— Очень интересно! — хмыкнул Алистер. — Интересно узнать, какова она, по вашему мнению. — Ну, это же вполне очевидно! — и снова покосился на Карандаша. Тот привычно достал альбом и остро заточенный карандаш из-за уха и сейчас что-то чертил на белом листе, совершенно, на первый взгляд, не обращая внимания на разговор. — Не совсем, — ответил принц. — Я все же хочу выслушать вас, раз уж вы удостоили меня своим посещением. Второй Министр — не последнее лицо в стране! — и улыбнулся, сверкнув полоской белых зубов. — Вы предложили Виктору то, на что он никогда не пойдет! — смело заявил министр. — Я же могу помочь вам. — Откуда вы знаете, что именно я предложил Его Величеству? — Разве я похож на дурака? — усмехнулся Нортон. — Его правление под рукой вашего отца, это же очевидно. Королевство короля Фредерика растет. Вы уже присоединили к нему немало маленьких государств, расширив свои земли, при этом оставили прежних правителей на их местах. — Вы правильно размышляете! — кивнул принц. — Но каким способом вы можете мне помочь, если король откажется. — Он откажется! — уверенно сказал Нортон. — Я знаю Виктора не первый десяток лет. Этот интриган уж точно что-то задумал и будет тянуть время! — Вы складно рассказываете, — Алистер подпер щеку рукой, — но я еще не знаю, чем вы можете помочь мне при случае! — Я могу принять ваше предложение вместо Виктора! — вскинул гордо голову министр. — Вы? — тихо рассмеялся принц. — Но вы не король и даже не Первый Министр. — Это временно! — уверенно возразил Нортон. — Интересно, Его Величество знает, что творится за его спиной? — сказал Алистер. — Если бы знал, мы вряд ли так приятно общались здесь с вами! Но так как именно я заведую разведкой и возглавляю Тайную канцелярию, то сами понимаете... Наследник Фредерика кивнул. — Ваше предложение интересно, но я все же должен дать шанс Его Величеству, — проговорил принц. Лорд Эдгар потемнел лицом. Он явно не ожидал подобного ответа. — Можете не сомневаться, — произнес он, — Виктор откажется. И более того, я опасаюсь в таком случае за вашу жизнь, Ваше Высочество. — Не стоит, — покачал головой молодой мужчина, — у меня прекрасная охрана! И Виктор не посмеет тронуть гостя под крышей своего дома! — Как скажете, Ваша Светлость! — Нортон встал и поклонился. — В таком случае, я не буду больше отнимать у вас время. Если возникнет такая необходимость, вы всегда сможете найти меня в моем особняке на Роуз-Роуд! Или просто прислать за мной своего человека! Алистер проследил взглядом за тем, как Второй Министр пятится к выходу. Коротко кивнул ему, давая понять, что аудиенция окончена, и Нортон покинул гостиную. — Жуткий тип! — произнес Карандаш, едва за спиной лорда Эдгара закрылись двери. — Готов на все, ради короны, — согласился принц. — Самые опасные те, что предают. Если готов предать Виктора, то после не задумываясь предаст и меня! — Вы правы, мой принц, — хитро усмехнулся виконт. — Но при этом не стоит снимать его со счетов. Вдруг пригодится! — А после мы всегда сможем избавиться от него! Карандаш рассмеялся. — Мне право, жаль, что у Его Величества короля Виктора не нашлось дочери. Союз с ним был бы нам более выгодным, да и отец ваш одобряет мирные решения проблем. — Хорошо, что я не отец! — ответил Алистер. Байе не ответил и только продолжил рисовать, словно находил все ответы в этом странном единении руки и карандаша. Одри после завтрака вышла прогуляться в сад. Недавняя встреча с сестрой выбила ее из колеи, но в ту ночь Энтони снова пришел в ее спальню и, вспоминая его ласки, Одри пришла к заключению, что все, что происходит между мужчиной и женщиной под покровом темноты, не так уж и гадко. Сейчас же она шагала по тенистой аллее и вдыхала запах утреннего воздуха, еще не испорченного жарой. Сами собой вспомнились слова молодого мужа касательно Мейгрид. Одри несколько удивилась, что Тони сказал подобное о ее сестре. — Хитрая она, твоя Мей, — проговорил он, пока карета везла их домой по улочкам столицы. — Почему вы так решили? — не удержалась от вопроса девушка. — Ты видела, в каком обществе она крутится, вертихвостка! — ответил Болтон, но при этом даже не взглянул на жену. Одри показалось, что Тони просто приревновал Мейгрид к принцу, и ей с трудом удалось прогнать подобные мысли — неприятные и колючие, словно северный ветер. — Она не зря приехала к крестному, — продолжил меж тем Энтони, — ведь сперва отказывалась, а тут примчалась. Видимо, узнала, что Его Высочество прибывает в город с неофициальным визитом! Одри сильно сомневалась в этом, но перечить не стала и просто слушала его слова. — Мейгрид хватит ума и привлекательности влюбить в себя Алистера! — зашипел Болтон. Одри могла бы сказать мужу, что это меньше всего должно его волновать, но снова промолчала и слушала подобные высказывания вплоть до того самого момента, пока карета не въехала во двор перед особняком. Энтони выскочил первым и ринулся в дом, позабыв про молодую жену, и леди Болтон выбиралась из экипажа, опираясь на руку кучера. Это задело девушку и, шагая следом за мужем к двери, она с силой сжимала в руках бедный носовой платок, который достала еще в карете, чтобы как-то и чем-то занять свои руки. И вот теперь, прогуливаясь и дыша свежим воздухом, Одри размышляла над истинной причиной приезда сестры в столицу. В отличие от мужа, леди Болтон была уверена, что вовсе не Алистер — цель Мейгрид. «Она приехала просить расторгнуть мой брак!» — понимала Одри. Только вот ничего у нее не выйдет. Не теперь, когда она, леди Болтон, уже, возможно, ждет наследника от своего мужа. «Когда уже нас оставят в покое?» — со вздохом опустившись на скамейку, стоявшую в тени платана, Одри облокотилась на спинку и закрыла глаза, думая только о том, что не позволит сестре разбить ее счастье. «Энтони скоро полюбит меня! — решила она. — А если я еще и подарю ему наследника!» — и это был предел мечтаний молодой женщины. Только семья, по мнению Одри, может привязать человека к другому. Только семья и дети. — Тащите его вниз, Милтон, да поаккуратнее! — велела я, спускаясь следом за пыхтевшим дворецким. Портрет снова вернулся в свой чехол, и дворецкий с предельной осторожностью нес его на нижний этаж, прямиком в мою комнату. Ему было неудобно — полотно оказалось достаточно широким, но меня это сейчас меньше всего волновало. В голове крутился только один насущный вопрос — кто эта женщина, что изображена на портрете и почему наше с ней сходство почти полное? «Крестный знает!» — подумала я. Портрет явно спрятали, но при этом хранили среди королевских, что наводило на определенные мысли. «Виктор мне все расскажет! — решила я. — Но надо устроить ему сюрприз, чтобы не успел отвертеться в привычной ему королевской манере!» Но вот мы и внизу. Двери в мою комнату заперты, и я поспешила обогнать вспотевшего Милтона, чтобы распахнуть их перед ним. Когда мы вошли в гостиную, я велела мужчине поставить полотно на пол, прислонив к стене и позвать мне плотника или просто любого мастера, что умеет держать в руках молоток и гвозди. — Расскажет, как миленький, кто эта леди! — не заметив, произнесла вслух. Милтон раскланялся и удалился. Я же, не удержавшись, шагнула к портрету и стащила чехол до половины. Присела, глядя в лицо себе самой. Удивительный портрет. Удивительная схожесть. Так могла бы выглядеть моя сестра близнец! Как точно прописан. Девушка кажется живой, и от взгляда ее глаз, устремленных на меня, по спине холодок. Кажется, что это я сама смотрю на себя из зеркала. Художнику-мастеру браво! Стук в двери вывел меня из созерцания портрета. — Войдите! — я встала на ноги, распрямила спину. Френ вошла первой, следом за ней мужчина в простом костюме с бежевым фартуком, как у мастеровых. В руках ящик с инструментами. — Звали, леди Грэхем? — спросила горничная после книксена. — Мне надо повесить вот эту картину над камином! — сказала я, едва кивнул на поклон мастерового. — Ллойд, ты слышал! — Френ повернулась к мужчине. — Делай, что приказано! В приоткрытую дверь прошла Маргот. Видимо, голоса подняли ее с постели, где нянюшка отдыхала, и теперь она решила посмотреть, что там происходит без нее. Мне как-то совсем не хотелось, чтобы Маргот видела портрет. Я шагнула к ней и взяла под руку. — Пойдем, спустимся в сад, — сказала нянюшке, — сейчас здесь будет стук и грохот. Моя бедная голова не выдержит! — и притворно вздохнула. — Да, леди Мей, — бросив полный превосходства взгляд на горничную, Маргот прошагала к выходу. — Проследите за тем, чтобы картину повесили как надо, — велела я Френ. Девушка кивнула и сосредоточила свое внимание на мастере, что уже доставал инструменты — молоток и гвозди. Мы же с Маргот спустились вниз. Навстречу поднимались служанки с ведрами. Завидев нас, они поставили свою ношу на ступени, поспешно поклонились. Я кивнула им, продолжая спускаться под руку с нянюшкой. — Что за картину вы решили повесить? — поинтересовалась Маргот. — Нашла на чердаке! — отозвалась я. — Мне она понравилась и теперь вот хочу Его Величеству продемонстрировать. Маргот более ничего не спросила. Лакей открыл перед нами двери, и мы очутились на южной террасе дворца, той, что выходила к озерам и беседке, скрывавшейся за длинной аллеей кипарисов. Сама не знаю, почему, но я хотела, чтобы именно Виктор первым увидел этот удивительный образ, так похожий на мой. Слуги, что сейчас находились в комнате, вряд ли задумаются над тем, чем занимаются. Решат, что привезла с собой собственное изображение и теперь решила повесить его над камином, чтобы заниматься самолюбованием в свободное от дел время по вечерам. Я была уверена, что никто ничего не станет обсуждать. Конечно, оставался еще Милтон... Но вряд ли он станет болтать что-то лишнее. А если и надумает, то скорее всего к тому времени я уже сделаю то, что задумала, и все остальное будет не важно! — Ах, Магрот! — произнесла я, радуясь солнышку. — Я устрою самый прекрасный бал, какой еще не видели стены этого Дворца! — Вы затейница, леди Мейгрид! — улыбнулась нянюшка, и мы направились к беседке. Шагая под руку с компаньонкой, я думала только о том, как сегодня приглашу Его Величество зайти в мою гостиную. Вот тогда-то он не отвертится, а я погляжу на его реакцию на этот портрет. И пусть только попробует мне после отвертеться от ответа!