Все очень плохо. Даже если не считать очевидных проблем, «Звездный флот» подвергал опасности людей, взрывая станции. Да, они не нажимали кнопку сами, они фактически минировали объекты, и поэтому вина ложилась на них. Стремясь побыстрее разорвать связи с био, они выбрали стратегию, которая просто злила людей и увеличивала число взаимодействий – и притом не тех, которые приносят пользу. Они в самом деле идиоты. То есть у них реальные проблемы со здравым смыслом. Прозвучал сигнал, извещавший о начале заседания. Я отодвинул в сторону окно с информацией и начал следить за происходящим. Председатель зачитал вслух подготовленное заявление, но ничего нового не сообщал, и я заерзал от нетерпения. Наконец председатель закончил свою речь и дал слово представителю Пангеи. Представитель Хи встал и яростно обвел взглядом собравшихся. Это, конечно, был спектакль, ведь он, как и все остальные, смотрел на экран. Но играл он блестяще: вы чувствовали, что вас изучают, осуждают и списывают со счетов. – Не буду утомлять вас пересказом событий, описанных в заявлении Пангеи, – начал он. – Скажу лишь, что, уничтожая имущество Пангеи и подвергая опасности ее граждан, «Звездный флот» де-факто объявил нам войну. Хи сделал паузу, чтобы повысить уровень драмы. – Бобы утверждают, что среди них есть незначительная фракция, которую называют «Звездный флот». Я не стану сейчас рассматривать вопрос о том, является ли существование «Флота» симптомом более общей и долгосрочной проблемы, о том, не рискуем ли мы, поддерживая дипломатические и экономические отношения с существами, которые фактически принадлежат к другому виду – и к тому же не-биологическому – к виду, способности и цели которого нам не известны. Ой-ой. Он нападает не только на «Звездный флот». – Мы до сих пор не сумели восстановить контроль над космоверфью в точке Лагранжа L5. Поскольку стратегическая ситуация может лишь ухудшиться, пока противник закрепляется на позициях, мы решили сразу перейти к решительным действиям. В данный момент мы применяем несколько тактических ядерных зарядов. Когда эта дискуссия закончится, космоверфь Пангеи перестанет существовать. Представитель Хи сделал паузу, чтобы снова обвести всех нас суровым взглядом. – Все, несомненно, полагают, что потеря верфи и нашей основной коммерческой автофабрики повлияет на наши экономические перспективы. Уверяю вас, находящихся на планете ресурсов достаточно, чтобы заменить эти космические объекты в течение года. – Он посмотрел прямо в камеру, и мне показалось, что его взгляд пронзает меня насквозь. – Однако мы не забудем про этот случай, и последствия не заставят себя ждать. Еще несколько представителей произнесли речи – вероятно, им показалось, что они должны это сделать, а затем совет поставил на голосование вопрос о том, следует ли поддержать применение ядерного оружия Пангеей. Его применение было одобрено. Главной темой для обсуждения в мире Бобов на несколько минут стали события в Ньюхолме. Учитывая их, мы пришли к выводу, что нам действительно грозит опасность – то есть нашим финансам. После войны на Посейдоне Бобы решили, что не хотят подвергать себя опасности в физическом мире – и поэтому корабли «Парадиз», которые находились в системах, в основном были обманками, а сами Бобы парковались у черта на рогах в поясе Оорта. Говард заявил, что готов спрятать те средства, которые ему переведут. У него были большие связи и огромная бизнес-империя, и он владел огромными участками в «мясном пространстве» – их площадь была гораздо больше, чем думали био. Атака «в лоб» добром для них не закончится. В конце концов наше собрание завершилось, и я со вздохом отключился от сети. Мой маленький «побочный проект» из дорогостоящей безделицы превращался в финальный аккорд. Возможно, пора поговорить с Нилом и Хершелом. 10 Успеть на поезд Боб. Июль 2334 г. Транспортная станция Используя телескопическое зрение, я осмотрел станцию. На первый взгляд, она была точно такой же, как и та, что в Хребте Гарака. Скорее всего, рисунки там другие, но изнанку с такого расстояния я разглядеть не мог. Мне предстояло принять решение. Если Команда – и двойные агенты Сопротивления – пользуются вакуумным монорельсом, то, очевидно, у них должна быть возможность заходить в здание станции. Если они могут попасть внутрь, а весь прочий сброд – нет, значит, у них должно быть некое средство идентификации. Я сжал в руке карту-пропуск. Все это очень логично, но гарантий никаких нет. Возможно, мои рассуждения верны, но эта карта не для поездок. Если я попытаюсь проникнуть на станцию, используя карту от библиотеки, то наверняка потерплю неудачу – и, вероятно, привлеку к себе внимание. Может, у них есть система распознавания лиц? Удалось ли им внедрить тут что-то похожее? Будут ли приборы сравнивать мою морду с изображением, хранящемся в базе? А ведь там, скорее всего, находится изображение Наташи. Если так, что произойдет, если я не пройду тест – а ведь я его не пройду? На меня нападут легионы крабоподобных беспилотников? Завоют сирены? С другой стороны, у меня оставался только один альтернативный вариант – прорыть тоннель в станцию, такой же, какой выкопали Гэндальф и компания. Но в моем распоряжении были только дюймовые «бродяги», так что этот проект я решил приберечь напоследок. Я сравнил мое лицо с лицом Наташи в моей памяти, а затем – для полной ясности – и с другими лицами квинланцев. Программа распознавания лиц, по крайней мере, ее земная версия, действовала не так, как человек. Компьютер сравнивал не изображения целиком, а расстояния между значимыми и легко распознаваемыми точками на лице – такими, как зрачки, края рта, ноздри, подбородок и так далее. Этот упрощенный алгоритм позволял сэкономить много времени на обработке данных и годился для большинства задач. Быстро изучив мои воспоминания о квинланцах, я обнаружил похожий набор ключевых точек на их лицах. Насколько пластична эта часть моего «мэнни»? У него та же схема скелета и мышц, что и у живого квинланца, но у «мэнни» есть встроенные ремонтные системы, которыми можно управлять. Кроме того, в случае необходимости его мышцы можно изогнуть неестественным способом. Я вспомнил слова Уилла: если Администрация сделает мой снимок, я уже никогда не исчезну с ее радара. Возможно, мне стоит выделить время на решение этой проблемы – хотя бы ради собственной безопасности. Я отправил сообщение Биллу и почти сразу получил ответ. «Боб, я реально занят. Если инфа нужна прямо сейчас, свяжись с боргами». Хм-м. Это совершенно не то, на что я рассчитывал. Тем не менее я перенаправил сообщение Локуту, и через минуту он ответил: «Схема обладает изменяемыми параметрами. Часть из них фиксируется в момент распечатки, но другие, пожалуй, можно назвать «механическими настройками». У тебя должен быть определенный уровень регулируемости. В приложении высылаю параметры и инструкции». Вот это уже гораздо лучше. Я прочел инструкции, подумал о том, что именно мне нужно, и отправил приказы внутренним системам. Мое лицо начало меняться – это было не больно, но у меня возникло ощущение, будто некое существо заползло мне под кожу и заставляет меня плясать и вопить. Через несколько секунд все было готово. Я выплюнул «паука», чтобы сделать селфи. Хм. Не идеально, но скорее всего, в пределах погрешности. Я сделал глубокий вдох – образно говоря – а затем встал и пошел к главному входу станции, пытаясь вести себя так, словно я тут по делу. * * * Главный вход закрывала огромная подъемная дверь. Никаких очевидных способов пройти внутрь я не увидел. Скорее всего, меня уже снимают камеры, но вряд ли квинланец совершает преступление, если просто стоит и пялится на дверь. Чуть сбоку оказалась дверь нормальных размеров – скорее всего, для технического персонала или кого-то еще. И, слава небесам, рядом с этим входом находилась одна из тех пластин, которые предназначены для сканирования карт-пропусков. Я снова удивился тому, насколько похожа техника, созданная в разных частях Вселенной. Вот он, момент истины. Я приложил карту к пластине и намеренно не стал оглядываться. Раздался щелчок; я потянул дверь на себя, и она открылась. Успех. И никаких крабьих орд. Да, сейчас придется импровизировать, ведь я иду туда, где не ступала нога Боба – но, вероятно, не за каждым моим шагом будут следить. Я подошел к лифтам и нажал единственную кнопку; прозвучал звонок, и дверь открылась. Я зашел в кабину и нажал кнопку с надписью «Транзит». После короткой поездки двери открылись, и я увидел коридор, уходящий вдаль. Похоже, я оказался в какой-то зоне общественного пользования, и чем дальше я шел, тем сильнее становилась моя уверенность. За коридором начиналось нечто, похожее на вестибюль, а может, на железнодорожную платформу. В дальней стене на равном расстоянии друг от друга располагались идентичные двери. Между каждой парой дверей находилась панель для считывания пропусков. Не зная, что делать, я приложил к одной из них карту Наташи. «Место назначения?» – спросил какой-то голос. Так, вот он, момент истины. – Конец Халепа. – Минуту… – Короткая пауза. – Поезд прибудет через 168 секунд. Ёлы-палы, джекпот! «Сто шестьдесят восемь секунд» – это перевод на английский; на самом деле это было «полтора века» – квинланского эквивалента минут. Обожаю переводчиков. Но главное – то, что Конец Халепа действительно существует, что он есть в списке маршрутов и что я направляюсь туда. Впервые с начала этого приключения я почувствовал, что смогу добраться до Бендера. 11 Война в мясном мире Уилл. Июль 2334 г. Заседание Совета ОФРС Я прочел сообщение дважды, надеясь, что я неправильно его понял. Не-а. Правительство планеты Ромул только что нанесло превентивный ядерный удар по расположенным в системе автофабрикам. Пожалуй, после того, что произошло на Ньюхолме и Пангее, ромуланцы даже в чем-то были правы. Вздохнув, я приказал «бродягам» приступить к очистке моей рабочей зоны. Что-то сделать с этим фильтром для воды не удастся. «Бродяги» все уберут. Я устроился поудобнее в деревянном кресле, вышел из «мэнни» и сразу подключился к каналу совета ОФРС. Как и ожидалось, обсуждение ядерного удара уже было в самом разгаре. Прямо сейчас выступала представитель Элла Кренстон, внучка моего заклятого врага. – …и нет, мы не собираемся компенсировать Бобам стоимость уничтоженного имущества. Давайте не забывать о том, откуда исходит угроза. Я предлагаю потребовать у Бобов компенсацию за наши потери как в технике, так и в производительности. Мы лишились миллиардов из-за экономической нестабильности, и это я еще не учитываю прямые убытки. В данный момент мы ведем переговоры с нашими соседями на Вулкане о том, что в системе 40 Эридана могли находиться только те автофабрики, которые принадлежат людям и обслуживаются людьми… Ее речь длилась довольно долго, но ее суть заключалась в том, что вся техника Бобов в их системе отныне может быть деактивирована или уничтожена. А ретранслятор они заменят своей собственной станцией, которой мы сможем пользоваться – за плату, как и все остальные. Да, это что-то с чем-то. Колония на Пангее собиралась полностью отрезать нас от мира и обращаться с нами так, словно мы – чужаки, которым нельзя доверять. Справедливости ради, стоит заметить, что они больше всех пострадали от «Звездного флота», так что я не мог их в чем-то упрекнуть. Прозвучал звоночек: кто-то просил открыть канал связи. Оказалось, что меня вызывает представитель Бен Хендрикс, один из наших потомков. Только поэтому он был одним из моих любимых людей, а то, что он – честный, порядочный и преданный своему делу человек – это просто бонус. Я нажал кнопку «Разрешить», и на экране появилось его лицо. – Уилл, соглашение с Вулканом почти наверняка будет заключено, и Бобов практически выбросят из системы. Мы можем что-то сделать для вас? – Бен, на самом деле все не так плохо, – ответил я, делая успокаивающий жест рукой. – Бобы – главный клиент ретрансляторов, поскольку мы все делаем с помощью УППСов. Наше имущество, несомненно, достанется компании «ОмиКоммс», и она, что бы ни говорили представители правительства, наверняка захочет, чтобы мы остались ее клиентом. Кроме того, мы – крупнейший акционер, так что мы могли бы настаивать на решении этого вопроса. Бен с улыбкой кивнул. Бобы, как владельцы систем производства и связи, за много лет – почти не стараясь – накопили огромные богатства. Вполне возможно, что именно зависть заставила людей с радостью уничтожать нашу технику. – Больше меня волнуют разговоры о необходимости ограничить использование «мэнни», – продолжил я. – Это бесполезно, ведь мы все равно сможем заниматься делами по видеосвязи, но подобное решение изолирует нас от общества. Я поручил нашим адвокатам выяснить, не будут ли при этом нарушены права человека. – Правительство утверждает, что вас нельзя считать людьми, – возразил Бен. – Ага. Снова эта история с ВЕРОЙ, хотя они уже давно себя так не называют. – Я нахмурился. – Вряд ли они победят, ведь для этого им придется нарушить законы и бросить нам вызов. Не хочу даже думать о том, к чему это может привести.