Едва только подруга вошла в кафе, благоухая духами и стуча каблучками, сразу же нашла меня и села в плетеное кресло напротив. Как и всегда, выглядела она отлично: ярко-алое платье с иголочки, поверх него – легкая кожаная курточка какого-то известного бренда, на которую ниспадали светлые волнистые волосы. Ангельское личико портила кривая насмешка. – Обстановочка – отстой. И находится эта забегаловка в кармане мира. Кормят-то хоть вкусно? Я голодная! – громко заявила Нинка, не стесняясь молоденькой официантки, которая подошла к нашему столику, чтобы принять заказ у новой посетительницы. – И тебе привет, – улыбнулась я подруге. – Что ты хотела мне рассказать «потрясного»? – Минуту, – подняла указательный палец вверх Нинка. – Сейчас заказ сделаю. Ну, – обратилась она к официантке, – что у вас тут есть вкусного? – У нас все вкусное, – не растерялась та. – Даже так? – подняла брови подруга. – Как смело. Тогда… – И она, переворачивая плотные листы меню, выбрала несколько блюд. – Не лопнешь? – поинтересовалась я уже после того, как официантка ушла. – Это ты сейчас лопнешь, Радова, – широко улыбнулась подружка. – Что у меня есть! Вот, один твой, – с непонятным для меня триумфом положила она на столик три светлых бумажных прямоугольника с красными полосками сверху и снизу и переливающейся голограммой. Один из них я взяла в руки и стала изучать. Брови у меня поползли вверх. Концерт «Red Lords» Дата проведения: 8 октября 20** года Начало: 19.00 Место проведения: стадион Биг Форум VIP-ложа Сектор: A9 Ряд: 1 Место: 5 Слева был изображен штрих-код, а справа – несколько логотипов известных радио и телеканала, под которыми в круге стояло возрастное ограничение 12+. А еще была прописана стоимость билета. Едва я на нее взглянула, как почувствовала, что глаза мои становятся пятиугольными. – Круто, да? – горделиво изрекла подруга. – Мы в шоколадном ажуре. – Нина! – воскликнула я потрясенно, не разделяя ее восторга. – Ты с ума сошла?! – С чего это вдруг? – приподняла бровь Нинка. – Моя небольшая мечта исполняется. Я попаду на концерт «Лордов». Встречусь со своим мужчиной. Нет, ее не вылечить. После того, как Келла уехал, Гектор, солист этой группы, стал ее идеей фикс. – Знаешь, чего мне стоило достать именно эти билеты? Три свидания с редкостным свином, у которого были связи с московскими организаторами, – похвасталась Журавль, и я вспомнила, как она ныла по поводу, что ее очередной кавалер больше похож на урну, чем на человека, и с ним она старается ходить в те места, где ее не увидят знакомые, а то, дескать, ей будет стыдно. На мой логичный вопрос, зачем она это делает, раз парень ей так противен, Нинка таинственно отмалчивалась и обещала, что это будет сюрприз. – Зачем покупать такие дорогие билеты?! – изумилась я. – Мечты всегда стоят дорого, – ничуть не расстроилась эта сумасшедшая. – Пора бы это запомнить. – Думаешь, мечту можно купить? – со свойственным мне максимализмом спросила я. – А почему бы и нет? – усмехнулась подруга, и в голубых глазах ее загорелся опасный огонек. – Все покупается. Мечты – не исключение. – Ну, ты совсем, – вздохнула я, вертя билет. – Переубеждать тебя – бессмысленно… – И не трать силы, – согласно махнула гривой белокурых волос подруга, настроение которой было отменным. – Я не поеду. Билеты слишком дорогие, – попробовала отмазаться я. – Где я возьму такие деньги, чтобы тебе отдать? Журавль волком на меня уставилась. – Дьявол! Это мой подарок, – сказала она, нахмурившись. – Катечка, просто молчи на эту тему. Иначе я за себя не ручаюсь. – А третий для кого? – поинтересовалась я устало, почти свыкнувшись с мыслью, что восьмого октября мы будем на концерте ее кумиров. – Твой Помойка поедет с нами? – Еще чего. Он – для меня. Если вдруг захочу в фан-зону, поближе к сцене, – пояснила Журавль. – Я заранее обо всем позаботилась. Не могу упустить свой шанс, – потерлась она носом о свой билет и счастливо вздохнула. – Неужели очередной приворотный ритуал совершать будешь? – всплеснула я руками. – Опять к Альбине обратилась? Чтобы она эти… как их… Энергетические зажимы сделала? Лицо Нинки стало кислым. Она отложила билет в сторону. – Нет, конечно, – сухо ответила подруга. – Все эти ее привороты – бред собачий. Разводка для лохов. – А перед концертом «На краю» ты так не думала, – продолжала веселиться я. – Это ты виновата, – вдруг заявила моя милая подружка, недовольно постукивая длинными красными – в тон платью – ногтями. – Я-то здесь при чем?! – возмутилась я. – Это было только твое решение! – Ты должна была меня отговорить! – ничуть не смутилась Журавль, у которой всегда виноваты были все, кроме нее. – Ты видела, чтобы на войне солдаты останавливали танк словом? – откинулась я на спинку плетеного кресла и скрестила руки на груди. Подруга картинно закатила глаза, явно так давая понять, что думает обо всем этом. – И я не видела, – вкрадчиво продолжала я. – Никто не видел, Ниночка. Как бы я смогла остановить тебя? Но я рада, раз ты поняла, что любовь никакими приворотами не заполучишь. – О, нет, Катя, – заявила Нинка скорее из упрямства. – Я поняла совсем другое. Нужно искать компетентных специалистов! Которых в нашем городишке и нет. А эта Альбина – гребаная шарлатанка, чтоб ее перекосило. Кстати, помнишь, я рассказывала, как крестный обмолвился, что госпожа ведьма состоит в какой-то организации? Я согласно кивнула, отправляя в рот новый кусочек пирожного. Нам в это время принесли кофе – мне по-венски, а Нинке – с коньяком. Рядом с подругой поставили и два первых заказанных ею блюда. Народу в кафе становилось все больше, что, правда, не портило уютной доброжелательной атмосферы, царившей в заведении. – Крестный рассказал тебе, что именно это за организация? – В том-то и дело, что нет! – совсем не по-женски стукнула кулаком по столу подруга. – Сначала вообще молчал. А когда я его доставать стала, сказал просто не влезать в это дело! И велел забыть об этом и мне, и Лесковой! И она яростно принялась разрезать кусочек мяса в поданном салате. Я хихикнула, вспомнив, как Нинка наплела крестному о том, что к Альбине обращалась Алина. В последние месяцы ненависть подруги к Лесковой возросла настолько, что та желала переломить ее через колено, как палочку. И виною всему были совершенно дичайшие слухи среди тусовки так называемой местной золотой молодежи, которые пошли с того вечера драки в туалете клуба. Кто-то что-то не так понял и понеслось… Когда Ниночка впервые услышала эти самые слухи, суть которых заключалась в том, что она испытывала некие весьма специфические чувства к давней врагине, а та – к ней, то была вне себя от ярости. Она так орала, что я испугалась – вдруг треснут стекла в окне? Или сама Журавль треснет от ярости. Однако дело ограничилось лишь треснувшим экраном телефона, который подруга в порыве злости случайно уронила на пол. Разозленная и алчущая крови Журавль попыталась найти первоисточник сих слухов, дабы явно что-то сделать с его языком, и хотя я говорила мрачно, что клубок слухов и сплетен размотать невозможно, она все равно вышла на какого-то парня, однажды ею опрокинутого со свиданием. Мстить Нинка умела со вкусом. Она не стала прокалывать колеса его машины или просить крепких ребят надавать ему по ребрам в темном переулке. Подруга действовала более изощренно. С помощью очередного дурачка, которому заморочила голову, она сделала какие-то компрометирующие фотографии парня и отправила прямиком его отцу, человеку серьезному, занимающему высокую должность в администрации губернатора. Через неделю парня, распустившего, по мнению Нинки, слухи о ней и о Лесном Чудовище, в городе не было – строгий родитель отправил его учиться за границу. Слухи с тех пор поутихли, но полностью не исчезли, что Нину дичайше бесило. – Как странно… Кстати, а ты сейчас видишь Лескову на этих ваших тусовках? – поинтересовалась я между делом. – Изредка появляется. Встречалась с ней на хэппи бездее одного чела. – Подруга скривилась, как будто ей в тарелку вместо изысканного салата положили живого тарантула. – Похудела. Напялила на себя коктейльное платье из последней летней коллекции Альбер, – назвала она знаменитый французский дом моды, который сама очень ценила, но, увы, заполучить вещички из этой самой последней коллекции у нее не получилось. – Трясла своими костями, распространяла миазмы и зловония. Когда она уже уберется в свой Лондон обратно? Ненавижу конкурентов! – гаркнула Журавль, забывшись. Ноздри ее трепетали от гнева. – Успокойся, – положила я ладонь на ее руку, пытаясь успокоить. – Я спокойна, Катенька, – повела подруга носом. – Ненавиж-ж-жу ее. – Можно подумать, я от Лесковой в восторге, – вздохнула я, вспомнив эпизод с фотографиями. Нинка, узнав тогда об этом, заявила, что поговорит с Лесковой, но я попросила ее этого не делать. Если кто и должен разбираться с ней, так это я. – Что она придумает, чтобы помешать нам? Когда поймет, что ее больше не любят? – конечно, имела в виду я Антона, и Нинка понимала это. – Но хватит о ней говорить. Мне противно. Проходящие мимо нашего столика две девушки вдруг обернулись на нас. Я со вздохом убрала руку, а они странно посмотрели на меня. – Ниночка, ты тут! – весело сказала одна из них, высокая и загорелая блондинка. Судя по всему – в фирменной одежде и с крохотной лакированной сумочкой, больше похожей на кошелек. – Вот так встреча, Леночка, Дашенька, рада вас видеть! – тотчас стала милой Журавль, которая в двух девушках узнала своих знакомых. Подозреваю, из этой самой тусовки золотой молодежи. Вставая с места, Нина жестом истинного фокусника передвинула блюдо с жарким в мою сторону, будто бы его заказала не она, а я. И девушки обнялись – весьма картинно и даже нелепо, почти не касаясь друг друга, но при этом весело щебеча, как разукрашенные канарейки. – Ой, ты тут с подругой? – спросила вторая, невысокая и крепко сбитая брюнетка с впечатляющим бюстом, обтянутым футболкой с блестящим принтом, которая, кажется, была на размер меньше, чем нужно. – Да, решили заглянуть, расслабиться, – отозвалась Ниночка, пряча куда-то весь свой гнев и превращаясь в светскую леди. – Это заведение нам рекомендовали как тихое уютное местечко. – О да. Не лакшери, конечно, ни разу, но тут отменный кофе и неплохое вегетарианское меню. Ты ведь знаешь, я категорический противник поедания живых организмов, – сказала блондинка, скользнув по столу и неодобрительно глянув на «мое» блюдо с мясом, запеченным с сыром и картофелем. После она перевела весьма красноречивый взгляд на меня, явно давая понять, какого она обо мне мнения. Я улыбнулась ей в ответ и, не зная зачем – наверное, назло, взяла нож с вилкой и, отрезав кусочек аппетитно пахнущего мяса, положила его в рот. Лицо блондинки вытянулось. Нинка хмыкнула, ничего не сказав, но, кажется, ситуация казалась ей презабавной. – Тут обалденные смузи! – продолжала вторая девушка писклявым манерным голосом. – И макаруны! – И «Наполеон» вкусный, – решила вступить в беседу и я, но на меня опять странно взглянули, как на доисторического ящера, и я предпочла молчать, веселясь про себя.