Двинувшись вправо от собственной цитадели, мы за несколько часов – с периодическими остановками – миновали еще две: грозную и темную громаду Обсидиана, пропитанную тевтонским духом крепость, увенчанную прусскими белыми флагами с черными крестами, и замок Диамант – несмотря на свои немалые размеры казавшийся легким и воздушным. Над острыми шпилями французской цитадели трепетали штандарты Орлеанского дома, увенчанные золотыми лилиями. За все время движения вдоль берегов Атлантиды мы не встретили никого – ни в одной из европейских цитаделей не было заметно ни малейшего движения. Зато у следующей – японской – людей было удивительно много. У защитных построек первого, нижнего уровня крепости, характерным архитектурным стилем указывающей на принадлежность к Стране восходящего солнца, занимались многочисленные кадеты – числом не менее двух сотен. Работоспособность японцев – общеизвестный факт, но подобные массовые занятия в выходной день стали для нас неожиданностью. Двигаясь по дороге мимо цитадели, мы с неподдельным интересом рассматривали кадетов, занимающихся физической подготовкой, осваивающих первичные навыки обращения с оружием. И – чуть дальше – проводящих спарринги группы опытных второкурсников. Еще до того, как миновали цитадель, от одной из таких групп, оседлав материализовавшихся перед ними коней, отделились и направились к нам два всадника. Пристроившись параллельно, они принялись сопровождать нас, будто конвой. Двигались оба по невысокой траве, держась на пятиметровом удалении от мощеной дороги. Оба всадника были очень молоды, но при этом крупны, широкоплечи – совершенно не похожи на тех низкорослых азиатов, что жили в моей общаге. Они были удивительно схожи между собой комплекцией, чертами лица, даже манерой держаться – и, весьма вероятно, были братьями. Отличались всадники лишь цветом волос – у одного из них, старшего, пряди были иссиня-черные, второй – юный – щеголял светло-зеленой беспорядочной копной. Оба смотрели вокруг с надменным достоинством, даже с вызовом. На униформе у них красовались гербовые щиты с эмблемой – стилизованным изображением растительного орнамента. Оно показалось мне знакомым, но где видел подобное, сразу вспомнить не смог. Мастер Олег сопровождающих не удостоил и взглядом, в то же время я чувствовал, что все его внимание направлено на них. Заметив растерянные переглядывания среди группы, сам удивился было подобному эскорту, но тут наткнулся взглядом на Сакуру. И сразу понял, из-за кого у нас сейчас такое сопровождение. Девушка держалась в седле удивительно прямо, и во всей ее позе чувствовалось сдержанное напряжение. Всадники меж тем начали переговариваться между собой на японском – как мне показалось, неоправданно громко. Демонстративно не глядя на нас, они вели беседу, бросаясь резкими и агрессивными, будто лающими, фразами, перемежаемыми краткими взрывами злобного, дробного смеха. Машинально глянув на Сакуру, я чуть придержал коня – молодая японка едва-едва вздрагивала от слов соотечественников, будто от ударов плетью. Лицо ее было бесстрастно, но без единой кровинки – застыв как маска. Насмешливые ремарки, несомненно, причиняли молодой японке душевную, почти физическую боль. И, судя по ее реакции, жалили в самое сердце. – Санчес! – сдерживая злость, довольно громко произнес я, несмотря на то, что юный герой был совсем рядом. – Ты что-то хотел?! – мгновенно просек и включился в игру юный хулиган. – Как ты думаешь, о чем эти ниндзя разговаривают? – еще громче произнес я. – Вот эти, которые рядом с нами? – Санчес практически кричал. – Да! Вот эти, ниндзя! – выделяя каждое слово, бросил я в ответ. Осталось только пальцем тыкать, но уже не было необходимости – японцы подобрались и, забыв о Сакуре, смотрели только на меня. Старший – брюнет – двинул коня вперед и, глядя мне в глаза, возмущенно заговорил. Опять же, на японском, так что мне оставалось только развести руками и спросить, знает ли он английский. – Джесси-сан, это большое оскорбление – называть потомок самурай бандитом и вором, – произнесла Сакура взволнованно. Теперь ее напряжение было заметно более отчетливо. «А то я не знаю!» Олег в это время бросил на меня короткий взгляд – особых эмоций в нем я не прочитал, но почувствовал, что мастер-наставник вовсе не расстроен моей выходкой. – Как они поняли, что я называю их… ниндзями?! – притворно удивился я, изумленно распахнув глаза. И тут же перевел взгляд на небесного героя: – Санчес, как думаешь, эти варвары понимают английский язык? – спросил я его по-английски. Санчес ответить не успел – двинув ко мне коня, но не выходя на дорогу, брюнет оказался совсем рядом. Глядя мне в глаза, всадник разразился длинной тирадой – говоря при этом резко, с презрением. – Джесси-сан, он вызывает тебя на дуэль, – уже заметно подрагивающим голосом произнесла Сакура. Второй японец тоже принялся говорить мне что-то – и каждое его слово звучало, словно плевок. – Они оба меня вызывают? – даже без перевода догадался я – на что Сакура лишь кивнула. – А что, здесь так можно? – поинтересовался я у японки, решив не спрашивать, что еще говорили всадники – тирады их были гораздо объемнее простого вызова. – На территории Академии действует дуэльный кодекс, господин кадет, – ответил вместо Сакуры мастер-наставник. – Вы должны были вчера вечером потрудиться прочитать его. «Вчера вечером я был слегка занят», – вспомнил я визит на виллу Орлова. Оба японца продолжали высказывать мне что-то, явно демонстрируя свое небрежное и презрительное отношение. – Сакура, а сейчас что они говорят? – поинтересовался я. – Ждут ответа. С какой лаконичностью она переводит – сумел удивиться я. – А сейчас что? – В этот момент брюнет затряс руками и изобразил парочку недвусмысленных угрожающих жестов. – Говорят, что если не получат согласия на дуэль, то разберутся с нами здесь и будут в своем праве. «Не беспредел ли это?» – вопросительно глянул я на Олега, но мастер-наставник лишь слегка кивнул. Значит, не беспредел. – Передай этому варвару, не знающему английский язык, что я принимаю его вызов. Встретимся на… – Время и место поединка выбирает ваш противник, господин кадет, – перебив меня, произнес мастер-наставник. Вся наша группа обернулась к японцам – старший, подумав секунду, бросил пару коротких фраз, глядя сквозь меня, и развернул коня. Я в это время еще раз скользнул глазами по гербовому щиту японца – неуловимо знакомая эмблема все привлекала внимание. – Нам отказано в гостеприимстве, и мы должны покинуть территорию сектора цитадели Жемчуг как можно быстрее, – негромко произнесла Сакура. Олег на это возмутительное предложение ничуть не удивился. Кивнув японке, он жестом велел нам ускориться. Переведя коней на рысь, мы следом за мастером поскакали по дороге. От общей группы занимающихся японцев в это время отделилось несколько десятков человек – составив наш новый, более многочисленный и агрессивный, судя по взглядам, напряжению и жестикуляции, эскорт. Окружная дорога Атлантиды считалась экстерриториальной – на ней мы были в полной безопасности. Но вот если с нее съехать, то, судя по настрою сопровождающих, добром это не кончится. И будут они – как правильно сказала только что Сакура – в своем праве. Миновав цитадель, после нескольких минут скачки мы оказались у подножия небольшой скальной гряды – здесь, как ранее объяснял Олег, проходили полевые тренировки японских кадетов Академии. Вскоре мы подъехали к небольшой возвышенности – с нее уже была видна английская территория – пустынная холмистая местность с вересковыми пустошами. На самой границе кружила группа всадников – не более нашей, человек в десять. Точнее с такого расстояния было не разглядеть. По мере приближения к ним мастер-наставник понемногу замедлял ход своего коня, а я, вглядываясь вперед, чувствовал все нарастающее беспокойство. Совершенно не зря. Завидев нас, ожидающая компания перегруппировалась и, выстроившись стремя в стремя, медленно двинулась навстречу. Загомонившие, все еще преследующие нас на удалении, японцы тоже подтянулись. Приблизившись почти вплотную – только руку протяни, – они возбужденно переговаривались между собой в ожидании развлечения. Тем временем новая группа подъезжала все ближе. Все как один были на массивных, вороных скакунах, размером и статью не уступавших зверюге мастера, перекрывая всю мощеную дорогу. И на всех была парадная черно-золотая форма русской цитадели. Я совсем не удивился, когда увидел среди них Макленина – он ехал в центре, явно выискивая меня взглядом. Когда наши глаза встретились, второкурсник растянул тонкие губы в неживой, отстраненной улыбке. Союзники. Свет Повинуясь короткой команде мастера, мы остановились. Санчес начал что-то говорить, но осекся на полуслове. Сакура осматривалась по сторонам, в ее руке уже была катана с горящим зеленоватым свечением клинком. Софья, Блейз и Железняк неаккуратно сбились в кучу, рядом оглядывалась растерянная Майя. Филипп держался в стороне, глядя на меня с нескрываемой злостью – как на причину предстоящего унижения. То, что оно последует, сомнений не было: либо мы сейчас сойдем с дороги и попадем к разгневанным моим поведением японцам, либо повернем коней – и тогда, без сомнения, группа Макленина погонит нас вперед через всю территорию жемчужного сектора. Ситуация без сомнений была хорошо срежиссирована, с необычайной ясностью понял я. И тут же некстати вспомнил, где видел гербовый рисунок провоцировавших нас всадников, оскорбляющих Сакуру. Медальон с похожим символом остался в том месте арены, где исчез труп японки, убитой на моих руках в ходе вступительного испытания. С чувством, близким к отчаянию, я глянул на мастера. Олег эмоций не выказывал, но чувствовалось, что он растерян. – Может, мне одному? Попробовать прорваться или отвлечь внимание? – предложил я, обращаясь к мастеру. Олег лишь покачал головой, растерянно подняв глаза к небу. Будто ему в ответ над нашими головами почти сразу раздались многочисленные хлопки крыльев, быстро нарастая волнообразным гулом. Мгновение – и на дорогу перед нами приземлились сразу три грифона. Огромные монстры с телом льва, орлиными крыльями и головой полностью отгородили нас от приближающейся группы Макленина. Это были, судя по размерам и белоснежному оперению, королевские грифоны – намного крупнее того, на котором еще вчера утром прибыла на вступительное испытание Юлия. В седлах белоснежных монстров сидели всадники в белой с лазурью форме кадетов Диаманта – французской цитадели. Огромные полуптицы-полульвы вели себя достаточно нервно – не прекращая взмахов, взрывая огромными когтями землю и со скрежетом царапая камни тракта. Еще два оседланных грифона сейчас парили прямо над нашими головами. Настороженно глядя на незваных гостей, я заметил остановившуюся в недоумении группу Макленина. И тут же над черными всадниками, заставив нескольких кадетов испуганно пригнуться, пролетело упавшее с неба чудовище. Это было нечто похожее на смесь птеродактиля и василиска: огромное чешуйчатое тело, перепончатые крылья и крупная некрасивая голова, похожая на петушиную. Заложив резкий вираж, невиданный монстр остановился прямо перед нами, захлопав крыльями так, что на нас ощутимо дохнуло воздушной волной. Из седла, с высоты нескольких метров, легко выпрыгнула грациозная девушка. Летящая походка, гордо поднятая голова, высокий рост, тонкая и хрупкая – даже худощавая – фигурка, удивительно длинные ноги – она воплощала общепринятый эталон французской красоты. – Эжен! – звонким голосом обратилась ко мне незнакомка, приближаясь. Дальше последовала быстрая и эмоциональная французская речь – слов я не понимал, но смысл был определенно ясен – девушка рада столь неожиданной случайной встрече. Спрыгнув с лошади, я тут же, стараясь скрыть удивление, оказался в объятиях щебетавшей девушки и был награжден двумя дружескими поцелуями. Грифоны в это время, проявляя все большее беспокойство, захлопали крыльями – один из них, всадник которого явно не справлялся с величественным монстром, рванулся в сторону группы Макленина, отчего ровный на вороных строй распался. Два других грифона заклекотали, так же агрессивно захлопав крыльями – один и вовсе после предупредительного, наигранно испуганного крика седока едва не напрыгнул на черных всадников – его серповидные когти мелькнули прямо у конских морд. Группа Макленина окончательно расступилась – Олег, коротко рявкнув команду, двинул коня вперед, проскакивая по дороге мимо кадетов в черной форме. Остальные потянулись за мастером – лишь Блейз с Железняком замешкались, но быстро догнали всю группу. Француженка, видя мое замешательство, жестом позвала за собой к опустившему шею птеродактилю, пригласительно распластавшему по земле крыло. Положив ладонь на морду своего скакуна, сразу превратившегося в небольшую фигурку, я следом за девушкой забрался в длинное седло. Не успев как следует усесться, от рывка чудовища схватился за пассажирскую луку седла – ящер взмыл в небо с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах. Поднявшись на несколько десятков метров, гибрид птеродактиля и василиска, широко распластав крылья, начал планирование. Остальные грифоны взмыли в небо следом, не приближаясь к нашему ящеру. Подавшись вперед – с деланой легкостью, будто гимнастка в цирке – француженка развернулась в седле, оказавшись ко мне лицом. – Ты обдумал предложение? – деловым тоном, кардинально отличным от недавнего беззаботного щебетания, поинтересовалась она на английском. Разглядывая незнакомое юное, тонкое лицо, я на миг замялся – не понимая, о каком предложении может идти речь. Но почти сразу вспомнил о приглашении в Диамант, переданном мне сенешалем французской цитадели сегодня утром. – Это очень лестное для меня предложение, – осторожно ответил я, – но в данный момент у меня еще много незавершенных дел в Эмеральде. Степенно кивнув, француженка не выказала никакого неудовольствия. Жестом показав на фигурку коня, которую я еще сжимал в руке, требовательно протянула руку. Передав ей статуэтку, взамен я с немалым удивлением получил другую. Более крупных размеров, она внушала уважение даже сейчас, не будучи активированной. Это был оседланный саблезубый тигр, замерший в стелящейся позе, преисполненной скрытой угрозы. – Чтобы в будущем избежать сложных ситуаций, тебе может потребоваться его сила и скорость, – прокомментировала незнакомка. На языке вертелась тысяча вопросов, но я сумел ее удивить. – Почему у тебя нет герба на униформе? – глядя на пустой щит над ее левой грудью, поинтересовался я. Девушка удивленно взмахнула длинными ресницами, а после весело и заразительно рассмеялась. Не ответив, она вновь с необычайной грацией циркачки развернулась в седле и заставила ящера пойти на снижение. Заглянув через плечо, я понял, что мы летим в сторону двигающейся уже по английской территории группы Олега. Отряд японцев толпился на границе своего сектора, а команда Макленина почти исчезла с глаз – сделав вид, что они вовсе не с нами желали встретиться, восемь всадников галопом скакали в сторону цитадели Жемчуг. Олег притормозил скакуна, когда увидел над головой ящера. Пролетев еще несколько сотен метров, незнакомка заставила монстра приземлиться на дорогу перед группой и спрыгнула на мощеный тракт одновременно со мной. – Радагаст говорил о твоих способностях, – улыбнулась мне девушка и неожиданно крепко, на прощание, поцеловала в губы. – А время для появления моего герба еще не пришло, – загадочно произнесла она уже из седла, подмигнув. Через несколько секунд ящер был в небе, окруженный эскортом грифонов, понемногу исчезая вдали.