Глава 13 Стоило Морэну покинуть комнату, как воздух будто загустел. Дышать стало тяжело. И острый взгляд Дарена лишь ухудшал ситуацию. Он поднялся со своего кресла, заставив меня испуганно замереть у двери в отчаянных мечтах о том, чтобы поскорее слинять из этого кабинета. У меня даже мыслей не было из-за чего он попросил меня задержаться. Или же их оказалось слишком много. – Эрни, хочу рассказать тебе одну историю… – Дарен оправил рукава рубашки и встал перед письменным столом, в паре шагов от меня, сложив руки на груди. – Недавно я сделал артефакт одной девушке, которая мне ну очень симпатична. Не стал задавать лишних вопросов, понадеявшись, что она расскажет чуть больше, чем «ну надо». Как считаешь, я верно сделал, вложив в артефакт чуть больше, чем следовало? «Чуть больше, чем следовало» – это, по всей видимости, чары, уведомляющие о том, что через геолокативный конструкт пытаются найти первоартефакт. На вопрос я не ответила. Решила, что он риторический. И не ошиблась. – Если не углубляться в детали артефакторики, то в какой-то момент я начинаю понимать, что что-то идет не по плану. И представь мое удивление, когда я выстраиваю отслеживающие чары на свой же артефакт, выясняю местоположение этой самой девушки и узнаю, что ее понесло туда, куда не стоило ходить. Как полагаешь, о чем я подумал? Надеюсь, этот вопрос тоже риторический. Произносить подобное вслух мне ой как не хотелось. – А подумал я, Эрни, о том, что мой коварный кузен втравил наивную, но сильную девушку в какую-то заварушку. И это даже не кажется мне какой-то крупной проблемой, потому что я пребывал в полной уверенности, что тылы у нее прикрыты, и в опасное положение она не попадет. Но увы, эта девушка оказалась еще более наивной, чем мне думалось в самом начале. – Я не… – начала говорить, но Дарен не дал закончить. – Что еще нужно сделать, чтобы ты научилась мне доверять?! – с нескрываемым раздражением произнес ректор. – Это просто невыносимо! И, уж прости, форменное издевательство. Я чуть ли не тушканчиком вокруг тебя прыгал, пытаясь доказать, что ты можешь прийти ко мне за помощью, рассказать о любой проблеме, что я пойму и приму. Может, не сразу, но все же. Ты же не дура, вполне заметила, что в моем круге общения находишься на особом положении. Так пользуйся, пожалуйста, я вовсе не против. А что ты?.. – Дарен, я… – Захотела как-то сгладить ситуацию, но мне вновь не дали продолжить. – Исходя из этого, я могу сделать лишь один вывод. Разговаривать, просить, убежать – не имеет никакого смысла. Ты трепетно относишься к мнению и требованиям бабушки, которая вынудила тебя пойти против собственной воли. Ты отчего-то слушаешь моего кузена, который только и делает, что тобой манипулирует. Ты даже к своему так называемому жениху относишься с большим пиететом, чем к человеку, который почти всегда был на твоей стороне и ни в чем с тобой не хитрил. – Дарен, это нечестно! – Мой голос прозвучал жалко. Я почувствовала себя уязвленной, каждое слово било в цель. С того самого момента, как Дарен принес письменное извинение и признал свою неправоту, он и правда всякий раз вставал на мою сторону. И если где-то не разделял моих взглядов, сообщал об этом довольно мягко. А я… А я, видимо, уж слишком хочу самостоятельно управлять своей жизнью, уже не различая, где помощь, а где желание подавить. – Нет, Эрни. Это честно. А вот это… – Ректор в два шага сократил расстояние между нами, взмахнул кистями и что-то накинул мне на шею. – А вот это нечестно. И, заметь, я это признаю. Я опустила взгляд и увидела то самое кольцо, что было дано мне вместе с предложением выйти за Дарена замуж. Оно оказалось надето на тонкую длинную цепочку, мерцающую от влитой магии. Еще один артефакт. – Что это? – потухшим голосом спросила я. – Это, Эрни, последний шанс. И нет, не для нас. Я не маленький мальчик, чтобы верить в то, что подобные жесты с моей стороны наладят наши и без того непростые отношения. Это шанс на получение совершенно бескорыстной защиты. Это кольцо не обязывает тебя падать в мои объятия, лишь защитит в сложной ситуации и уведомит меня, когда тебе будет угрожать серьезная опасность. У Неррсов тоже есть особая родовая магия. В горле встал комок, мешающий хоть что-то сказать. Поблагодарить, возмутиться… Нет, я просто опустила взгляд, не в силах издать ни звука. – Я больше никогда в жизни не хочу видеть, как к твоей шее приставляют кинжал. Не хочу держать умирающую тебя на руках, не в силах предпринять хоть что-то. Я всего лишь мечтаю, чтобы ты поскорее разобралась в той ситуации, в которой оказалась, и чтобы у тебя была защита. И в очередной раз не задаю никаких вопросов. Но лишь в надежде, что ты придешь и расскажешь все без давления, по собственному желанию. Думается, это я заслужил. Как и то, что ты можешь мне доверять даже самые страшные тайны. От произнесенных Дареном слов стало совсем тяжело. Захотелось как-то оправдаться, объясниться, но вместо этого я продолжала молча гипнотизировать взглядом пол, пока ректор не решил прекратить эту пытку. – Поговорим, когда будешь готова, – со вздохом произнес Дарен и активировал артефакт телепортации. Я оказалась в комнате. Басик протяжно мяукнул, потянулся и подошел ближе, выпрашивая ласку. От этой внезапной нежности меня и прорвало. Басик! Монстр из семейства кошачьих, жертва ошибки зельевара! Он еще ни разу не выпрашивал нежности, относился к любой ласке как к чему-то обыденному, иногда даже всячески отнекивался. И теперь… мягко и осторожно касался мордой моей ноги, настойчиво привлекая внимание. И стоило мне тронуть его теплую чешую, как комнату тут же наполнило утробное мурчание. Кот подался вперед, чтобы поставить передние лапы мне на ноги, и принялся вылизывать мое лицо шершавым, даже колючим языком. По щекам текли слезы, внутренности словно сжимались и разжимались. Может, я как Басик? Изо всех сил пытаюсь делать вид, что сильная, независимая и в состоянии нотрар зубами прогрызть, а на деле мне всего лишь нужна защита и забота? Но почему в таком случае я поступаю с Дареном подобным образом? Почему обманываю его, не в силах рассказать все как есть? Играю в какие-то игры, правила которых так и не удосужилась узнать до конца. Ну не глупо ли? Брать на себя ответственность, садиться за карточный стол, не зная, какая масть козырная? Глу-по. Дверь скрипнула. Нира застала нас с Басиком почти что в обнимку. Только он мурчал, а я беззвучно рыдала. Подруга мгновенно юркнула в комнату, бросив тому, кто остался по ту сторону: – Потом поговорим. Щелкнула ключом. – Не думала, что ты окажешься в комнате раньше меня, – неуверенно произнесла Нира, не решаясь подойти ближе. Мое поведение ее явно смущало, она не знала, что со всем этим делать. Неловко переминалась с ноги на ногу. И наконец выдала: – Как ты думаешь, дважды за день мы нагоняй от Неррса не получим? – М? – Я шмыгнула носом. Впервые за всю жизнь я не стеснялась проявленной слабости. Даже попытки успокоиться не предприняла. То ли потому, что рядом оказалась Нира, то ли я начинала взрослеть. Говорят, сильные не плачут. Умудряются прожить свою боль в одиночестве, в подушку. Когда-то я думала так же. Когда-то, но не теперь. Сейчас мне хотелось верить, что для проявления любых честных и искренних эмоций нужна куда большая сила, чем для сдерживания. – Может, сегодня мы и правда где-то ошиблись? – Нира сделала два шага к моему столу. – Вот только это ничуть не отменяет того, что день у нас был совсем не сахар, а посылы при этом абсолютно бескорыстные. А еще мне следует обработать ссадины. Она взяла со стола бутылку. Ту самую, которую презентовал мне ее отец. Неловко махнула ею в воздухе, беззвучно интересуясь, как я отнесусь к такому предложению. Еще вчера я бы отказалась. Но сегодня… кивнула. И пальцами стерла мокрые дорожки слез. Да, решение глупое. Да, если нас поймают за распитием спиртных напитков на территории академии, будет еще один выговор. Но, как по мне, уж лучше выговор за то, что совершаешь совершенно нормальные для возраста и положения ошибки, чем за то, что хотел как лучше, пытался по-взрослому, а получилось как всегда. – Так вот почему ты Ричарда игнорируешь! – пораженно выдохнула Нира через час. Я рассказала все. С самого начала и до самого конца. Утаила лишь то, что хоть как-то касалось темы Ведомства – ни к чему ей такое опасное для нее же знание. Поделиться всем с подругой – еще одно глупое решение, о котором я нисколько не жалела. – Могла бы и раньше рассказать, я бы вообще не вмешивалась в ваши отношения! – неестественно растягивая гласные, выдала Нира. – Охренеть, однако! Неррс! Сам Неррс! Он ведь кажется таким… кхм… ответственным. А влюбиться в студентку – это очень даже безответственно, между прочим. – Ну тебя, – насупилась я. – Да я ж не говорю, что плохо, – хихикнула Нира. – К тому же он не такой уж и старый. А вы?.. – Нира! – возмутилась я. И потом совсем по-дурацки хмыкнула. – Ничего такого не было. Мы сидели прямо на полу. Между нами, словно ораторское знамя, стояла бутылка, опустевшая на треть. Вино и правда оказалось коварным, выпили мы совсем немного, но обе уже не отличались особой трезвостью. – А мы с Фирсом… Ну, это… Оно само как-то вышло, – тихо произнесла подруга, заливаясь румянцем то ли от выпитого, то ли от смущения. – И как? – с любопытством поинтересовалась я. Даже вперед подалась. Еще час назад мы с Нирой условились, что все, что будет произнесено в этой комнате, останется исключительно между нами и ни в коем разе не будет подвергнуто осуждению. – Я… я не знаю. Вроде хорошо, но в то же время как-то странно. Ну, то есть мне понравилось. Нира ударилась в смутные метафорические описания самого процесса, вынести из которых какие-то полезные практические советы было почти невозможно. Потом мы перешли к совсем девчачьим темам, на одной из которых я окончательно поплыла. Мир вдруг стал казаться таким легким, словно я могла вдохнуть его за один раз. С этой дурацкой мыслью я и погрузилась в темноту без воспоминаний. * * * Болело все тело. Голова, руки, ноги, даже веки! И вместо того чтобы открыть глаза, я смогла только издать невнятный протяжный звук, нечто среднее между «а-а-а», «у-у-у» и «ы-ы-ы». С соседней постели раздался ответный вопль. – Лучше бы нас Неррс отчитал, – все же смогла выдавить я. – Еще до второго стакана. – Поддерживаю, – болезненно протянула Нира. – Даже не хочу знать, сколько пар мы проспали. Пары… Точно. Я с трудом заставила себя открыть глаза. На прикроватной тумбе меня уже поджидал вестник. И, судя по характерным, уже знакомым вензелям, от ректора. Читать, что же там, не хотелось до боли во всем теле – буквально! Но более рациональная часть сознания вынудила узнать, что светит за очередную глупость в моем персональном Списке Глупостей имени Эрналии Краун Браунс. «Спасибо за такое искреннее и честное письмо, Эрни! С нетерпением жду, когда наступит этот твой „день, когда я тебе все расскажу“. P.S. Буду искренне верить, что пятна на бумаге – виноградный сок. И алкоголем от этих пятен разит по какой-то невероятной случайности, которой ты сможешь дать разумное объяснение в „день, когда я тебе все расскажу. Дарен“. P.P.S. Можешь не спешить на занятия. Я дал всей вашей дружной компании отгул на сегодня из-за полученных травм. Уверен, свою царапину на шее ты обработала. P.P.P.S. В конверте – зелье от головной боли. Активируй формулу.