– Ничего страшного, – отмахнулся Эйдан. – Мне даже приятно. – А знаете что, шейд Виллор, идемте отсюда. Думаю, в моей библиотеке будет уютней. Там и камин развести недолго, а здесь как-то… пусто, – книготорговец зябко повел плечами. – А пока будете пить чай, я развешу вашу одежду сушиться. Виллор не имел ничего против библиотеки. Он направился следом за хозяином лавки и вскоре уже входил в комнату значительно больше той, где когда-то жил некий Торн. Правда, основную часть комнаты занимали стеллажи с книгами. Некоторые из них казались совсем старыми, и неожиданная мысль пришла в голову инквизитора. Теперь он был даже рад, что забежал именно сюда. Похоже, господин Ронэл не только торговал книгами, но и любил их. Значит, имел немало знаний. Впрочем, что больше всего сближает с духовным миром, как не одиночество? Пока книготорговец возился с камином, разжигая в нем огонь, Эйдан устроился в стареньком кресле-качалке, взял с подноса, который Ронэл успел поставить на стол, чашку и заскользил взглядом по корешкам книг, отыскивая что-нибудь примечательное для себя. – Я смотрю, вас заинтересовала моя библиотека, шейд Виллор, – Ронэл уже разжег огонь, и теперь он весело потрескивали в камине, придавая помещению уют. Потянуло лёгким запахом горящего дерева, и инквизитор даже на мгновение прикрыл глаза, ощутив нечто похожее на то, что чувствовал в доме госпожи Ассель. Правда, пожилой мужчина был далек от образа привлекательной женщины, сумевшей заворожить шейда с первого мгновения, как он взглянул на нее. Но осознание этого непривычного чувства стало ошеломляющим – Эйдан ощутил домашний уют. Где бы он ни был, где бы ни жил, но он всегда был в гостях: что в отчем доме, что в собственном поместье, что в Ордене. А вот сейчас, как и в доме вдовы, ему стало спокойно, словно вернулся под родной кров. Было ли тут дело в дружелюбной атмосфере, или в заботе от чистого сердца – Виллор не знал. Однако и в лавке книготорговца, и в усадьбе Ливианы Ассель перед ним не заигрывали, не соблазняли, не преследовали каких-то своих целей, да и он не надевал очередную маску – все было… по-настоящему, искренне, словно среди близких людей. – Да, у вас любопытное собрание, – чуть хрипло ответил шейд. – Примечательное, хочу заметить, ваше благородие, – улыбнулся Ронэл. Это не было похвальбой и болезненным желанием превознести себя любой ценой, всего лишь констатация факта, и Виллор поверил безоговорочно. – Пожалуй, я всё-таки закрою лавку, – вдруг произнес господин Ронэл. – Сдается мне, что я, наконец, нашел достойного собеседника. Ох, – мужчина смутился. – Я все чаще разговариваю сам с собой. Дурная привычка начинает подводить. Простите, благородный шейд… – Я не оскорблен и не обижен, господин Жореф, – успокоил его инквизитор. – И вы правы, у нас с вами найдутся темы для беседы. Жду вашего возвращения и надеюсь, что отсутствие в лавке… – Помимо мыслей вслух, я становлюсь ещё и забывчив, – рассмеялся книготорговец. – Как-то ушел на целый день и забыл закрыть лавку, представляете, шейд Виллор? Так вот никому даже в голову не пришло забраться в дом, а тогда светило солнце! Что уж переживать, когда на улице льет не переставая? Я скоро вернусь к вам, ваше благородие. – Буду ждать, – уверил его Эйдан и поднялся на ноги, чтобы получше рассмотреть книги. И первое же открытие стало… неприятным. Некоторые были написаны на древнем языке и явно принадлежали Эпохе магов. Виллор поджал губы и снял накладку с перстня. Ему до крика не хотелось, чтобы Жореф Ронэл был уличен в хранении запрещённой литературы. Наверное, впервые старший инквизитор был бы огорчён и раздосадован тем, что ему придется исполнить свои обязанности. Но поступаться своей совестью и честью Виллор не собирался. И как бы ему ни нравился книготорговец… – Пожалуйста, – невольно прошептал Эйдан прежде, чем взглянуть на камень. Следов магии перстень не уловил, и шейд выдохнул с облегчением. Накладка вернулась на прежнее место. Он протянул руку к одной из подозрительных книг, открыл и прочитал первое предложение: – Благословенный род Тальгарри насчитывает более двухсот поколений, овеянных славой их деяний… – О, шейд Виллор, вы знакомы с древним языком? Нечасто встречаются знатоки этой письменности, – хозяин лавки вернулся и успел застать гостя за чтением вслух. Да, Эйдан знал два из пяти древних языков. Им обучали в Ордене. Остальные три языка были утрачены. Инквизиторы должны были точно знать, с чем имеют дело. – Действительно примечательное собрание, – сказал шейд, оборачиваясь. – Опасаюсь, господин Жореф, что ваша библиотека может не понравиться инквизиции. Книготорговец поставил на стол новый поднос с двумя чистыми чашками, симпатичным чайником и вазочкой, в которой лежало печенье. Он уселся на стул, оставив гостю кресло-качалку, и налил себе ароматный чай. – Желаете ещё чаю, ваше благородие? – спросил Ронэл. – Нет, благодарю, – отмахнулся Виллор. Хозяин дома сделал первый глоток и блаженно зажмурился. – У господина Фэрро самый лучший чай в Ансоне, уж я знаю, о чем говорю. – Произнес книготорговец и перевел взгляд на книги. – Я не имею дел с магическими трактатами и пособиями, шейд Виллор. Все, что вы видите, это летописи, жизнеописание, исторические книги. Я вам уже говорил, что моя лавка мало востребована. Обучающая литература у меня самая заурядная, для общего развития, как магов, так и для обычных людей. Есть дорогие фолианты, но их покупают редко. А здесь, – мужчина любовно посмотрел на стеллаж перед собой, – здесь, ваше благородие, жемчужины. Их я оставляю себе. Эту библиотеку начал собирать ещё мой дед, отец продолжил, я следом. Знаете, здесь есть бесценные экземпляры, которые были куплены за пару медяков, или спасены из мусора, который собирались сжечь. Люди, к сожалению, невежественны и не ценят истинных сокровищ. Жаль, что Торн ушел, он бы мог продолжить наше дело, но мальчик никогда не любил книги. Очень жаль… – Ронэл вздохнул и сделал ещё один глоток чая. – Затем поставил чашку на блюдечко и подошёл к инквизитору. Забрал книгу из его рук и улыбнулся. – И все-таки здесь есть магия, шейд Виллор. Древняя, неуловимая даже перстнем инквизитора. В древности, желая сохранить рукописи и важные издания, маги зачаровывали их против ветшания. – Стазис? – Да, ваше благородие. Хвала Высшим Силам, прежние возможности одаренных позволяли это. Заклинания, конечно, со временем начинают терять силу, но книги еще долго остаются в отличном состоянии. Однако магия сохранения держится тысячелетия! Вот эта книга, например… – Одну минуту, господин Жореф! – воскликнул Эйдан и прошёлся по библиотеке. Ему нужно было подумать. Итак, перстень не уловил след древней магии, но она тут присутствует. Стазис, или его бытовое подобие, но заклинание сохраняет книги от неминуемого старения. Как бы там ни было, но… Но! Чашу перстень тоже не распознал. И Горта «не видит». А книга и стилет Валбора давали фон. И Горт на первых порах оставлял след. И значит… Догадка верна? Книги, которые побывали в руках нынешних магов, несли на себе отпечаток магии настоящего времени – след своего владельца. Как и Горт, когда встретился с юным послушником инквизиторов. А раз так, то чаша может быть и настоящей. Вполне возможно! Распад преобразованных магических потоков происходит достаточно быстро, особенно в сравнении с древним воздействием. Но почему Уллир хранит ее в самом заурядном тайнике без охранки? Там точно нет охранных плетений, перстень бы почуял. Не древний же маг восстал из небытия, чтобы спрятать артефакт! Впрочем, возможно, виной тому воры. Уллир просто рассудил, что самое надёжное укрытие там, где никто не додумается искать. Но если эта догадка верна, то Никс просто обязан был посетить хранилище. Уж это-то место имеет яркий фон. – Хм… Интересно… – Что вы сказали, шейд Виллор? Эйдан поднял взгляд на книготорговца и указал взглядом на стул. – Господин Ронэл, мне нужно кое-что у вас спросить. – Я к вашим услугам, ваше благородие, – кивнул Жореф. Виллор поджал губы, раздумывая о том, что скажет, но решил не мудрить, а перейти к сути дела. – Что вы знаете о богах древности? – остальные соображения шейда хозяина лавки не касались. Жореф приподнял брови, затем вдруг негромко рассмеялся и раскинул руки: – Взгляните вокруг, ваше благородие! – воскликнул мужчина. – Это историческая литература! Так или иначе, боги упоминаются практически в каждой! – Вы все их прочли? – спросил Эйдан с едва заметной улыбкой. – Почти! – торжествующе ответил господин Ронэл. – Кто учил вас древним наречиям? – этот вопрос вертелся на языке, и инквизитор не мог не задать его прежде, чем начнет спрашивать по существу. Жореф все-таки сел на стул, скосил глаза на чашку, но ответил, так и не сделав глотка: – Мой дед, шейд Виллор. Предвосхищая ваш вопрос, поясню – он служил в Ордене. – Инквизитор? – Нет, воин. Дед, после отец, сопровождали братьев в их рейдах. Оттуда же и привозили книги, которые инквизиторы сочли безопасными, так было положено начало нашему семейному делу. Я, как вы видите сами, пошел ростом и комплекцией в покойную матушку, и продолжать эту стезю не смог, однако внес свой вклад в собирание бесценной библиотеки. Моего деда обучил языку инквизитор, с которым он сумел сдружиться. Дед же и привил нам с отцом любовь к знаниям. Так что вас интересует, ваше благородие? – Богини древнего пантеона. Я знаю достаточно о прежних верованиях, но недавно обнаружились белые пятна. Если бы вы помогли мне их восполнить, я был бы чрезвычайно вам признателен, господин Ронэл. – О-о, – протянул книготорговец. – Богини – это очень любопытно, ваше благородие. Впрочем, всё, что связано с богами перворожденных очень занимательно. Слышали ли вы теорию о том, что изначально в нашем мире не было неодаренных, и все мы ведем свой род от магов? – Виллор кивнул. Разумеется, он знал эту теорию. Она появилась вскоре после того, как был провозглашен Закон распределения магии. И эта теория была похожа на правду. – Так вот, маги глубокой древности были столь могущественны, что их потомки, которым завидуют наши современники, также завидовали пращурами, считая, что им досталось лишь малая толика Силы. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что старшие боги пантеона никто иные, как сильнейшие из сильнейших. В одной из летописей написано, что они могли преодолевать сопротивление пространства и времени и перемещаться в иные миры. Сейчас этого не проверить, однако и опровергнуть такое явление невозможно. Минуточку, я вам сейчас покажу доказательство моего утверждения. Виллор не собирался оспаривать этого утверждения. Пока ничего особо нового для себя он не услышал, но не желал прерывать Ронэла и требовать немедленного ответа на свой вопрос. Инквизитор следил взглядом, как хозяин дома семенит к одному из стеллажей, передвигает лестницу и лезет за книгой. – Вот! – с горячностью произнес Жореф, опуская книгу на стол перед гостем. Виллор отметил, что у фолианта достаточно потрепанный вид, и значит, заклинание сохранения уже, скорей всего, развеялось. – Этой книге более трех тысяч лет. Здесь стоит дата. Это летопись рода шаэдов Алластри. Вам ведь известно значение данного титула? – Эйдан вновь кивнул. Шаэд – перворожденный. Это означало, что род Алластри имел божественной происхождение, то есть шел от одного из богов. Шейд – высокородный. Этот титул появился много позже, когда магия начала стремительно покидать их мир. Поначалу неодаренных вычеркивали из семейных летописей, лишая родства, после, когда количество детей, лишенных способностей, стало рождаться катастрофически много, разбрасываться благородной кровью перестали. Даже вернули дворянство потомкам тех, кто когда-то был изгнан из семьи. Однако кровь к тому времени уже успела смешаться, и по-настоящему высокородных, несмотря на обращение – шейд, было уже намного меньше. Виллор не смог бы с уверенностью сказать, чиста ли его кровь, но это его заботило в последнюю очередь. Спесь не входила в число черт характера старшего инквизитора. Эйдан налил себе остывающий чай, и книготорговец продолжил: – Летописцы шаэдов Алластри пишут, что данный род ведет свое начало от Аллистара. Думаю, вам известен этот бог. Он как раз считался повелителем времени и пространства, что и позволило мне сделать заключение, что слухи о перемещениях имеют под собой реальное основание. И так со многими богами. Сильнейшие маги своего времени, чем-то выделившиеся среди современников, попадали в пантеон. Возможно, дело и в продолжительности их жизни. Тот же Аллистар обитал на земле около восьмисот лет, как уверяют летописцы. То есть умер он даже позже некоторых своих потомков, что говорит о невероятном могуществе. Более поздние и мелкие божества, скорей, свидетельствуют о том, что Сила уже начала иссякать, и став первыми, они все-таки не достигли уровня своих предков. И что интересно, богинь в пантеоне очень мало. То ли женщины были слабей мужчин, то ли им не позволялось первенствовать, но мне известны всего четыре женщины, и они упоминаются, как жены могущественных богов. То есть богини больше знамениты тем, что… удачно вышли замуж. Особых заслуг у них нет, какие-то бытовые мелочи. Так что если и были женщины с мощным даром, то им не позволили попасть в летописи. Или же упоминания о них просто не дошли до нас… – Нерата, – прервал поток словоизлияний Ронэла инквизитор. – Меня интересует эта богиня. Жореф нахмурился, потер лоб и недоуменно приподнял брови. – Кто это? Никогда не слышал о ней. – То есть вам данное божество неизвестно? – подался вперед Виллор, книготорговец отрицательно покачал головой. – А возможно, что она относится к пантеону другой местности? Как вы считаете, господин Ронэл? Хозяин лавки снова потер лоб, оглянулся на книги и удрученно вздохнул: – Я не знаю, что вам ответить, шейд Виллор. Но если начать рассуждать, то… Нам известно, что в нашем мире с глубокой древности и до начала Нового времени существовало пять огромнейших империй с похожим устройством, но языковыми различиями, точней пятью наречиями. Всего пять! А пространство, которое они занимали, невообразимо. Однако сильнейшие маги были известны всем, и как бы государства не соревновались в могуществе, но вера была почти едина. И пять старших богов наводят на мысль, что именно эта пятерка смогла объединить под своей властью земли, образовав те самые империи. Что послужило тому причиной, и во что верили наши пращуры до Эпохи магов, как мы называем тот период, остается на уровне смутных упоминаний и догадок. Так к чему я веду… Пять богов вошли в общий пантеон империй, потом к ним добавились новые, и тут уже есть некоторые различия. Скорей всего, империи соревновались в могуществе, отсюда признание заслуг одаренных в одной местности и отрицание их в другой. Позже, когда магический резерв мира пошел на убыль, и мы имеем основания так думать, стали появляться и вовсе незначительные божки. Мощи предков им уже не хватало, да и их упоминание в пантеоне, мне кажется, просто дань заслугам. А есть еще и совсем неизвестные маги, оставившие свое учение. И наши с вами современники, которым достались трактаты, стали их последователями и поклонниками. Отсюда обожествление Нового времени. – Вы хотите сказать, что Нерата никогда не входила в пантеон Древних, и эта магиня могла оставить какие-то записи, которые попали в руки ушлых магов, и они обожествили ее, став учениками и последователями? – Виллор поднялся на ноги, и кресло-качалка, жалобно скрипнув, закачалось от порывистого движения. – Но тогда я могу совсем не найти о ней сведений, а мне они необходимы, просто жизненно необходимы! Особенно об ее учении. Жореф Ронэл развел руками и с сочувствием посмотрел на инквизитора. Но тот уже не обращал внимания на книготорговца. Мерил шагами библиотеку, задумчиво потирая ладони. Наконец остановился и сердито воскликнул: – К бесам! Вот же тварь! – Ваше благородие? – Жореф встревожено смотрел на гостя, вдруг пришедшего в дурное расположение духа. – Думаю, вы правы, господин Ронэл, – мрачно произнес Эйдан. – Если бы эта Нерата была хоть немного знаменита, до нас дошли бы сведения о ней. Скорей всего, это действительно автор очередного трактата, и кому-то из свободных посчастливилось заполучить его, чтоб его бесы задрали… Мерзавец организовал секту, только вот где? Не в Антаре, это точно… Если бы секта существовала в Антаре, и, учитывая, что Мирис скрывалась, то можно было бы предположить, что секту накрыли. Тогда бы сведения о ней уже были в обители, и Эйдан бы сейчас не мучился загадками. Но если не Антар, то где? Да и инквизиторы ли причина тому, что женщина прикинулась ведьмой и затаилась в глуши? Зло сверкнув глазами, Виллор заставил себя расслабиться, и обернулся к книготорговцу, уже скрывая свои чувства. На лице его появилась добродушная улыбка, и дом Жорефа Ронэла лишился своего очарования – одна из масок инквизитора уже скрыла настоящего шейда, и искренность была утеряна. – А давайте выпьем еще чая, дорогой мой господин Ронэл, и поговорим еще о чем-нибудь интересном, – беззаботно произнес Эйдан. – Если не возражаете, я покину вас только вечером. – Как вам будет угодно, – просиял улыбкой Жореф, обрадованный возможностью продлить беседу подольше. Старший инквизитор улыбнулся. Хозяин книжной лавки стал его прикрытием перед встречей с Дэйбом. Глава 12 Вечер сгустил сумерки над Ансоном. Дождь, ливший целый день, уже час как закончился, однако улицы оставались почти безлюдны. Если днем горожан в домах удерживал ливень, то теперь пришло время укладываться спать, и покидать уютные убежища смысла не было. Фонарщики зажигали фонари, и город наполнился тускловатым свечением. Влажные мостовые, усеянные отражением горящих светильников, казались чем-то мистичным и завораживающим.