– На паях? – уточнил я. – Да, – подтвердил мой конструктор. – И как же этот Луи на нас вышел? Не аферист, случаем? – Он вел переговоры в столице, а я туда отправлял запросы с необходимыми нам по двигателю характеристиками. На Русско-Балтийский завод также направил, да и на все, какие знаю, еще когда только приступил к первому макету, забракованному вами, – пояснил Василий. – Не забраковывал я его, просто отложить велел, – поморщился я. – Проект неплох, но не для сегодняшнего дня. И что же этот Луи предлагает? – Новейший двухрядный звездообразный двигатель; говорит, что мощность может развить за двести лошадиных сил. Тут-то он врет, думаю, слишком уж проверить проблематично. – И готов уже предоставить экспериментальный образец? – уточнил я, понимая, что упускать такую возможность никак нельзя. Нет у нас инженера-конструктора по моторам, а французы, насколько знаю, своими разработками в двигателестроении славятся. Возможно, следует выходить на крупного производителя – Рено, к примеру. Однако в условиях, когда между Россией и Францией напряженная обстановка, не факт, что уже имеющая имя фирма захочет связываться со строительством завода, да еще у черта на рогах… Ха, я уже заговорил про строительство! Ну, это лучше, чем зависеть от поставщиков, а потом уже можно выпускать не только двигатели для самолетов. Так, это я уже замечтался и замахнулся на что-то слишком большое. Как бы не подавиться от такого куска… – Да, сразу после аванса Луи может отправиться в дорогу, – подтвердил Василий, потом, тяжело вздохнув, продолжил: – Загвоздка в оплате, господин Велеев и слышать не хочет об увеличении расходов. – С банкиром переговорю, – успокоил я своего конструктора. Ха, а Катька-то явно что-то обрадованно воскликнула и если меня слух не подвел, то сказала слово «банкет». Не могу осуждать: отмечать свои маленькие и большие победы необходимо, и ничего в этом зазорного нет. – Спасибо, Иван Макарович! – ответил мне Терешкин. – Общее дело делаем, Василий Андреевич, не буду вас отвлекать, а Луи можете звонить и договариваться. Господину Велееву прямо сейчас указания дам, с ним детали согласуйте и не стоит медлить. Надеюсь, когда вернусь, то опытный образец уже будет готов. – Постараемся, – не стал давать гарантий мой главный конструктор. На этом мы с ним разговор закончили. И ведь что интересно! Чувствуется влияние Катерины, а прошло-то всего ничего, как ее на службу определил. Раньше бы Василий долго ходил вокруг да около, а потом пообещал бы невозможное. Хм, а не заимела ли сестрица виды на парня? Потер подбородок и плечами неопределенно пожал. Хрен их этих баб разберешь, что им от жизни нужно. С бравыми офицерами Катьке явно скучно, те слишком прямолинейны, не могут найти подход к творческой натуре, да и меня опасаются. – Алексей Петрович, вновь вас побеспокою и хочу услышать о подробностях и прожектах нашего уважаемого главного конструктора, – сказал я банкиру, когда нас соединила барышня Александра. – Серафима Георгиевна десять минут назад мне принесла расчеты, еще с ними не ознакомился, – осторожно ответил Велеев. – Проверьте, однако медлить в этом деле нельзя. Изыщите деньги и обеспечьте ими господина Терешкина. Если в казне суммы не хватит, то снимайте с моих личных счетов. В двигателях для военной техники заинтересована вся империя. Упускать такие предложения мы не вправе! – Понял, все сделаю, как прикажете, – печально ответил банкир, которому явно с золотом расставаться тяжело. Доел я последний пирожок, чай к этому времени остыл, правда, осталось его всего-то полстакана. А вот Анзор куда-то запропастился. И где его черти носят? – Иван, к тебе просится градоначальник Нижнего Новгорода Соловьев Александр Александрович, купец, – доложил мой советник. – Его свиту решил не пускать, выглядят как-то непрезентабельно. – И чего же он желает? – хмыкнул я. – Понятия не имею! – ответил Анзор, а потом продолжил: – Эсеры спешно покинули город, перестрелки локальные, можно считать, что в данном месте мятеж подавлен. Преследовать не стали, те уехали на трех грузовиках, бронемашины не могли состязаться с ними в скорости. Вслед пару выстрелов дали; к сожалению, не попали. – Ладно, зови главу Нижнего Новгорода, посмотрим, что скажет, – велел я. Хм, Александр Александрович на меня произвел хорошее впечатление. По духу и прямоте – русский мужик, хозяйственник, а вот в политике – не силен. На губернатора я зря грешил, тот, когда случился мятеж, находился на каких-то переговорах за границей. Порадовало, что официальное отношение к эсерам нижегородское общество высказало, издав соответствующее обращение к жителям, где призывает на борьбу с революционерами. Отпечатать не успели, мы подошли и мятежников, как сказал Александр Александрович, поганой метлой вымели. Очень меня просил выступить перед честным народом в городской управе. Пришлось согласиться, предупредив, что ни о каком застолье речи не идет, империя в опасности и не до торжеств. Договорились, что через три часа прибуду и коротко о ситуации расскажу. Глава города явно ко мне присматривался, хотел что-то уточнить, но так и не решился. Испугался? Не думаю; скорее всего, не хотел обидеть. На столе тренькнул телефон, я взял трубку и услышал растерянный голосок Александры: – Ваше высокопревосходительство, с вами желает переговорить… – Она запнулась. – Товарищ Чернов. Просил передать, что от его предложения вы не откажетесь. – Хм, ну, давай послушаем, что мне товарисч эсер пообещать хочет, – саркастически хмыкнул я. Глава 9 Непростой выбор Кто и когда отмыл наши автомобили – непонятно, даже подпоручик, мой личный водитель, не смог ответить. После разговора с Черновым мы едем в городскую управу и ждем подхода казаков во главе с Ожаровским, которые не так далеко от города. Эсер мне сделал любопытное предложение. – Иван Макарович, вы же знаете и понимаете, что власть императрицы ведет к тупиковой ветви развития, – заявил социал-революционер. – Далеко не факт, Виктор Михайлович, – усмехнулся я. – Могу много и долго говорить, приводить примеры, – медленно проговорил тот. – Человек вы, ваше высокопревосходительство, неглупый, понимаете, что старые законы и власть в империи уже невозможны. Слишком много чиновников погрязли в мздоимстве, казнокрадстве, и дела им до России нет никакого. – На то есть полиция, – возразил я. – И много ли дел дошло до суда? Если не считать тех случаев, когда простой люд предстает перед законом? Мы с вами, чувствуется, имеем радикально противоположные взгляды, но в общем-то ратуем за процветание нашей страны. – Господин Чернов, переходите ближе к делу, – поморщился я, не собираясь вступать в политические дискуссии. – Сотрясать воздух словами и приводить различные примеры можно долго, а вот что-то делать для укрепления империи и улучшения жизни всех и вся не каждый способен. – У меня два предложения, – помолчав, ответил эсер. – Первое: вы признаете свершившуюся революцию и поддерживаете ее. – Вы охренели? – вежливо поинтересовался я, закипая внутри. – За такую позицию мы вводим вас в совет управления страной и ставим на должность управляющего Сибири и, допустим, даем портфель министра по медицинскому обеспечению армии. Согласитесь, войска следует укомплектовать различными пилюлями, бинтами и порошками, а заводы и фабрики у вас никто отбирать и не подумает. – Своеобразная взятка? – усмехнулся я, поняв, что он предлагает мне жить за счет казны. – Можно и так сказать, – не стал отрицать очевидное Чернов, а потом продолжил: – Второй вариант и вовсе прост: вы провозглашаете Сибирь наследницей, скажем, Тартарии и встаете во главе нового государства. Кем себя провозгласите – без разницы, главное, отзовите свои войска. – Вы предлагаете разделить империю? – покачал я головой, словно мой собеседник мог меня видеть. – А впоследствии намереваетесь и там установить свою власть. Нет уж, господин эсер, не бывать такому! Прекрасно осознаю, что за вами стоят деньги разведки иностранных государств. Допускаю, что действуете, сами веря в свои бредовые лозунги, но от этого не перестаете быть тем, кого считают предателем. Скажите мне, что будет, если в разгар гражданской войны, к которой в данный момент все стремительно скатывается, на Россию нападет та же Германия? Кто остановит немецких солдат? Или у вас и на этот вопрос уже есть ответ и какая-нибудь жертва в виде наших земель? Молчите? Ну, мою позицию вы поняли, мятежников жалеть не собираюсь, особенно тех, кто несет угрозу России. – Вы заблуждаетесь, – скрипнув зубами, ответил Чернов. – Учтите, двинув на Москву свои войска – вы, а не я развязываете братоубийственную войну! – У вас двадцать четыре часа, чтобы покинуть Россию, – жестко ответил я. – Учтите, если попадете в плен, то длительного судебного разбирательства не будет, как и ссылки на каторгу. – Очень жаль, что разговора не получилось, – спокойно ответил Чернов, а потом продолжил: – Думаю, переговоры мы еще продолжим в другое время. Мысленно анализируя разговор, понимаю, что эсер меня пытался прощупать и в то же время предлагал перемирие. Конечно, согласись я или начни торговаться, то он бы мне и черта в ступе пообещал… – Приехали, Иван Макарович, – прервал мои размышления подпоручик. Я вышел из машины, господа офицеры меня окружили и автоматы в руках держат. Перед управой целое представление устроили. Священник с кадилом, оркестр марш заиграл, градоначальник держит подушечку в руках, на которой здоровенный ключ лежит. Толпа, кстати немалая, собралась и что-то кричит, но ее скандирование музыка заглушает. – Что за хрень? – поинтересовался я у Анзора. – Бес его знает, – пожал плечами мой советник. – Следует в управу пройти, не дай бог в толпе какой-нибудь бомбист затесался. – Это вряд ли, – шепнул я ему и сделал знак своим охранникам, чтобы расступились. Ко мне подошел Александр Александрович в сопровождении священнослужителя. – Да будет благословенен наместник Урала, спасший нас всех от происков дьявола, – перекрестил меня служитель церкви, – Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Гм, такую короткую приветственную речь, если так можно выразиться, от священнослужителя никак не ожидал. Сдержанно кивнул и перекрестился, а ко мне уже господин Соловьев шаг сделал и протянул подношение со словами: – Ваше высокопревосходительство, примите символ власти – ключ от ворот Нижнего Новгорода – и правьте достойно! Мельком глянул на нахмурившегося Анзора и хитрый блеск в глазах градоначальника. Принимать такой символ никак нельзя, но и отказываться не имею права. Вот же хитрющий купец! Поставил меня в двусмысленное положение. И ведь понимает, шельмец, что возьми я этот ключ, то он с себя всю ответственность снимет. А оно мне надо? Еще бы, блин, присягнул мне на верность перед всем честным народом. – Такой дар – высокая честь для меня, – медленно ответил я. – Конечно, я бы с радостью стал править городом, да не имею права, императрица наша, Ольга Николаевна, не назначила меня на этот пост! И тем не менее, чувствуя всю ответственность за происходящее, готов прикоснуться к этому символу и принять участие в правлении, – чуть поклонился и ладонь положил на городской ключ. Александр Александрович не сдержал разочарованного вздоха. Ничего, потом с ним по душам поговорю и выскажу все, что думаю о таком демарше! – Иван Макарович! Не соблаговолите пару слов сказать собравшимся? Чтобы прояснить для всех обстановку и текущее положение дел, – обратился ко мне священнослужитель. Ага, они с купцом явно спелись! Впрочем, если присмотреться, то готов побиться об заклад, что приходятся друг другу близкими родственниками. Очень уж похожи, словно братья-близнецы. Отказать в просьбе священнослужителю, естественно, не мог. Да и люди ждут, что им скажу. Решил коротко изложить, что происходит. Пришлось еще на несколько вопросов ответить. Постарался воодушевить присутствующих, правда, собрались в основном жители зажиточные, одеты более-менее богато. Плохо, что рабочих мало, но, надеюсь, представители местной прессы тут есть и вскоре выйдут газеты с моими словами. Пройдя в управу, дождался купца, градоначальником язык не поворачивается его назвать, слишком он хитрит! – Насколько понимаю, на этом можем и распрощаться, – посмотрел я на господина Соловьева. – Ваше высокопревосходительство, вы уж простите дурака, но само собой как-то получилось, – сделал он расстроенное лицо и развел руками. – И ключик на подушке? – усмехнулся я. – Так ить со всей душой о городе забочусь, – лукаво посмотрел он на меня. – Боитесь, что уйду и власть поменяется? – криво усмехнулся я. – Не переживайте, насколько знаю, за гарнизоном, который услали на учения, уже отправились. Вскоре войска прибудут и уже не допустят беспорядков. Могу вам посоветовать восстановить железнодорожные пути и ввести в городе комендантский час. – Сделаем, – кивнул градоначальник. – Иван Макарович, вы уж не побрезгуйте, примите участие в фуршете по случаю подавления мятежа в городе.