– И это меня обвиняют в алкоголизме! Да я чиста, как слеза младенца… Говори, куда ехать, я тут уже вообще ничего не помню. Ветка осмотрелась, тоже не очень соображая, где именно они находятся, и начала рассказывать, куда именно ехать. Так они добрались до большого ресторана, и Марина выразила сомнения в безопасности подобного заведения, однако подруга, уже почти совсем пришедшая в себя, заявила, что в этом ресторане любит обедать Бес, и ее здесь знает каждая собака, а потому тут-то гарантированно ничего не произойдет. Они вошли внутрь, и сразу к ним кинулся мэтр: – Виола Викторовна! Добрый день! Вам кабинетик? – Нам водки, и быстро! – скомандовала Ветка, испугав бедного мужика напором. – Давай, Николаич, шевелись – сто пятьдесят сразу и еще сто пятьдесят – на стол. А подруге моей кофе с корицей и холодную воду – да? – Да, – кивнула Марина, и мэтр суетливо побежал в зал. – Идем, – кивнула Ветка, уже обретя прежнюю царственную осанку и направляясь следом за испарившимся мэтром. Марина шла по большому залу ресторана вслед за подругой и с интересом рассматривала публику. Создавалось ощущение, что после рабочего дня все чиновники предпочитали не ехать домой, а продолжать «радеть за трудящихся» за столами в ресторане. Компании мужчин в деловых костюмах, изредка за столом – одна-две женщины, но чисто «бабских» компаний нет. Ветка со многими здоровалась, ее тоже приветствовали. – О, мать, а ты популярна, – тихонько фыркнула Коваль ей в спину, и Ветка небрежно отмахнулась: – Ой, брось! Я жена мэра, говорю же – каждая собака знает. – Забавно… – И не говори! – усаживаясь за столик на двоих, уронила Виола. – Кто бы сказал мне раньше, когда я «ведьмой» трудилась, что вся мэрия будет со мной вот так расшаркиваться. – Тебе, смотрю, нравится, – улыбнулась Марина, устраиваясь на стуле удобнее. – Иногда нравится, а иногда мешает. «Ну, понятно – нравится до тех пор, пока не приходится играть в партизанку и скрываться под чужим паспортом и, скорее всего, в парике и очках», – усмехнулась Марина про себя. Официант почти бегом направлялся к ним с подносом, на котором высился пузатый запотевший графинчик, стопка, чашка кофе и тарелочка с крошечными бутербродами с красной икрой. – Смотрю, тут твои вкусы изучили. Забегаешь тяпнуть по маленькой? – поинтересовалась Марина, лучезарно улыбаясь официанту и принимая из его рук чашку кофе. – А если и забегаю – какой в том грех? – опрокинув в рот водку, хмыкнула Виола. – А и правда, – согласилась Марина, отпивая горячий ароматный напиток. – Просто раньше ты не пила столько. – Сколько? – скривилась Ветка, наливая очередную порцию. – Триста граммов беленькой? Смешно, ей-богу! – Слушай, Ветуля… – пристально глядя ей в глаза, вдруг заговорила Марина, осененная догадкой. – А ты сама – вот лично ты сама – никому дорогу не перебежала, а? Вот не муженек твой, а именно ты? – В каком плане? – не поняла Ветка, которую уже немного «забирало». – Да в прямом. Может, не поделила с кем что? Или кого? – нажав голосом на последнее слово, продолжала Марина. Ветка при этом просто озверела. Лицо ее пошло красными пятнами, крылья тонкого носика раздулись, глаза сверкнули ледяным огнем. – Что за инсинуации, дорогая? Коваль молчала, насмешливо смотрела на нее и помешивала ложечкой кофе в чашке. – Я ненавижу эту твою манеру вот так брякнуть – и ждать результата! – зашипела подруга, склоняясь к столику. – И еще это лицо твое кошмарное и волосы! – Что – не нравится? Брюнеток больше любишь? – Что?! – взвизгнула Ветка громким шепотом. – Каких еще брюнеток?! – А таких – с высшим медицинским образованием, но при этом работающих в стрип-клубе у шеста, – спокойно продолжала Марина, изучая лицо подруги. – И чтобы имя поэкзотичнее… ну, не знаю… Изабелла там, Лолита… или – Зара. Вот хорошее имя, да? А в паспорт можно и не смотреть – да и по фигу, что там оно – Лариса, да, ведь? Главное, чтобы напоминало Коваль в молодости, правда, Ветуля? Ветка сидела с открытым ртом и хватала воздух, как будто собиралась упасть в обморок. – Ты… ты откуда… откуда?! – О, ну, я так и знала! – удовлетворенно проговорила Марина, откидываясь на спинку кресла и доставая сигарету. – Твое постоянство тебя погубит, дорогая. Тебе в голову не приходило проверить, не спит ли твоя телка еще с кем-то, кроме тебя, а? – Да что ты несешь такое?! – зашипела пришедшая в себя Виола. – Ни с кем она не спит! – А вот после сегодняшнего я не была бы так уверена, – спокойно отрезала Марина. – Вета, вот поверь – это не от Гришки ноги растут, это – твоя девка. Потому что спит она с кем-то еще, и этому «кому-то» не нравится твое соседство в постели. И возможности у него – будь здоров, раз чуваков с автоматами послал. Давай думать, дорогая, пока есть время. Я что-то под раздачу не очень хочу, у меня свои дела имеются. Ветка допила водку, даже не притронувшись к бутербродам, и задумалась. Ее лицо хмурилось все сильнее, она что-то прокручивала в голове, вспоминала. Марина не мешала ей, жестом подозвала официанта и попросила еще чашку кофе. Она и сама не понимала, почему вдруг решила, что расстрел в кафе и последовавшая за ним погоня – следствие ревности. Но какое-то шестое чувство говорило об этом, а также то, что больше грешить не на что. Ее саму здесь никто не ждал, да и не узнал бы – когда? Сегодня она впервые вышла на улицу. Выходило, что все-таки мишенью была Ветка. – Я вспомнила! – вдруг вскрикнула Виола, вырвав Марину из раздумий. – Ты права… – Ну а то… – Как я сразу не поняла… – бормотала Ветка, роясь в сумке. – Куда я дела-то его? – Что потеряла? – А, вот, все! – В руке Виолы блеснул золотистым бочком мобильный, но Марина ловко выхватила его: – Стой, не надо! Не звони! – Почему? – Я пока не знаю, но чувствую – не надо. Позже. Поедем домой, Ветуля. Она бросила на стол деньги, взяла Ветку за руку и повела к выходу. Мэтр Николаич суетился вокруг, напоминая назойливую муху, и Ветка в конце концов отмахнулась: – Да уйди ты! Задолбал совсем! В глазах рябит, как в телевизоре во время профилактики! Марина еле сдержала смех, поблагодарила мэтра за заботу и усадила Виолу в машину. По темным улицам ехала осторожно, как будто ждала чего-то. Но вот и знакомый двор, пустая стоянка, свет в окнах второго этажа и Генкин силуэт в кухне. Припарковав машину и растолкав уснувшую по дороге Ветку, Марина вышла, закурила и задумчиво протянула: – Вот не ожидала я, что на старости лет придется фокусничать на машине. Спасибо, подруга, удружила мне. Ветка, не совсем соображая спросонья, пробурчала что-то нечленораздельное. Марина же обняла ее за плечи и потащила к подъезду. – Идем, а то Генка там, наверное, волнуется. Я же обещала, что недолго и осторожно. – Ты-то? Недолго и осторожно? Очень смешно, Коваль – оборжаться просто, – пробурчала Виола, подчиняясь подруге и входя за ней в темный подъезд. Гена встретил их в коридоре – видел, как подъехали и как вошли. И сразу с порога начал: – Почему, как только вы куда-то отправляетесь, там сразу начинается мини-война? А то и макси – как сегодня? – Господи, ты-то откуда знаешь? – пробормотала Марина, наклоняясь, чтобы развязать ботинки. – Новости смотрю! – отрубил телохранитель, захлопывая дверь. – Трубят весь вечер, что неизвестные разнесли кафе в торговом центре, пять трупов. – И с чего ты решил, что мы там были? – резонно спросила Марина, сбрасывая шубу. Ветка только хмыкнула – ее клонило в сон, и она изо всех сил боролась с этим состоянием. Гена сочувственно посмотрел на хозяйку и взялся за ее ногу, стягивая сапог. Виола что-то пробормотала, но от помощи не отказалась. Гена снял с нее сапоги и шубу и провел в большую комнату. Марина же ушла в кухню и села в угол, втягивая ноздрями аппетитный запах жареной картошки, исходивший от большой чугунной сковороды на плите. – Упала, как подкошенная, – сообщил Гена, вернувшись. – Замечательно. Представляешь – махнула триста водки без закуски – и поминай как звали, – пожаловалась Марина. – Ну, вам это дико, я понимаю, – Гена достал тарелки и принялся накладывать картошку. – Но от темы-то не уходите. Что в кафе было? – Да ты с чего взял, что мы вообще были в том кафе? – снова спросила она, беря вилку. Гена сел напротив, подвинул к Марине плошку с солеными огурцами, помидорами и капустой: – Ох, Марина Викторовна… Когда же вы перестанете считать себя умнее других? Это любимый торговый центр Виолы Викторовны вот уже с полгода – с момента открытия как раз. И я даже не сомневался, что она вас туда повезет. Теперь что станете спрашивать? Марина молчала, немного пристыженная словами телохранителя. Она и раньше знала, что обстоятельный Гена всегда и все знает о том, кого охраняет – будь то она, маленький Егорка или Виола с Алешкой. Но почему-то сейчас это ускользнуло от ее внимания. – Да, извини, Гена. Погорячилась, – признала она. – Были мы и в центре, и в кафе во время нападения. Знаешь, что скажу? Это за ней приезжали, за Веткой. – Какая новость, – усмехнулся Гена, хрупнув соленым огурцом. – Я еще когда предупреждал Беса, что за ней «хвост» бывает. – Предупреждал?! – уставилась на него Коваль, не донеся до рта вилку с картошкой. – А он что? – А он сказал – разберусь. Ну, видимо, не разобрался. – Красная «шестерка» за ней моталась? – И она, и еще «Хонда» темно-синяя. И я даже знаю, чьи люди были.