— Кажется, Амалия сейчас разнесет магазин, вам лучше остановить ее. Нам ведь ни к чему еще больше усугублять положение семьи Сент-Клер? — улыбнулся я. Мисс Дюмарье, поняв намек, вздернула подбородок. — Недолго, — процедила она, оставляя нас с Далией наедине. — Что. Я потянул Далию обратно в салон машины и кивнул водителю, быстро исчезнувшему с глаз долой в свете радуги. Внутри без Амалии стало гораздо просторнее. Едва я захлопнул дверцу, мисс Кроссборн отодвинулась подальше. — Я прошу прощения, — начал с главного, не желая тянуть или отшучиваться. Ранее поднятая тема была явно не для светских бесед. — Не знал о вашем отце. В отчете этого нет. — Его родители переехали в Данмар, когда он был маленьким, — равнодушно ответила мисс Кроссборн. Далия выпрямилась, демонстрируя идеальную осанку, натянула перчатки и благопристойно сложила руки на коленях. На лице застыла маска показного радушия, но весь вид невесты показывал: витрины магазинов на противоположной улице интереснее моего общества. Такое отношение сильно резануло по самолюбию и вызвало поток раздражения. Я же попросил прощения! Как будто мои слова о мятежниках были неправдой. — Для женщины, что жаждет выйти замуж, вы не очень стараетесь быть милой, — не удержался я от колкости, но Далия продолжила разглядывать улицу. — Это необходимость, ваше высочество. Разве я вас чем-то обидела? В таком случае прошу прощения за дерзость. Впредь буду осторожнее, высказывая мысли, не положенные правильной супруге, — бросила она с такой самоуверенностью, что пальцы сжались в кулаки. — И женщине, — добавил я, получая в ответ гневный взгляд. Такая реакция порадовала. Ага, всего-то злится. Почему-то на душе стало спокойнее. — Правильная женщина. Естественно, — процедила Далия, буквально выплевывая каждое слово и теряя остатки сдержанности. Мисс Кроссборн шумно втянула носом воздух, будто пытаясь призвать себя к спокойствию. — Вы всегда можете отказаться от этого брака, — улыбнулся я. — Согласитесь, нам всем станет проще. Обещаю выплатить вам отступные. Королевская семья всегда возмещает убытки. Сможете найти хорошего мужа... — С репутацией подстилки? — съязвила Далия, резко поворачиваясь ко мне и бесцеремонно перебивая. — Может, лучше скажем, что у вас болезнь бессилия? Тогда мне все будут сочувствовать. Эта женщина — катастрофа. Если заключим брак, то поубиваем друг друга раньше, чем произнесем клятвы верности и любви. Или я задушу будущую жену, или Далия прогрызет дыру в моей голове остротами. Бессилие! Аж зла не хватало. Додумалась до чего. Приписать здоровому молодому мужчине — импотенцию. — Вы упрямее единорога! — А вы хуже ядовитого аспида! — Яд аспидов безвреден для человека, — автоматически поправил я, поймав на себе возмущенный взгляд. — Единороги не упрямы. Просто нарушение личных границ никому не нравится, — отозвалась Далия в ответ. Она явно делала это специально. — Вы постоянно спорите, — возмутился я. — Вежливо указываю на неточности. — «Женщина не должна пререкаться с мужчиной — это показывает ее невоспитанность», — процитировал я, и Далия зашипела от злости. — Глава двенадцать. Сборник этических норм и правил поведения в обществе. — Глава тридцать шестая: «Кавалер обязан вести себя сдержанно и не показывать отсутствие манер, дабы не прослыть невоспитанным нахалом», — прошипела мисс Кроссборн, стягивая перчатки. Казалось, пара лишних слов, она бросит ими в меня, вызвав на магическую дуэль. — Сравнение некорректно, — фыркнул я, махнув рукой. — Это почему же? — поинтересовалась Далия, хмуря брови и прикусывая губу. — Воспитание касается мужчин и женщин в равной степени. — Бесполезный спор. Словно пытаться вычислить минимальное время, необходимое для развязывания узлов. — Между прочим, проблема развязывания — один из неразрешенных вопросов в математике. Все вычисленные алгоритмы неспособны установить точных рамок. — Грег Куперберг в тысяча восемьсот тридцать втором году сократил время развязывания узлов из ста тридцати девяти вершин до десяти минут, — рассеянно проговорил я, скользнув взглядом по ее губам. — Влияние этого алгоритма сделало большой прорыв в изучении свертываемости белков, — выдохнула Далия, замерев на месте, стоило мне податься вперед. В салоне витал легкий цветочный аромат. Подозреваю, этот запах дурманил голову не хуже мисс Кроссборн, способной говорить о вещах, от которых моя мама закатывала глаза и с грохотом падала в кресло, требуя принести нюхательную соль. Мои друзья начинали стонать от каждого слова, касающегося очередного зубодробительного уравнения. А Абель тяжело вздыхал, стоило заикнуться о партии в горгульи шахматы. — Энергия работает в системе, будь то двигатель или магический дар, — промурлыкала Далия, оказавшись всего в нескольких кватах от меня. — Нельзя выиграть. — Нельзя избежать убытков, — прошептал я, развязывая ленту под девичьим подбородком и отбрасывая подальше шляпку. Далия тряхнула волосами, притягивая меня к себе за ворот сюртука. От ощущения горячего дыхания на своих губах окончательно снесло голову. — И невозможно выйти из игры, — промолвили мы одновременно, глядя друг другу в глаза. — Я не женюсь на тебе, — собирая остатки воли, пробормотал я, между поцелуями. Вкус ее губ — единственное воспоминание, которое прочно засело в памяти. — Это мы еще посмотрим, Эрик. Стоило Далии прошептать мое имя, здравомыслие ушло вслед за совестью, пообещав не возвращаться. Я просто поддался своему желанию, забыв обо всем на свете. Поцелуй смел все преграды, какие могли существовать между нами. Вжимая Далию в стену, я скользнул ладонью на изящную шею, поглаживая кожу большим пальцем. Затем опустил руку, желая отыскать застежку, дабы сбросить накидку. Мисс Кроссборн вздохнула, прикусывая мою нижнюю губу и вновь целуя с бешеной страстью. Нам бы немного времени, совсем чуть-чуть. Я почти избавился от преграды, когда про нас неожиданно вспомнили. — Ваше высочество! Далия! Что здесь творится?! — послышался возмущенный голос Сорель Дюмарье в самый разгар непристойной сцены. — А-а-а, опять! Госпожа Сорель, а вы мне не верили! Я говорила... Амалия Сент-Клер, не могли застрять в проходе магазина хотя бы на полчаса? Глава 10 Три дня взаперти без права на прогулки и общение — хуже быть не могло. Хотя нет, мое падение в машине. Поддаться на провокации принца. Чем я только думала? Его голос, руки, губы, запах — все это вторично, а вот умственные способности кружили голову. Никогда прежде меня не восхищал мужчина настолько, что я забывала о правилах приличия. Не то, чтобы я знала многих представителей аристократии мужского пола, но Эрик Трастамара умел удивлять. Никто не цитировал стихи, не говорил о задачах вселенной и математики с легкостью, будто мы обсуждали погоду. «Я влюбилась в твоего отца, едва он заговорил. Ни один мужчина в мире не мог сравниться с Шоном по уровню интеллекта» — вспомнились слова матери. Я же не влюбилась. Просто восхищена его познаниями. Его высочество красив, статен и харизматичен. Легко было поддаться искушению. — В машине посреди улицы! О чем ты думала, Далия? — возмущалась госпожа Сорель третий день. Подобное поведение для нее неприемлемо, я понимала. Только слушать изо дня в день повторяющиеся лекции мне совсем не хотелось. — Жажду выйти замуж, — отбрила я и прошлась гребнем по волосам, любуясь своим отражением. Волшебное амловое масло, которым смазаны зубчики, на глазах делало пряди шелковистыми и блестящими. — Для этого необязательно вести себя, как... — наставница осеклась и негодующе перевела дух, стоило мне взглянуть на нее. — Дама полусвета! Какой урон репутации королевской семье могло нанести твое поведение. — Уверена, его высочество сумел бы пережить такой позор, — съязвила я, вспоминая горящий взгляд и тихий шепот на ухо прежде, чем Эрик отодвинулся. «Закончим бой мы в полночь. На влажных простынях со стоном до рассвета». Нахал, повеса и похабник цитировал пошлые стихи Эдварда Вудса. В ту секунду мне захотелось провалиться сквозь землю. Особенно когда его высочество понял: я узнала строчку. И нехорошо улыбнулся. Благо Мали закатила истерику, иначе я сгорела бы от стыда прямо на бархатной обивке диванчиков в салоне автомобиля. Мое заключение закончилось совершенно неожиданно. Мэри явилась под утро, распахивая тяжелые бархатные шторы и впуская в комнату солнечный свет. К тому времени я уже проснулась, приготовившись к очередному времяпрепровождению в компании самой себя и пары книг, любезно принесенных мне прислугой из королевской библиотеки. Ничего интересного — религиозные трактаты, одобренные госпожой Сорель. Но на безрыбье и малек сошел. — Ее величество просила передать, что будет ждать вас к утреннему чаю через полтора часа, — улыбнулась мне служанка, стоило выйти из ванной и присесть на мягкий пуф у туалетного столика. — Королева? — выдохнула я, почувствовав, как забилось сердце. Интересно, ее величество по делу или для разбора полетов? Уверенна, моя сестра, которая вовсю пользовалась правом бродить по замку, успела донести до ушей матери Эрика о происшествии в автомобиле герцогини. Не хотелось представлять, что обо мне подумала ее величество. Или ее светлость. — Принеси мое зеленое платье и собери волосы наверх, — приказала я, стараясь справиться с собой, потянувшись к пудренице с пыльцой фей. Использовать косметику? Может, духи? Жемчуг или родолит? Это чаепитие убьет мои нервные клетки быстрее, чем Эрик Трастамара со своими выходками. Я собиралась так, словно мне суждено было сгинуть в королевском саду среди великолепия цветов и бесчисленных оттенков зелени. Затем шла по коридору мимо многочисленных гобеленов, картин известных художников на подгибающихся ногах, стараясь не сорваться на бег, дабы не привлекать к себе лишнее внимание. Выход в сад, где любила бывать королева Элинора, был в северной части дворца. Именно там располагались покои королевской семьи. В этом месте все кричало о том, кому принадлежит данная половина. Помпезность, красота и величие. Колоны в залах, роскошные интерьеры, резная отделка, золоченые ручки на дверях, причудливая роспись на потолках и сверкающий блеск хрустальных люстр. Я старалась не слишком вглядываться, но невольно представляла себе: какого жить среди всего этого шика. Даже имение дядюшки не имело такого размаха, а граф был одним из богатейших людей Данмара. Слуги сновали повсюду вперемежку со знатными особами, приглашенными во дворец. Пара престарелых дам в утренних нарядах из шелка бросали в мою сторону заинтересованные взоры и прикрывали губы, нашептывая друг другу последние сплетни.