Но в кабинет, будто не слыша, вошла девушка в лиловом плащике и белом легком хеджабе. Катя, вместо того чтобы выйти, вернулась в кабинет и попросила Мариам: — Да скажите же ей, что у нас перерыв! — Простите, у нас перерыв, — сказала Мариам по-арабски. Но девушка взглянула на нее своими темными глазами так, что Мариам поняла: это и есть тот, о ком ее предупреждали. — У меня очень болит зуб. Я не могу терпеть, — продолжала девушка по-арабски. Катя вопросительно смотрела на Мариам. — У нее зуб очень болит. Она по скорой помощи, — объяснила Мариам по-русски. — Вы идите, Катя. Я сама лекарство положу. — Да уж нет, — покачала головой Катя. — Мне тоже придется в таком случае остаться. — Да я сама справлюсь, — продолжала Мариам, понимая, что ей нужно хотя бы на минуту остаться один на один с девушкой. — Да нет уж, — заявила Катя. — Пусть ей стыдно будет, что оставила доктора и медсестру без обеда. — Катя, какой сейчас обед, еще завтрак только, — попыталась унять ее Мариам, предложив пациентке по-арабски: — Садитесь в кресло, пожалуйста. Девушка стала устраиваться в кресле. Мариам взглянула на Катю и поняла, что та, хотя и делает вид, что перебирает инструменты, с них глаз не спускает. Мариам давно подозревала: Катя если и не говорит по-арабски, то наверняка понимает арабский язык. Поэтому переброситься с гостьей даже парой слов не представлялось никакой возможности. Девушка села в кресло и, показав пальцем, где болит, открыла рот. Мариам взяла зеркальце и начала осматривать ее абсолютно здоровые, без единой дырочки зубы. — Нужно бы сделать снимок, — сказала Мариам, соображая, каким образом остаться с девушкой один на один. Поскольку рентгеновский кабинет, хотя и находился в женском отделении поликлиники, был рассчитан и на мужчин, они предупреждали, когда придет на снимок пациентка. — Катя, — обратилась Мариам к медсестре, — вы не могли бы предупредить, что сейчас на снимок придет наша пациентка. — Хорошо, сейчас я позвоню, — сказала Катя, снимая трубку внутреннего телефона. — А потом проводите госпожу, — попросила Мариам, понимая, что выпроводить Катю просто так не удастся. — Подождать, пока снимок будет готов? — спросила она. — Нет, возвращайтесь, пусть отдадут снимок пациентке, а вы мне нужны. Лекарство приготовить, — сказала она и уже по-арабски обратилась к девушке в белом хеджабе: — Вам отдадут снимок, а вы его принесете мне. Та кивнула. Когда Катя с девушкой ушли, Мариам позвонила в рентгеновский кабинет и попросила: — Там к вам сейчас придет на снимок девушка, будьте добры, отдайте ей снимок. Но, если можно, подсушите его хорошенько и положите в конвертик или в бумажку заверните. А то я боюсь, она испугается, если начнет рассматривать. Если девушка действительно должна передать ей какую-то информацию, она воспользуется бумагой, чтобы ее передать. Катя вернулась, и Мариам, улыбнувшись, предложила: — Я специально ее на рентген отослала. Сходи перекуси, пока она там будет. — Да ладно, — недовольно пожала плечами Катя, — кофе выпью, и хватит. Девушка в хеджабе вернулась довольно быстро. И передала Мариам снимок, который лежал в бумажном конвертике. Катя удивленно посмотрела, как Мариам извлекла снимок, а конверт отложила в сторону. — Что-то у них новенькое, — пожала плечами Катя, — уже в конвертиках снимки передают. Мариам сделала вид, что не слышит. Посмотрев снимок, она сказала: — Я положу вам лекарство, а через три дня придете ко мне еще раз на прием. Девушка кивнула. Но тут у нее зазвонил мобильник. Она молча выслушала то, что ей сказали. Изменилась в лице и, попросив прощения, проговорила: — Я в другой раз, простите. После этого она буквально стрелой выскочила из кабинета. — Странная какая-то, — пожала плечами Катя. — Да, странная, — проговорила Мариам и предупредила: — Я выйду на минуту в туалет. Затем взяла со стола, комкая, конверт и вышла в коридор. Дядя предупреждал ее, что и в кабинетах, и в коридоре поликлиники могут быть установлены прослушивающие устройства и видеокамеры. Поэтому Мариам, заглянув в туалет, быстро спустилась по запасной лестнице на улицу и уже там, прислонившись к глухой стене, достала конверт. На внутренней его стороне арабскими буквами было написано: Казанский, 35, 267890. Это был номер и код ячейки на Казанском вокзале, где Мариам ждали дальнейшие указания. Конверт Мариам порвала на мелкие кусочки и выбросила в урну. До конца приема был еще целый час. Но Мариам теперь все время думала о задании. И как только пробил полдень, она быстро оделась и, попрощавшись с Катей, которая оставалась на вторую смену, поспешила на Казанский вокзал. Еще выходя из дому, она, чтобы не привлекать внимания, вместо хеджаба надела вязаную шапочку, теперь еще натянула капюшон. В общем, выглядела как обычная замерзшая москвичка, спасающаяся от осенней сырости. В ячейке лежала довольно большая и тяжелая дорожная сумка. Мариам отошла чуть в сторону и, как и можно было предположить, в кармашке нашла записку с адресом, куда, очевидно, нужно было сейчас завезти сумку. Мариам сразу направилась к остановке такси. Подойдя к первой машине, назвала адрес и стала устраиваться на заднее сиденье. — Подождите. Девушка, может, сумку в багаж? — предложил водитель. — Нет-нет, — покрутила она головой. Пусть со мной. — Ну, как знаете, — пожал водитель плечами и завел машину. А потом предупредил: — Только же там все в центре перекрыто. Оцепление. Во двор могут и не пустить. — Ничего страшного, — проговорила Мариам. — Главное, вы мне дом покажите. — А что, вы не знаете, куда едете? — улыбнулся водитель. — Не местная, что ли? — Я просто там ни разу не была. — заволновалась Мариам. — А, ну ясно, — кивнул водитель. — Если удастся поближе подъехать, то покажу. Но еще до въезда во двор их остановил спецназовец с автоматом и, узнав, куда они едут, поинтересовался: — Живете там? — Нет, я в гости, — проговорила Мариам, бледнея. — Предъявите, пожалуйста, документы, — продолжал спецназовец. — И мне тоже? — уточнил водитель. — Так точно, — строго отчеканил спецназовец. Мариам достала из сумочки и протянула свой паспорт. — Вы гражданка Франции? — удивился спецназовец. — Да, — кивнула Мариам. — Но я живу и работаю в Москве. — Но дальше мы можем пропустить только граждан России, тех, кто проживает в этих дворах, — пожал плечами спецназовец и добавил: — А граждан других государств есть указание вообще туда не пропускать. В целях вашей же безопасности. Разговаривая с Мариам, он успел проверить и отдать водителю его паспорт и права. — Но мне нужно. — проговорила Мариам, вспоминая адрес. Водитель опередил ее и назвал улицу и дом.