спустя несколько месяцев, после чего, определенно по личной инициативе, влез в петлю и скончался. Теперь нужно всего лишь понять, почему ни в одном отчете нет свидетельств о том, что Вайд посещал этот город прежде. – И зачем он тайно приезжал сюда в первый раз, – задумчиво проговорил детектив, почесывая подбородок, успевший покрыться колкой щетиной. – Интуиция мне подсказывает, что Вайд вряд ли руководствовался благими намерениями. – Верно, – я кивнул и снова принялся раскачиваться на стуле, тихо поскрипывающем рассохшимися ножками от каждого моего движения. – Наш чудный паренек неспроста постарался сделать свой первый визит в Дарк Маунт максимально незаметным для окружающих. А затем, по какой-то неясной причине, притащился сюда вновь спустя несколько месяцев. Рид скользнул зрачками по моему лицу, слегка нахмурил брови и ответил: – Незаконченные дела? – Очевидно. Только в этот раз Вайд прибыл в город открыто, да еще и вел себя настолько странно, что всполошил местных. Должно быть, он был не на шутку встревожен. Кроме того, он определенно мечтал защититься от чего-то противоестественного. – Например, от призрака в подвале? – детектив повертел в ладони кусочек грязной ткани, который любезно отдал нам бездомный после своего спасения. – Все эти зеркала в спальне особняка, странная статуэтка… Вайд явно защищался не от обыкновенного человека. – Да, – согласился я, снова откидываясь на спинку стула. – Но я не думаю, что до одури пугала его именно наша призрачная незнакомка, пахнущая тухлыми вишнями. – Почему же? Рид непонимающе уставился в мои глаза. За его спиной, в темных окнах номера, зажглись оранжевым светом первые уличные фонари, и кромешный дождливый мрак тут же ослабил свою давящую хватку. Редкие капли стихающего ливня тихо барабанили по козырьку оконного проема, будто не решаясь вмешиваться в наш размеренный диалог. – Потому что кровожадные и мстительные духи себя так не ведут, Рид, – ответил я после минутной паузы. – Вспомни хотя бы Блэк Вудс. У этой дамочки из подвала была масса удачных вариантов для того, чтобы разделаться и с нами, и с незадачливым мексиканцем. Но она не причинила никому вреда, и даже не попыталась этого сделать. Но еще более странным мне кажется ее молчание. – Что же в этом странного? – Альварес заявил, что призрак, испугавший его до полусмерти, просто повисел какое-то время рядом с ним, не проронив ни слова, а затем бесследно испарился. Загадочная девушка даже не пыталась заговорить с ним, передать какое-нибудь послание. Это странно, Рид. Обыкновенно призрак – это не упокоенная душа мертвого, и тем более логично предположить, что она должна была хоть что-то сказать, чтобы дать подсказку и помочь самой себе обрести долгожданный покой. Но она молчала. – Все же я считаю, что этот призрак тесно связан с нашим делом, – уверенно произнес Алекс, в очередной раз растирая свой колючий подбородок. – На свете не бывает таких диких совпадений, Миллер. Этот фантом из подвала не просто так вертится в том же месте, где умер Стэнли Вайд. – С этим я согласен. – А с чем же ты не согласен, в таком случае? – Вайд так усердно защищался не от безмолвной дамочки из-под брошенного особняка, это вполне очевидно. Он боялся чего-то иного. – Например, чего? Я загасил окурок в пепельнице, смяв его указательным пальцем, поднялся из-за стола и посмотрел на снежно-белый циферблат настольного будильника. Близился одиннадцатый час, и больше всего я сейчас мечтал как можно скорее избавиться от напарника. – Я не знаю, – ответил я. – Но думаю, что если мы потянем за ниточку, тянущуюся за подвальным призраком, то легко распутаем весь остальной клубок. В первую очередь, нам стоит выяснить, откуда в особняке взялась эта вишневая дамочка в платье, и кто она вообще такая. – Это будет непросто, Миллер. – Я так не думаю, – я покачал головой и уселся на свою аккуратно заправленную постель. – Духи не берутся из ниоткуда, Рид. И если мы натолкнулись на одного из них, значит, должен быть и труп. В таком небольшом городке любая смерть – это целое событие, а девушка в платье определенно мертва. – Хочешь поднять полицейские архивы? – Да, – я рухнул спиной на отсыревшее одеяло и протяжно зевнул. – У нас на руках имеется достаточно зацепок. Мы знаем, что искать стоит молодую девушку, и даже знаем, в какой отрезок времени она умерла. – Откуда же мы это знаем? Рид с ноткой скептицизма посмотрел на меня сверху вниз, все еще восседая за письменным столом. – Ты ведь сам сказал, что таких совпадений не бывает, и призрак наверняка связан с нашим висельником. Если так, то искать следует происшествия, случившиеся в момент первого визита Вайда в Дарк Маунт. – Звучит неплохо, – немного подумав, согласился детектив. – Благодаря Альваресу мы даже знаем, как выглядела девушка, а это уже немало. – Именно, – я закинул руки за голову и мечтательно уставился в потолок. – А теперь я бы советовал тебе скорее принять душ и облачиться во что-нибудь не такое кошмарное, как обычно. Не заставляй даму ждать, это невежливо. Даже не глядя в сторону Рида, я догадывался о том, каким раздражением пылало его лицо в этот момент. Однако затевать спор он не решился – должно быть, решил сохранить свое достоинство и поскорее разделаться с ненавистным пари. Когда десять минут спустя он вновь появился в спальне, уже обтянутый со всех сторон новой белой рубашкой и благоухая одеколоном, я окинул его оценивающим взглядом, громко хмыкнул и произнес: – Неплохо для полицейского средних лет. Рид, не забудь купить букет по дороге. Думаю, розовые пионы вполне сгодятся для такого случая. – Пошел ты, Миллер. Накинув на плечи пиджак, детектив шагнул ко входной двери, после чего демонстративно хлопнул ею за собой с такой силой, что изношенные дверные петли заходили ходуном, истошно взвизгнув. Я тут же вскочил с постели и бросился к окнам. По мокрому асфальту внизу изредка стучали отдельные капли. Казалось, что дождь утомился топить укромные улочки Дарк Маунт, и с наступлением темноты решил сделать недолгую передышку. Я видел, как детектив, ссутулив плечи и подняв воротник, лавирует между блестящих в свете фонарей лужиц, засунув руки в карманы и ускоряя шаг. В каждом его движении отчетливо сквозило напряжение – очевидно, он ощущал себя в эти мгновения ужасно неловко. Когда его темный силуэт исчез за мокрыми шапками деревьев, я распахнул оконные створки и вытащил из кармана смятую пачку сигарет, задумчиво повертев ее в руках. Неприятное чувство голода изрядно портило настроение, и бороться с ним при помощи табачных паров уже было просто невозможно. Сделав медленный вдох, я прикрыл на мгновение веки и попытался унять нарастающее волнение. Но заледеневшие кончики пальцев продолжали противно подрагивать. Легкий ветер тихо перебирал зеленую листву за распахнутыми окнами мотеля, и казалось, что она настойчиво что-то шепчет мне в сыром сумраке приближающейся июльской полуночи, повторяя свое тайное послание снова и снова, хотя я никак не мог его разобрать. А вскоре из-за каскада чернеющих туч, мгновенно отразившись во всех лужах мостовой, выплыла ущербная, бледно-желтая луна. Я провел в номере почти целый час, неподвижно сидя на краю собственной постели и обливаясь холодным потом. Но легче мне не становилось. Напротив, я будто все глубже увязал в каком-то мутном озере отчаяния. Наконец, когда будильник на письменном столе проникновенно щелкнул стрелками и показал половину первого ночи, я поднялся с постели, и, слегка пошатываясь, направился к двери. ⁂ Стоило мне выбраться в узкий коридор второго этажа, как я тут же плечом к плечу столкнулся с Альваресом. Лицо бродяги, немного смущенное и растерянное, мигом осветилось лучезарной улыбкой. – Хороший человек, – воскликнул он, повиснув на моей шее и настырно пытаясь поцеловать в щеку. – Бедняга Альварес так благодарен тебе и твоему напарнику! Если бы не вы, я бы давно уж помер, в том чертовом доме-то! Я ловко увернулся от любвеобильного мексиканца, на глазах которого между тем выступили искренние слезы радости. Его пес, вымытый и непривычно пушистый, с восторгом глядел на меня снизу вверх, неистово болтая своим рыжим хвостом. – Не стоит, – я сделал шаг назад и расправил смятый в порыве дружеских объятий воротник плаща. – Это всего лишь банальная работа любого полицейского. – Как я могу отблагодарить тебя, хороший человек? – бездомный замотал головой, отчего его кудрявые черные волосы тут же вздыбились вверх. – Мы с Бенджамином сделаем все, что попросит мистер Миллер! Я ведь в огромном долгу перед вами, хорошие люди! – Правда, ничего не нужно, – с долей раздражения произнес я. – Кстати, а почему ты не спишь в своем номере в такой поздний час? На морщинистом лице мексиканца пронеслась тень смущения. Он отвел глаза в сторону, неловко подергал себя за курчавые пряди и будто виновато ответил: – Хороший человек, мы с Бенджамином-то не привыкли к такому… Я так и не смог уснуть здесь, вот мы и решили, с псом-то, вернуться домой… Он протяжно вздохнул и быстро добавил, по-прежнему потупив взгляд: – Ты не сердись-то на Альвареса, хороший человек! – Я и не думал сердиться, – я равнодушно пожал плечами и двинул к лестнице, ведущей в фойе мотеля. – Что ж, доброй ночи.