– Не льсти себе, – хмыкнул я, – ты же видела, что я его запечатал до твоего прихода. Подожди минуту, – попросил и стал быстро писать о зачислении Чурковой Екатерины Макаровны на работу в должности художника по военной технике. – Все, – расписался, шлепнул печать и протянул назначение сестре, – ты теперь служащая, подчиняющаяся непосредственно мне и Терешкину Василию Андреевичу. Вопросы? – демонстративно вытащил часы. – Нету, – как-то потерянно ответила та. – Вот и ладненько, – встал я из-за стола. Подошел, обнял Катьку, чмокнул ее по-братски в щеку, а потом отправился в оружейную. Взял пару десятков рожков-магазинов, два автомата на всякий случай, в машине оружие есть, но лишним это не будет. После чего направился на выход. Возле дверей меня поджидала Надежда с объемистой корзиной в руках. – Провизию вам на дорожку собрала! – смущенно сказала женщина. – Спасибо, – поблагодарил я ее. – Надеюсь, скоро вернемся с победой. – Вы уж постарайтесь, а мы за вас молиться будем! – всхлипнула служанка. Кивнул и ничего не ответил, только одобряюще улыбнулся и поспешил к поджидающему меня Анзору, который прохаживался возле автомобилей. Глава 5 Вятская губерния Дорогу обговорили заранее, двигаемся через Пермь, как и наш эшелон с техникой и личным составом. Поезд отправился в путь пару часов назад, догнать его, на первый взгляд, не так сложно, автомобильные дороги поддерживаются в более-менее приличном состоянии. Однако на практике все оказалось не так просто. В нескольких местах машины пришлось выталкивать, перепачкались и устали, движение продолжили ночью, сменяясь за рулем. Увы, большинство офицеров еще не умеют водить, Анзор вынужденно подменял поручика в машине охраны, а я – Савелия Петровича, когда тот начинал клевать носом. В городах делали небольшие остановки и связывались с Екатеринбургом, узнавая о текущем положении дел. Эшелон так и не догнали, впрочем, я сам телефонировал Болотову, чтобы он передал полковнику Муштавели распоряжение о продолжении движения. Усталые добрались до Перми в одиннадцатом часу следующего дня. Временной разрыв до поезда смогли сократить всего на полчаса, да и то лишь потому, что тот простоял на станции несколько часов кряду. – Иван Макарович, надо бы заправиться, наш запас топлива на исходе, – осторожно сказал подпоручик. – Рули в центр, посетим губернатора, – коротко распорядился я. Александр Владимирович оказался на месте, нас дожидался и встретил на улице в сопровождении троих охранителей, два парня мне сдержанно кивнули, а молодая женщина показалась смутно знакомой. Присмотрелся и вспомнил, что видел ее, когда сам сдавал экзамен на охранителя, но «коллега» отсеялась после второго тура, если мне не изменяет память. Повторно сдала и получила чин или заработала его каким-то иным способом?.. – Иван Макарович! Рад вас видеть! – пожал мою ладонь губернатор. – К вашему прибытию все готово, с дороги следует отдохнуть, путь-то не близкий. – Да и дороги аховые, – мрачно ответил я и кивнул на машины, заляпанные грязью по самые крыши. – Так распутица, ваше высокопревосходительство! – ответил Болотов, а сам в сторону глаза отвел. – Знаю, что вы, Александр Владимирович, выделяли много средств на ремонт дорог, и кое-где они и в самом деле неплохие, – хмыкнул я. – Ладно, сейчас неподходящий момент разбираться с теми, кто так плохо следит за трактом. Машины наши следует заправить, обеспечив дополнительно запасом топлива. Есть ли нам смысл догонять эшелон на автомобилях или вы обеспечите паровоз с пассажирским вагоном и двумя грузовыми платформами? Спросил не просто так, Болотов обязан знать, сможем ли мы своим ходом проехать. – Э-э-э, Иван Макарович, тут дело щепетильное, – уклонился губернатор от прямого ответа. – Пройдемте в зал для приемов, вас с господами офицерами уже заждались. – И кто пожелал нас лицезреть? – подошел к нам Анзор, который слышал последние слова Болотова. – Так фабриканты, промышленники и купцы, – пожал плечами Александр Владимирович, как само собой разумеющееся. – Такие высокие гости в Перми не часто бывают, а у господ вопросы имеются. Гм, как-то не подумал я, что придется время на такие мероприятия тратить. И ведь понимаю, что не стоит отказывать, сославшись на спешку. Разочаровывать тех, кто поддержку оказывает, ни в коем случае не стоит. Переглянулся со своим советником, тот слегка руками развел и промолчал. Хм, придется идти, нет вариантов. – Мы с дороги, и минут пять – десять, думаю, нас еще подождут, пока мы приведем себя в порядок, – медленно проговорил я, а потом добавил: – Анзор, прозвони по своим людям и узнай новости. – Будет сделано, Иван Макарович, – кивнул мой друг. – Конечно-конечно, умыться с дороги и даже принять душ или ванну вы можете. Кстати, могу приказать – и в комнаты для высоких гостей принесут различные яства. Если пожелаете, то и спинку вам девицы потрут, – скороговоркой произнес губернатор. Ну, понимаю, чиновников на Руси всегда встречали по определенному сценарию. А если проверяющему что-то в приеме не понравится или прибыл он уже с определенной целью, то вариантов для хозяина не так много. Загладить свою вину и показать лояльность не всегда удается, даже денежные знаки роли не играют. – Александр Владимирович, не забывайте, что у нас каждая минута на счету, – покачал я головой. – Насчет душа, а тем более ванны с девицами и речи не идет. – Как прикажете, – облегченно выдохнул Болотов, а потом, помявшись, попросил: – Нам бы с вами переговорить тет-а-тет. – Хорошо, – направился я в здание управы, – побеседуем, и на ваши вопросы отвечу. Подозреваю, что ответы я уже знаю. Позаботьтесь о моих сопровождающих. – А чего о нас заботиться? – мрачно поинтересовался Анзор и поправил на плече автомат. – Мы, ваше высокопревосходительство, от вашей персоны далеко не отойдем. Глянул я на своего советника, а тот по сторонам осматривается и на что-то явно сердится. Да одно то, что он автомат на плечо повесил, о многом говорит. Не в его правилах ходить с огнестрельным оружием, да еще и в офицерской форме. Ну, знаков отличия не носит, шинель скорее условная, но китель и ремень на нем по заказу и образцу именно военного обмундирования. Что-то Анзору не нравится в окружающей обстановке. Если вспомнить Екатеринбург, то там люди делились новостями, в воздухе чувствовалось напряжение, а здесь все тихо и мирно, словно ничего и не происходит. Дамы под ручку прогуливаются с господами и звонко смеются, простой народ никуда не спешит и глазеет на нашу делегацию. Усиленных патрулей не вижу, что совсем не дело. В кабинете губернатора рассматривая висящие на стене портреты императрицы и свой, начал именно с этих вопросов: – Александр Владимирович, объясните мне, почему город не на военном положении? – Так ведь приказа не поступало, – удивленно ответил тот. – А то, что в столице мятеж? – резко обернулся я к губернатору. – Какие возможны события в Перми, вам известно? Что готовит враг и как он выглядит? – Ой, Иван Макарович, побойтесь бога! – отмахнулся губернатор. – Какой там мятеж! Так, баловство это все, покричат, погрозят да разойдутся по домам. А если и не успокоятся, то армия враз порядок-то наведет. Точно-с вам говорю. Он дурак или прикидывается? Хозяйственник неплохой и показал себя с лучшей стороны, Ольга Николаевна к нему не то чтобы благоволила, но в какой-то степени доверяла. Или это простая безалаберность? – И потом я, если мне не изменяет память, указы по сложившейся ситуации велел разослать. Они до вас не дошли? Если нет, то виновных накажу! – добавил в голос недовольство и поморщился. – Э-э-э, ваше высокопревосходительство, – как-то сник губернатор, – простите великодушно, но говорилось о чрезвычайной и опасной ситуации на местах! Вы предписывали в неблагоприятных случаях усилить патрулирование, проверять подозрительных личностей, а это смахивает на комендантский режим. Заверяю вас, ничего подозрительного и никаких предпосылок к подобным событиям в Перми нет и быть не может! – Головой ручаетесь? – посмотрел я на Болотова, а потом добавил: – Александр Владимирович, это не игра в бирюльки, тут никто никому на слово не поверит. Закидают бомбисты вашу управу и штабной гарнизон, а потом свои флаги вывесят. Завалят все пропагандистской литературой и начнут свои порядки наводить. Останьтесь вы в живых и попадитесь мне – что тогда прикажете с вами делать? К стенке ставить не хотелось бы – за разгильдяйство и попустительство, а ведь придется, не дай господи! Неужели не поняли, что все серьезно? Или для чего я тогда сорвался с места и в спешке двинул на столицу свои ударные силы?! – Гм, по данному вопросу мнения разделились, – осторожно ответил губернатор. – Собравшиеся как раз и хотят понять причины. – Мля! – ругнулся я вслух, чего себе давно уже не позволял и даже думал, что от этой привычки избавился. – Что вы как дети малые? Императрица в осаде, на улицах столицы боевые отряды эсеров. Армия дезориентирована, не привыкла она в своих братьев и недавних сослуживцев стрелять! Да и лозунги у господ революционеров очень заманчивые. – Но это же чистейшей воды популизм! – в сердцах махнул рукой Болотов. – Все здравомыслящие люди прекрасно понимают, что за этими обещаниями ничего реального нет! Это просто невозможно! – Какой процент людей в империи способен с этим разобраться и понять? – устало спросил я. Губернатор прошелся по кабинету, о чем-то сосредоточенно размышляя, после чего сделал неожиданное для меня заявление: – Так, получается, вы спешите не потому, что хотите захватить власть, пока в столице беспорядки… – Он умолк, пожевал губами и растерянно произнес: – Неужели вы не собираетесь ставить ультиматум Ольге Николаевне, дай бог ей здравствовать? – Ну наконец-то до вас дошло! – покачал я головой. – В данном случае с моей стороны нет никакой игры, и вам нет нужды ничего домысливать и придумывать. – Н-да-с, а большинство-то решило, что вы надумали взять власть в свои руки. В основном делаются ставки – каким методом, – печально покачал головой губернатор. – Будьте любезны все мои указы и распоряжения выполнять в точности, – раздраженно проговорил я. – Сделаю-с, не извольте беспокоиться, – покивал головой губернатор. – Сразу же после вашего выступления перед собравшимися дамами и господами. – Пошли! – направился я к двери. – Время теряем, а воз и ныне там! Настроение ниже плинтуса: это происходит в губернии, которая считается нашей!.. А что тогда во всей Сибири? Я уж молчу об остальной территории империи. В лучшем случае там с интересом и озадаченностью следят за приходящими с опозданием слухами и сплетнями из столицы. В худшем – голову себе не забивают, считая столичные события чем-то забавным и рассчитывая, что императрица и верные ей войска в любой момент разгонят революционный сброд. Коротко и емко высказал собравшемуся «цвету» Перми о состоянии дел. Хотелось материться, но сдержался. На вопросы отвечал коротко и емко; похоже, прониклись, однако для себя ясно понял, что необходима агитация в городах. Иначе все будут надеяться, что проблемы сами собой разрешатся, а потом удивляться начнут, когда по улицам пойдут маршем вооруженные революционеры. Самое поганое, что несколько промышленников на встрече пытались перечить. У господ эсеров имеется пара лозунгов о том, что примкнувших к ним, независимо от чина и владения тем или иным имуществом, они всячески поддержат и после победы революции не обделят. Конечно, эсеры не прописывают эти предложения в своих листовках, а рассылают адресно договоры. Показали мне такой экземплярчик… – Так, и где же тут гарантии? – усмехнулся я. – Да, стоит какая-то подпись, даже имеется печать. Предлагают на нужды революции сделать взнос, обещая скорый возврат с процентами, и в будущем не экспроприировать собственность. Но, господа, – потряс в воздухе листом договора, предоставленного одним из промышленников, который считал, что произойдет лишь смена власти, – это даже не расписка! Филькина грамота от не существующего на сегодняшний день органа выдуманной организации. Неужели кто-то из вас в это поверит? Фигово то, что Анзор мне такие документы не показывал, следовательно, или он не в курсе, или только-только запущен еще один виток пропаганды. Поверило ли мне высшее общество Перми? Судя по лицам – да. Расходились пришибленные и озадаченные. Я же поспешил в кабинет губернатора, наспех перекусил и сел к телефонному аппарату. – Барышня, попытайтесь соединить меня со столицей. Начните с управления контрразведки, потом переключитесь на Генеральный штаб… Стоп! – перебил себя. – Нет, давайте начнем с Медицинского совета Министерства внутренних дел Российской империи, с директора Рагозина. Скажите, что требует Льва Федоровича один из местных врачей, что-то связанное с новым и очень опасным вирусом. – Он и в самом деле опасен? – не сдержала любопытства телефонистка. – Не то слово, – хмыкнул я, прокручивая в голове, как можно иносказательно вести разговор с Рагозиным. – А представить вас как? – уточнила телефонистка. – Профессор Портейг, Семен Иванович, – назвался я именем своего компаньона, понимая, что наместнику Урала или тем более хозяину Сибири не удастся получить от революционеров разрешение на переговоры. Пока телефонистка пыталась установить связь, я пенял Анзору, находившемуся рядом, что тот прозевал рассылку договоров эсеров с промышленниками и купцами. Дело в том, что я-то убежден: кто-нибудь да повелся на эти обещания, прикинув, что, вложившись, хоть и рискует, но в случае победы революционеров может выиграть в сложившейся ситуации. – Звони Велееву, пусть поднимет все крупные переводы за последние несколько недель под непонятные сделки. В первую очередь следует изучить тех купцов и фабрикантов, которые сняли крупные суммы наличных, – дал я указания своему советнику. – И если такие отыщутся, то они очень пожалеют, – зло прищурился Анзор. Комментировать его слова не стал, в этом деле уже не до разговоров, и необходимо действовать резко и решительно, а, возможно, и жестко… – Господин Рагозин, – пропела в трубку телефонистка, – соединяю. Сразу услышал усталый и какой-то безжизненный голос Льва Федоровича: