— Двигался легко, словно и не нес ничего. Вот я и подумала — молодой! Нортон кивнул. — Скажите мне вот еще что, — попросил он, — всполохи портала... вы заметили, какого они были цвета? — Всполохи? — даже несмотря на транс, в голосе молодой женщины прозвучало удивление. — Нет, ничего такого не было. Просто черная дыра, куда этот человек унес Мей! Нортон кивнул. — Спасибо вам, леди Болтон, — и добавил мягко, — просыпайтесь! Одри глупо моргнула и дернулась назад. Энтони оказался рядом и обхватил ее плечи, словно в жесте защиты. — Я узнал то, что хотел! — он посмотрел на Энтони. — Спасибо за вашу помощь, сэр! — и добавил: — На этом я вынужден откланяться! — поклонился леди и широкими шагами сократил расстояние от стола до двери. Скрипнула закрывшаяся за его спиной дверь. Энтони и Одри переглянулись. — Что со мной было? — спросила молодая женщина, но лорд Болтон не ответил. Он думал о своем. «Каждый маг оставляет после себя след! Магия родителей передается по наследству, и след магии сына точно такой же, как у его матери или отца, в зависимости от того, от кого из них ребенок унаследовал свой дар!» — пронеслось в его голове. И этот след уникален. Оттенки могут меняться, но суть остается одна, а в данном портале цвета не было, значит. — Цвет был! — сказал вслух молодой мужчина. — Вы с ума сошли? — сыронизировала Одри, но муж ее словно не замечал. Он все не мог выбросить из головы свои предположения. «Черный цвет в нашем королевстве имеет только один человек! — вспомнил Энтони, и его взгляд устремился к двери. — И этот человек только что покинул мой кабинет!» Этим утром я проснулась с твердым и каким-то согревающим ощущением приближающегося счастья. Память подсказала и не настойчиво, но все же напомнила мне о том, что произошло этой ночью. «Сходила за водичкой!» — подумала я и глупо улыбнулась, потягиваясь в постели. Мои губы все еще помнили прикосновение Гейла, мое тело от одних только воспоминаний о ласковых касаниях сильных рук снова подрагивало от предвкушения его ласк, пусть скромных, соответственно моему статусу невесты. Перед глазами горел черный жгучий взгляд, от которого что-то в самом низу живота сжималось в тугой комок, в пружину, которая хотела распрямиться, и я подозревала, что это может принести наслаждение, о котором так много намекали в любимых книгах моей сестры. Покосилась на окно. Солнечный свет проникал через тонкие занавеси, что почти не служили преградой ласковым лучам. Где-то внизу, набегая на скалы, все так же шумел прибой. Море, казалось, пело свои ласковые и веселые песни, или просто у меня было такое настроение сегодня? Встала, щурясь в ответ на касание солнечного света, и снова улыбнулась, чувствуя себя глупой до одури. «Я просто влюблена!» — призналась сама себе. Как только я могла не понимать этого раньше? Как не догадалась, что мои нападки и неприятие этого загадочного и насмешливого мужчины, не что иное, как простой интерес! Я ведь заинтересовалась им с самой первой встречи. Черноглазый Жук в салоне, умелый гид на прогулке, мужчина, в объятиях которого я таяла от первого нашего поцелуя на балконе в королевском Дворце после нашего танца. Уже тогда я должна была понимать, что происходит, но не понимала… противилась своим чувствам! Когда в двери тихо постучали, я с готовностью ответила: «Да!» — и встретила вошедшую мадам Джейн самой широкой улыбкой и радостным блеском глаз. В руках миссис Льюис я увидела платье, отличное от красного, что висело теперь в шкафу. Как же я его обожала! Новое платье было простым, но милым и вполне соответствовало обстановке дома. — Доброе утро, дорогая! — женщина мило улыбнулась и прикрыла двери. — И вам доброго! — отозвалась я с живостью. — Давайте я помогу вам переодеться! — предложила мадам Джейн. Я приняла наряд из ее рук, ответила весело. — Оно совсем простое, я сама справлюсь! — и стала снимать ночной наряд. Мадам Джейн отошла к окну, не мешая мне, и посмотрела куда-то вдаль. Мне показалось, или она была несколько скованной. «Что еще произошло, пока я спала?» — задумалась невольно. Ночнушка полетела на кровать, и я надела нижнее платье, а сверху тонкое, голубое, совсем простенькое, но пошитое добротно, из мягкой, почти невесомой ткани. Оправила и затянула на талии тонкий поясок, крепившийся на бретелях. — Вы, наверное, проголодались? — спросила мадам, и я кивнула в ответ. — Скоро уже полдень! — произнесла тихо, понимая, что после ночи, проведенной рядом с Гейлом, видимо, отсыпалась, и никто не стал меня тревожить. — Что-то не так? — спросила, когда миссис Льюис повернула ко мне свое лицо. — Ничего не произошло, — ответила она и тут же добавила, — идемте завтракать. Я встала рано и приготовила нам блины. — О! Блины! — в голосе восторг. Кажется, я бы обрадовалась сейчас даже простым сухарям и стакану чистой воды. А все оттого, что мои чувства все еще будоражила прошедшая ночь... Великолепная ночь, полная поцелуев и нежности. О большем я пока только мечтала. «Выйду замуж и узнаю, что да как!» — сказала себе. Нет, конечно же, я прекрасно понимала, что происходит между мужчиной и женщиной, но знать и прочувствовать на собственном опыте, это очень разные вещи. А с Гейлом мне захотелось познать все! Когда мы спустились на кухню, я первым делом оглядела помещение, выискивая взглядом Советника, но увы. Его там не оказалось. Мадам Джейн уже все сервировала. на двоих. — Присаживайтесь, леди Грэхем! — произнесла она и кивнула на стул. — А где Гейл? — спросила я и голос отчего-то дрогнул. — Утром он уплыл, — ответила женщина и опустилась на свое место, глядя на меня с каким-то странным выражением. — Как уехал? — удивилась я, а затем сердце затопила волна негодования. — После того, что произошло вчера, он просто уехал. — Он оставил вам письмо! — и миссис Льюис пододвинула ко мне тонкий белый конверт, который я не заметила на поверхности стола. Я потянулась к письму и взяла в руку, но открывать не спешила. — Думаю, у него была причина... — сказала женщина, и я как-то глупо кивнула. — Вы не прочитаете? — поинтересовалась она. — Позже! — ответила я тихо. Внутри что-то бунтовало. На смену веселому настроению пришло раздражение, которое я попыталась скрыть от мадам Джейн. У Льюиса действительно могли быть неотложные дела. Мы ведь вчера все выяснили между собой, но почему же внутри зреет какая-то обида? Мадам Льюис налила мне чай и пододвинула блюдо с блинами. — Варенье? — предложила она, подтолкнув пиалу с малиновым наполнением. Я машинально погрузила ложку и сняв вилкой один из блинов, скрученных в трубочку, полила его сверху малиной и отправила в рот, понимая, что почти не чувствую вкуса. — Не расстраивайтесь! — произнесла мадам Джейн. — Я всегда трезво смотрела на своего сына, и будь он таким же отъявленным негодяем, как его отец, я бы не сказала вам то, что сейчас скажу. Я посмотрела на миссис Льюис. — Гейл вас любит, — сказала она уверено. — Я это могу утверждать точно, потому что знаю своего сына. Вы ему понравились с самой первой встречи, хотя он это отрицал, и тщательно скрывал сам от себя. Но от матери свое сердце не спрячешь! — Вы так думаете? — проговорила я. — Я уверена, — кивнула женщина. — Откройте письмо и сами поймете, что у Гейла была причина уехать, не предупредив вас. Положила конверт в правую руку и взломала тонкую печать. Достала лист, что лежал внутри, и открыла, чтобы увидеть короткое письмо, состоящее из простого слова и подписи под ним. — Что там? — поинтересовалась мадам Джейн. Я глупо улыбнулась и протянула матери Советника его письмо. Женщина едва взглянула на его поверхность и тут же посмотрела на меня, зачитав сообщение вслух: — Люблю! Гейл. Лорд Грэхем ехал от особняка своей дочери, направляясь в парк, чтобы немного отдохнуть от тяжелой обстановки, что царила в доме Одри и немного подумать о том, что произошло с бедной Мейгрид. Кто похитил его девочку? Какой негодяй посягнул на его названую дочь и главное, как найти этого мерзавца? «Если ее хоть пальцем тронут... оторву руки по шею!» — зло подумал мужчина. Словно почувствовав настроение своего седока, лошадь дернулась в сторону и недовольно фыркнула. Сэр Джон попытался ее успокоить, пригнулся, чтобы погладить по шее, когда краем глаза заметил смазанное движение в стороне от себя. Он повернул голову и замер, глядя на мужчину, появившегося перед ним буквально из воздуха. Темные всполохи угасшего портала окутали высокую фигуру. — Лорд Грэхем! — мужчина поклонился. — Вы? — удивленно произнес сэр Джон. — Что вас так удивляет? — мужчина приблизился. Посмотрел на своего собеседника снизу вверх, но отчего-то Грэхему показалось, что это он сейчас находится ниже, даже сидя при этом верхом на жеребце. — Меня удивляете не вы, лорд Нортон, а способ, которым вы появились передо мной! — честно признался сэр Джон. — Так быстрее! — повел плечами мужчина. — С какой целью вы решили нанести мне визит? — уточнил Грэхем, который недолюбливал Нортона еще с самой первой встречи, состоявшейся много лет назад, когда Нортон прибыл в столицу мальчишкой. Смазливый, ловкий, хитрый и самодовольный, он быстро сделал свою карьеру и вот уже сколько лет занимал должность Второго Министра в стране. И пусть называли Нортона вторым, по сути он всегда шел впереди того же Болтона, считавшегося правой рукой короля. Ничто не ускользало от внимания сэра Эдгара. Закоренелый холостяк, не оставивший после себя потомства, он, тем не менее, всегда стремился к власти, словно имел наследников, чтобы впоследствии передать им то, чего добился годами изворотливости и обмана. — Вы знаете, я вот тут на досуге подумал… — начал тихо Нортон, при этом глядя в глаза Грэхема. Сэр Джон вскинул брови в удивлении. — Ваша дочь, леди Мейгрид, а, точнее, если быть более откровенным, дочь вашего друга и вашей почившей сестры, — он мягко улыбнулся, — есть ли человек в ее жизни, к кому она привязана? Грэхем нахмурился. — То есть?