Салих-Зет-Тору и его приближенным оставалось только с кислой рожей внимать показаниям свидетеля. Советник, стоявший за правым плечом наместника, слушал Илью с абсолютно каменным выражением лица. Русоголовый Эльтанор, который встречал их на Восьмой Провинции то и дело вопросительно посматривал в сторону Демайтера. Но тот хранил глубокое молчание. Пока говорил Хранитель, щит не прерывал вращения. Не полыхали в негодовании древние символы на стенах и колоннах, не мерк от стыда свет рукотворного огня, пойманного под куполом в серебряные цепи и прозрачные кристаллы. Древняя колыбель королевского клана, которой за тысячи лет наскучили стандартные сценарии, казалось, получала удовольствие, слушая чужого мудреца. Точно седовласый старик-стражник, который стоял среди магов высшей ступени. Илья закончил. Герольды заставили его отступить и снова замерли, олицетворяя собой конвой и почетный эскорт. Гнев, клокотавший в наместнике, нашел выход. — Как ты посмел?! — загремел он, обращаясь к Демайтеру, на которого теперь, когда свидетельские показания были учтены, вновь обратились взгляды всех присутствующих. — Как смел ты поставить под удар наши Земли, клан, трон и корону и привести иномирца под эти священные своды?! Ты лжец и предатель, каких еще не видывало Соединенное Королевство! Я, Наместник патриарха королевских стражников вызываю тебя, Диам-Ай-Тер! «Не надо, — тоскливо подумал Илья, на которого вдруг разом обрушилась тупая тяжелая усталость. — Вы что, не видите? Это будет не дуэль, а расправа! Или наоборот… Вы слишком хорошо все видите! Во мне — иномирца, а в нем — слабого соперника и легкую добычу». Пока эхо катало по притихшему залу дерзкие слова, донося их до самых дальних рядов, Салих-Зет-Тор сорвал с себя лунное покрывало магии. В этот раз Илья отчетливо разглядел, как скручивались в жгуты силовые линии и твердела в руке мага гибкая сталь, как дрожала и разгоралась под ногами тяжелая вязь древних символов и как мчалась от одного соперника к другому рябая лунная дорожка. — Говори «Ваша светлость», Салих-Зет- Тор, когда обращаешься к повелителю! — рявкнул в ответ Демайтер, подлив масла в огонь. Больше он молчать не собирался. Действующий глава клана подскочил как ужаленный. — Ты еще не патриарх, чтобы требовать это! Зрители затаили дыхание. И те, что толпились за колоннадой, и те, что были допущены под мраморный купол, к главной реликвии клана. — В самом деле? Тогда на каком основании ты бросаешь мне вызов? Прикажи советникам отправить меня под арест и дело с концом! Здесь есть, кому это сделать! Демайтер сделал приглашающий жест, но высокопоставленное окружение не спешило арестовывать самозванца. Эльтанор отрицательно качнул головой и отступил. Его старший коллега тоже предпочел сделать ставку на победителя, предоставив претендентам разбираться самостоятельно. Демайтер вышел на середину. Момент славы, или смерти, или истины — для него сейчас все было едино. Слишком долго он ждал случая поквитаться с теми, кто упек его в Карамант. — Не зря я протестовал, когда он сделал тебя советником, — зашипел Салих-Зет-Тор, сдернул погасший плащ, намотал на руку, превратив в подобие воронова крыла, и поднял шпагу. — Поверь мне, вызов патриарху королевского клана — это верная смерть… — чуть тише сказал Демайтер, но противник не дал ему договорить. — Защищайся! Демайтер смерил его взглядом, завел обе руки за спину и легко, точно невидимые эфесы торчали из кожаных ножен, выхватил два… два! сверкающих меча. Черная мантия скользнула с его плеч на пол. Зал тяжко охнул и застонал. Нестерпимо полыхающие клинки, заряженные энергией Изначального мира, описали золотой и серебряный круги. — Ты защищайся, самозванец! Колдовская сталь, жадная до благородной, крови чиркнула по древним плитам, высекая разноцветные искры. — Пришла эпоха легенд. Отпрянули все: Илья, вдруг осознавший, что натворил, герольды, стражники, стоящие в непосредственной близости от колоннады. Даже высшие маги сделали несколько шагов назад, словно на круглой площадке под гигантским куполом не хватало места для поединка. Воздух перед Демайтером дрожал и плавился. Сквозь золоченую дымку его черная одежда отливала серебрянным блеском непробиваемой брони. Наместник, которому смертоносные магические клинки, остановив вращение, нацелились точнехонько в грудь, оглянулся, тщетно ища поддержки у древних стен и сослуживцев. В краткие секунды противостояния Илья вдруг подумал о том, что упустил возможность соврать на все сто. Ему ничто не мешало заявить, что подлый Диам-Ай-Тер заколол дражайшего Элисантера предательским ударом в спину, предварительно опоив сонным зельем. Ритуальный зал залило бы кровью. Один из самых грозных кланов королевства погряз бы во внутренних распрях на десятки лет, ослабив внешнюю границу. Древний замок, перевидавший за свою историю неисчислимое число предателей, властолюбцев и карьеристов всех мастей, недовольно заворчал, отзываясь на потаенные мысли чужака. «Нет-нет, — мысленно успокоил его Илья. — Все равно я бы не смог. Наверное, буду жалеть»… И вслед за почти сочувственным вздохом неприступных стен руны на колоннах вспыхнули. Резьбу и барельефы затопило светом. Зал словно раздвинул стены, засияв перед новым хозяином во всем великолепии. Если в честном поединке шансов у Демайтера было немного, какой меч ему в руку не вложи, то по части спецэффектов сегодня в этом зале ему точно не было равных. Замок безоговорочно признал все его привилегии. — Я… бросал вызов самозванцу, а не патриарху королевских стражников! Мои извинения, Диам-Ай-Тер… Ваша светлость, — выдавил струхнувший наместник и склонил голову, отступая к блистающей колоннаде. — Извинения приняты, Салих-Зет-Тор. Не двинувшись с места, Демайтер обвел взглядом присутствующих и опустил клинки. — Кто-нибудь еще хочет бросить мне вызов? — Очень впечатляет, Диам-Ай-Тер, — после небольшой паузы сказал блондин с медальоном на груди. — Но наместник Салих-Зет-Тор прав. Ты действительно еще не патриарх. За спиной Демайтера щит вдруг прекратил бесшумное вращение, обрушился на постамент, проколов острием камни, качнулся и замер, словно монетка, вставшая на ребро. По залу прокатился металлический грохот, до Ильи донеся приглушенный рокот множества голосов. И возбужденное движение внезапно стихло. — Как видишь, у нас появилась возможность выяснить это прямо сейчас, мудрец, — сказал Демайтер. В звенящей тишине он подобрал плащ, развернулся к постаменту, поднялся по широким ступеням, и переплавив оба меча в традиционную магию, растаявшую в складках мантии, шагнул прямо в трехмерный орнамент щита. По поверхности реликвии, поглотившей человека, прошла тугая волна. Щит потемнел до черноты. В его глубине угадывался уже не оттиск, а реальная человеческая фигура, расставившая ноги и широко раскинувшая руки в стороны, словно удерживая обруч. По телу зазмеилась серебряная роспись, которая прерывалась многочисленными темными пятнами. Особенно жирная клякса затенения расползалась по правой половине груди. И Илья мог поклясться, что знает о природе этого нарушения магической проводимости больше, чем кто-либо из присутствующих. Серебряное пламя, взвилось у ног Демайтера и заструилось вверх по прозрачному телу, яростными волнами пожирая препятствия. В тот момент, когда голова Демайтера — точнее его объемной проекции, заключенной в мерцающей глубине, запрокинулась в немом крике, герольды завязали Илье глаза, и ожидать окончания эксперимента иномирец отправился в знакомую портретную галерею. Чувства времени там не существовало. Так же как и чувства голода и жажды или потребности справлять нужду. Судя по тому, что в тупике под групповым портретом охотников с борзыми, лошадьми и драконами появилась кованная скамья, ожидание могло занять много больше времени, чем путь от ворот до ритуального зала. Скамьи Илья почему-то опасался. Справа и слева к ней примыкала устрашающего вида решетка. Но усталость брала верх. Он как раз собирался сдаться и прилечь, когда тупик обернулся коридором. Илья встрепенулся, поспешно сделал несколько шагов на подгибающихся на ногах, вышел сначала в туманный проход, а затем на свет. Кто-то придержал его за локоть и подвел к широкому креслу. Илья плюхнулся в него и яростно протер глаза и виски. От замка не осталось и следа. Он сидел в обычной, почти обычной, комнате. Гобелен на стене показывал живые картины — сцена охоты до боли напоминала ту, что Илья видел в колдовском забытьи. Возле кресла стоял столик с едой, от запаха которой моментально засосало под ложечкой. Еще в комнате имелись стеллажи с книгами и какими-то диковинами, массивный угловой стол со стулом и шкаф, стоявший в другом углу. Его содержимое, как и корешки некоторых книг, скрывала тонкая пленка амальгамы. На краю темно-вишневого письменного стола стеклянный шар плавал в хрустальной ладье от линейки с частыми делениями, вертикально установленной на носу до полированного метронома на корме, битком набитого маятниками, раскачивающимися во все стороны. Спрашивать, что это такое, после всего, что Илья видел, наверное, было глупо. Демайтер стоял напротив и смотрел на гостя оценивающе. — А где… Ага, все получилось? Ты вернулся оттуда? — пролепетал Илья, к которому постепенно возвращалось чувство реальности. — Я мог и не узнать, что такое быть патриархом, — задумчиво произнес Демайтер, не сводя с него глаз. — А тот щит… и этот зал… — Не думал, что когда-нибудь я буду благодарить за это иномирца. Иномирцев. Пламя посвящение могло разорвать мое тело в клочья. У вас искусный лекарь. На два мира един, так же как и Логинов. Но убивать легче… Скажи ему это при случае. Демайтер выглядел намного лучше, чем в зачарованном лесу, где Илья последний раз видел его так близко. Он говорил спокойнее и увереннее, исчезли болезненная осторожность и скованность движений… Но сказать, что он сильно изменился, Илья все же не мог. — У меня мало времени и много дел, — решительно заговорил стражник. — На ближайшие несколько дней ты останешься здесь под надежной охраной, Илья. Ничего не бойся и считай, что ты — мой гость в значительно большей степени, чем пленник, — Демайтер повел рукой в воздухе, и Илья понял, чего ему не хватало в этой комнате — окна! Стена просветлела, открывая портал, выводящий прямиком в зимний сад или маленький аквапарк без горок, но с многочисленными фонтанчиками, ручейками, дымящимися бассейнами с горячей водой, прохладными ваннами и… и… Он вскочил с места. — Отдыхай, Илья, — предложил Демайтер. Из почти двух десятков полуголых девушек, развлекавшихся в маленьком раю, ближе всех к протаявшей стене подошла блондинка в непростительно коротком купальном наряде, сплетенном из «силиконового кружева». Она первой заметила, что стена просветлела и приветливо взмахнула рукой. Илья почувствовал, что краснеет как школьник, которого затолкали на перемене в женский туалет. Губы Демайтера тронула едва заметая улыбка. Реакция гостя его откровенно позабавила. — Кто не знал женщин — тот не мудрец, — философски изрек королевский стражник. «Да знал я! Просто… последнее время как-то все не складывается». Хорошо, что Илья вовремя прикусил язык. — Некоторые из них изрядные сплетницы, — предупредил Демайтер, обернувшись в дверях, — и вовсе не сидят взаперти, если вдруг тебе так показалось. Он многозначительно прижал палец к губам и вышел, оставив гостя наедине с прекрасными девами, либидо и моральными терзаниями. Когда гостеприимный хозяин объявился через несколько дней, Илья решительно не знал, как себя вести не только потому, что был грешен с ног до головы… Пять королевских кланов. Пять! На всю отрицательную параллель, отвоеванные миры нежити и множество осколков — всего пять патриархов, стоящих в шаге от престола. Каким по счету замом короля стал светлый господин Диам-Ай-Тер… Первым, пятым или может быть, третьим? — Это — твой дом? — неуверенно спросил Илья после короткого приветствия. — Я думал, стражники живут в клановом замке. — Рассказывать тебе о размещении и местоположении королевских стражников — то же самое, что выдавать стоянки ваших звездных кораблей, — усмехнулся Демайтер. — Это родовое имение принадлежит мне по праву рождения. Оно никак не связано с кланом. Ты не скучал? — Это было очень неожиданно. Демайтер непринужденно кивнул. С его точки зрения тема не заслуживала внимания. Они беседовали в том же кабинете, куда Илья вышел из замка в день посвящения. Обстановка претерпела незначительные изменения: прозрачный портал скрывала глухая драпировка. У стола появилось второе кресло — для хозяина дома, а на столе стояли только графин с вином, два хрустальных бокала и ваза с фруктами. Здесь это считалось таким же дежурным набором, как кофе в офисе. Демайтер успел переодеться, и наверное, если бы Илья не видел его в одежде чужого мира, платье проводника и больничной пижаме медицинского модуля, он с большим вниманием разглядывал бы свободную рубашку-кимоно с мягким поясом и легкие брюки. Но поскольку на самого Илью заботливые хозяюшки в первый же день напялили нечто подобное, ему было решительно неинтересно, во что одеваются повелители стражников в часы досуга. Демайтер сел в свободное кресло, и жестом пригласил Илью последовать своему примеру. — Ты не спросишь о том, что произошло в ритуальном зале? — поинтересовался он. — Я там был и видел все собственными глазами. Мои поздравления, ваша светлость. — Куда делось твое неуемное любопытство? Илья пожал плечами. Его неуемное любопытство в землях отрицательной параллели накормили до отвала. Сейчас ему мучительно не хватало только одного — какой-нибудь завалящей новости из родного измерения. — Одно древнее поверье… — задумчиво сказал Демайтер и уселся поудобнее. — Нет, пожалуй, так. На Щите, который ты видел, есть изображение скрещенных клинков. Оно скрыто от посторонних глаз. Лишь будущий патриарх, одержавший победу в честном бою, может его увидеть. Он должен положить на алтарь оба меча, «принести их в жертву», вверяя клану свою жизнь и знания… А взять и, тем более, удержать — получится только один. — Золотой. — Разумеется. Как ты понял, Клановый Щит — это отнюдь не подставка для клинков. А мечи стражников высшей ступени — это такое оружие, что не выкует ни один кузнец… Да и патриарх королевского клана — это не просто маг, которого знали братья по оружию. Пройдя ритуалы посвящения, один из которых ты видел, он становится частью целого, живой вершиной клановой магии. — Да, я понимаю. — Смелое заявление, — заметил Демайтер. — Но раз так — перейдем сразу к поединкам. Если дуэль проходит вне стен ритуального зала, серебряный меч победителя всегда рассыпается в прах. Всегда! — подчеркнул он. — Это слово детям так же сложно понять, как например, слово «вечность». И юные послушники сочинили одну небылицу — столь же героическую, сколь и наивную. Демайтер помолчал некоторое время, но так и не дождался от собеседника наводящих вопросов. — Испытания в клане тяжелые, — снова заговорил он. — Ночи в корпусе послушников холодные и длинные. И страшные… Сон крадется медленно-медленно, плутает в бесчисленных галереях и тайных ходах. И потому героические истории, в которых отважный стражник побеждает полчища врагов, ценятся в спальнях на вес золота… «Однажды на закате времен наступит долгая ночь перед рассветом. И придут дни смутные и кровавые. И придут легионы врагов за золотым троном. И будут в их числе люди и нелюди, нежить и нечисть. Но вместе с ними явится миру стражник, и будет ему по силам взять в руки оба меча», — процитировал Демайтер и выжидательно посмотрел на собеседника. — Это начало одной из таких историй, к которой каждый клановый мальчишка придумывал бессчетное количество вариаций. — Ты исполнил пророчество, — констатировал Илья.