— Не думаю, что это хорошая идея, — выдала я, наконец. Гейб, всё это время терпеливо ждавший вердикта, медленно опустил вниз подбородок, имитируя нечто вроде кивка. — Хорошо, я тебя понял, — отозвался он, хотя я ожидала расспросов или, как минимум, хотя бы просьбы пояснить причины. И даже улыбнулся, правда, одними губами: — Ну, значит, всё-таки придётся выписывать целевую премию «на кондиционер», не могу же я заставить свою девушку страдать. А вот выражение «свою девушку» мне понравилось, наперекор всем прошлым мыслям. — Ты такой заботливый, — не без издёвки, хоть и совсем лёгкой, похвалила я. На этот раз его улыбка затронула и глаза: — Вот, хоть ты меня ценишь. Кстати, закажешь обед? — Так точно, мой канцлер, — отдав честь, уведомила я, воспользовавшись шансом покинуть кабинет по уважительной причине. Вот только интуиция подсказывала, что эта тема ещё непременно всплывёт, возможно в ближайшее же время. К пяти часам в офисе остались практически одни мужчины, которые и без того считали себя слишком подготовленными. Данки, например, умудрился призвать к порядку свои волосы, а бессменный даже в жару джемпер сменила тёмная же, но рубашка. Воспользовавшись затишьем, я тоже переоделась, подрисовала продолжение стрелкам на глазах, взбила муссом волосы и на этом закончила, получив в качестве реакции несколько удивлённый взгляд вышедшего из кабинета Гейба. — Красоту наводить не будешь? — поинтересовался он, сверившись с часами. Я полюбовалась на отражение в экране мобильного, не увидела ничего, что меня бы не устроило, и повернулась к шефу, уточняя без всякого там кокетства: — А что, так не красивая? — Красивая, конечно, — поспешил уверить Гейб, как всякий мужчина опасающийся нарваться на женскую истерику по такому-то благодатному поводу. — Я имел в виду, вы же любите там… Его ладонь совершила странные виражи перед лицом, а затем вокруг головы, намекая на причёску и макияж. Только мне почему-то сразу вспомнились ярко-синие тени и шикарный начёс типа «Вавилонская башня», так любимые нашей физичкой по особым поводам. Нет, пожалуй, оставлю всё как есть. Тем более клуб же, не ресторан премиум класса. — Так пойду, — подтвердила я опасения (или надежды?) шефа. — Отлично! — почти обрадовано оценил тот. — Тогда выключай компьютер и поехали. Посмотрим, что как, проверим готовность. Вообще-то, готовность проверили и без нас — Анита держала руку на пульсе и информировала меня обо всём, что происходило сейчас в Шабаше. Только настроение всё равно уже было не рабочее, так что я послушно позакрывала программы и поднялась, забирая сумку. Правда от комментария не удержалась. — Ты, главное, дегустировать раньше времени не начинай. А то закроетесь с Диего в кабинете с коньяком на пробу, а потом речь толкать невнятно будешь. — Вот за что тебя ценю, так это за понимание, — улыбнулся Гейб и я, не удержавшись, улыбнулась в ответ, не став придумывать ещё какую-нибудь издёвку. На прошлой работе я терпеть не могла добровольно-принудительных мероприятий подобного толка. Чаще всего вечер, якобы предназначавшийся для отдыха сотрудников и их неформального общения, превращался в бал лизоблюдства и лицемерия, а единственным способом избежать тошноты от повсеместного восхваления начальства было напиться, чтобы тошнило от другого. Так что сейчас хотелось чего-то максимально другого, к чему я и стремилась всё время подготовки, при значительной поддержке и помощи Ирмы и Аниты. Супруга Диего — совладелица клуба и его же администратор проделала без преувеличения громадную работу, контролируя всё и вся и находясь, казалось, в трёх местах разом. Не сказать, что мы прямо подружились, но уважение эта шикарная женщина рубенсовских форм заслуживала, несомненно. Вот и сейчас, стоило нам появиться на пороге, как она почти бросилась навстречу, мимолётом подарив Гейбу приветственный поцелуй в щёку и утащила меня в сторону, отчитываться о ситуации. Ну, и заодно уведомила, что картина доставлена и припрятана до подходящего момента, нужно будет только свистнуть. Нам на «растерзание» были отданы первый и минус первый этажи, второй волевым решением закрыли от греха подальше, чтобы люди не рассредоточивались слишком уж сильно. Сотрудники клуба расставляли приборы на столах — от фуршета мы отказались в пользу классического застолья; негромко играла музыка. Обежав в компании гиперактивной пумы подведомственную территорию, я осталась полностью довольна и последовала за ней в кабинет. Где уже расположились по разные стороны хозяин и его гость в лице мистера Ролена. — Это кофе, — тоном «вот видишь, а ты наговаривала!» проинформировал мой мужчина, когда церемония приветствия закончилась и я присела, подвинув свободный стул поближе к нему. — Без коньяка? — подозрительно прищурилась я. С его привычкой игнорировать сахар приступать к демонстрации вовсе не хотелось, да и был этот разговор не более чем шуткой, что не помешало Диего заухмыляться, чуть позже прокомментировав: — Нет, вот я с самого начала предполагал, что она тебя под каблук загонит! Гейб молча усмехнулся в ответ, уложив руку мне на колено, словно это было чем-то самим собой разумеющимся, тогда как я промолчать не смогла: — Не преувеличивайте, мистер Арсе, когда мы познакомились, ничего такого даже не планировалось. — Тобой, — конкретизировал Диего, продолжая смотреть на Гейба. — Так что скажешь, дружище? — Скажу, что от подкаблучника слышу, — не поддался на провокацию демон, чьи слова только подтвердила ладошка Аниты, прикрывшая рот чересчур разговорившемуся мужу. Мне же женщина подмигнула и не ошибусь, сказав, что подтекст был примерно в духе «так держать». Габриэль — подкаблучник? Нет, это всё-таки из какой-то другой реальности, чему я весьма рада. Мы не стали напрягаться с обязательным планом рассадки, предоставив людям право выбирать самим, с кем и где они хотят сидеть. Только встречали практически у входа, приветствуя (по большей части сопровождающих, потому как с остальными здоровались в офисе) и желая хорошего вечера. Во время сего действия Гейб подтвердил, что предложение о переезде было далеко не просто словами, ненароком демонстрируя всем и каждому, что я здесь на правах не просто секретарши и помощницы, а его девушки. Разумеется, некоторые знали об этом и так, лицезрея наши совместные отъезды с работы, но для кое-кого это стало сюрпризом, причём неприятным. Не раз и не два меня буквально с головы до ног окатывали презрением, особое внимание уделяя руке Габриэля, аккуратно лежащей на моей талии. Но если на всяческих завистниц мне было плевать с высокой колокольни, то мнение одной женщины слегка, да интересовало. Так получилось, что раньше у меня не было необходимости знакомиться с чьими-либо родственниками, так что опыт был новый. Конечно, можно было привыкнуть к тому, что миловидная внешность Диметрис часто играла на руку, настраивая людей на позитивный лад, но где гарантия, что не произойдёт то самое исключение, которое подтверждает правило? Так что встречи с сестрой Гейба я ждала с лёгкой нервозностью, выискивая среди прибывающих Рэйвена. Но пока появилась только Ирма — вот уж кто был мне безмерно рад, в каком бы то ни было качестве. Девушка не стала отказывать себе в желании пообнимать меня, как будто соскучившись за несколько часов, повисеть на шее у дяди, громко шепнув, как она за него рада, а затем упорхнула в зал, явно собираясь найти себе местечко где-нибудь в укромном уголке, подальше от родителей. — Габи! И всё-таки нужный момент я умудрилась прозевать, отвлекшись на короткий разговор с одним из работников клуба. Сестра Габриэля (что за ужасное сокращение — Габи?) оказалась примерно с него ростом, а на каблуках и того выше. И, как и дочь, сходство с которой хоть и не было фотографическим, но вполне прослеживалось, обнимала его за шею, под взглядом по-отечески наблюдающего за этим Рэйвена. Коротко кивнув Ястребу в качестве приветствия и получив аналогичный кивок в ответ, я попыталась разглядеть женщину повнимательнее, пока она не смотрела на меня, но вернувшаяся на талию рука помешала это сделать. — Бель, познакомься, — ободряюще взглянув на меня, он вновь повернулся к сестре. — Это Диметрис, мой секретарь и… — Да ты шутишь?! — договорить она не позволила, перебив восклицанием, разом привлекшим внимание тех, кто находился поблизости. Продолжая обнимать меня, Габриэль обхватил пальцами её запястье, отводя чуть в сторону. — Бэль, я попросил бы… — А вот попроси, — женщина всё-таки понизила голос, но эмоции из него никуда не делись. А приятное в целом лицо искривилось, сразу приобретя отталкивающие черты. — Господи, Габи, ей хотя бы восемнадцать есть? Я едва слюной не поперхнулась, а у Гейба глаза стали, как у лемура. Серьёзно? Блондиночка, конечно, выглядела младше своих лет, особенно без макияжа, но не настолько же. Тем более, секретарём в агентство по умолчанию не взяли бы несовершеннолетнюю. Очень хотелось посмотреть демонстративно на часы (у меня их, правда, не было, но сгодились бы и чужие) и сказать, что «ей» буквально через пять часов исполнится тридцать, но я сдержалась. Тем более, всё равно бы никто не поверил, да и появилась идея поинтереснее. Исабель решила, что перед ней наивная глупышка, которую можно в упор игнорировать? Ну, так пусть получает. — Габи, я совсем не нравлюсь твоей сестре, да? — слащавый тон и слегка надутые губы удивили не только самого Габриэля, но и Рэйвена, который супругу, похоже, окорачивать вовсе не собирался. Вполне возможно, мелко мстил мне, пользуясь ситуацией. — Но ты же просто взял пример со старших, мистер и миссис Редаро ведь тоже на работе познакомились. Намёк на возраст ей ой как не понравился, но что поделать — женщина за сорок уже не девочка, как бы не хотелось верить в обратное. Точнее, это выглядела она примерно сорок, если судить по возрасту Ирмы, её мама должна была разменять пятый десяток года три-четыре назад. — Или… — вклиниться в паузу никто не успел, так что я осторожно прикоснулась кончиками пальцев к губам, словно в задумчивости, — может, она боится, что я тоже уйду в декрет, и тебе снова придётся искать нового секретаря? Но мы же всегда предохраняемся… Если поначалу я ещё гадала, не вызовет ли такое самоуправство у Гейба раздражение, то теперь малейшие сомнение отпали — мужчина негромко рассмеялся, мимоходом поцеловав меня в висок. — Она не так плоха, просто почему-то не в настроении. Бэль, пожалуйста, не выплёскивай своё раздражение на окружающих. Поджавшая губы женщина одарила меня недовольным высокомерным взглядом, но промолчала. Ну и ладно, как говорится, я не червонец, чтобы всем нравиться. Тем более, насколько я успела понять за это время, чересчур часто пересекаться нам не придётся. Зато с Рэйвеном они точно два сапога — пара. По крайней мере в те моменты, когда Ястреб не любовался супругой так откровенно, напрочь забывая держать своё стандартное, вечно суровое выражение лица. Как это ни странно, ведущий вышел на сцену ровно в запланированное время, молодой-красивый и чуточку слишком активный. Впрочем, пожалеть, что в итоге мы выбрали именно его, отнюдь не пришлось. Раз праздновался день рождения, то и концепция была соответствующей, а потому вечер превратился в нескончаемую череду тостов, поздравительных речей, конкурсов, танцев и просто весёлых историй из жизни «именинника». А их, надо сказать, хватало, даже учитывая, что рассказывать можно было далеко не всё, а магия неразглашения нещадно фильтровала выдаваемую информацию. Так как я оказалась неофициальной хозяйкой торжества, так сказать, то о том, чтобы просидеть всё время на месте не стоило и мечтать. Причём мы с Гейбом, благодаря странному стечению обстоятельств, постоянно оказывались едва ли не в разных концах зала. То меня вытаскивали участвовать в конкурсе, пока с ним жаждали пообщаться ребята из отдела Аскура. То его приглашала танцевать Ирма, а меня отлавливали девочки из бухгалтерии, жаждущие узнать, как зовут вон того симпатичного официанта, как будто я должна была знать их всех. Вот и получалось, что передвигались мы, как разные концы часовой стрелки. На сцену поочерёдно поднимались те, кто когда-то стоял у истоков Дара. Среди них были не только Рэйвен, вновь совершенно дисгармонично выглядящий в костюме, или Исабель, навесившая приветливое выражение, но меня всё равно умудрившая мимоходом одарить меня недовольным взглядом, а ещё и — внезапно — Аскур. Его в костюме мне видеть тоже пока не приходилось, но зрелище оказалось весьма достойным внимания. Тройка из серой ткани в едва заметную клетку явно была сшита на заказ, поэтому на его широченных плечах и относительно узких бёдрах выглядела шикарно. Неудивительно, что пока Аск юморил в микрофон, взгляды всех женщин в залы были прикованы к нему. Выходила и Фрида, в бледно-голубом в платье в пол и с воздушными локонами вновь похожая на ту самую феечку, которой впервые предстала передо мной. Я мимолётом отметила, что с Нарциссом рядом они бы сейчас более чем гармонично, но, похоже, та ночь, когда напали на Лисёнка, во что-то большее не переросла и сейчас они даже сидели за разными столами. Было ещё много-много выступающих, решивших сказать хоть по паре слов о родной фирме. А я всё больше убеждалась, что текучка в агентстве (ну, кроме той должности, которую занимала я) практически отсутствует. Да и действительно, какой смысл искать добра от добра? К тому моменту, как настала моя очередь, я успела немного поколебаться насчёт идеи с подарком. Больше никто с этим не заморачивался, а привлекать излишнее внимание никогда не значилось в списке любимых занятий. Но картина была написана и ждала за сценой, а Аск и Анита — единственные, кто был в курсе изображённого на ней, просто жаждали лицезреть реакцию Гейба. Произнеся мини-речь на тему того, как я рада работать в такой замечательной компании и таком замечательном коллективе, я на секунду сжала микрофон так, что ногти слегка впились в кожу, и глубоко вздохнула, решаясь. — Мистер Ролен, могу я попросить вас подняться? Взгляды шустро сосредоточились на Гейбе, который, в свою очередь, смотрел на меня, одними глазами интересуясь, что происходит. Получил легкомысленное пожатие плечами, перечёркнутыми тонкими лямками платья, и поднялся, направляясь к сцене. Миновав три ступеньки, он подошёл вплотную и начал наклоняться, желая сказать что-то на ухо, но я сделала шаг назад, одновременно подавая знак молодому человеку из числа сотрудников клуба. — Ооо… — На день рождения, — переждав лёгкий гул, когда к нам вынесли упакованное в глянцевую бумагу полотно, начала я, — принято дарить подарки. А ещё в каждой уважающей себя организации должен быть портрет руководителя. Поэтому, мистер Ролен, позвольте преподнести вам вот эту картину, которая, как я надеюсь, займёт достойное место на стене вашего кабинета.