– Я страдаю фобофобией. Боюсь, что могу испугаться. Это не совсем обычно. Она то появляется, то проходит. Временами бывает несладко. Я пытался найти какую-то помощь и, по иронии судьбы, встретил всех этих бедолаг, которые трясутся по любому поводу… В общем, мне даже как-то стало лучше. Он проводил их в гостиную, где даже не было телевизора, лишь кресло и старый диван. На полу стояла старая модель магнитофона, которая только что извергала музыку. Шнуры аккуратно были спрятаны за динамиками. – Сколько недель Вы посещали эту группу поддержки? – спросила Эйвери. – Три. На четвертой неделе меня попросили удалиться. – А когда это произошло? – Недели две назад. – Не считая того, что Вы почувствовали себя легче из-за фобий других участников, группа как-то помогла Вам? – продолжила Блэк. – Послушайте, нельзя сказать, что я издевался над ними. – Из того, что я слышала, Вы размахивали зажигалкой перед лицом девушки, которая сильно боится огня. Это звучит как издевательство. Я бы даже назвала это проявлением агрессии. – Я считал, что помогаю им. В моем случае, стоит столкнуться со страхом напрямую, как фобия ослабевает. Мне это действительно помогает. После этого у Эйвери в голове возник целый список вопросов, хотя она понимала, что разговор пойдет вполне спонтанно. Поэтому, стараясь придерживаться более-менее стандартной линии допроса, она спросила: – Во время проведения занятий, Вам довелось познакомиться с Альфредом Лаунбруком, Эбби Костелло или Джанис Сандерс? – Да. Я знал их всех, – кивнул Дэн, плюхнувшись в кресло. – Альфред на самом деле был довольно крутым. Я имею в виду... Кто ж, твою мать, не боится пауков? А Эбби... Там вроде было что-то связано с водой. Какого черта? Как же ты принимала ванную? – Вы бы могли сказать, что были как-то связаны с Альфредом, поскольку пауки могут напугать и Вас? И, раз они пугают Вас, это вызывает фобию, так ведь? – Нет, я не могу сказать, что как-то связывал себя с ним. Была неделя, когда мы вместе ходили пропустить по кружке пива после занятий. Но говорить о том, что мы были друзьями или чем-то в этом роде, было бы неправильно. – А что Вы думаете о Джанис Сандерс? – Нельзя сказать, что я знал ее хорошо. Я даже не уверен, что она рассказала группе, чего на самом деле боялась. Во всяком случае, при мне этого не произошло. – А что насчет Вас самого? – поинтересовалась Эйвери. – Вы помните тот момент, когда впервые испытали страх? Он покачал головой и, если только Блэк не выдумала себе это, на его лице нарисовался страх. Когда Дэн взглянул на нее, это стало слишком явно. По какой-то неведомой причине, направление беседы в сторону его собственных страхов сбило Хадсона с ног. – Я не знаю. Скорее всего, это началось, когда я еще был ребенком. Хотя... Вряд ли можно выделить определенный момент. – Вы выглядели слегка напуганным, когда открыли дверь, – влезла Келлэвей. – Причиной было Ваше предположение, что Долорес Мун все же решилась вызвать полицию? – Нет, – ответил он. – Я всегда такой. Теперь он казался еще более возбужденным, начав немного ерзать в кресле. Появилось ощущение, что он перевоплощается в совершенно иного человека. Словно в фильмах ужасов, когда люди становились оборотнями. – Какой такой? – уточнила Эйвери. – Стук в дверь. Телефонный звонок. Вы же никогда не знаете, кто там, правильно? И вы также не в курсе, что они хотят. Этот мир проклят. Люди могут быть жестоки без какой-либо причины. – Получается, Вас напугал неожиданный стук в дверь? Дэн нахмурился и кивнул. Он явно испытывал сильный дискомфорт, в прямом смысле слова вжимаясь в кресло. – Я... Я хочу, чтобы вы сейчас же ушли, – произнес он. – Это снова начинается и все плохо. Никогда не проходит нормально... – Что начинается? – спросила Эйвери. – Я не должен был впускать вас. Я знал, что это плохая идея и... – Дэн, все хорошо, – произнесла Блэк, понизив голос и пытаясь казаться спокойной и полностью безопасной для него. – Мы просто хотим удостовериться, что... – Вы чего-нибудь боитесь, детектив? – спросил он, сверля глазами Эйвери. Она заметила, что он начал потеть и впервые занервничала сама. Блэк была слишком далека от психиатрии и подумала, что могла слишком надавить на Дэна, даже не подозревая этого. – Естественно. – Чего же? «Потерять свою дочь», – подумала она, но не стала озвучивать это. – Видите? – нервно улыбнулся он. – Не так уж весело рассказывать о том, что пугает лично Вас. А теперь прошу вас... Уходите. – Мистер Хадсон, – продолжила она. – Не только мы можем помочь Вам пройти через страх, но и Вы способны помочь нам найти убийцу. – Убийцу? – произнес он полным ужаса голосом. Он сказал это так, словно маньяк мог прятаться где-то в его доме. Блэк обратила внимание на появившееся в его глазах безумие, удостоверившись в том, что явно перешла какую-то черту при допросе. Именно в этот момент до нее дошло, почему он так сильно извивался. Дэн не только всячески вжимался в кресло, чувствуя дискомфорт от разговора, он к чему-то тянулся. Дернувшись подобно загнанному зверю, он достал пистолет. Эйвери успела уловить лишь блеск чего-то черного, резко подскочившего вверх. Выхватив пистолет, Дэн вскрикнул. В эту же секунду Блэк уловила еще одно молниеносное движение. Это была рванувшая вперед Келлэвей. Она столкнулась с Хадсоном и его стулом ровно в тот момент, когда он нажал на курок. Рука Эйвери инстинктивно дернулась к Глоку. Упав на пол для прикрытия, она услышала, как пуля пролетела в паре дюймов от ее головы. Блэк лежа наблюдала за тем, как кресло, Келлэвей и Дэн Хадсон разом покатились по полу. Дэн кричал, полностью обезумев от ужаса и пиная воздух, а Келлэвей решила применить профессиональный удушающий прием, захватив его ногами. Эйвери подскочила и бросилась на помощь. Она ощутила, как нервы напряглись, а по телу пробежал адреналин. «Я только что чуть не погибла, – подумала она. – Я обязана была заметить оружие. Я упустила момент... Он чуть не пристрелил меня». Вместе с Кортни они надели на Дэна наручники и подняли его на ноги. Он рыдал и пытался извиниться, пока они выводили его из дома. – Спасибо, – прошептала Эйвери Келлэвей после того, как они усадили его в заднюю часть машины. – Конечно, – ответила та. – Нет проблем. – Нет, правда... Келлэвей, ты только что спасла мне жизнь. По какой-то причине, произнеся это вслух, Блэк ощутила слезы на щеках. На нее нахлынули воспоминания о том, как ее мозги чуть не разлетелись по пристани за секунду до появления Говарда Рэндалла. – Просто не забывай об этом, – произнесла Кортни, изо всех сил стараясь скрыть гордость. – Уверена, если мы будем работать вместе и дальше, у тебя появится шанс отплатить мне тем же. Эйвери лениво кивнула, все еще пытаясь понять, почему осознание того, что пару минут назад ее жизнь могла запросто оборваться, так поразило ее. Это был далеко не первый опасный случай за всю ее карьеру. И уж точно редкостью подобное не назовешь. Блэк задумалась о могиле Рамиреса, о теле Джека на полу гостиной и о Роуз, лежавшей в больнице в получасе езды отсюда. Все это напомнило ей о том, что смерть гораздо более вероятна, нежели она привыкла думать. В последние несколько месяцев Эйвери привыкла к черной полосе в своей жизни, настолько черной, что, возможно, даже позабыла о том, насколько эта самая жизнь драгоценна. Она села за руль и направилась в сторону А1, довольная тем, что везет Дэна Хадсона в комнату для допросов. Хоть эта мысль и крутилась в голове постоянно, она была далеко не самой главной. Эйвери хотелось как можно быстрее запереть его, чтобы со спокойной душой отправиться к дочери. Просто задумавшись о ней, она снова ощутила, как на глаза навернулись слезы. Блэк быстро смахнула их, пока Келлэвей не успела заметить. А мужчина, который чуть не убил ее всего несколько минут назад, все еще продолжал рыдать на заднем сидении. ГЛАВА 28 Эйвери сразу поняла, что Дэн Хадсон был виноват в чем-то еще, помимо выстрела в полицейского. В принципе, он был виноват уже в том, что являлся мудаком. Сидя в комнате для допросов, он все еще был ужасно напуган. Блэк только что закончила разговор с ним, получив чуть больше информации, нежели у него дома. Коннелли, Келлэвей и О’Мэлли наблюдали за ними через монитор. Он дрожал, словно загнанный зверек, постоянно вжимаясь в свой стул. – Кажется, этот парень просто псих, – произнес Коннелли. – Не совсем корректно, – ответила Эйвери. – Хотя, ты не далек от истины. Консультант группы поддержки описал его состояние как фобофобию. Он в прямом смысле слова боится испугаться. – Что ж, получается, у него достаточно мотивов охотиться за людьми из-за их страхов, – добавил он. – Также стоит учесть, что он абсолютно не отрицал факт, что в какой-то степени знал каждую жертву. Эйвери кивнула. Выходило и правда убийственно. На бумаге Дэн Хадсон несомненно стал бы подозреваемым номер один, а тот факт, что он выстрелил в нее из пистолета менее часа назад, лишь добавлял уверенности. Продолжая наблюдать за его нервозностью через монитор, она все больше задавалась вопросом, мог бы он являться убийцей. Проблема заключалась в том, что парочка моментов говорили об обратном. Для начала, хоть Долорес Мун была и не самым приятным человеком, она все же знала свое дело. Основываясь на ее ответах и том доверии, которое к ней испытывала вся группа, Блэк поняла, что подозревай она Дэна Хадсона в неладном, сообщила бы об этом сразу. – Я хочу пообщаться с ним еще раз, прежде чем парня запишут в убийцы, – сказала Эйвери. – Приятно видеть, что твой внутренний перфекционист не сбежал за время отпуска, – улыбнулся Коннелли. Блэк медленно вернулась в комнату для проведения допросов, на ходу придумав ряд вопросов, которые либо пригвоздили бы Дэна к стене, либо ясно дали бы понять, что он абсолютно невиновен. Она прекрасно знала, что разговор проходит более удачно, если вести его спонтанно. Войдя в помещение, Эйвери чуть ли не физически ощутила прикованные к ней глаза из монитора в соседней комнате. Она зашла, быстро взглянула на висевшую в углу камеру и села за маленький столик, на обратном конце которого ее ожидал Дэн Хадсон. – Послушайте, Хадсон, – приступила она. – Я знаю, что Вы напуганы и не хотите здесь находиться. И чем быстрее мы докажем, что Вы чисты, тем быстрее сможем отпустить Вас. Вы же понимаете это?