– А какие анализы брали? – задумчиво спросил я, подходя к изголовью больной и пытаясь расслышать, что та бормочет. Бредит… – Кровь, моча – более-менее в норме, отклонения незначительны, а с учетом ранения и вовсе на них внимания можно не обращать, – махнул руками мой компаньон. – Остается только предположить, что это такая психологическая реакция на стресс, – пожал я плечами. – Снотворное ей давали, – поморщился профессор. – Спала, а как проснулась, то сразу же ее скрутило. – Семен Иванович, если периодичность того или иного симптома отсутствует, то дело не в физической болезни, – махнул я рукой, а потом добавил: – Повторюсь, диагност из меня тот еще, как и доктор, хотя заслуженную, точнее, незаслуженную степень вы мне и выбили. – Разбудим и поговорим? – не обратил никакого внимания на мои последние слова Семен Иванович. – Попробовать можно… – протянул я, прикинув, что время у меня сейчас есть, хотя стоило бы где-нибудь отыскать тут свободную койку и отдохнуть. – Голубушка, принесите нам с коллегой по стакану крепкого чая, – обратился Портейг к сестре милосердия, а потом на меня глянул и руками развел: – Иван Макарович, извини, но твоего любимого кофе тут нет. – Сделаю, – удалилась из палаты сестра милосердия. Портейг осторожно потряс за плечо Анжелу, та что-то пробубнила и открыла глаза. Зрачки резко расширились, певица ладонью рот прикрыла и резко на кровать села. – А ну-ка прекратить! – рявкнул я. – Охренела совсем?! Ты чего себе позволяешь и почему над персоналом издеваешься?! Чтобы я не видел больше, как тебя тошнит, на это со стороны смотреть невыносимо! Ну, наверное, мог бы так и не орать. Портейг в изумлении на меня уставился, а Анжела даже глаза прищурила, готовится устроить мне отповедь. «Ха» три раза! Я-то не собираюсь останавливаться. Отчитываю ее как дитя неразумное: – Это же что за поведение?! Довела себя и весь персонал больницы! Занимаешь место, которое необходимо нуждающимся! – Что вы себе позволяете?! – яростно сверкая глазами, воскликнула Анжела. – Уже не тошнит? – склонил я голову к плечу. – Э-э-э, перехотелось как-то, знаете ли! – ответила раненая. Оглянулся я на профессора, а тот крякнул, одобрительно или нет – я не понял. Махнул рукой и направился на выход, рассчитывая где-нибудь койку отыскать. Странное поведение певицы лежит в области мозга, пусть с ней психиатры разбираются и лечат непонятную зависимость. Скорее всего, эффект от моей «взбучки» носит временный характер, теперь дело за Портейгом. – Барышня, – обратился я к сестре милосердия, спешащей в палату с подносом в руках, на котором две кружки чая и какие-то булочки, – мне бы отыскать свободную койку, чтобы часик подремать. – Ой, Иван Макарович, нам на рабочем месте спать запрещено, – ответила та и почему-то зарделась. – Так речь не о вас, голубушка, – прикрыл я рот кулаком, подавляя зевок, – мне даже диван сгодится. – В сестринской? – осторожно предложила та. – Ведите, – потер я ладони. Хм, диван оказался за ширмой, где сестры милосердия переодеваются, так как на вешалке развешаны шубки и пальто. Ну, я не привередлив, сапоги стянул, халат свернул и под голову его положил. Успел попросить разбудить через часок и сразу отрубился. Выспался отменно, никто меня не потревожил, только осторожно укрыли одеялом. А я ведь даже не знаю имени благодетельницы. Кстати, личико у нее миленькое, а смущается-то как! Хотел уже встать, да привлек приглушенный разговор, как одна женщина другой хвалится своим новым платьем. – Зинка, точно тебе говорю, если на прием придешь со своим поручиком в таком наряде, то он точно будет вынужден тебе предложить руку и сердце! – Тань, больно у него вырез большой, да и стоит аж двадцать рублей – дорого! Ага, сестры милосердия устроили примерку платьев, а про мою персону не догадываются. Если встану, то визгу будет… Женщины-то молоденькие, хорошенькие, в нижнем белье, а у Тани, если правильно определил, кто где стоит, и вовсе лифчика нет, а грудь тяжелая и массивная, не скажешь, что у обладательницы такой тонкой талии – столь выдающийся бюст, не меньше пятого размера. Высока, стройна… Э-э-э, господин наместник Урала, что за грешные мысли и шевеление, точнее, кол в паху образовался? Давненько с женщиной не был, так сам в этом виноват, все работа и работа, проблемы и суета, отдыхать некогда. Марта прием устроила, чтобы меня свести с певицей, – и то получилось не пойми что… Зина все же платьице померила, ну не сказал бы, что оно на ней идеально сидит, но подруга убедила, что портниха за час все подгонит и от ухажеров отбоя не будет. – Если уж не твой поручик, то кого-нибудь другого охмуришь! – вынесла вердикт Таня, после чего получила обещание, что деньги за платье получит. Довольные друг другом сестры милосердия наконец-то оделись в форму и отправились к больным. Встал я с дивана, потянулся и на часы взглянул: – Твою ж!.. – выругался из-за того, что часовая стрелка уже к двенадцати подползла. – И чего меня никто не разбудил?! Надо бы нагоняй дать той, что мне диван показала да потом укрыла. Хотя сестра милосердия вряд ли бы ослушалась, если только к этому не приложил руку Семен Иванович. Высказывать же претензию своему компаньону – бесполезно, тот найдет множество причин и отговорок, да еще в итоге себя могу виноватым и неблагодарным почувствовать. Вышел из больницы и усмехнулся. Рядом с моим автомобилем припаркована машина охранников, а два подпоручика при виде меня честь отдали. Ясно, все знали, где нахожусь, и сон мой берегли, а двух сестричек милосердия проворонили. Ну да ладно, смешно бы смотрелось, если бы Анзор выставил пост у сестринской. – Происшествия? – подошел я к подпоручику. – Не могу знать, ваше высокопревосходительство, – ответил тот, а потом добавил: – Вроде спокойно все. Куда сейчас отправимся? – К Терешкину, потом в управу, – ответил я и сел в свою машину на заднее сиденье. Подпоручик поздоровался и завел машину. Кто-то предусмотрительно оставил свежую прессу на сиденье, наверняка мой советник по безопасности. Хм, интересно, а чем он сейчас занят? – Павел Арсеньевич, а давно господина Анзора не видели? – спросил у водителя. – С час назад приезжали, – ответил тот, выруливая на центральную улицу. – Что в городе говорят и какие сплетни среди офицеров курсируют? – раскрывая газету, поинтересовался я. – Ой, Иван Макарович, зачем сразу «сплетни»? – усмехнулся подпоручик. – Честно говоря, большинство озадачены и строят различные предположения. После же публикаций в газете, думаю, всем сразу все станет понятно, ну, тем, кто думать умеют. Бегло просмотрел статью, которую сам же и согласовал. Да, слово в слово, как и договаривались, за исключением небольших правок, чисто в отношении стилистики. Рассказано все подробно, про покушения на меня и императрицу, как пытаются свалить расстрел революционеров на имперскую стражу. Вопрос на всем протяжении статьи прослеживается один – кому это выгодно? Конечно, дается ответ, что ни наместник Урала, ни тем более сама Ольга Николаевна за этими событиями стоять не могут, ибо слишком уж невыгодно с политической и экономической точки зрения. Для чего нам ссориться? Затеять войну друг против друга? Нет, никто в здравом уме на это не пойдет. А вот насчет верхушки революционеров делается еще один вывод, который, честно говоря, я пропустил. Предполагается, что, возможно, расчищается кому-то дорога в лидеры движения. А вот внешний враг копит силы, спит и видит, что мы все друг дружке глотки перегрызем. Ну, нормальная статья получилась, а завтрашняя дополнится еще и новыми данными о задержании группы, которая теракты готовила. Главное, подать правильно, тогда, вполне возможно, из операции врага можно и выгоду для себя поиметь. – Война скоро будет? – то ли вопросительно, то ли утверждающе произнес мой водитель. – Мы ее раньше ждали, всеми силами оттягиваем, – ответил я. – Эх, нам бы еще годик – и тогда сам черт не страшен! – заявил подпоручик. – С чего это такой вывод? – удивился я и стал хлопать себя по карманам в поисках папирос. – Так наши бронемашины врага сразу в бегство обратят! Если бы их сотня была! – Братец, ты думаешь, что враг на тебя с доисторическим копьем и мечом пойдет? Нельзя недооценивать противника, он сейчас тоже оружие совершенствует и каверзы готовит, – недовольно ответил я. Подпоручик промолчал, к этому моменту мы уже въехали на территорию завода, где собираются бронемашины, и Терешкин должен показать наработки по самолетам. Прошел я мимо зачехленных брезентом легких танков, которые завод еще не передал войскам. Увы, всего пять машин собрано, правда, в войсках полтора десятка обкатали, но это капля в море. С автоматами дело обстояло намного проще. Чтобы собрать одну машину, требуются большие вложения, и не только в те же двигатели, простой возникает в основном из-за нехватки каких-либо мелких деталей. – Иван Макарович! Наконец-то! – заспешил мне навстречу мой конструктор. – Здравствуй, Василий Андреевич, прости, обещал утром, да… – Пожимая парню руку, я чуть улыбнулся и после паузы добавил: – Проспал! – Не верю! – рассмеялся тот. – Ваше высокопревосходительство, на себя наговаривать – нехорошо! – Вот те крест! – перекрестился я и вспомнил отца Даниила, к которому обещал зайти еще на прошлой неделе. – Небось всю ночь на ногах провели? – догадливо спросил Василий. – Показывай уже, что наработал, – не стал я развивать тему. Хм, показал… Хорошо хоть макет, а не опытный образец. Правда, по уверению моего конструктора, если установить двигатель на деревянный каркас, обшитый фанерой, то можно это чудище в воздух поднять, расчеты, мол, показывают, что точно взлетит. Дело в том, что мой схематичный чертеж размеров не имел. Рисовал я наспех, думая, что все понятно, да и пропорции можно вывести. Нет, Василий увеличил габариты в несколько раз! В ангаре, занимая чуть ли не все пространство, стоит огромный и неповоротливый монстр (на мой взгляд). В длину метров двадцать пять, размах крыльев, естественно, чуть больше. – И где же вы лес такой длины нашли? – пробормотал я, видя, что незакрытая часть каркаса сделана из очень длинного бруса. – Так в лесу! – рассмеялся мой конструктор. – Что скажете? – Хрень это! – коротко припечатал я, но потом поправился: – Габариты в несколько раз уменьшить, как и все остальное. – Так маленький получится, – озадачился Терешкин. – А вот такой если в воздухе покажется, то враг от страха в штаны наложит. – И бочку с топливом на привязи за собой таскать! Двигателей с десяток потребуется, чтобы этого монстра в воздух поднять. А как пилоту им управлять, да еще огонь по противнику вести? Нам нужен легкий самолет, охотник на воздушные суда противника. Понимаешь? – Да, простите, – потупился Василий, а потом крикнул рабочим, что в сторонке стояли: – Братцы! Ломай эту хрень! – Подожди, не спеши его под топор пускать, – задумчиво проговорил я и потер щеку. Мелькнула у меня одна мысль, но сейчас на ее реализацию времени нет… – Иван! Иван Макарович, ваше высокопревосходительство! – вбежал в ангар Анзор. – Срочные сведения! Необходимо переговорить немедля! Глава 4 Дурные вести