Он продолжил изучать документ, но, похоже, на этом открытия закончились. В конце концов он вздохнул и, откинувшись на спинку стула, указал на изображение: – Вы оставите мне копию? Могу я использовать ее в своих лекциях? – Почему бы и нет? Это не тайна. Хотя во вселенной Бобов по-прежнему идут жаркие споры о том, следует ли нам вообще ввязываться в это дело. Стивен фыркнул. – Казалось бы, что смерть должна освободить человека от политики. Но, похоже, политика еще более неизбежна, чем смерть и налоги. Знаете, я ведь регулярно сталкиваюсь с протестами. Я удивленно посмотрел на него. – С протестами? В университете? – Да. Кое-кто считает, что мою должность нужно отдать живому человеку. – Невероятно. – Я покачал головой. – А какую позицию занял университет? – Администрация заявляет, что меня могут заменить, если найдется кандидат, обладающий такой же квалификацией. – Железная логика. И она, вероятно, сводит протестующих с ума. Стивен улыбнулся. – Вот почему я надеюсь, что вашему брату Говарду удастся быстро создать интерфейс «человек-андроид». – Я… что? – Говард, похоже, в каждой бочке затычка. – Я непременно спрошу его об этом, – сказал я и подался вперед. – Большое спасибо, профессор Гиллиган. Вы очень мне помогли. – Это моя работа, – отмахнулся Стивен. – Но вы же не очень спешите, верно? Я бы с удовольствием узнал побольше про мир Бобов, как вы это называете. – Ну конечно. Особо срочных дел у меня не было, и небольшая ответная услуга не казалась мне непомерной платой за полученные сведения. * * * Я получил огромное удовольствие от общения с профессором Гиллиганом, а он, в свою очередь, заставил меня пообещать, что я буду держать его в курсе дела, и даже, возможно, приглашу его в группу. Да, это придется обсудить с остальными Бобами, но мне уже было ясно, что профессор обладает огромными познаниями и может быть нам полезен. Следующим в моем списке был Говард. Я хотел поговорить с кем-то из Бобов о своих личных делах, и Говард показался мне идеальным вариантом, ведь он постоянно жил среди людей. Разговор с профессором Гиллиганом лишь подлил масла в огонь. Я отправил сигнал Говарду, и в ответ получил приглашение и адрес «мэнни». Я зашел в «мэнни» и уже через несколько секунд оказался в квартире Говарда и Бриджит. Бриджит помахала мне, не вставая с кресла, и продолжила заниматься своими делами. Кажется, она работала на компьютере, но монитор, парящий в воздухе перед ней, был виртуальным. На нем отображались не только двумерные окна, но и голографические, интерактивные трехмерные объекты. Я заглянул в свои библиотеки и понял, что подобный вид компьютеров называется «Холст». Класс. Почти такая же хорошая метафора, как и те, что мы использовали в вирте. – Привет, Уилл, – сказал Говард, жестом предлагая мне сесть на диван. – Как оно? Я сел, посмотрел на свои руки и понял, что нахожусь в стандартном «мэнни». Не знаю, почему, но я рассчитывал, что мне выдадут модель «Боб». – Э-э-э… – Прости, дружище. Если тебе нужен «Боб», тогда тебе придется забрать его из общественной капсулы. У нас есть парочка… – Общественных капсул? – Стандартные и персонализированные «мэнни» для частных лиц и организаций, сдача напрокат, хранение на складе. Как автомобили, только «мэнни». Мы – я имею в виду Бобов – храним пару «мэнни» в каждом крупном городе. Плата за хранение минимальна. – И чем вы за это платите? – спросил я и поднял руку, останавливая Говарда. – Прости. Я пришел задать всего пару вопросов, но они множатся быстрее, чем я успеваю их формулировать. Просидев двадцать лет на Вальгалле, я фактически вышел из игры и теперь чувствую себя отшельником, который спустился с горы и впервые увидел людей с мобильными телефонами. Говард ухмыльнулся, видя мою растерянность. Даже Бриджит улыбнулась, не оборачиваясь, – похоже, она вполуха слушала наш разговор. – Так, сначала отвечу на последний вопрос: памами. «Пам» – денежная единица, принятая в космосе, населенном людьми. Означает «принтер-автофабрика-минута». Фактически это стоимость одной минуты работы автофабрики. – Но это смешно. Можно напечатать новые автофабрики, и у вас будет… – Больше доступных минут работы автофабрик, но их ценность снизится из-за инфляции. То же самое происходило на Земле, если правительство одной из стран печатало много денег. Система обратной связи практически та же самая; экономист, живший в XXI веке, сразу бы в ней разобрался. Компании не хотят строить слишком много автофабрик, так как боятся, что стоимость пама снизится. – Ну да, пожалуй, это логично, – отмахнулся я. – Но мне хотелось прояснить слова профессора Гиллигана о том, что стандартный человек может надеть «мэнни». Он сказал, что исследования данной проблемы проходят здесь. И что этими исследованиями занимаешься ты. – Это не совсем так. Я… – Говард бросил взгляд на Бриджит, – …мы их финансируем, чтобы избежать ситуаций, подобных той, в которую попала экспедиция на Прометее… – Говард умолк, а я сочувственно кивнул. Гибель участников экспедиции стала сильным ударом для Говарда и Бриджит. – …Кроме того, так мы отчасти нейтрализуем «мэнни»-фобию, которая возникла в последнее время. – Стивен об этом упоминал. Протесты в университетах? – Ого, да ты реально отстал от жизни, – фыркнул Говард. – Твой друг-профессор читает лекции в университете на Вулкане, используя «мэнни», и против этого регулярно проходят протесты. Возражения, похоже, сводятся к тому, что он мертв, и поэтому не должен занимать место, которое могло бы достаться кому-то живому. Это главная, но далеко не единственная претензия. Кто-то может устроить пикет, даже если ты просто выйдешь погулять в «мэнни». Я обхватил голову руками. – Боже мой! И это широко распространено? – Уилл, сейчас это местный феномен, но мы считаем, что он будет распространяться, когда все больше репликантов начнут использовать «мэнни». Я надеюсь, что если мы сделаем «мэнни», которыми смогут пользоваться люди, то это уже не будет ситуация «мы против них». – Невероятно… – Я покачал головой. – Мне всегда казалось, что та история с Роуз, дочерью Бриджит – это просто единичный случай, отклонение от нормы. Но, похоже, это не так. – Боюсь, что нет. Людям свойственно осуждать тех, кто не похож на них. Мы бессмертные, мы никогда не устаем, мы сильнее, быстрее, в общем, талантливее, чем био. Неудивительно, что люди боятся нас: они уверены, что мы их вытесним. – Говард сделал паузу; было видно, что эта тема ему неприятна. Затем он намеренно заговорил более веселым тоном: – В общем, сейчас машина не готова к выходу в свет, но все ее системы работают – по крайней мере, в лаборатории. Мы используем сфокусированные магнитные импульсы, чтобы, во‐первых, активировать области мозга, которые вызывают паралич во время сна, и, во‐вторых, стимулировать сенсорные зоны с помощью сигналов от «мэнни» и одновременно получать сигналы от мышц. – То есть объект как будто спит, но на самом деле бодрствует, и поэтому все сигналы поступают на «мэнни». – Именно. Все, что тебе нужно, – это гарнитура. – И это будет как в том фильме с Брюсом Уиллисом – как в «Суррогатах». – Ну, рано или поздно – да. Но, повторяю, эти процессы мы еще не отладили. Я кивнул; услышанное поразило меня до глубины души. – Говард, да ты превращаешься в настоящего магната. – Ты же знаешь, кто такие магнаты? – ухмыльнулся Говард. – Э-э-э… – Похороненные тела мужчин сорока с лишним лет, которые решили заняться сноубордингом. Я рассмеялся, но резко умолк. – Погоди, ты же не… – О да, – сказала Бриджит, не оборачиваясь. – У нас есть дом в Нью-Фэрбенксе. Он уже разбил четырех «мэнни», осваивая местные склоны. Мы с Говардом улыбнулись друг другу. Мы так и не повзрослели, это точно. 17 Первый день в «Небесной реке» Боб. Июнь 2334 г. «Небесная река» Пять покрытых мехом «мэнни» набились в грузовой отсек полномасштабного беспилотника и сейчас находились в вакууме. Ядро экспедиции сформировали Билл, Гарфилд, Бриджит и я, а Уилл управлял запасным «мэнни». Как только мы проберемся во внутреннюю часть «Небесной реки», лишний «мэнни» мы припрячем – на всякий случай. Мы надеялись, что потерь во время операции у нас не будет, и поэтому запасной аппарат нам не понадобится. Но если мы лишимся двух машин, то, скорее всего, отменим экспедицию и пересмотрим нашу стратегию. Дверь грузового отсека была открыта, и за ней виднелась стена… ну, какая-то стена. Даже выкрутив фотоумножитель своих глаз на максимум, я не мог разглядеть детали. Стена могла быть из бетона или из гладкого камня. Возможно, она даже цветная. Прямо в центре картинки находился еще более темный круг, за которым, как мне было известно, начинался стометровый тоннель, который вел в проем между внутренней и внешней оболочками. Включить свет мы, конечно, не могли. Грузовой беспилотник, как обычно, был оснащен ледяным сердечником, чтобы уменьшить тепловое излучение, но сейчас, при открытом грузовом отсеке, уровень маскировки ухудшался. При таком уровне чувствительности, с которым работали эти штуки, даже небольшое количество инфракрасного излучения с темной стороны топополиса увеличит нашу тепловую нагрузку. «Мэнни» тоже не были оснащены теплопоглотителями, так что в инфракрасном спектре мы сияли, словно крошечные звезды. Нужно как можно быстрее добраться до тоннеля. Вряд ли какой-то буджум отправится патрулировать данный участок именно сейчас, но все мы твердо верили в закон Мёрфи. – Выхожу на позицию, – сказал Гэндальф по каналу внутренней связи. – Боб, прыгай по моей команде. Все остальные, следуйте за ним через трехсекундные интервалы. Если облажаетесь, «бродяги» вас поймают. Не облажайтесь. Я подмигнул Гарфилду, который стоял вторым в очереди. Я точно не знал, как именно автономные системы перевели этот жест, но в ответ он улыбнулся – ну, или изобразил квинланский эквивалент улыбки. – Вперед. Я присел, нацелился и прыгнул. Тело квинланца не особенно годилось для прыжков, но оперативная система легко адаптировалась к полученной команде. Я перелетел небольшое расстояние, отделявшее меня от дыры в стене, и ухватился за край отверстия. У меня было три секунды на то, чтобы освободить дорогу Гарфилду, поэтому я устремился во тьму.