– Мжет пдлечишь? – не очень связно пробормотал Филипп, прижимая окровавленную руку к щеке, догоняя балерину. – В посохе зарядов мало. Потерпишь, – безапелляционно отрезала Майя и, повернувшись к остальным, вдруг закричала с интонациями фельдфебеля: – Быстрей! Вперед, вперед! Двигаясь скорым шагом, мы теперь настороженно осматривались. Не желающая открытой стычки стая двигалась совсем рядом – согбенные фигуры то и дело мелькали среди деревьев, слышалось возбужденное гавканье вперемешку с рычанием. – Лук! – произнесла Майя, глядя на Блейза. Тот не совсем понял, но балерина вдруг выхватила у него оружие, рванула стрелу из колчана – наконечник ее светился голубым – и выпустила в заросли. Раздался звонкий взрыв, затем натуральное собачье визжание, почти сразу, впрочем, оборвавшееся. Вероятно, гноллы были голодны и, судя по звукам, воспользовались возможностью позавтракать своим раненым товарищем. Вскоре путь нам преградила наспех сооруженная засека – этой баррикады, топорщащейся осклизлыми заточенными кольями, явно не было тогда, когда мастер демонстрировал нам путь. Слева раскинулся поросший кустарниками овраг, а вот справа – пустое и приветливое редколесье даже без болотистых луж. Зеленая травка на полянках манила обойти по себе баррикаду, за которой сейчас перегавкивалось несколько десятков гноллов. Мне правая сторона не нравилась: явно неспроста при возведении баррикады оставлен такой легкий путь. Не нравился он и Филиппу – с озабоченным лицом парень посмотрел на Майю. – Софья. Жахни по баррикаде накопленным зарядом, – попросила балерина. Софья кивнула и, как вчера учили, приняла боевую позу. Держа посох на отлете, она активировала его – на навершии появился небольшой огненный шар, начиная понемногу расти, накапливая мощь. – …четыре, пять, шесть… – услышал я, как считает про себя Майя. – Давай! – крикнула она. Софья взмахнула рукой – и огненный шар, совсем маленький на первый взгляд, сорвался с навершия. Гноллы за баррикадой загавкали, завыли и захохотали как гиены, наблюдая за казавшимся таким маленьким комочком. Летел он медленно, тяжело, будто нехотя – и я даже понимал почему. – Построиться! Филипп, Санчес! – негромко проговорила Майя, и мы все, повинуясь ее команде, сбились в тесную группу, на острие которой встали трое со щитами. Мячик между тем медленно влетел в преграду, коснувшись первой деревяшки. Несколько секунд ничего не происходило – собаки восторженно взвыли, но вдруг жахнуло так, что колья и ошметки взлетели далеко в небо. Мимо меня просвистело немаленькое бревно, заставив интуитивно пригнуться. – Вперед! – неожиданно резко скомандовала Майя, и группа бросилась бегом. Проскочив по горящей тропе, между делом пригвоздив к земле нескольких визжащих гноллов, мы миновали остатки баррикады. Еще пара минут бега – и редколесье закончилось. Мы оказались на широком лугу перед бродом разлившейся речушки. Огибая несколько крупных валунов, быстрое течение бурлило, не подразумевая легкой переправы. Осмотревшись, Филипп глянул на Майю, будто ожидая от нее одобрения. Кивнув, балерина махнула рукой, давая сигнал к движению. Санчес и Дровосек полезли в воду первыми – аккуратно ступая по камням, периодически оскальзываясь. Следующей в воду тесной группой зашли Майя, Софья и Сакура, следом двинулся Филипп. Блейз, держа лук наготове, остался на берегу, оглядываясь на лес и высматривая гноллов. Судя по горящему взгляду – увидев с какой легкостью летают самонаводящиеся магические стрелы, Хорек очень хотел кого-нибудь убить. Только я собрался ступить в воду, как раздался громкий рев, и почти сразу в унисон ему прошелся второй. Два валуна неожиданно поднялись на дыбы, оказавшись достаточно неприятными существами, напоминавшими гибрид медведя и крокодила. Их мокрая густая шерсть при поверхностном взгляде очень походила на камень, лапы венчали длинные когти, по воде били массивные чешуйчатые хвосты. Один из зверей рванул вперед, замахиваясь – когти проскрежетали по щиту испуганно заоравшего Санчеса. Щит, как и остальное оружие, был магическим – монстр был раза в полтора выше Санчеса, удар нанес могучий – аж воздух засвистел, но небесный герой даже не покачнулся. Стоящий рядом Дровосек не растерялся и ударил мечом в бок твари. Меч со скрежетом пробил шерсть, погрузившись в бок, и монстр отшатнулся. Яростно взревев, он взмахнул лапой, Дровосек вовремя отрыгнул, давая возможность ударить Санчесу. Второй монстр в это время бросился вперед в ореоле брызг и, удивительно грациозно – для своей массивной фигуры – извернувшись, широко махнул хвостом. Филипп прыжком ушел в сторону от свистнувшего совсем рядом удара и замер, глядя поверх щита. Но тварь вдруг отвернулась от него, и массивный хвост устремился прямо в группу девушек. Пронзительно закричала Софья, выставила глефу Сакура, парируя удар; а я уже летел в прыжке вперед – понимая, что сейчас в нашей команде станет сразу на несколько человек меньше. Но хвост чудовища со вспышкой врезался в защитную полусферу, которую сотворила Майя. Взревев от ярости и боли – чешуйчатый хвост после удара будто разъедала зеленая кислота, монстр присел, готовясь к прыжку. Его движения уже казались мне замедленными – перемещаясь в пространстве словно сквозь вату, я вновь находился в вакууме растянутого времени. Подаренный Сакурой клинок пересек зверюгу наискось на две неравные половинки. Вытянутая крокодилья морда и передняя лапа с плечом рухнули в одну сторону, оставшееся еще постояло некоторое время, прежде чем упасть в фонтане брызг. В это время раздался испуганный крик – первый монстр отбросил от себя Санчеса, ударив по ногам, а не в щит, и навис над Дровосеком. Тот, пятясь, поскользнулся на осклизлых камнях и с испуганным воплем рухнул в воду. Монстр прыгнул на него, но тут мелькнула стрела и с ледяным звоном врезалась ему в грудь. Тут же пролетела вторая – и поверженная тварь, глухо взревев, рухнула в воду, покрываясь инеем. Блейз слишком увлекся, да и с механизмом автонаведения работать вряд ли умел – третья пущенная стрела с хрустом ломающейся ледяной корки вошла в плечо Дровосеку. Закричав от боли, тот выронил щит, падая на колено. Истошно орал Филипп, требуя прекратить, но еще одна стрела, последняя, ударила в мертвую тварь. По воде сразу поползли щупальца льда, сковывая небольшое пространство вокруг поверженного великана. Покрывшая поверхность корка частично сковала и орущего от боли Дровосека, и пытающегося подняться, оглушенного Санчеса. – Быстрей! На берег, быстрее! – только сейчас я понял, что Майя истошно кричит, подгоняя нас. Не знаю почему, но то, что на берегу надо оказаться как можно скорее, я понял очень хорошо. Что-то было такое в голосе балерины – и Сакура, и Филипп, не говоря уже о Софье, побежали, то и дело оскальзываясь, на другой берег. Даже Блейз, в испуге открывший было рот – осознавая, что натворил, – рванулся через широкий брод. Санчес между тем вырвался из плена льда и, ломая хрупкую корку, рванул к Дровосеку. Попытался его поднять, но вдруг страшно закричал, глядя на бурлящую воду у себя под ногами и взрезаемый щупальцами лед. Я поначалу не понял, в чем дело, но вдруг увидел, как дергается разрываемая фигура Дровосека, падает в воду Санчес. Полетели в сторону клочки униформы, раздался скрежет сжираемых доспехов. Когда голова Санчеса скрылась под водой, крик стих с бульканьем – и на мгновение рванул ввысь кровавый фонтан. В наступившей тишине был слышен лишь глухой гул беснующейся воды да короткие испуганные вскрики – в такт шагам спешащего через брод Блейза. Бурлящий поток, поглотивший только что тела Дровосека и Санчеса, потянулся щупальцами к бегущему Хорьку. Повинуясь наитию, я забежал в воду на несколько шагов. У меня за спиной кричали Софья, Майя, Филипп. Вопил от испуга Блейз, видя приближающуюся к нему смерть. Нога его скользнула, парень упал, и я встретился с ним глазами. Пираньи – сильно видоизменные, гораздо больше, длиннее обычных – были уже совсем рядом. Хорек страшно закричал, когда первые рыбины вцепились ему в ноги, разрывая ткань и отрывая куски плоти. Я не успел даже серьезно испугаться – схватил Блейза за руку и выскочил, буквально влетел на берег, вытаскивая его за собой. Тот, оставляя за собой на земле кровавый след, орал от боли не переставая. Из воды на запах разорванной плоти выскочили несколько рыбин, но тут же были закинуты обратно травяным посохом Майи, будто клюшкой. Блейз продолжал выть – кровь хлестала из его обгрызенных ног, в нескольких местах виднелись оголенные белые кости. – Майя! – бросил я, оборачиваясь. Балерина лишь поморщилась. Она уже была совсем рядом – крикнул я ей практически в лицо. Хорек между тем перестал вопить – теперь он захлебывался рыданиями, перемежаемыми стонами. – Если я его вылечу, у меня в посохе не останется энергии. Выдохнув, я за пару мгновений, кажется, успел подумать о тысяче вещей. – Лечи. – Стой! – воскликнул Филипп, подходя. – Майя. Действуй. Глаза девушки были совсем рядом – в них я увидел странное выражение. – Нет, надо… – попробовал было остановить ее Филипп, но Майя уже положила руку на лоб Блейзу и взмахнула посохом. Блеснуло зеленым сиянием, худое тело Хорька дернулось – и после крупной судороги он перекатился по земле и поднялся на ноги. Разъяренный Филипп раздувал ноздри, глядя на меня. Рана на щеке у него уже перестала кровоточить, подсохнув, но шея и плечи были в вызывающе алых кляксах. Он хотел что-то сказать, но я, приобняв Майю, помог ей подняться и мягко подтолкнул в сторону уходящей в болото тропы. – Вперед, вперед! – крикнул я, подгоняя остальных. Блейза и правда лучше было милосердно прикончить – Филипп прав. И, наверное, сейчас я поставил во главу угла личные интересы, предпочтя успокоение потрепанной утром совести интересам команды. История одного выхода Тропа, уведя нас через зеленый луг, вильнула и еще более сузилась – сейчас мы двигались по небольшой просеке среди низкорослой болотной растительности. Блейз молчал, стараясь не смотреть в глаза другим. Впрочем, всем – кроме Филиппа – его воскрешение никаких неудобств не доставляло. Грязи под ногами становилось все больше, и вскоре мы уже шли среди мутных луж в густой жиже, перемешанной с болотной травой. Периодически по пути встречались островки сухой земли, но большую часть времени брели по колено в воде. Двигались быстро, торопясь, но после увиденного только что нападения пираний все внимательно посматривали под ноги, ожидая неприятностей. – Ай! – вдруг вскрикнула Софья. И чуть погодя истошно закричала, стараясь выпрыгнуть из воды. В этот момент на мутной поверхности прямо перед собой я увидел мелькнувшее змеиное тело. С очередным шагом ноги будто наткнулись на упругие водоросли, с неожиданной силой опутывающие лодыжки. Выругавшись от неожиданности, я рубанул мечом. Сакура последовала моему примеру – ее глефа замелькала, вода рядом с девушкой покраснела, на поверхность всплыли части разрубленных змеиных тел. Филипп также месил жижу мечом, за его спиной испуганно кричала Софья, все еще безуспешно пытаясь оказаться над водой. С левой стороны нас вдруг накрыла оградительная полусфера, и в нее с приглушенным звуком ударилось несколько простых костяных копий. Поставленная Майей защита исчезла, и на нас по воде, невероятно легко – практически не поднимая брызг, побежали змеелюди. Доспехи, как и оружие, у них были достаточно примитивные, но противников насчитывалось несколько десятков, а под ногами у нас по-прежнему кишели змеи. Их становилось все больше, и сами они уже были длиннее – если началось все с гадюк и ужей, то сейчас вокруг нас вились тугие клубки тел, сопоставимых по размеру с питонами и королевскими кобрами. Свистнули несколько магических стрел, выпущенных Блейзом, и двое нападающих наг замерли, обратившись в ледяные глыбы. Остальные на пару мгновений отпрянули. – Вперед, вперед! – закричала Майя. – Шаман! Ищите шамана! – добавила она, когда мы, не прекращая рубить под ногами мечами, тесной группой кинулись в сторону небольшого островка. Вдруг истошно завизжала Софья, падая в воду – ноги ее перехлестнули сразу несколько крупных змей. Подскочил к девушке Филипп, молотя мечом, рядом оказалась и Сакура, но тут же была отброшена ударом взметнувшегося из воды хвоста. Едва не упав, она принялась отбиваться от набросившихся на нее со всех сторон яростных, будто взбесившихся, гадов. Я в это время преградил путь нагам – ни доспехи, ни сплетенные ивовые щиты не были помехой для моего эльфийского скимитара, но змеелюди наседали – их было слишком много. Вокруг Софьи между тем мутная вода забурлила, превратившись в месиво шипящих земноводных, а крик девушки стих, завершившись бульканьем. Движение группы остановилось, а положение наше стало, прямо скажем, критическим. Я не прекращал работать мечом, но наги напирали. Извивался под ногами тугой клубок, а одна из змей вдруг выпрыгнула из воды и вцепилась мне в лицо, располосовав щеку. – Там! – вдруг звонко крикнула Майя. Зазвенела тетива, и сразу несколько стрел веером улетели в просвет между деревьями. Молодец Хорек – как только Майя показала направление, стал быстро палить в ту сторону. Очередная, наверное, десятая по счету стрела вдруг ударилась в сгустившийся кокон трепещущего воздуха. Завеса невидимости спала, и убитый шаман рухнул в заболоченную муть. Змей вокруг меньше не стало, но их агрессивный напор моментально увял – кишащий ковер под ногами перестал быть цельным, торопливо расползаясь по сторонам, лишь некоторые продолжали нападать, но без прежнего безумия. На островок мы выбрались впятером. Там, где только что лежала Софья, остался лишь истончающийся скелет. И магический посох, который чуть позже подобрала Майя. Молча мы двинулись дальше, практически сразу оказавшись на сухой земле у подножия склона. Тропа вновь превратилась в мощеную дорогу, поднимающуюся наверх – туда, где уже виднелся пурпурный вымпел, обозначая вход в пещеру. Времени оставалось немного, а бежать пришлось быстро – что было, прямо скажем, непросто. Минут через пять мы – мокрые, грязные, окровавленные, с располосованной на ногах униформой – оказались у входа в пещеру. Ожидающий нас мастер деловито снял с шеи Филиппа амулет, зафиксировав оставшееся время. Это будет необходимо для определения сетки состава участников турнира в дальнейшем. Бесстрастно осмотрев нас, контролирующий мастер выдал новый амулет. – Готовность десять минут, – ровным голосом проговорил он, после чего передал Филиппу карту пещеры. Не сговариваясь, мы сгрудились, рассматривая ее. Карта была достаточно оригинально исполнена – светлым отмечен только правильный путь, все остальные многочисленные большие и маленькие ответвления пещеры скрыты темным маревом. – Налево, направо, два раза налево, – пробормотал я про себя, запомнив развилки, и отошел в сторону. Опустившись на землю, прислонился спиной к скале и, отдыхая, прикрыл глаза. Рядом присела Майя, чуть поодаль Сакура, а Филипп все стоял, рассматривая карту. Около минуты у меня получилось посидеть спокойно – рядом было место силы, и отдых здесь восстанавливал здоровье, невероятно быстро заживляя раны. Сначала я почувствовал рядом чужое присутствие, потом услышал мягкие, осторожные шаги. – Зачем? – негромко спросил Блейз, присев рядом со мной. – Что зачем? – лениво приоткрыл я один глаз. – Зачем ты помог мне? Ты же… мы же… – Я, чтоб ты знал, – закрыл я глаз, – не дикарь какой-нибудь, а европеец. Поэтому могу принимать решения, руководствуясь не личными симпатиями и антипатиями, – выдал запомнившуюся цитату из книги, которую читал в тот самый день, который закончился вспышкой выстрела перед глазами. – Как-то это не очень коррелирует с тем, что ты забежал за мной в воду, – хмыкнул Хорек. – Я, хоть и европеец, но не англичанин какой-то, а русский. Парадигма «Сам погибай…» превалирует над духом девиза «У короля много…», – не открывая глаз, произнес я, с блаженством чувствуя, как уходит боль и возвращаются силы. – Ты, смотрю, знаток традиций Королевского флота, – произнесла Майя. Негромко и также, судя по голосу, не открывая глаз. После этой ее фразы короткая беседа сама собой затихла, а совсем скоро прозвучали слова мастера о минутной готовности. Поднявшись, я взмахнул пару раз мечом, чувствуя, как свистит под клинком воздух. За время короткого отдыха усталость как рукой сняло, раны затянулись. Построившись тесной группой, с Филиппом во главе мы двинулись в темноту пещеры. Сакура и я взяли по факелу – горели они ровным магическим огнем, ярко освещая путь. Поначалу коридор тянулся широкий, сухой – эхо наших шагов гулко отдавалось под сводами. Вскоре, однако, стены начали сужаться, будто сжимаясь. У первого ответвления, где нам надо было налево, стоял шест с насаженными на него перьями, черепами и высушенными… другими частями человеческих тел – не стал я очень уж пристально присматриваться. – Гоблины, – негромко произнесла Майя, мельком глянув на шест. – Нападают сразу со всех сторон, кучей. Они низкорослые, цепкие – не отстанут. Как стая крупных собак – со всеми не справимся, гоняться за ними бесполезно. Пробиваемся сразу в сторону выхода, стараемся держаться вместе. Чем дальше мы продвигались, тем чаще под ногами белели кости. Как отдельные, раскиданные, так и в виде целых скелетов. У поворота направо стояло сразу два шеста – и черепов, как и высушенных ушей, пальцев и прочих конечностей, здесь было гораздо больше. Шли мы уже долго, больше четверти часа – и за это время все еще никого не встретили.