Я шлепнулась на изображение кирпичной кладки и поползла «бегом». Через полчаса, после десятка попыток, Гриша смилостивился и небрежно сказал: — Граф свободен. Остальные продолжают. Эй, кто там? Дверь студии приоткрылась, в щели мелькнула вспышка света. — Папарацци! — заорала Раиса. — На площадке посторонние! Створка хлопнула о косяк и снова распахнулась. Перед нами предстала Лизавета с фотоаппаратом в руке. Левой девушка держала за шиворот тщедушного мужичонку. Раз! Камера брошена на пол. Два! Лиза растоптала ее в крошку. Три! Журналист улетел в коридор, получив от Лизоньки пинок. Пресс-секретарь указала пальцем на режиссера и отчеканила: — Нарушение договора! Пункт восемь дробь двенадцать а! Никаких съемок для желтой прессы на площадке. У нас продан эксклюзив журналу Олега Строева. Штрафная санкция. С тебя бабло! Наличкой! Сейчас же! Конверт в студию! — Лизочек, не пыли, — взмолился Гриша. — Пошли, пообедаем. Я отправилась в гримерку, сняла меховой комбинезон, попыталась причесаться и была остановлена незнакомой женщиной, вбежавшей в комнату. Она сунула мне несколько ассигнаций, пакет и ведомость. — Распишись в графе «получено». Кое-как удерживая трясущимися пальцами ручку, я вывела в указанном месте корявую закорючку. Администратор испарилась, я вышла следом за ней, огляделась по сторонам, нашла угрюмо стоявшую поодаль Зою, протянула ей купюры и сказала: — Они твои. — Вау, спасибо! — обрадовалась дрессировщица. — И корм забирай, — улыбнулась я. — Мне он без надобности. Извини, не хотела у Степы работу отнимать. — Ты не виновата, — кивнула Зоя. — Это Вадик козел! Я решила завершить беседу комплиментом: — Степан намного лучше меня справлялся с ролью. — Учитывая, что ты впервые оказалась перед камерой, сработала на отлично, — не осталась в долгу Зоя. Она расстегнула мешочек, висящий у нее на талии, выудила оттуда кусок сыра и поднесла к моему лицу. Я машинально открыла рот, шматок эдама оказался на языке. Секунду мы с Зоей пялились друг на друга. Дрессировщица опомнилась первой. — Блин! Совсем забыла, что ты не собака! Можешь спокойно есть сыр, он свежий. Скорей себе дерьма куплю, чем Степе. Я быстро прожевала упругий ломтик. — Спасибо. Очень вкусно. — Хочешь еще? — хлебосольно предложила Зоя. — Нет, — отказалась я, — меня жажда замучила. Где у них кулер? — Похудеешь, пока найдешь, — махнула рукой Зоя, — секундочку. Дрессировщица нагнулась, достала из большой сумки термос, широкую чашку-пиалу, наплескала туда светло-коричневой жидкости и подала мне со словами: — Пей на здоровье, сама заваривала из набора трав. Напиток был предложен с таким радушием, что отказаться я не могла. Я взяла пиалу, осушила ее и удивилась: — Необычный вкус. Зоя кивнула: — Сама разработала. Крапива для шерстистости, подорожник от кариеса, мята для суставов и еще десять травок, которые делают собаку мощной, умной и работоспособной. Тебе не повредит. — Спасибо, — бормотнула я, возвращая Зое чашку. — Рада была познакомиться, — улыбнулась дрессировщица. — Может, судьба еще раз нас столкнет. Степа часто снимается. Ты на выход? — Да, и как можно скорее, — воскликнула я, сдерживая икоту. То ли моему желудку не понравился сыр, то ли он взбунтовался из-за чая для собачьей работоспособности, то ли от всего вместе. — Пошли, провожу, — предложила Зоя и помахала перед моим лицом пиалой. — Надо Степину миску как следует помыть, ты из нее пила, мало ли чего. Я очень за гигиеной слежу. Я не смогла удержаться и икнула во весь голос. — Эй, ты не больная, часом? — насторожилась Зоя. — Вот так всегда! Хочешь человеку помочь, а потом Степину посуду выбрасывать приходится. Что с тобой? — Все нормально, — пробормотала я между приступами икоты. — От усталости со мной частенько это приключается. — Ну-ну, — протянула Зоя, — удачи тебе. Ступай одна на выход. Степа, открой рот, прысну туда мирамистином. Бог весть что от этих людей приличная собака подцепить может! Я помахала дрессировщице рукой и пошла к машине. Очутившись в автомобиле, я отдышалась, набрала номер Кузи и поинтересовалась: — Что ты выяснил про «Старинные сказки Нормандии»? — Это библиографическая редкость, — начал докладывать компьютерщик. — Том был выпущен в конце двадцатых годов прошлого века издательством «Древо», оно просуществовало совсем недолго, всего год, и благополучно закрылось. Тираж составил пятьсот экземпляров. — Негусто, — вздохнула я. — Это сейчас Милада Смолякова миллионами проданных книжонок хвастается, — протянул Кузя, — сто лет назад по-другому дела шли. — Лучше вернемся к интересующей меня книге, — остановила я парня, который вознамерился прочитать мне лекцию. — Какое количество томов нынче находится в чьих-то библиотеках, неизвестно, но не стоит рассчитывать, что можно спокойно приобрести сборник, — тоном престарелого профессора, вещающего перед первокурсниками, продолжил Кузя. — У московских букинистов его нет. Никто из книголюбов от этого не страдает, особой популярностью сказочки не пользуются. Если хотите почитать их, топайте в библиотеку имени Владимира Булгакова, там эта книга есть вместе с кучей других редкостей. Если хочешь купить уникум, могу посоветовать повесить в том же хранилище объявление, там клуб обожателей печатного слова, у них сайт в Интернете. Вот, слушай: «Ищу басни Мефодия Баумгарта, тысяча семьсот восемьдесят шестой год. Куплю дорого или обменяю». У тебя вроде филологическое образование? — Изучала иностранные языки, естественно, и литературу, — ответила я, — русскую вкупе с зарубежной. Но кто такой Мефодий Баумгарт, понятия не имею. И всегда считала, что писателя Булгакова звали Михаилом. — Ща гляну, — пообещал Кузя. — Можешь не беспокоиться, — остановила я его. — Автор «Мастера и Маргариты», «Белой гвардии», «Собачьего сердца», пьесы «Дни Турбиных» Михаил Афанасьевич Булгаков родился в тысяча восемьсот девяносто первом, а скончался в тысяча девятьсот сороковом году. — Но он же не монополист на эту фамилию, — резонно возразил Кузя. — Вот, нарыл. Владимир Егорович Булгаков, ученый, психиатр, профессор, преподаватель, автор книг по психиатрии, в частности выпустил научно-популярное пособие «Как помочь семье больного». Книголюб, владелец обширного собрания печатных редкостей, завещал открыть после своей смерти музей, что и выполнили. Вот там есть твои «Старинные сказки Нормандии». Так, пара секунд… ага, вот содержание. В томе десять легенд. Кошелек, который заглатывал владельцев, зеркало, где хранилась душа убийцы, расческа, лишавшая тех, кто ею пользовался, памяти, перчатка… — Можешь остановиться, я отлично помню эти истории, — сказала я. — Жутковатые сюжеты, готовые сценарии для триллеров, — протянул Кузя. — Нашим кино- и теледеятелям надо пошарить в библиотеках, найдут кучу давным-давно забытых произведений. А то все одно и то же по зомби-ящику. Короче, если нужны сказки, езжай в библиотеку, адрес я тебе эсэмэской отправил, а где купить том, не знаю. — Подскажи адрес ресторана «Фасоль», — сменила я тему. — Сейчас сброшу, — пообещал Кузя. В харчевне, где работала Ирина Соловьева, было не протолкнуться от посетителей. То ли здесь вкусно кормили, то ли цены радовали, но ни одного свободного места в просторном зале не нашлось. Я притормозила одну из официанток, на всех парах несущуюся к длинному столу, за которым сидело человек двадцать. — Простите, пожалуйста… — Бизнес-ланч из трех блюд, — привычно сказала девушка, — салат с итальянской заправкой, суп дня… — Где я могу найти Ирину Алексеевну, вашу управляющую? — спросила я. — Спросите у Елены Михайловны, — посоветовала официантка. — Вон она, у бара. Видите, блондинка с укладкой? Я кивнула и стала протискиваться между стульями. Елена Михайловна профессионально улыбнулась: — Хотите поговорить с Ириной? Она заболела, но я-то на месте и могу решить любую проблему. Дайте-ка угадаю! Вы та самая женщина, что вчера забыла в туалете мобильный? Если назовете парочку контактов, вспомните несколько имен, фамилий, я отдам вам трубку. Ну, кто у вас в друзьях? — Оставлять где попало мобильные — мое хобби, — засмеялась я, — вы правильно вычислили мой характер. Еще я теряю книги, косметику и документы. Но трубка в туалете принадлежит другой растеряхе. Ирина моя подруга, я заскочила ее навестить. Елена Михайловна не смогла скрыть удивления: — Подруга? — Ну да, — улыбнулась я, — бежала мимо, решила заглянуть. Ира говорила, что у вас вкусно кормят.