Девушка поспешно замотала головой. — Сире… — хотела она сказать по привычке, но вовремя спохватилась: — Марина, меня зовут Марина. Мужчина кивнул, стараясь сдерживать улыбку. — Так-то лучше! Очень необычное имя. Тебе идет. Ты расскажешь, что у тебя приключилось? Девушка замялась. — Не хочешь – можешь не говорить. Но тебе придется поделиться со мной целью твоего визита на «Дельфину». Просто, понимаешь, меня нервируют слишком скрытные люди, предпочитаю скармливать их акулам, — небрежно бросил торговец, рассматривая концы своих длинных аккуратных пальцев. Марина не знала, на что рассчитывал господин Маккинзи. Наверное, молодой мужчина, строивший из себя сурового морского волка, хотел напугать застигнутую врасплох девушку, но получил неожиданную реакцию в виде веселого смеха. А она-то думала, это только Ролло горазд угрожать девушкам акулами — нет, это, видимо, черта, присущая всем морякам. Филипп растерялся. Мужчина быстро обвел взглядом свои брюки, камзол, рукава. Вроде бы все в порядке. Но выглядел он уже не столь сурово и уверено. — Я хочу попасть домой, в Приморскую гильдию, — успокоившись, призналась девушка. Мужчина поморщился и пробормотал: — Я нечто подобное и предполагал. Далеко же тебя занесло от дома. — Вы догадались о том, что я девушка, еще на причале? — поинтересовалась Марина, краем глаза рассматривая себя в довольно большое зеркало в резной раме, висевшее справа от двери. А так вроде и не похожа. Филипп кивнул. — А почему тогда не отослали, как предлагал капитан? — спросила совсем осмелевшая юнга. — Боюсь, с другими, Марина, у тебя разговоров не будет, — ответил торговец. — А разве вам не все равно? Мужчина пожал плечами. — Да как тебе сказать? С одной стороны — да, с другой… Ты похожа на выпавшего из гнезда птенца, Марина, — протянул он задумчиво. В этот момент девушка физически ощутила взгляд торговца на своей коже — и куда девались его аристократические замашки? По спине пробежали тревожные мурашки. Как бы дружелюбно и безобидно не выглядел торговец, не стоило забывать, что перед ней незнакомый молодой мужчина, знавший ее тайну. А вдруг как он сейчас сделает ей предложение, от которого Марина не сможет отказаться? А вдруг как Филипп решит ей отомстить за отказ, кинув ее матросам, где через несколько мгновений она будет плакать и проклинать себя за принятое решение. — И что теперь со мной будет, господин Маккинзи? — осторожно поинтересовалась Марина. — Вы сделаете меня своей любовницей? Мужчина сел в кресло у стола. — Заманчивое предложение, Марина. А ты готова? Имей в виду, я не садист и хорошо заплачу. Девушка еле сдержалась, чтобы не расплакаться. Она посмотрела на дверь. Успеет ли выскочить? А вдруг как Филипп окажется проворнее и перехватит ее? Хватит ли сил, чтобы отбиться? «Ролло, где же ты?! — простонала она и тут же осеклась: — Ты сбежала от него. Сама. Предав и заявив, что никогда не вернешься на корабль! Вот теперь и выкручивайся, не надеясь на его помощь». Все-таки не выдержала. Слеза скатилась по щеке. — Неужели я такой противный, Марина? — спросил Филипп, подходя и протягивая ей платок. — Нет, господин Маккинзи. Просто, — Марина всхлипнула. «Думай, думай!» — шептала она самой себе. — Понимаете, я… Девушка замялась, не зная, как выразить свою мысль. Как объяснить незнакомому человеку, что она просто хочет домой? Что она по-прежнему нежно любит Дани. Что ей очень тяжело и страшно переступить черту и довериться другому. Она могла бы попробовать открыться для Ролло, но все обернулось вот так… — Я люблю одного человека, — неуверенно шепнула Марина. — И хочу сохранить ему верность. Он погиб, а я не готова впустить другого в свою постель, — пояснила девушка, отводя глаза, на которые вновь набежали слезы. Уточнять, что это произошло достаточно давно, в битве при Рваном мысе, Марина нарочно не стала. — Мне жаль, — сказал торговец. — Правда. Я понимаю, что значит терять близких. Давай договоримся, Марина. Мой бриг доставит тебя в район самых крайних Салинских островов, но дальше, извини, я не пойду. Капитан меня не поймет, да и команда не одобрит. Война накладывает на наш маршрут определенные ограничения и опасности. Девушка радостно закивала. — Спасибо! Вы можете даже не заходить в бухты островов, лишь пройти мимо. Уверяю вас, я доберусь до суши сама! Филипп согласился. Он дал девушке возможность умыться и переодеться в чистую мужскую одежду. Размер торговца почти совпадал с ее собственным. В новой рубашке, брюках и жилете она, вопреки своим ожиданиям, стала еще больше похожа на девушку. И это осознание очень огорчило Зеленовласку. Мужчина рассмеялся, наблюдая за тем, как она морщит свое личико. — Ты просто не предназначена для этого, — сказал он наконец. — Подозреваю, что в платьях ты просто необыкновенно хороша. Чтобы скрыть округлости ее фигуры, мужчина подарил ей короткий плащ, а чтобы слишком женственные черты лица не притягивали глаз — шляпу. — Почему вы помогаете мне, господин Маккинзи? Ведь я незнакомка, обманом забравшаяся на ваш бриг, еще и из гильдии, с которой вы воюете? — спросила девушка, примеряя головной убор. — Ты же не виновата в том, что началась война, а твоего мужа убили. Извини, я заметил кольцо. Подозреваю, ты решила вернуться домой, к семье. А раз ты идешь пешком — думаю, что твои родные разорились. Марина растерянно моргнула. Так вот что подумал Филипп! Интересно, а если бы он узнал правду — помог или выбросил бы за борт? Владелец «Дельфины» вел себя крайне учтиво, и Марина вновь обрела уверенность в себе и в новом знакомом, однако продолжала тщательно следить за тем, что говорит. Теперь, когда страх отступил, она смогла рассмотреть каюту Филиппа. Ее поразило обилие картин на стенах: масло, акварель, темпера. На одних были изображены луга и горы, на других цветы и птицы, и лишь на одной — бледно-розовый рассвет над гладким, как стекло, морем. — Так ты родилась в гильдии или жила там длительное время? — продолжил расспросы Филипп за ужином. — Родилась и выросла, — ответила Марина, а мысленно продолжила: «И была счастлива, пока не началась война». Но признаваться в том, что она племянница правителя гильдии и той, из-за измены которой началась война, девушка не торопилась. — А я с Северных островов, — сказал Филипп. — Вы шелки? — удивилась девушка, отмечая, что невысокий щуплый владелец корабля был совершенно непохож на высокого широкоплечего Ролло. — Да. Встречала уже кого-нибудь из нас? «О, да!» — подумала Марина. — Одного. — Как его звали? Это было до войны или уже во время? Извини, просто вдруг я знаю этого человека. Марина подумала, что не стоит говорить о том, что ее знакомым шелки был капитаном «голландца». Он же полукровка, внебрачный сын их короля, которого искренне ненавидит. Но и врать Филиппу отчего-то не хотелось. — Я не знаю, — пробормотала девушка. — Это было после битвы при Рваном мысе. На остров сирин пришли корабли с ранеными, и среди них был он. И почти не соврала. Ролло ведь действительно был среди раненых. — Но если вы шелки, почему же вы не за туманной пеленой? — поспешила перевести тему девушка. — Я был представителем крупной торговой компании, когда началась война. Поставлял грузы в Долину Голубых гор. А потом был занавес, туман. Я оказался за его пределами. Долина умерла — я остался без сюзерена, вот и пришлось приспосабливаться, теперь живу на контракте с союзной Лесной гильдией. — Вы, наверное, скучаете по своим? — Невероятно! У меня там остались и отец, и мама, и два младших брата. Я очень переживаю за них. Бриг быстро мчался по волнам, и к рассвету показался первый из Салинских остров — песчаный холм со скалистым штырем посредине. Левее виднелись очертания второго – большого продолговатого клочка суши, поросшего дубами. — Смотри, за этими островами — гильдия, — пояснил Филипп, когда они вышли на палубу. — Извини, но дальше нам хода нет. На центральный не иди, там база. Выбирай крайние острова. Марина, ты уверена, что тебе надо домой? А то может быть, со мной на западное побережье? Ты очень приятный собеседник. Клянусь, я не выйду за рамки приличий! — Нет, господин Маккинзи. Спасибо вам за все, но мне надо вернуться домой! А сердце уже пустилось в радостный пляс, предвкушая возвращение. Еще немного – и она вновь окажется на дальних берегах, среди любимых рощ, среди близких людей. Душу грела надежда на помощь дяди, на то, что он отправит ее к маме и сестре, и на то, что она найдет шкатулку, которую они с Эльзой зарыли в саду накануне ее отбытия на остров. — Марина, — вторгся в ее размышления голос Филиппа, — а почему ты рассмеялась тогда в каюте? Зеленовласка вначале не поняла вопроса, но затем вспомнила про угрозу. — Здесь не водятся акулы, — ответила девушка. — Но так и быть, господин Маккинзи, я сохраню эту тайну моряков и никому ее не открою! И Марина, сама не ожидая от себя, подмигнула. — Филипп, — поправил ее торговец, чьи голубые глаза смотрели прямо в ее и не желали прерывать зрительный контакт. — Удачи тебе, Марина! Я был бы рад новой встрече. Как думаешь, это возможно? Но девушка уже сотворила вихрь и понеслась к родным берегам. А Филипп стоял на палубе, провожая взглядом смерч. Чудо его не поразило — мало ли что можно сотворить с помощью магии? А вот поспешность, с которой девушка прыгнула за борт и улетела прочь, вызвала удивление и недоумение. Интересно, услышала ли она его вопрос?