— Я хотел бы видеть келью. Женщина смотрела на него, поджав губы, наконец сказала: — Хорошо. Но сначала они посетили хранилище, откуда Саварэ с согласия настоятельницы забрал все документы и некоторые личные вещи означенной дамы. Которая, кстати, родом была из Астарана и звали ее Анфиса Фурмон. У магистра голова шла кругом, а настоятельница продолжала вещать: — Здесь недалеко в деревне при Карлоке проживает семья ее крестников. Они все на месте, только старший из братьев перебрался в Астаран. Его зовут Кристоф… Стоило Саварэ услышать это имя, он сразу сказал: — Довольно. Ему оставалось только увидеть келью. Уловить очень далекий, затертый временем магический шлейф. Другая женщина. Но Гийом чувствовал, что это как-то связано с Иннелией. Его Инной. Потом он поблагодарил настоятельницу за содействие и тут же отбыл. Чтобы завтра с утра вылететь обратно. Потому что чувство, что он опаздывает, поджимало постоянно. Он нашел. Сам еще толком не знал, что. Но нашел. Вечером того же дня Саварэ уже был на месте. Уладил все формальности с властями Таргота, везде отметился и расплатился по счетам. В том числе внес энную сумму за содержание дракона, а также сделал пожертвование в местный фонд благотворительности. Переночевал в гостинице, а на рассвете следующего дня взял направление на Астаран. * * * Утро может начинаться по-разному. Бывает, что оно начинается с похмельного состояния, хотя ты вчера вечером не пил ни капли. Вот как у Тибальда. Он выполз из своей каморки весь скрюченный, и голова трещала от мыслей. А еще гад Кристоф распорядился даром ему не наливать. А где денег взять?! А, спрашивается? Он так и проводил прищуренным взглядом проплывшую мимо девку Иннелию и беззвучно прошипел сквозь зубы: — Погодите, дождетесь вы все у меня. Однако злостью сыт не будешь, а тем более пьян. Надо было как-то думать, как разжиться хоть парой сольдо. Хоть пивка попить для прояснения в мозгах. А потом ему надо было срочно соображать, как раздобыть на эту девку доказательства. Что она ведьма. Как будто так не видно! Видно невооруженным глазом! Ведьма как есть. Ведьма и гадина. И из-за нее он сейчас на бобах. Тибальд почесал в затылке, повертелся, потом пошел посудомойку Кэти из кухни звать. Честно говоря, не хотелось, лицо болело, так не хотелось. Он же, когда науськивал ее, чтобы попыталась влезть в доверие да в комнате у нее пошарила, красиво говорил, жениться обещал. Разумеется, выполнять обещание у него и в мыслях не было. Сейчас Тибальд опасался, что она снова начнет про женитьбу вспоминать. Но ему надо было, просто в край. Он тогда этой Кэти велел у себя спрятать старый платок, что в комнате у «племянницы» взял, и еще кой-чего по мелочи. Сейчас он хотел попытаться все это продать. Хоть несколько сольдо, и то хлеб. Вызвал эту Кэти. Осклабился, состроил завлекательную мину и начал: — А ты все цветешь, красавица, хорошеешь прямо на глазах. — Угу, — мрачно протянула та и обиженно на него зыркнула. — Ты, между прочим, жениться обещал! — Да, я обещал. Я разве когда вру? Но денег нет сейчас, пойми. А без денег какая женитьба? Она отвернулась и замерла, постукивая носком туфли. — Деньги вон, все теперь у хозяйской племянницы, — процедил Тибальд. А Кэти обернулась к нему и зло бросила: — Чтоб она лопнула! Ага, подумал он, попал. Самое время спрашивать о том, что ему нужно. — Ты это, помнишь, я тебе платок давал спрятать и еще там, вещички? Оно мне теперь надо. Принеси. — Кэти! — Из кухни раздался окрик повара Жака. — Сейчас подойду! — откликнулась посудомойка и тут же повернулась к Тибальду. — Стой здесь, я принесу. — Давай! Только живо! — шикнул он уже в ее удалявшуюся спину. Вернулась Кэти быстро. Принесла свернутый в узел платок и сунула ему. — Здесь все? — Все. Девушка замялась, а он сразу заподозрил, что она что-то стибрила. Но все оказалось куда круче! — Я знаю, чей это платок. — Чей? — осторожно спросил Тибальд, придвигаясь вплотную. — Тетки Милавы с третьей улицы. Мы соседи. Месяц назад я слышала, как она ругалась, что у нее ночью с веревки барахло украли. Ох, какие проблески мыслей, какие озарения в голове у Тибальда враз случились! Он тут же вспомнил, как та девка появилась у них в таверне ночью в драном платье и босая. Кристоф думал, что он спал в тот момент, а он не спал. И все видел! — Кэти!!! — снова донесся разъяренный рев Жака из кухни. И точно, пора было ее спровадить. — Ты беги, беги, ага, — сказал он девушке. — Так ты женишься на мне? — вскинулась та. — Ну конечно, конечно, а теперь иди. Как только она ушла, Тибальд тут же спрятал платок за пазуху и огляделся. Убедился, что никто их не слышал, а потом незаметно, с заднего двора таверны, огородами выскользнул в сторону третьей улицы. 46 В денежных делах Тибальду не везло. Обычно, если он затевал сделать что-то такое, что должно принести прибыль, случался пролет. Кроме разве что в его бытности смотрителем заключенных, тогда все вроде бы получалось четко. Но в конце все равно вышло нехорошо. А в этот раз у него был просто внутренний зуд. Твердая уверенность, что в этот раз все выйдет как надо. Он ведь соображал, и соображал быстро! Пришла в тот день «племянница» Кристофа в драном платье и босиком. Но золотишко на ней было. Сказать чтоб обокрали, обчистили — так в первую очередь взяли бы золото. Да и босиком-то далеко не уйдешь! Значит, шла откуда-то поблизости. Опять же платок. И как Кристоф сказал про нее: «Если она та, кто я думаю, к нам теперь деньги потекут рекой». Все сходится! Деньги теперь к НЕМУ потекут рекой. А с этой донной Иннелией пусть разбирается преподобный Йорг. Подумал — и похабно захихикал. Однако надо было сначала отыскать доказательства, а потом уже говорить «гоп». Да и постараться сделать это так, чтобы никто не заметил. Не то набегут сразу, желающих подзаработать может оказаться много, а он не собирался ни с кем делиться. Прежде всего Тибальд разыскал на третьей улице дом той тетки Милавы. А дальше? Мысли завертелись как заведенные. Где искать, что? И тут он увидел сарай. Полуразвалившийся сарай притулился к забору дома тетки Милавы. Ничейный, судя по тому, что его не ремонтировал никто. Тибальда враз понесло туда, просто шестое чувство какое-то повело. Вошел, огляделся. Сарай и сарай, только передняя стена смята в гармошку.