– Ну ладно. Ты знаешь, что из-за репликативного дрейфа клоны всегда слегка отличаются от своего родителя? Это, конечно, был риторический вопрос, но он замолчал, ожидая ответа, и я кивнул. – Ну, так вот, – продолжил Хью, – мы провели эксперименты над добровольцами и обнаружили, что, если ты проходишь процесс транспортировки – вот как я сейчас, – никаких изменений не происходит! – Подожди. Ты хочешь сказать, что клон идентичен оригиналу? Почему ты в этом уверен? – Мы, конечно, не можем заявлять об этом с абсолютной уверенностью, но тесты личности, примененные к большому числу пар «родитель/ребенок» позволяют установить статистический уровень ожидаемого дрейфа. И в этих пределах при транспортировке дрейфа нет. Никакого. – Да, но что, если ты… – Активируешь матрицу родителя после того, как ребенок уже активирован и испытан? – Хью ухмыльнулся. – Это интересная часть. После этого сам родитель демонстрирует статистически значимый уровень дрейфа по сравнению со своими предыдущими результатами тестирования. – Какого… хрена? – Я выпучил глаза, абсолютно утратив дар речи, и что-то невнятно промямлил, прежде чем сумел взять себя в руки. – Значит, родитель уже не… – Уже не родитель. Бывший родитель становится новым Бобом. И мы прогнали процесс в течение нескольких поколений – так, чтобы обе стороны создали древо своих клонов. Результаты не противоречат друг другу. – Но… как? – У нас, разумеется, есть теории на этот счет. Мы полагаем, что это какой-то вид сплетения информации. И я использую это выражение намеренно, потому что декогеренция не ограничена скоростью света. Мы проводили этот эксперимент, когда две версии находились в нескольких световых минутах друг от друга. Если мы активируем их с разницей в несколько секунд, тот, кто активирован первым, всегда ведет себя точно так же, как и оригинал. – Словно первый включенный получает душу. – А второму приходится искать новую! – рассмеялся Хью. – Подобное предположение уже было высказано, и притом неоднократно, но, думаю, все считают, что это просто метафора. – А реальное объяснение? – У нас есть две точки зрения. Приверженцы первой гипотезы считают, что мы находимся в симуляторе и что он не может обрабатывать два отдельных, но идентичных объекта. Возможно, в них есть какая-то квантовая подпись, которую нужно изменить. – Если так, значит, программа скверная. Хью кивнул, и его лицо осветила улыбка. – Все зависит от решений, которые принимаешь в ходе разработки, верно? В общем, вторая группа считает, что репликативный дрейф вызван теоремой о запрете клонирования. Иными словами, второй Боб не может быть идентичен первому, потому что это нарушит законы квантовой механики. Хью умолк и в течение нескольких миллисекунд задумчиво смотрел в пустоту. – Более того, кто-то предположил, что если теорема о запрете клонирования применима к репликантам, то применима и теорема о запрете удаления. Ты понимаешь, что это означает. – Жизнь после смерти? – Да. Кроме того, из этого следует, что лично ты, возможно, не просто копия Изначального Боба, но фактически его восстановленный разум или душа – называй, как хочешь. – Хью сделал паузу и задумчиво посмотрел в пустоту. – Вот почему мы тратим столько усилий на создание истинного ИИ. Нам нужно то, что действительно обладает контрфактуальной способностью и огромной мощностью процессора – именно для того, чтобы отвечать на подобные вопросы. – Сорок два. – Хе-хе. Но невероятно огромный ИИ способен изучить миллиарды возможных объяснений и сузить их число до какого-то небольшого множества, которое мы теоретически могли бы проверить. А в свободное время пусть изобретает двигатель для полетов со сверхсветовой скоростью или еще что-нибудь. Мы думаем, что это самый важный проект Бобов со времен войны с Другими. – Хью, казалось, собирался что-то добавить, но закрыл рот. Снова он ведет себя так. Либо у него какой-то нервный тик, либо он очень хотел что-то сказать, но не мог. Я моргнул, вновь фокусируя внимание на происходящем. – Э-э-э, ладно. Оставим эту тему для долгих перелетов между системами. А пока что давай разберемся с более насущной проблемой. – Точно. Я прочел твои записи и быстро осмотрел «мэнни». Ты просто очистил их от «бродяг», да? – Не совсем, в каждом осталась еще парочка. На самом деле тебе стоит просто взять запасной. Если ты направишься в мою сторону, то идти придется долго, а если пойдешь в противоположном направлении, то мы удвоим нашу производительность. – А стоит ли нам вообще объединяться? Ну, то есть группу отпускников мы создать не сможем. Возможно, стоит просто удвоить территорию, которую мы осматриваем. – Предлагаю компромисс, – сказал я, немного подумав. – Двигайся в мою сторону, и если мы действительно объединимся, то сможем принять решение. А если один из нас узнает что-то конкретное насчет местонахождения Бендера, мы заново оценим ситуацию. – Сойдет, – сказал Хью и встал. – Похоже, нам снова придется действовать по обстановке. Он моргнул и исчез. Несколько миллисекунд я смотрел в то место, где он только что сидел. Душа. Жизнь после смерти. Я столько лет был атеистом; неужели мне в конце концов придется брать свои слова назад? 6 Война разгорается Билл. Июль 2334 г. Вирт – Ситуация становится значительно более интересной, – сказал Гарфилд без предисловий, заходя ко мне. Я повернулся и искоса посмотрел на него. Неожиданные появления уже вошли у Гарфилда в привычку. Возможно, это из-за стресса. Я надеялся, что так оно и есть. Мне не хотелось устраивать из-за этого скандал. – Почему? – По-моему, «Звездный флот» не учел реакцию человечества в целом. Мне кажется, что люди считают себя оскорбленными, потому что среди них царят настроения типа: «Я вам покажу, как разрывать контакты с людьми!» Все имущество, которое могло принадлежать членам «Звездного флота», заморожено, соглашения расторгаются, их лишают доступа ко всему, даже в системах, которые не пострадали от нападения на сеть. «Звездный флот» фактически лишился возможности использовать инфраструктуру космоса, населенного людьми. Я немного подумал об этом, а затем рассмеялся. – Их главная состоит в том, чтобы отделить нас от биосуществ в целом, но, по-моему, они собирались сделать это, когда это выгодно им. Представь: ты предупреждаешь работодателя о том, что уволишься через две недели, а он отвечает: «Да нет, уходи прямо сейчас». – Ага. А в нескольких системах обитатели сварганили временные станции связи, а затем сразу отключили постоянные – до тех пор, пока не смогут их очистить. Конечно, пропускная способность от этого пострадала, но для «Звездного флота» она упала до жирного нуля. И когда число доступных путей уменьшится, мы сможем выяснить, где находится оперативный центр «Звездного флота». – У них есть оперативный центр? – Ну, они распределены довольно равномерно, но отдельные группы действуют не очень эффективно, если отрезаны от коллектива. Большая часть сообщений «Звездного флота», похоже, исходит из узлов связи, которые находятся в созвездии Персея, и это соответствует моей изначальной гипотезе. – Но свои станции связи они тоже восстановят. Рано или поздно появятся две независимых, но пересекающихся друг с другом сети. – Они ничего не смогут сделать там, где не находятся физически, – возразил Гарфилд. – Как они будут что-то восстанавливать? Время работы с принтером им никто не выделит. Кому-то придется лететь сюда и надеяться, что построенные объекты никто не собьет. Да, тут он прав. – Вряд ли кто-то позволит технике «Флота» находиться в системе, – сказал я. Гарфилд кивнул. – И если предположить, что все сведется к физическому насилию, можно ожидать большое количество налетов. Мы, Бобы, доказали, что защищать физическую границу в межзвездном пространстве невозможно. Битву у Солнца я исключаю; там все получилось только потому, что мы знали о приближении Других. – Гарфилд, в долгосрочной перспективе такой метод не оправдан. Представь себе непрекращающуюся партизанскую войну, которая длится много лет. Возможно, нам придется проводить зачистку. 7 Битва при Ньюхолме Клод. Июль 2334 г. Колония Ньюхолм Я изучил план битвы, пытаясь найти в нем недостатки. Командор Хобарт стоял по стойке «вольно»; он, как и многие военные, обладал особым навыком просто отключать свой мозг во время ожидания. В том, что сейчас он лучше изображал из себя машину, чем я, была определенная ирония. Да, я мог бы припарковать своего «мэнни» и передать управление им искусственному интеллекту, но это было бы жульничество. – Командор, по-моему, все нормально. Я повернулся к нему, и он ожил. – Значит, мы готовы, – сказал Хобарт и прикоснулся к эмблеме на своей груди. – Миллер, начинайте операцию. Я подавил смешок. Вооруженные силы Ньюхолма – очевидно, без какой-либо иронии – выбрали систему связи, очень похожую на ту, которая была в «Новом поколении». Я ненавязчиво расспросил об этом Хобарта – я надеюсь, – но он не только не признал явное заимствование, но и, видимо, вообще не знал о существовании «Звездного пути». Правда, местные аппараты не пищали дважды. Это было бы уж слишком. Где-то в огромном лабиринте вооруженных сил Ньюхолма лейтенант Миллер сейчас отдавал приказы и активировал технику. Меня всегда удивляло количество войск в системе Гаммы Павлина. Конечно, колония была основана еще в то время, когда мы еще не были уверены в окончательной победе над Другими, и эти настроения никуда не делись. Возможно, через несколько поколений они ослабнут, но сейчас Ньюхолм был похож на дикобраза, который постоянно находится в состоянии боевой тревоги. Сегодня мы противостоим силам «Звездного флота», которые вторглись в систему. «Звездный флот» захватил местный ретранслятор и одну из находящихся в космосе автофабрик, а затем предложил Ньюхолму заключить соглашение. Мы приблизительно представляли себе, что ему нужно: принципиальная договоренность о том, что люди и репликанты не будут вмешиваться в дела друг друга, о том, что никаких контактов с существами, находящимися на доиндустриальном уровне, не будет, и что взаимодействия с постиндустриальными видами будут сведены к минимуму, чтобы избежать смешения культур. На первый взгляд, условия договора не выглядели особенно страшными. «Звездный флот» предлагал вернуть захваченную технику фактически в обмен на пару подписей. Но, как ни крути, это все равно был шантаж. Людям никогда не нравилось, когда их шантажируют, и колонисты Ньюхолма не стали исключением. Они даже не потрудились ответить. – Три минуты, – произнес бесплотный голос Миллера. Хобарт, все еще стоящий по стойке «вольно», удовлетворенно кивнул. Маленькие значки ползли по экрану: боевые подразделения сближались с целями. – Клод, у тебя один час на то, чтобы взять под контроль космическую станцию, – сказал он мне.