– Иван Макарович, бери, иначе к вечеру оглохнешь, – протянул мне он ватные цилиндрики под названием беруши. Интересно, а мой главный конструктор сколько времени в бронемашине находился, когда ту испытывали? Или смотрел со стороны? За несколько часов у меня возникла пара десятков идей, как оптимизировать пространство и сделать его чуть удобнее для экипажа. А ведь мы еще даже не в бою – на марше! Сложно представить, что внутри произойдет после десятка выстрелов из пушки. Ох, боюсь, тут температура повысится и мы окажемся как на сковороде. Да, профессия танкиста нелегка, только сейчас это понял, хотя в моем мире давно уже все изменилось и технологии там другие используются, но, думаю, на длительных переходах экипаж продолжает страдать. Василий Андреевич не может еще довести до ума поворотный механизм башни. Он согласился, что если бронемашину собирать по частям, то получится быстрее и ремонтопригодность повысится. А вот узел стыковки башни с основным корпусом никак не может проработать. Теперь и вовсе это усовершенствование откладывается, более сложную задачу я перед ним поставил. Самолеты же нам необходимы, иначе враг с воздуха бронемашины бомбами закидает. Про минометы ему не говорил, там задача не такая сложная, быстро управится. Блин! Маху дал, следовало с них начинать, сейчас бы уже на вооружение воинских частей поставили. – Привал! – объявил я, а потом знаками приказал остановиться Анзору. Н-да, взаимодействие экипажа во время движения и боя у нас плохо отработано. Стоп, назад, влево, вправо, полный газ и стрельба из того или иного оружия – это все условные знаки. Необходимо оснащать машины радиоаппаратурой, хотя бы для общения экипажа. С другой стороны, при небольшой скорости передвижения мы друг друга вполне сносно слышим, если затычки из ушей вынуть. – Господа офицеры, задача у нас одна – дойти до Москвы и помочь в обороне резиденции императрицы, – объявил я, когда собрал командиров двух бронемашин. – В продвижении к цели желательно выбрать единый маршрут. – Ваше высокопревосходительство, Иван Макарович, разрешите вопрос? – обратился ко мне капитан Женгов. – Спрашивайте, Семен Андреевич, – разрешил я. – Как нам поступать, если, не дай бог, поймем, что одна из бронемашин отстала и сломана? – спросил капитан. – Отставших не ждем, – пожал я плечами. – Темп у нас, к сожалению, не тот, на который я рассчитывал. Этак мы сутки в пути проведем. Тем не менее необходимо следить за окружающей обстановкой и установить определенные сигналы связи между машинами. Нам в этом поспособствуют люди на броне. Если возникнет заминка у кого-то, то условным стуком сообщить экипажу. – Будем надеяться, что поломок, тьфу три раза, – поплевал на землю капитан, – не случится. Как действовать на улицах Москвы? Думаю, по улицам мы не пройдем походным маршем, наверняка выстроены баррикады. Нам их таранить или сначала из пушек расстреливать? – По обстоятельствам, – пожал я плечами. – Если есть опасность застрять, то стреляйте. – Понял! – кивнул капитан. – Перед входом в столицу нам бы остановку сделать, – проговорил поручик Мальцев. – Залить горючее в баки и избавиться от бочек, которые могут загореться, если по ним начнут стрелять. – Согласен, – принял я предложение Мальцева. – Через каждые четыре часа делаем короткий привал, а потом продолжаем движение. – Иван Макарович, – вмешался Анзор, – ночью мы двигаться не сможем, есть риск угодить в какую-нибудь яму и погубить машину. К сожалению, фар на бронемашинах нет, это еще один недостаток. – И тем не менее нам необходимо продолжать движение, – вздохнул я. – На привалах пусть солдаты наделают факелов, а ночью пойдут впереди, осматривая дорогу. – Скорость окажется совсем никакая, – осторожно заметил Анзор. – Может, нам следует отдохнуть от дневного перехода? На следующий день наверстаем, а так только измотаемся. Понимая, что он прав, скрепя сердце согласился. Отдых будет необходим, да и пройти за ночь мы сможем всего-то пару десятков километров, что световым днем легко наверстаем со свежими силами. И вновь дорога, опять тряска. Радует одно – техника, по дереву постучу, не подводит. Нам улыбнулась удача, небо к ночи расчистилось от облаков, полная луна сносно освещает дорогу, и мы почти до полуночи двигались, правда сбросив скорость. Примерно шесть часов простояли, дожидаясь утра и рассвета. Нами никто не заинтересовался; верховых наблюдали, но отнести их к мятежникам или войскам императрицы не смогли. Не препятствуют на пути – и ладно, а разбираться, для чего это конный отряд пару часов пытался скакать параллельным курсом, – нет времени. – Иван Макарович! – прочитал я по губам обернувшегося ко мне Анзора, который вытащил беруши из ушей. – Что? – спросил я, повторив его жест и освобождая уши от затычек. – Впереди город Владимир, – доложил мой советник. – Мы через него пойдем или обогнем? Топлива у нас достаточно, поэтому принял решение не терять времени и пройти мимо города. Однако на перекрестке дороги нас поджидали наваленные поперек бревна, огневые точки и десятка три суетящихся солдат, которых сложно отнести к одной из противоборствующих сторон. – Нас поджидают? – хмыкнул Анзор, замедляя движение бронемашины. – Стоп! – скомандовал я и вылез из танка, знаками показав экипажам двух машин, чтобы встали справа и слева от нас. От баррикад с поднятым белым флагом переговорщика в нашу сторону направились двое верховых. Это оказались два офицера, без бантов на груди, что порадовало. – Кто такие? – останавливаясь и с интересом рассматривая машины, спросил подполковник. – Сами мы неместные, – усмехнулся я. – Вы-то чьих будете? – А мы сами по себе, – вернул мне усмешку подполковник. – Заместитель начальника гарнизона города Владимира Степнов Игорь Анатольевич, – соизволил он представиться. Хм, звание-то не указал. Пытается хитрить? Впрочем, мне без разницы. Пушек не вижу, а эту баррикаду мы преодолеем на раз. – Наместник Урала Чурков Иван Макарович, двигаемся в столицу для подавления мятежа. Если вы на стороне эсеров, то предлагаю сложить оружие и разойтись, – заявил я. – Переворот в городе нам удалось ликвидировать, мы подчиняемся Генеральному штабу и императрице. Имеем приказ никого не пропускать по направлению к Москве, так как, возможно, пойдут воинские части и на подмогу эсерам, – ответил мне подполковник. – Вы нас хотите задержать и обвинить в пособничестве мятежникам? – поразился я. – У меня приказ, – отвел взгляд в сторону подполковник. – Через сутки-двое сюда прибудет эшелон с казачьим войском под командованием атамана Ожаровского, – медленно процедил я, чувствуя, что закипаю. – У него будет еще несколько таких бронемашин, которые с вашим гарнизоном справятся за пару часов. Или его тоже объявите пособником? – Простите, ваше высокопревосходительство, – твердо посмотрел мне в глаза подполковник, – у меня приказ. К сожалению, связи с Генеральным штабом нет, пропустить вас не могу. Честь имею! – Он козырнул, развернул коня и отправился к баррикаде. – Вот же дебил! – ругнулся я и поморщился. – Что будем делать? – поинтересовался Анзор. – Думать, – вздохнул я. Дилемма – прорываться с боем или искать обходные пути. Оба варианта мне не нравятся, а вот делать нечего, предстоит совершить непростой выбор. Глава 10 Столица Стоим, ждем, когда подполковник со своим сопровождающим окажутся за баррикадой. Как ни крути, а начинать действовать, пока парламентер не вернулся в расположение своих, никак нельзя, нарушим неписаные правила. Впрочем, мы не на войне, открывать стрельбу не хочу, вроде бы офицеры и солдаты гарнизона честно пытаются выполнять распоряжения Генерального штаба. Допускаю, что подполковник с ними не согласен, а вот сделать наперекор или исходя из очевидных фактов – не позволяет упрямство или преданность, хотя, возможно, и его узколобость. – Медленно двигаемся вперед! – стал давать я указания подошедшим офицерам. – Ни в коем случае не стрелять, только если по нам откроют прицельный огонь. Пару автоматных и пулеметных очередей дадим поверх их голов, – кивнул в сторону укрытия гарнизона. – Можем пугнуть из пушки, выстрелив в поле. – Иван Макарович, а не застрянем? – задумчиво осматривая наваленные впереди бревна, спросил капитан. – Справимся, – отмахнулся я. – Да, в город не входим, обогнем его. Все, по машинам! Анзор себе под нос что-то напевает и держит скорость бронемашины около десяти километров в час. Из смотровой щели вижу, как в нашу сторону демонстративно выставили винтовки, засуетились возле двух пулеметов. Неужели попытаются нас остановить? Подполковник из ума выжил? Не понимает, что удержать нас не сможет? У него же даже захудалой пушки, и той нет! Защитники города огонь не открывают, мы тоже. Со стороны зрелище, думаю, завораживает, а бойцов за бревнами и вовсе пугает до дрожи в коленях. Не видели тут еще таких монстров в железной броне. – Держись! – проорал Анзор за пару секунд до столкновения с баррикадой. Бронемашина качнулась, замедлила ход, но не остановилась, играючи потащила впереди себя бревна. Проехав метров сто, я велел Анзору остановиться. Нас не преследуют, никто не стреляет… Странная ситуация: вроде и попытались препятствовать продвижению, но сделали это как-то вяло. Почему сразу не разрешили пройти? Затягивали время и ожидали подмоги? Хм, допускаю такой вариант, но это значит, что кое-что о наших танках им известно. Рассчитывали, что не сможем преодолеть заграждения, а нашим солдатам расчистить путь они бы не позволили. – Как думаешь, что это было? – спросил у своего советника, махнув рукой назад. – Вариантов несколько, и все они не в нашу пользу, – хмуро ответил Анзор. Он ничего не стал уточнять, не привык гадать на кофейной гуще. Впрочем, сейчас нет смысла разбираться, почему и как нас пытались задержать. Миновали препятствие без потерь – и слава богу. Следующие несколько часов прошли без происшествий, если не считать, что я еще пару шишек себе набил, когда бронемашина на ухабах подпрыгивала. – Н-да, Василий Андреевич, поди, икается тебе сейчас, – пробормотал я, когда наш легкий танк особенно тряхнуло и я приложился головой о смотровую щель. Проехав порядка полутораста километров, когда до столицы осталась всего-то пара часов пути, устроили очередной привал. Людям следует отдохнуть, баки в танках залить и избавиться от полупустых бочек с горючим. – Ваше высокопревосходительство, – подошел ко мне капитан, – разрешите поделиться своими наблюдениями? – Конечно, Сергей Юрьевич, внимательно вас слушаю, – посмотрел я на Жермеева. – До Владимира, где мы столкнулись с баррикадой, время от времени мы наблюдали, что за нами верховые следят, – начал капитан. – Да, – кивнул я, а потом продолжил: – После же того, как мы прорвались, уже никто за нами не следил, в деревнях людей тоже не видели, что странно. Городки и поселки мы объезжали, но и там никто к нам интереса не проявил. Вы об этом? – Совершенно верно, – кивнул капитан. – Кто-то, опережая нас, информирует население, и, скорее всего, людям рекомендуют где-то схорониться, пока мы не проедем. – Для чего? – коротко поинтересовался я. Этот вопрос с Анзором обсуждали, но так ни к какому выводу не пришли. – Чтобы настроить против нас всех и вся, не дать продуктов питания и что-нибудь необходимое, – пожал плечами Жермеев. – Наблюдателей же нет только потому, что не хотят нас спугнуть. Так происходит, когда загоняют дичь в ловушку. Понимаете, Иван Макарович, о чем толкую? – Соглашусь с вашими выводами, капитан, – кивнул я. – Скорее всего, на подступах к столице нам дадут бой. Да и по улицам с ветерком прокатиться вряд ли удастся. Эсеры неглупы, понимают, что если допустят в резиденцию наши танки, то у них возникнут еще более серьезные проблемы со штурмом. – Так мы не попытаемся избежать ловушки? – озадаченно спросил капитан.