— Похоже, что как раз из-за парнишки, — ответил Рэй, чувствуя во рту гадкий привкус плохого пива. — Ааа. Помните, мы когда забирали его из того поселка… как там его? Большие Варды, кажись. Помнишь, Мойрон, что сказал граф? — хлопнул себя по лбу, вспоминая, конник по имени Лоцарт. — Не помню, — буркнул Мойрон. — Он сказал, что отвезет того на суд к совету какому-то… Так может мы туда и едем? — высказал свое предположение довольным голосом Лоцарт. — Может быть, — согласился сэр Рэй. — Может ты и прав, Лоцарт. К столу снова подошла та самая служанка и опять, откровенно выпятив свои достоинства, возможно единственные, выставила на стол с большого подноса кружки с пивом. — Это наше лучшее, господин, — промурлыкала нежно пухленькая девушка и медленно ушла, виляя бедрами под длинной юбкой. Мужчины опрокинули в себя пиво и радостно выдохнули. — Хорошее… Вот это нормальное пиво, я понимаю. — похлопал себя по животу объевшийся Мойрон. — Так что там насчет этого Уильяма? — Да сын он графа, наверное, — тихонько сказал Солр, до того молчавший. — Вон в городе слухи ходят. — Нет, не сын он, — возразил чутка захмелевший сэр Рэй, в голову которому ударило крепкое пиво. — Он сын жреца, сам мне рассказывал. — Да может врет он, капитан. Вы видели, как с ним граф нянчится? — поднял вверх палец Лоцарт. — Ничего он не нянчится, — покачал головой Мойрон. — Нянчится, я тебе говорю. Если б сэр Рэй не подошел первым помочь этому Уильяму, когда тот висел под лошадиным брюхом, там бы граф подскочил самолично! Он уже ноги из стремени доставал, я видел! — Лоцарт допил кружку и отставил, смотря на товарищей слегка хмельным взором. — Ну да, а как он его везде берет с собой, еще и постоянно поглядывает… Он так за своим родным сыном не следит, — закивал другой конник. — Леонардо не родной сын, как и Йева. — Сэр Рэй улыбнулся, вспомнив очаровательное личико дочери графа. — Наш лорд привез их из Филонеллона, они приемные. — Так у господина нет детей? — удивился еще один конник. — Я же говорю, что тот молодой парень, Уильям его сын, — прошептал уверенно другой. — Да не сын он! — начал выходить из себя сэр Рэй. — Сы-ы-ын, — возразили в один голос несколько конников одновременно. — Черт бы вас побрал! — разозлился рыцарь и уже захотел было встать, чтоб уйти, но снова подошла та служанка и склонилась к уху рыцаря. — Господин, как вам наше пиво? Понравилось? — шепотом, очень ласково и чуть с хрипотцой поинтересовалась служанка. Кинув в который раз взгляд на практически обнаженную грудь, подвыпивший сэр Рэй уже пожалел, что поселился рядом с графским семейством. — Замечательное пиво, то, что вы принесли последним, моя дорогая, — негромко ответил капитан, а потом добавил еще тише и вкрадчиво: — Я бы еще много что испробовал у вас, но, боюсь, что мне пора возвращаться на постоялый двор, а там яблоку негде упасть… — Ой, господин рыцарь, у нас постоялый двор плохонький, — заявила служанка, глаза ее, серого цвета, хитро блеснули в свете освещавших таверну факелов. — А у меня папенька как раз заночевал в домике лесорубов, что далековато отсюда, в небольшом лесочке около болотца. — О, дорогая моя, ну что ж, покажите мне тогда, какие еще яства есть у вас, — радостно и слегка осоловело протянул последние слова рыцарь и привстал с лавки. Служанка ловко проскользнула меж лавок и вышла из таверны под небольшой дождь. Последовав за аппетитно виляющими бедрами, сэр Рэй улыбнулся в предвкушении дегустации местных блюд. Девушка, пухленькая, но милая в силу юного возраста и большого количества выпитого пива рыцарем, отворила дверь в старую лачужку и запустила его внутрь. Сэр Рэй вернулся ближе к полуночи, довольный и уже чуть протрезвевший. Открыв дверь в маленькую комнатушку, он обнаружил сидящего в темноте Уильяма с книгой в руках. — Вы в темноте читаете? — удивленно спросил рыцарь, раздеваясь. — Я только потушил свечу, — соврал Уильям. Вампир подвинулся, чтобы сэр Рэй, оставшийся в одних штанах да рубахе, добрался до кровати. — Решили ночевать на лежанке? — радостно спросил капитан. — Да, — последовал ответ. — Я привыкший, так что могу и внизу поспать. — Благородный вы человек, и нравитесь мне все больше и больше! Рыцарь весело усмехнулся и рухнул на кровать. Раздался треск, и ножка кровати переломилась пополам, а сама кровать покосилась, и ошарашенный капитан скатился к стене. — Твою мать, дрянь, какого хрена в этом клоповнике такие кровати! — воскликнул рыцарь, потом, вспомнив, что в соседней комнате спят две дамы, покраснел. — Уильям! — Что такое? — спросил вампир, улыбаясь. — Я тоже, как человек благородный, готов поступиться своим комфортом и предлагаю вам лечь на кровать и выспаться. А я же в свою очередь готов пострадать на лежанке внизу, — вежливо предложил рыцарь. — Благодарю вас, сэр Рэй, но все же откажусь. — Уильям тихонько рассмеялся и отвернулся к стене. Не желая всю ночь созерцать эту жалкую комнату без окна, вампир погрузил себя в дремоту. Рэй Мальгерб повертелся в перекошенной кровати и тоже провалился в забытье, где ему снились местные блюда Уплиша, как оказалось — весьма аппетитные и съедобные. Глава 14. Болотистые луга Деревня ожила, едва солнцу стоило выглянуть из-за горизонта. Крестьяне отправились по своим делам, а отряд графа Тастемара выполз из домов. Воины благодарили тех, кто дал им кров и еду, пусть и не бесплатно — все расходы, связанные с походом, оплачивались из кармана правителя Солрага. Дождь закончился, пока народ завтракал в таверне, где сэр Рэй снова встретился с сияющей и, похоже, уже влюбленной служанкой. Не сводя глаз с рыцаря, девица, которую сэр Рэй одарил ночью десятком даренов за пробу местной кухни, пожирала капитана глазами. Впрочем, солры быстренько расправились с остатками вчерашнего мяса, свежей кашей и, залив в себя по кружке отвратительного пива, пошли седлать коней. Лошадьми графского семейства занимались те, кого отобрал лично сэр Рэй. Проверив подпругу на всякий случай ещё раз, Уильям вскочил на свою Серебрушку и последовал за отъезжающим отрядом. — Ну что ж, мы уже пятый день, как в пути, — потянувшись в седле своего гнедого жеребца, произнес довольный сэр Рэй. — Вы готовы сегодня драить моего Тарантона, Уильям? — Я все помню и готов, — улыбнулся уголками губ вампир. — А на нашем пути будет сегодня поселение? — Вроде бы нет, — задумался сэр Рэй. — Хотя… Сегодня или все-таки завтра? Хм. — Послезавтра, сэр Рэй, — негромко ответил Филипп, поравнявшись с Уильямом и рыцарем. — Нам еще два дня месить эти болотистые луга, а потом прибудем в Черные Тельи. — Вы все поселения по имени знаете, господин! — восхитился памятью графа капитан гвардии. — Конечно, сэр Рэй. Это ведь моя земля, — с иронией ответил Филипп. Леонардо ехал, молчаливый и угрюмый, и иногда злобно поглядывал то на отца, то на Уильяма. Он отвел свою лошадь в сторону от всех прочих и за весь день пути не сказал ни слова, только пальцы гладили обмотанный тряпками лук да украшенные тиснением ножны. Уильям же бросал сочувственные взгляды на Йеву, которая ехала одиноко, ни с кем не переговариваясь. Она куталась в свой теплый плащ, но все равно мерзла и иногда всхлипывала, дрожала как осиновый лист. Не выдержав, Уильям снял с плеч отороченный мехом черный плащ, что граф выделил ему со своего плеча, и накинул на Йеву поверх ее коричневого. — Не стоило, но спасибо, — поблагодарила Йева синими от холода губами, но все же поплотнее закуталась в два плаща, потихоньку отогреваясь и возвращаясь к жизни. — Из меня никудышный путешественник, отчего-то мерзну постоянно. Тут же на паре скрестились взгляды и тех, кто ехал сзади, и тех, кто брел впереди. Уильям заробел, понимая, что каждое их слово ждут, чтобы превратить в сплетни, и от того смолчал. Только ласково улыбнулся. Йева тоже все поняла. Она покраснела, спряталась поглубже под большой капюшон и взглянула оттуда на мужчину с такой теплотой и нежностью, что тот зарделся краской. И хотя без накидки ему было очень зябко и неприятно, этот ответный жест так согрел его душу и сердце, что весь остаток дня он ехал довольным, не замечая непогоды вокруг. — Смотрите, смотрите! — воскликнул, указывая в небо пальцем, Мойрон. Путники задрали вверх головы и удивленно воскликнули — под низкими облаками, близко к земле, всего лишь в каких-то ста васо над гладью заболоченного озерца, летели клином десяток черных птиц. Все бы ничего, но вот размером они были с лошадь. Тело птиц, как показалось Уильяму, было покрыто не перьями, а шерстью. Их вытянутый корпус заканчивался еще более длинным хвостом, который периодически раскрывался и становился третьим крылом, которым эти создания управляли в воздушных потоках. Под хвостом красовались две огромные лапы, с такими цепкими и мощными когтями, что, быть может, могли унести с легкостью и человека. Морды тварей хоть и напоминали птичьи, но имели по бокам острые уши. — Ну что ж. Значит в Брасо-Дэнто уже зима. Они каждый год так перелетают на юг, теплолюбивые существа, — ласково и восхищенно сказал Филипп, остановив своего коня. — А кто это? Драконы? — с разинутым ртом уставился на грациозно летящих существ Уильям. — Нет, что ты! Драконы давно вымерли. Это торуффы, или как их называют ближе к Югу — рух. — Они опасны? — Нет, они гнездятся в горах к северу от Брасо-Дэнто и питаются баранами и козлами. К нам спускаются крайне редко. Всю жизнь проводят в небе. Благородные создания. — Я никогда не видел их раньше, — завороженно ответил Уильям, наблюдая за приближающейся стаей. — Так их и мало осталось. Это потомки тех причудливых созданий, что родились из кровавых обрядов после слияния миров. Может быть, даже и родственники драконов, кто знает. Меж тем Леонардо нащупал лук и стал быстро разматывать его, не отводя глаз от грациозных существ. Завидя под собой людей, птицы медленно набирали высоту. Сын графа, наконец, торопливо освободил лук от обмотки и потянулся за стрелой из колчана. — Не смей, — рявкнул граф, да так, что весь отряд испуганно подскочил на конях. — Убрал лук, я сказал!